Министр экономического развития Алексей Улюкаев в своей статье в газете «Ведомости» объяснил, что делает его ведомство, чтобы оживить экономику.

Для этого, в первую очередь, нужно повышать расходы бюджета, на которые сейчас наложены жесткие ограничения, так как цены на нефть больше не растут. Кроме того, можно сдержать политическое обещание и не повышать налоги, потому что это еще больше подавило бы экономическую активность. Остается снизить госрасходы на неработающие и затратные программы, прекратить субсидирование неоправданных расходов государственных компаний и естественных монополий или увеличить дефицит бюджета. Можно повысить госдолг — сейчас он сравнительно низкий, меньше 11% от ВВП.

Сейчас, по мнению министерства, встает вопрос о том, нужно ли бюджетное правило, — ведь оно вводилось, чтобы не тратить все нефтегазовые доходы, пока цены на ресурсы высокие. Одним из вариантов привлечения дополнительных средств в бюджет может быть смягчение денежной политики — включение «печатного станка» Центробанком. В то же время глава ЦБ Эльвира Набиуллина считает, что эмиссия денег для финансирования бюджета и долгов предприятий будет вредной для экономики.

Алексей Улюкаев считает, что сейчас благоприятное время, чтобы вкладывать в развитие страны, например, в сельское хозяйство и переработку пищевых продуктов. Он предлагает повысить предложение сельхозпродукции, что будет сложно сделать без поддержки государства. Его ведомство также хочет привлечь для этого институты развития ВЭБ и «Эксар».

Налоги все-таки придется ввести

Валерий Миронов, главный экономист Центра развития ВШЭ:

— Минфин занимает противоположную позицию по налогам – ведомство считает, что их все-таки нужно повысить. Правительству по-прежнему нужно как минимум индексировать социальные пособия с учетом инфляции, а заимствования на внешних рынках сейчас стали очень дорогими. Правительство могло бы сокращать бюджетников и уменьшить оборонные заказы, чтобы «затянуть пояса», но и то, и то вряд ли произойдет. Поэтому все-таки возможно, что будут введены налоги с продаж, на имущество, на жилье, на доходы физлиц, будут подняты акцизы на водку и табак. Налог с продаж сейчас было бы легче собирать, чем в начале 2000-х, а НДФЛ, возможно, поднимут даже до 20%, хотя чиновники обещают, что повышенная ставка не будет больше 15%.

Стимулирование потребительского спроса в нынешних условиях может привести к росту импорта. Правительству, наоборот, лучше избежать этого и стимулировать инвестиционный спрос. Заявленная министерством политика может продлиться еще 1,5-2 года. Как показывает опыт других стран, за то время, пока экономику стимулируют более мягкой денежной политикой, может смениться экономический цикл, обновятся производственные мощности.

Нужно менять структуру госрасходов

Арсений Мамедов, научный сотрудник лаборатории бюджетного федерализма Института экономической политики им. Е.Т. Гайдара:

— В пределах 3-4 лет действительно есть возможность нарастить дополнительные госрасходы за счет увеличения дефицита бюджета. Однако беспокоит вопрос, насколько эффективными окажутся эти дополнительные расходы. Есть сомнения в том, что они станут драйвером долгосрочного роста экономики — без проведения институциональных реформ, которые помогут развиваться бизнесу, создадут инвестиционный климат.

То есть, от этих дополнительных госрасходов, конечно, будет краткосрочный эффект — государственные инвестиции на время заместят частные. Но есть сомнения, окажутся ли они долгосрочное влияние на рост экономики страны.

Судя по западным исследованиям того, какие расходы бюджета стимулируют рост и развитие экономики, наша нынешняя структура бюджетных трат не достигает этой цели, например, из-за большой доли военных расходов. В США оборонные расходы косвенно стимулируют инновации и поэтому помогают экономике развиваться. Однако есть сомнения, что у нас этот механизм заработает. Поэтому нужно менять еще и структуру бюджетных трат, а не только их размер. Но вряд ли расходы на оборонный сектор сократят в нынешней геополитической ситуации.

Описанная Улюкаевым политика может продлиться до конца нынешнего политического цикла — до 2018 года.

Нынешняя экономическая модель исчерпала себя

Евгений Надоршин, главный экономист АФК «Система»:

Избежать повышения налогового бремени реально не только до 2018 года, но и после. Потому что у государства есть колоссальный резерв — низкий уровень долга и возможность занимать на внутреннем рынке. Чтобы понять, что будет с неустойчивой деловой активностью, если все же введут налог с продаж, можно посмотреть на пример Японии. Там в апреле повысили этот косвенный налог, и по итогам II квартала страна вошла в рецессию.

То, что Центробанк может сейчас включить «печатный станок», чтобы стимулировать экономику, может быть только временным решением. Для решения задач, которые озвучил министр, не нужно смягчать денежно-кредитную политику. При желании они, в основном, могут быть решены и без этого. Конечно, такие меры могут немного отодвинуть рецессию, но не избавить от проблем в экономике. Центробанку имеет смысл менять свой подход к денежно-кредитной политике только в том случае, если социальная политика правительства будет стимулирующей, направленной на развитие. Но фискальная политика, которую сейчас проводит правительство, сдерживающая, и ей лучше всего соответствует политика ЦБ направленная на снижение инфляции. То есть, правительство и Центробанк в нынешней ситуации должны или действовать вместе ради развития экономики, или не менять свою политику вообще.

К тому же, нужно понять, для чего Центробанк будет заливать деньги в экономику. Это вряд ли улучшит ситуацию в долгосрочной перспективе, только увеличит риски. Давно пришла пора менять модель развития российской экономики. Нынешняя модель исчерпала себя, и к настоящему моменту она не может уже обеспечивать рост и угрожает спадом. Для улучшения ситуации требуется долгосрочное решение, а экономическая политика сейчас сконцентрирована, в основном, на краткосрочных проблемах.

Задача импортозамещения, которую ставит министерство, неплоха, но только как среднесрочная цель. Она даст рост экономике, в лучшем случае, на несколько лет, потому что потенциал импортозамещения у нас не такой большой (в пределах 10% текущего ВВП по выпуску). И то экономика тогда будет расти за счет повышения цен для потребителей и увеличения издержек, иначе бы эта продукция к нам не импортировалась. При этом через несколько лет мы вернемся к нынешней ситуации, возможно, еще и с бóльшим долгом, бóльшими рисками уже на балансе ЦБ и бóльшим комплексом остальных проблем (к которым, возможно, прибавится необходимость поддержки производств, которые мы создадим только благодаря административным ограничениям торговли).

Важно на уровне экономической политики определиться с такими целями и задачами, которые дадут экономике рост еще хотя бы на 10 лет вперед и не за счет одних только вложений государства. Чтобы перейти на новую траекторию развития, потребуются не только стимулирующие меры экономической политики и госрасходы, но и реформы в разных сферах. А чтобы понять, какой может быть эта новая модель роста, нужно понять, что может российский бизнес, чего хочет государство и другие экономические агенты.

Чтобы смягчить переход на новую модель роста, может потребоваться как раз рост бюджетных расходов и поддержка Центробанка. Можно, конечно, просто провести реформы, не увеличивая расходы, и перейти к новой модели роста после спада в экономике — это будет тяжелее. А можно предлагать набор ситуативных мер и ни к чему новому не переходить — и отсрочить проблемы, не устранив их.

Надо также понимать, что у Центробанка много своих проблем. Нужно сделать так, чтобы стало больше качественных банков. Сколько бы ЦБ ни вливал денег в финансовую систему, это ее не оздоровит и не сделает эффективной, из нее не исчезнут плохие кредиты. Включение «печатного станка» может только смягчить на время проблемы для самих банков, но не для регулятора.

Минэкономразвития считает, что нужно сокращать «неэффективные» статьи расходов бюджета. Нынешние расходы на оборонку и здравоохранение для нашего бюджета, скорее, избыточны. Но, полагаю, эффективность сейчас вообще стоит оценивать иначе. Не только на базе операционных показателей. Эффективные расходы, в моем понимании, — это те, что помогают приблизиться к новой траектории устойчивого развития вместо нынешней, грозящей нам спадом. И такие расходы, возможно, нужно, наоборот, наращивать. Институты развития не должны руководствоваться только логикой операционной прибыли, доходности проектов, но и тем, двигают ли их проекты нас к новой устойчивой траектории развития. А если проекты принципиально не влияют на текущую модель развития, может они не так уж и эффективны.