Король-чудак: 85 лет Терри Гиллиаму

22 ноября 85-летие отмечает один из самых сумасбродных фантазеров современного кино Терри Гиллиам, режиссер фильмов «12 обезьян», «Воображариум доктора Парнаса», «Страх и ненависть в Лас-Вегасе», «Король-рыбак», «Бразилия» и других причудливых лент, серьезных и насмешливых одновременно. Бывший участник легендарной комической группы «Монти Пайтон», Гиллиам считает себя последователем братьев Гримм, а свой творческий метод объясняет словами Мэри Поппинс, советовавшей заедать лекарство сладостями. Так и он всегда приправляет важные и глубокие темы юмором, чтобы легче усваивалось.

Дитя природы

Гиллиама многие ошибочно считают англичанином, ведь он один из отцов-основателей «Монти Пайтон», потрудившихся во славу британского юмора не меньше, чем Эдвард Лир с Льюисом Кэрроллом. На самом деле родом этот шутник из Америки, причем из самого ее сердца – Среднего Запада, штата Миннесота.

От американского гражданства он, впрочем, отказался в 2006 году, заявив, что «устал платить налоги за войны по всему миру». Однако о своем детстве в Миннесоте наш герой всегда вспоминает с теплотой.

Семья Гиллиамов была дружной. Чтобы прокормить ее (у Терри были младшие сестра и брат), отец часто колесил по стране, работая плотником и коммивояжером. Еще Гиллиам-старший был офицером последнего кавалерийского полка США. Когда страна вступила во Вторую мировую, он сразу явился на призывной пункт, но ему сказали, что конница в этой войне уже вряд ли пригодится.

Детство Терри прошло в поселке Медисин-Лейк на берегу одноименного озера в Миннесоте. Практически ничем не ограниченная свобода жизни на природе воспитала его буйное воображение и необузданный характер, от которого потом часто страдали кинопродюсеры.

«Невероятно, до какой степени западный мир изолирован от реальности, – говорит режиссер. – А ведь взаимосвязь с планетой, на которой живешь, стимулирует воображение, как ничто другое».

Достоевский и советское вторжение

Также стимулом для развития воображения Гиллиама послужили фильмы, книги, радио и ТВ. После «Багдадского вора» Александра Корды юного Терри мучали кошмарные сны. А телепередачи с участием комика Эрни Ковача сделали его ценителем «ожившей сюрреалистической комедии».

«Наверно, странно такое слышать от мультипликатора – что придумывать картинки его научило радио, – но у меня так и было. Была такая передача для детей "Представьте себе", именно благодаря ей я впервые побывал в мире фантазии», – признавался режиссер.

Говоря о книгах, любовь к которым Теренсу привила мать Беатрис, он называет и Библию, и сказки братьев Гримм, и полузабытого ныне шотландского писателя Альберта Пейсона Терхуна. В юности Гиллиам был одержим русской классикой и даже учил русский язык, во-первых, из любви к литературе, а во-вторых, потому что «нас пугали, что к 1972 году Советы захватят Америку, и я решил, что к этому неплохо бы подготовиться».

Что до Священного Писания, то Гиллиам убежден: «Поколения, которые в детстве не изучали Библию (и, к моему извечному сожалению, мои дети тоже к ним относятся), многое упустили».

Его университеты

Когда Терри был школьником, его семья в поисках лучшей доли променяла пастораль Среднего Запада на суету мировой столицы тщеславия Лос-Анджелеса. Здесь наш герой обнаружил талант смешить людей не только шутками и кривлянием, но и рисунками. Кумиром Гиллиама был знаменитый, а ныне культовый карикатурист Харви Курцман, руководивший сатирическим журналом Mad.

Юмор не мешал успеваемости: всегда собранный и прилежный Терри заслужил специальную стипендию от пресвитерианской церкви для учебы в престижном Оксидентал-колледж, который называли «Принстоном Западного побережья».

Наш герой планировал стать миссионером, но в университете началось грехопадение невинного юмориста. Гиллиам попал в компанию к детям богатых родителей, любителям праздности и изощренных розыгрышей.

«Я многим обязан Оксиденталу. Прибыл туда целеустремленным восемнадцатилетним отличником и спустя четыре года вышел из колледжа совершеннейшим бездельником», – признавался Гиллиам.

И все же без дела он не сидел, например издавал собственный сатирический журнал Fang, подражая Курцману, который в то время покинул Mad и делал еще более авангардный журнал Help!. И хотя Терри учился на политолога, его целью номер один стало попасть в этот самый Help!, что вскоре и удалось сделать. Курцмана так впечатлил талант и напор молодого художника, что он взял его своим помощником.

Умение сачковать

Терри перебрался в Нью-Йорк и оправдал возложенные на него надежды, став мастером на все руки: он блестяще рисовал, делал смешные коллажи и модные в то время фотокомиксы. Для последних требовались модели, и среди тех, кого Гиллиам находил для этой роли, были, например, начинающий нью-йоркский комедиант Вуди Аллен, впоследствии прославленный кинорежиссер, а также приехавший в Америку со студенческим театром англичанин Джон Клиз, будущий соратник Терри по «Монти Пайтону».

Гиллиам уже начал было становиться знаменитостью в мире сатиры, как вдруг ему на плечо легла тяжелая длань дяди Сэма: пришла пора идти в армию. На дворе был 1965 год, для войны во Вьетнаме требовались новые солдаты. Но у Гиллиама, как выпускника университета, была возможность поступить в Национальную гвардию: полгода на обучение, а потом ежегодные военные сборы в течение 10 лет. Это казалось неплохой альтернативой бойне в Сайгоне.

Не просто кровь: 70 лет режиссеру Джоэлу Коэну

«Военная подготовка дала мне один навык, от которого я потом долго не мог избавиться: она научила меня сачковать. Вернувшись на гражданку, я попытался собраться с силами, но мне все время хотелось уклониться, переложить работу на чужие плечи», – вспоминает Гиллиам.

Если уж сачковать, то по-крупному: после полугода в учебном полку наш герой виртуозным образом уволился из Нацгвардии, да еще с похвальной грамотой. Теперь его путь лежал в Европу и Азию: у американской молодежи в ту пору было модно колесить по свету автостопом. Чтобы заработать на билет домой, Гиллиам заявился в Париже к писателю и издателю Рене Госсини, автору популярных комиксов об Астериксе и Обеликсе, и предложил свои услуги рисовальщика. Чего-чего, а решительности Гиллиаму было не занимать.

Гудбай, Америка

Вскоре ему пришлось вернуться в Европу, чтобы осесть там навсегда. В США тогда происходило много интересного, ведь то был конец 1960-х, самый разгар культурной революции, эпохи «детей цветов»: новая музыка, кино, новые журналы. Все, что годами копилось в подполье, вырвалось наружу ярким фонтаном. Но после уютной и изящной Европы нравы в Америке показались Гиллиаму грубыми: антивоенные демонстрации, марши за расовое равноправие жестоко разгонялись полицией, а простые американцы были не прочь поколотить тех, кто казался им «грязными хиппи». Гиллиам убедился в этом на своей шкуре: однажды ему с приятелем пришлось в буквальном смысле забаррикадироваться в отеле провинциального городка от толпы, жаждавшей расправы над «волосатиками».

«Если Америка хотела, чтобы я остался, она продемонстрировала это не лучшим способом», – решил Гиллиам. И отбыл в Лондон, чтобы проверить, действительно ли англичане так уважают чудаков и эксцентриков, как об этом говорят.

Через своего старого знакомого Джона Клиза он оказался на ТВ: рисовал в прямом эфире скетчи и карикатуры, пока ведущие передачи «Мы сумеем вас рассмешить» пытались искрометно острить. Однажды понадобился короткий мультфильм, и Гиллиам вызвался сделать его методом перекладной мультипликации – самым дешевым и быстрым. Вспомнив свои коллажные опыты в Help!, Терри вырезал фигуры из старых журналов и открыток и приводил их в движение. Получился абсурдистский мультик, и он имел такой успех, что Гиллиам сразу получил несколько предложений о работе.

Артист летающего цирка

Вскоре поступило и главное, судьбоносное предложение от Клиза и его коллег-комиков, объединившихся в команду для работы над новым телешоу по заказу Би-би-си, которое получило название «Летающий цирк Монти Пайтон». То был случай почти непредставимый по нынешним временам: крупнейший телевещатель страны в поисках новых форм и новой аудитории дал молодым комикам деньги, эфирное время и полную творческую свободу.

Задачей Гиллиама было создавать мультипликационные переходы между фрагментами шоу. Он придумал фирменную анимацию «Монти Пайтон», которой впоследствии многие подражали. По словам Терри, он, буйный американец, был самым радикальным и анархичным из всей компании. Англичане шутили тонко, но на основы строя не покушались, «тогда как я со своими мессианскими устремлениями был бы счастлив, если бы старый мир рухнул с треском», пишет наш герой.

В те времена – начало 1970-х – смеяться можно было практически над всем, а носиться со своими оскобленными чувствами еще никому не приходило в голову. «Мы видели потенциал для шуток абсолютно во всем, – говорил позже Гиллиам. – Ведь человек – самое абсурдное существо на земле. Все остальные виды живут вполне гармонично, и лишь человек мечется между высотами ума и бездной глупости. В смехе над собой – наша сила».

Сначала Терри отвечал только за мультфильмы, потом начал играть эпизодические роли, а по завершении телепроекта стал сорежиссером первого пайтоновского полнометражного фильма «Монти Пайтон и Священный Грааль» (1975).

Бразильская защита

Удача со «Святым Граалем» навела Гиллиама на мысль целиком посвятить себя режиссуре. Он не подозревал, что его карьера с ее взлетами и падениями, а также массой непредвиденных эксцессов сама будет напоминать большую и странную шутку от «Монти Пайтон».

Его дебютный фильм «Бармаглот» (1977) в Америке прокатывали под названием «Бармаглот Монти Пайтон». Это бесило Гиллиама, потому что, хотя по эстетике картина действительно была близка к тому, что он делал с британскими комиками, по сути это было нечто иное. «Пайтон» занимались деструкцией, высмеивая людскую нелепость во всех ее проявлениях, а Гиллиам хотел созидать, предлагая миру новые сказки, часто построенные из деталей старых и всем знакомых. И, конечно, в каждой его сказке был «добрым молодцам урок».

В «Бармаглоте» он игрался с многовековым мифом о герое: на деревенского простака вместо мелкого мещанского счастья, о котором тот мечтал, сваливалась слава великого рыцаря. Во второй картине «Бандиты во времени» (1981) компания карликов-пиратов, странствующих по разным историческим эпохам, вовлекала в свои похождения маленького мальчика. В антиутопии «Бразилия» (1984) тихий клерк, в мечтах видевший себя супергероем, влюбляется в девушку и ради нее вынужден совершать подвиги в реальной жизни, пока государственная машина старается раздавить его, как комара.

«Бандиты» имели большой успех, и Голливуд уже было записал Гиллиама в мастера развлекательного кино вслед за Лукасом и Спилбергом, но «Бразилия» всё поломала: после этого фильма за нашим героем закрепилась репутация проблемного режиссера, с которым лучше не иметь дела.

Терри проигнорировал все пожелания, касающиеся правил коммерческого кино, начиная с хронометража и заканчивая хеппи-эндом, из-за чего между ним и главой компании Universal Pictures Сидом Шайнбергом разразилась настоящая война. Шайнберг кромсал фильм, планируя переделать его в мелодраму, а Гиллиам, чтобы не допустить такого кощунства, выкрадывал рабочие пленки из монтажной и скупал рекламные развороты в журнале Variety, публикуя на них воззвания к своему оппоненту.

После долгой борьбы фильм вышел в прокат, но как-то боком: в нескольких версиях и со скромными сборами, даром что в нем сыграл Роберт Де Ниро, бывший в те годы на пике славы.

Суета вокруг барона

Везение и невезение в жизни Гиллиама всегда шли рука об руку. Спасательный круг режиссеру-изгою бросил британский продюсер Дэвид Паттнэм, ставший главой Columbia Pictures. Пробыл он на этой должности недолго, но за это время успел одобрить новый дерзкий гиллиамовский проект – фильм по мотивам «Приключений барона Мюнхгаузена» Рудольфа Распэ.

При этом Паттнэм также во многом стал и причиной неудач проекта, поскольку сменившая его вскоре «голливудская хищница» Дон Стил категорически отказалась поддерживать все, связанное с ее предшественником.

А Гиллиам к этому времени уже успел почти вдвое превысить оговоренный бюджет и увязнуть в съемках, которые проходили в легендарной римской студии «Чинечитта», где работал ценимый им Феллини. Рабочим названием «Бразилии», кстати, было «1984 1/2», как отсылка и к Оруэллу, и к знаменитой феллиниевской картине.

Режиссер мечты: к столетию со дня рождения Федерико Феллини

Чтобы как-то уложиться в бюджет, Гиллиаму пришлось некоторые макросъемки с участием 2000 статистов превратить в микросъемки с участием двух человек. Но едва ли это заметно зрителю, который на экране увидел нечто, по своей замысловатости способное соперничать с самым причудливым сновидением. Недаром фильм получил номинации на «Оскар» за спецэффекты, грим, костюмы и художественное оформление.

Равнодушное к судьбе фильма новое руководство Columbia пустило «Мюнхгаузена» в очень ограниченный прокат, а агенты игравшего в нем Робина Уильямса, прознав про такое отношение, потребовали заменить в титрах имя их клиента псевдонимом. В итоге эта одна из лучших в мире киносказок собрала сущие копейки. Впрочем, как и большинство фильмов Гиллиама, этот со временем стал культовым и принес немалый доход благодаря продажам на видеокассетах и DVD.

Реванш обезьян

Гиллиам не был бы Гиллиамом, если бы на фоне этих неудач, способных обескуражить кого угодно, не придумал бы новый грандиозный фильм по мотивам «Дон Кихота» Сервантеса, причем с Шоном Коннери и Дени Де Вито в главных ролях. Но проект заморозили из-за споров о бюджете. Эта лента станет главным «долгостроем» Гиллиама: съемки будут останавливаться и возобновляться не один раз, на них уйдет куча денег, и все же в 2018 году, почти через 30 лет после начала работы, Терри сможет показать фильм публике.

За это время Гиллиам сменит концепцию, Дон Кихот и Санчо Панса из героев Сервантеса станут скорее символическими фигурами, на их роли будут утверждать Жана Рошфора и Джонни Деппа с Юэном Макгрегором, Джона Херта с Джеком О’Коннелом, а в итоге их сыграют Майкл Пейлин и Адам Драйвер.

В 2002 году выйдет документальный фильм «Затерянные в Ла Манче» об очередной неудавшейся попытке съемок «Дон Кихота», когда Гиллиаму пришлось вступить в противоборство уже не голливудскими продюсерами, а с самой природой, атаковавшей его бурями, потопами и болезнями актеров.

Но все это впереди, а пока, после неуспеха «Мюнхгаузена» и заморозки «Дон Кихота», Гиллиам решил попробовать быть попокладистее с воротилами Голливуда, не воевать с ними в открытую. Это принесло плоды: «Король-рыбак» 1991 года имел успех, а «12 обезьян» (1995) и вовсе стал самой кассовой картиной Гиллиама.

Художник пишет кровью: 60 лет Квентину Тарантино

Удаче способствовала и атмосфера 1990-х: Голливуд и публика, устав от клише, поворачивались в сторону авторского, независимого кинематографа. 50-летний Гиллиам оказался в числе новых героев кино наряду с молодыми Тарантино, Родригесом и им подобными. Кстати, Тарантино всегда с теплом вспоминает, как Гиллиам был едва ли не единственным из маститых режиссеров, который понял его и поддержал на стадии развития проекта «Бешеных псов». В титрах фильма можно найти соответствующую благодарность.

Рыбак рыбака

«Король-рыбак» с Джеффом Бриджесом и Робином Уильямсом в главных ролях при всей своей трагичности, наверное, самый теплый и человечный фильм Гиллиама. Ко всему прочему, это немаловажное для комедиографа размышление об ответственности за шутку. Герой Бриджеса ищет искупления после того, как его неосторожная шутка рушит жизни нескольких людей, и его собственную в том числе.

«12 обезьян», как и «Бразилия», – мрачная антиутопия, но насколько по-разному приняли эти картины! Во многом успех фильма обусловило участие больших звезд той эпохи Брюса Уиллиса и Брэда Питта. Первый, будучи после пары «Крепких орешков» топовым артистом, согласился работать за копейки: бюджеты гиллиамовских фильмов всегда были скромны, а Питт снялся в «Обезьянах» еще до успеха «Интервью с вампиром» и «Легенд осени».

«Страх и ненависть в Лас-Вегасе» (1998) с Джонни Деппом в главной роли, смелая экранизация одноименной книги Хантера Томпсона, укрепил репутацию Гиллиама как режиссера, способного воплотить на экране самые отчаянные фантазии. Фильм настолько точно передавал атмосферу книги, наполовину состоявшей из наркотических галлюцинаций, что Томпсон на премьере буквально разрыдался: «Всё как в жизни!» И это при том что сам Гиллиам утверждает, что никогда не пробовал наркотиков, поскольку его буйному воображению не требуется помощь извне.

Картина не стала чемпионом проката, но именно благодаря ей началась большая мода на творчество Хантера Томпсона.

Приливы и отливы

Погорев на очередной провальной попытке снять «Дон Кихота», Гиллиам столкнулся с новой неудачей: продюсеры отказались утвердить его режиссером серии фильмов о Гарри Поттере, хотя за него голосовала сама писательница Джоан Роулинг.

Комедиант спасает мир: 70 лет Брюсу Уиллису

Вместо Поттера все, кто ждал от Гиллиама новых «Страха и ненависти» или «12 обезьян», получили двойной удар в виде пары фильмов, выпущенных в 2005 году: «Братья Гримм» и «Страна приливов». В первом Терри заигрывал с Голливудом, а во втором поворачивался к нему пятой точкой.

«Братья Гримм» были фэнтези-блокбастером с участием больших звезд Мэтта Деймона и Хита Леджера. Знаменитых немецких сказочников Гиллиам превратил в оккультных мошенников, накликавших на свои головы настоящую беду. Старые поклонники режиссера не одобрили уклона в попсу, а новых не прибавилось: в прокате фильм чудес не сотворил.

А вот то, что происходило в «Стране приливов», попсой никак не назовешь. Картина рассказывает историю девочки, живущей на удаленной ферме и создающей собственную волшебную реальность, тогда как ее настоящая реальность – это мертвые родители и абсолютная заброшенность.

Фильм мало кому понравился, и деятелей кинобизнеса среди них не было. Гиллиам даже устроил по этому поводу акцию, появившись на улицах Нью-Йорка с картонкой, на которой было написано «Режиссер, которого не поддерживают студии. Нужно кормить семью, готов работать за еду».

И снова Дон Кихот

И все же Гиллиам непотопляем. После всего, что было, он замахнулся на еще более фантасмагорическую картину, чем все предыдущие, – «Воображариум доктора Парнаса» (2008) о фокуснике, пытающемся обмануть дьявола. Режиссера не остановила даже внезапная смерть главного актера Хита Леджера в самый разгар съемок. Нужно было то ли снимать все заново, то ли сворачиваться. Гиллиам нашел нетривиальный выход, распределив неснятые сцены с Леджером между тремя артистами Джонни Деппом, Джудом Лоу и Колином Фаррелом: в Воображариуме доктора Терри возможно всё.

А вот за его пределами бывает немало проблем. Киберпанковая «Теорема Зеро» (2013), завершавшая трилогию антиутопий Гиллиама, массового энтузиазма у зрителей не вызвала. В ней герой Кристофера Вальца, скованный множеством разнообразных фобий ученый, живет в изоляции, ждет звонка от бога и пытается доказать теорему о случайности всего происходящего в мире.

После неудачи с «Теоремой» Гиллиам вдруг встретил человека, который согласился профинансировать самый проблемный его проект «Дон Кихот». Им оказался продюсер-португалец Паулу Бранку, и, как уже бывало в истории Гиллиама, он же впоследствии стал причиной многих проблем для режиссера. Но главное, с его подачи фильм «Человек, который убил Дон Кихота» был все-таки закончен.

Гиллиаму пришлось отказаться от гонорара, чтобы сохранить зарплаты сотрудников, которые Бранку хотел урезать. Потом продюсер, уже выйдя из проекта, пытался отсудить права на фильм и запретить его премьеру на Каннском фестивале, но проиграл. А накануне премьеры у Гиллиама случился инсульт – как финальный аккорд всех бедствий, что обрушивались на этот многострадальный проект. Но режиссер сдюжил и на премьере все-таки появился.

И хотя результат получился неоднозначным, критики упрекали фильм в затянутости, но только самые лютые недоброжелатели отказались аплодировать его появлению. Он стал символом очередной победы упрямого режиссера.

Дефекты и эффекты

Еще недавно Гиллиам говорил, что его последним проектом будет «Карнавал в конце дней», который он разрабатывал несколько лет и в котором должны были участвовать Джонни Депп, Джефф Бриджес, Адам Драйвер, Джейсон Момоа – в общем, глаза слепило бы от звезд. Но недавно режиссер заявил, что сюжет (бог за все людские безобразия решает уничтожить Землю, но адвокатом человечества неожиданно становится дьявол) утратил актуальность и он реанимирует свою давнюю задумку – фильм «Дефективный детектив». «Проект был похоронен в недрах студии Paramount много лет назад, но теперь там нашлись люди, которые могут ему помочь. Это тот фильм, который мне хотелось бы снять, прежде чем я умру», – сказал Гиллиам.

При внешнем разнообразии и изощренности сюжетов у всех картин Гиллиама одна суть. Они прославляют чудачество, поют хвалу выдумщикам и несусветным фантазерам, всем, чья мысль рвется на свободу, всем, кого не устраивает набор плоских и унылых представлений, в обиходе именуемый реальностью. Прагматик может назвать таких людей неудачниками, поскольку мир их, как правило, давит. Но на самом деле само их существование – это и есть победа, а благодаря фильмам Гиллиама, этого неудобного, не вписывающегося ни в какие рамки кинематографиста, число таких чудаков пусть небыстро, но растет.