Тарифы на коммунальные услуги тоже вырастут от 3% (Новосибирская область, Осетия) до 6% (Якутия, Санкт-Петербург). Крым и Севастополь от повышенных ставок правительство освободило. Но значит ли это, что тарифы на ЖКХ там реально не вырастут, а в остальных регионах заявленные проценты повышения станут максимальными? И самое главное – какой смысл заложен в росте тарифов, насколько он в принципе оправдан и нужен? По мнению экспертов, без этого вполне можно обойтись.

В российских регионах в ближайшее время, как ожидается, стартует масштабная проверка Генпрокуратуры совместно с аппаратом уполномоченного по защите прав предпринимателей. Соответствующее поручение дал президент Владимир Путин. Повод весьма весомый – неконтролируемый рост тарифов инфраструктурных монополий (на газ, электричество, тепло- и водоснабжение). И если для населения эти тарифы кое-как сдерживаются, то это сдерживание с лихвой отыгрывают на прочих потребителях, то есть на предпринимателях.

В итоге стоимость услуг монополий становится непомерной, предприятия обрастают долгами, обслуживающие ЖКХ компании банкротятся, а тарифы снова растут. При этом разница в тарифах между регионами может быть колоссальной, отличаться в десятки раз. Именно тарифы инфраструктурных монополий значительно влияют и на рост цен, отмечают эксперты, – в отдельные годы из-за этого цены росли на 40%. Такое происходит, когда государство практически полностью устраняется от контроля за ценообразованием и тарифы устанавливаются монополистами и региональными властями по их собственному усмотрению.

Тарифная дискриминация

Устраняется, конечно, не полностью, во всяком случае, формально. Когда-то тарифами занималось специальное ведомство, Федеральная служба по тарифам, но в 2015‑м ее ликвидировали, а тарифное регулирование поручили Федеральной антимонопольной службе (ФАС). Ее глава Игорь Артемьев, взявшись за новое дело, по всей видимости, был шокирован масштабом предстоящей работы. В тарифах, как оказалось, учитывалось все: и кредиты, выданные компанией самой себе через аффилированные структуры, и аренда шикарных офисов, и даже коллекционное вино и ювелирные украшения.

В результате, как выяснили в ходе подробного исследования формирования тарифов эксперты Центра мониторинга и контроля за ценообразованием (ЦМОК), от 50% до 90% тарифа (например, по подключению к газораспределительным и электросетям) формируется за счет всевозможных «прочих расходов», тогда стоимость материалов и работ может быть незначительной (подробно о системе образования тарифов «Профиль» рассказывал в номере от 13 марта 2017 года).

На ФАС тоже написали жалобу, буквально на днях, и сразу премьер-министру Дмитрию Медведеву. Авторы челобитной – Леонид Михельсон (НОВАТЭК), Николай Токарев («Транснефть») и Владимир Лисин (Новолипецкий металлургический комбинат) – просят забрать у ФАС функцию тарифного регулирования и передать ее Минэкономразвития. Ценовая политика, по их мнению, вошла в противоречие со «стратегическими решениями по развитию отраслей экономики». Решения об изменении тарифов, мол, принимаются «несогласованно», поэтому не развиваются инфраструктурные компании, а отсюда, делается вывод, тормозится развитие и целых отраслей.

Интересное замечание, учитывая то, что именно инвестиции в инфраструктуру – одна из главных составляющих тарифов. И, как отмечали исследователи ЦМОК, федеральные власти раньше никак не ограничивали монополии в строительстве, и при этом обоснованность и необходимость того или иного объекта толком никем не проверялась, а оплачивали ее потом потребители услуг монополистов.

Впрочем, к ФАС есть претензии не только у монополистов. По мнению директора ЦМОК Алексея Малоземова, в настоящее время «контроль за тарифами со стороны федерального органа исполнительной власти фактически утерян». В частности, поясняет эксперт, в ноябре прошлого года ФАС приняла методологию сбытовой надбавки гарантирующих поставщиков электроэнергии.

«По этой методологии прибыли одной сбытовой компании в Тульской области, – приводит он пример, – вырастут в 2019–2020 годах на 399% – с 600 млн до 2,5 млрд рублей». И таким образом, если сейчас сбытовые организации в тарифе занимают 7–8%, через пару лет их доля возрастет до 20%.

Но насколько оправдан такой колоссальный рост прибыли? «Генератор вырабатывает энергию, сети ее передают, а ведь сбытовая организация – это фактически перепродавец, – недоумевает эксперт. – Ему нужна биллинговая система, стол, стул и кабинет. Никакой инфраструктуры у такой организации нет, деньги на повышение эффективности энергоснабжения ей не нужны».

Но и ФАС приходится непросто. «18 федеральных законов, 40 постановлений правительства РФ и более 100 ведомственных нормативных правовых актов регламентируют в настоящее время систему ценообразования в нашей стране, – говорил в конце апреля замглавы ведомства Сергей Пузыревский. – При этом в большинстве монопольных сфер регулирование осуществляется в «ручном» режиме, а также происходит тарифная дискриминация». Он отметил, что еще одна проблема – отсутствие четких и прозрачных процедур установления тарифов и рассмотрения тарифных споров (по поводу последнего правительство в начале мая издало специальное регулирующее постановление). А если тариф установлен ниже обоснованного, отметил чиновник, то «это ведет или может привести к банкротству организаций».

Инфляция плюс

Ответила ФАС и на претензию компаний-жалобщиков. В том смысле, что жаловаться имеют право любые предприниматели, но пусть при этом помнят, что «проводимая ФАС политика инфляция минус», которая так не нравится некоторым предпринимателям, является официальной политикой президента и государства». Политику эту стали проводить в жизнь еще несколько лет назад, и означает она установление тарифных ставок ниже прогнозируемого роста инфляции. Только вот на самом деле никакого минуса не получается, зато вырисовывается жирный плюс.

Бизнес действительно страдает, соглашается Алексей Малоземов, но основная нагрузка приходится на малых и средних предпринимателей. «Если тарифы для населения фиксированные, то все перекрестное субсидирование будет «размазываться» на бизнес, – поясняет он. – И, поверьте, не на крупный». В прогнозе Минэкономразвития заявленный рост тарифов на передачу электрической энергии на уровне инфляции составлял 3%, а фактически он приблизился к 140%, подчеркивает эксперт. И если бы этот рост аккумулировался в инфраструктуре, то это впоследствии привело бы и к снижению стоимости электроэнергии, и к снижению тарифов.

Но «фактически деньги размазываются на те сегменты, которые не отвечают за эффективность». «А износ сетей при этом остается примерно на том уровне, на каком он был 5–10 лет назад, – продолжает эксперт. – Это говорит о том, что инвестиционная деятельность фактически не реализуется».

Тарифы растут постоянно. Темпы этого роста, правда, снижались, так как уменьшалась инфляция. А в 2013 году сетевую составляющую тарифов даже замораживали, чтобы поддержать бизнес и экономику. «Но это не снижение тарифов, а снижение динамики их изменения, – говорит Алексей Малоземов. – И в среднем за 10 лет темпы роста тарифов были выше инфляции. По некоторым регионам, учитывая составляющую генерации, тарифы выросли в разы». Своеобразным рекордсменом по росту тарифов на электропередачу стала Республика Марий Эл, где ставки выросли на 43%. По водоснабжению тарифы для потребителей (речь о предприятиях, а не о населении) между регионами отличаются почти в 51 раз. А в УрФО, например, так и вовсе в 302 раза – от 9,12 руб./куб. м до 2750 руб./куб. м. Для сравнения самый высокий тариф на воду в Северо-Кавказском округе составляет 53,84 руб./куб. м.

«Тариф на присоединение к газовым сетям на территории Новой Москвы в 11 раз выше, чем в Московской области, хотя топология сети одна и та же и жители одни и те же», – приводит еще один пример эксперт.

Неконтролируемый рост тарифов инфраструктурных монополий оказывает давление на несырьевые секторы экономики, пришли к выводу эксперты. Так, в Институте народнохозяйственного прогнозирования (ИНП) РАН подсчитали, что 1% роста тарифов равен снижению на 0,1% роста несырьевых секторов. В целом в период с 2007‑го по 2017 год, подсчитали исследователи ЦМОК, опираясь на данные Росстата, тарифы на электроэнергию для промышленников выросли в 2,25 раза, на тепловую энергию – в 2,78 раза, на газ – в 4,31 раза.

«Монополии ориентированы на постоянный рост стоимости своих товаров и услуг, – делается вывод в исследовании. – В результате идет наращивание инфляции и ничем не обоснованный рост цен, увеличение издержек несырьевого сектора экономики». Воздействие тарифов на инфляцию трудно переоценить – «в отдельные годы они обеспечивали свыше 40% от итогового изменения цен».

Массовое распространение получила и практика «необоснованного завышения затрат инфраструктурных монополий». Генпрокуратура уже фиксировала такие случаи в Ленинградской, Курганской, Самарской областях и в Санкт-Петербурге, а недавно отчиталась о новых «находках». Так, по словам замначальника управления по надзору за исполнением законодательства в сфере экономики Генпрокуратуры Максима Умрихина, «необоснованное завышение сбытовой надбавки в сумме более 3 млрд руб.» выявлено в Пензенской, Ростовской и Ярославской областях, а также в Краснодарском крае.

По данным аналитиков, в среднем по стране необоснованные затраты завышены на 30%. «Эта неэффективность распределяется в платежах как на население, так и на коммерческих потребителей, в первую очередь на малые и средние предприятия, – говорится в исследовании. – При этом никакой мотивации у монополий к повышению эффективности нет, так как ежегодно закладывается рост тарифов, пусть даже и по формуле «инфляция минус».

Рост в тысячи процентов

Электроэнергетика, газоснабжение, водоснабжение, водоотведение и теплосети – в каждой из этих коммунальных сфер тарифы демонстрируют умопомрачительные показатели. А самым болезненным и дорогостоящим для бизнеса остается технологическое присоединение к тем или иным сетям.

Так, присоединение к электросетям в одинаковом классе напряжения, но в разных (часто соседних) регионах может стоить по-разному. При этом нормативные правила и условия игры таковы, что потребитель вынужден сам проектировать перечень мероприятий по присоединению вместо сетевой организации, «терять на этом время и средства и не иметь гарантий экономически обоснованного результата».

Как следствие, в Сибирском федеральном округе, например, тарифы на присоединение к сетям между Тывой (1 008,48 руб./кВт) и Бурятией (3,11 руб./кВт) отличаются в 324 раза. По России в целом максимальная разница составляет 1486,5 раза – между самой дешевой Бурятией и самой дорогой Камчаткой, где ставка на присоединение 4 623 руб./кВт. Выводы аналитиков поражают: «прирост тарифной ставки на покрытие расходов на организационные мероприятия по технологическому присоединению к электрическим сетям в 2017 году к 2016 году в зависимости от субъекта достиг 7 189,2% (увеличился почти в 73 раза»). Речь, кстати, о Москве, где ставка для сетевой организации АО «Энергокомплекс» выросла с 32,03 до 2 334,72 руб./кВт. При этом в размер ставок включается от 50% до 90% «прочих расходов, не связанных с оказанием услуги по техприсоединению к электрическим сетям».

С газораспределительными сетями, а вернее, с присоединением к ним, ситуация не лучше. Так, в прошлом году ставки между регионами СКФО отличались в 7,8 раза. В Северной Осетии минимальное значение для ООО «Газпром газораспределение Владикавказ» составило 10 218,36 рублей за присоединение, а в Ингушетии зафиксировали максимальную ставку по округу для АО «Газпром газораспределение Назрань» в размере 80 068,86 руб. В СФО эти полюса отличались в 118 раз – от 9 244,40 руб. для АО «Газпром газораспределение Барнаул» в Алтайском крае до 1 019 710 руб. для АО «Омскгазстройэксплуатация» в Омской области. Интересные данные и по тому, как на тарифах отразились строительство и реконструкция газопроводов. Разница в соответствующей тарифной ставке составляла до 11 раз между Сахалинской областью и Хабаровским краем в Дальневосточном округе и до 117 раз между Краснодарским краем и Калмыкией в ЮФО. В 219 раз отличались между собой эти ставки между Краснодарским краем и Ханты-Мансийским автономным округом.

Что касается водоснабжения, то тарифные ставки на подключение к системам от региона к региону в 2017 году отличались более чем в 6 000 раз, а к системам теплоснабжения – в 160 раз. При этом, отмечают аналитики, эти ставки «в большинстве регионов не утверждены и определяются по усмотрению должностных лиц». Так, для ГУП «Белводоканал» ставка тарифа за подключаемую нагрузку составила 74 тыс. руб. за куб. м в сутки, для МУП «Водоканал» МО «Маймийский район» – 0,0123 тыс. руб. за куб. м в сутки.

Предел для беспредела

В прошлом году, отчитался Сергей Пузыревский, ФАС проверила 3600 тарифов, установленных региональными тарифными органами, и выдала 63 предписания об устранении нарушений. «Большинство решений ФАС России исполнено в установленные сроки, что привело к снижению тарифов», – заявил чиновник. В пресс-службе ведомства «Профилю» пояснили, что было предписано исключить из состава тарифов экономически необоснованные затраты регулируемых организаций на сумму 7,5 млрд руб.

Но Алексей Малоземов считает, что функция контроля за тарифами реализуется слабо, и приводит наглядный пример. В начале прошлого года 36 регионов превысили предельные ставки тарифов на передачу электроэнергии, которые устанавливает ФАС. К концу года нарушения оставались у 21 региона.

«В той же Марий Эл тарифы на 2017‑й были приняты с нарушением предельных уровней, и ФАС отказалась их согласовывать, отменила с 1 августа, – рассказывает эксперт. – Однако после этого в республике сразу установили новые, точно такие же тарифные ставки, которые и действовали до 31 декабря».

ФАС России «не располагает сведениями, каким образом были получены данные по росту тарифов, приведенные уполномоченным по защите прав предпринимателей в ежегодном докладе президенту РФ», сообщили «Профилю» в пресс-службе ведомства. Однако там признали, что «рост тарифов, тарифная дискриминация и неориентированность тарифов на рыночные ценовые факторы является важнейшей проблемой экономики». «ФАС России введены проконкурентные подходы и принципы, применяются методы, ориентированные на рыночные факторы, и обеспечивается политика «инфляция минус», – говорят антимонопольщики. Решить «концептуальную проблему в сфере тарифного регулирования» в ФАС рассчитывают «путем масштабной реформы законодательства». В службе уже разработаны «пакетные» изменения законодательства, а именно: законопроект «О государственном регулировании цен (тарифов)», а также законопроект о внесении изменений в закон о защите конкуренции и закон о естественных монополиях. «Принятие указанных законов позволит исключить разрозненности и противоречивости тарифного законодательства, устранить тарифную дискриминацию и повысить прозрачность тарифного регулирования», – пояснили в пресс-службе.

А бизнес-омбудсмен Борис Титов, опираясь на аналитику ЦМОК, предложил президенту вовсе заморозить рост тарифов на услуги инфраструктурных монополий до 2020 года. За это время, считают эксперты уполномоченного по защите прав предпринимателей, можно перейти на новую модель ценообразования и ликвидировать ряд системных проблем. Естественные монополии – не центры прибыли, а поставщики услуг для населения и центров переработки, и это, по мнению экспертов, должно стать главным принципом грядущих изменений. Они предлагают прямо с 2019 года ввести систему предельного ценообразования Price Cap, по которой инвестиционная составляющая не будет закладываться в тариф.

То есть гражданам и предпринимателям не придется оплачивать инвестиционные проекты монополий, это будет делаться за государственный или коммерческий счет. Кроме того, Price Cap предусматривает, что ограничение тарифов произведут по формуле «Индекс потребительских цен минус фактор Х», где Х «рассчитывается с учетом обоснованных затрат естественных монополий и потенциала к повышению их эффективности».

У системы Price Cap есть три главных принципа: ценообразование должно быть предельным (то есть устанавливается верхний предел тарифа, который можно понижать); у организаций должен быть экономический стимул к снижению затрат и повышению эффективности; инвестиционная политика должна быть обоснована и базироваться на эффективности.

Аналитики обещают, что прямым эффектом от внедрения новой модели станет вовлечение в экономику страны более 2 трлн руб., исключенных из тарифов экономически необоснованных расходов. Суммарный макроэкономический эффект, по их прогнозам, составит 0,33% прироста ВВП в 2018–2019 годах и еще 0,29% – на втором этапе, в 2020–2025 годах. Эта методика в области тарифного регулирования давно и успешно применяется во многих странах – в Австрии, Германии, США, Новой Зеландии, Нидерландах, Италии, Норвегии, Дании, Мексике.

И для того чтобы «беспредел по тарифу» перестал быть одной из главных проблем бизнеса в России, совсем не обязательно ждать президентских указов и распоряжений, а также проверок прокуроров и антимонопольщиков. Вот, например, губернатор Ульяновской области Сергей Морозов сам выступил с инициативой анализа тарифов в своем регионе, чем сейчас и занимаются эксперты ЦМОК.

«Губернатор заявил на Госсовете, что конкуренция может нормально развиваться только тогда, когда грамотно выстроена государственная политика, в том числе в ценообразовании, – рассказал Алексей Малоземов. – И поскольку сейчас высокий рост цен и большие проблемы с экономикой и бизнесом, экспертов ЦМОК пригласили в Ульяновскую область». Аналогичная работа по анализу всех тарифов проводится в настоящее время и в Нижнем Новгороде.