«Чудовищный диктатор побеждает. Башар Асад забросал бомбами, залил газом и заморил голодом своих врагов, одурачил Барака Обаму и Дэвида Кэмерона, а в ответ на выпущенные по приказу Дональда Трампа ракеты лишь пожал плечами».

Это не начало романа в жанре эпического фэнтези, в котором свободный мир из последних сил противостоит ордам Черного властелина, а первые строки статьи, появившейся на днях в уважаемом издании The Economist. Материал, посвященный угрозе очередного миграционного кризиса, вышел с подзаголовком «Мрачная победа Башара Асада».

Если оставить в стороне пафос и давящие на эмоции прилагательные, с авторами The Economist в одном, безусловно, можно согласиться: Асад действительно победил. Пока не до конца, но тенденция налицо. За последние пару лет красный цвет, обычно используемый для обозначения на картах территории, контролируемой Дамаском, залил почти всю Сирию. Режим Башара Асада, которому западные аналитики еще относительно недавно прочили скорый и неминуемый крах, при поддержке иранской пехоты, российских ВКС и спецназа окреп, мобилизовался и начал контрнаступление.

Оно шло тяжело, с потерями, тактическими отходами, рейдами боевиков по тылам сирийских войск. Некоторые цитадели боевиков, особенно на первых порах, пришлось брать большой кровью. Однако в последнее время ситуация скорее радует: упрямое ожесточение, с которым раньше дрались террористы, постепенно сменяется пониманием, что война проиграна и с Дамаском так или иначе придется договариваться.

На южном фронте

Самые активные боевые действия идут сейчас на юго-западе страны, в провинции Даръа. Там уже много лет существует зона, удерживаемая вооруженной оппозицией. В глубине этой зоны, на стыке границ Сирии, Иордании и Израиля, находится укрепленный район, где окопались отряды «Исламского государства».

С боевиками, пока еще контролирующими прилегающие к Израилю районы Сирии, удавалось поддерживать «джентльменское соглашение» – они не лезут на территорию еврейского государства, а ЦАХАЛ не вмешивается в их конфликт с правительственными силами.

Однако теперь, когда баланс сил в Сирии меняется, у Тель-Авива появился повод для беспокойства. На стороне Башара Асада воюют проиранские формирования, в том числе бойцы ливанского движения «Хизбалла». И сейчас они все ближе подходят к израильской территории. Учитывая, что Исламская Республика считается главным врагом Израиля, а с «Хизбаллой» ему приходилось вести полноценную войну (которую Израиль, к слову, не выиграл), опасения еврейских политиков понятны. Москва и Дамаск пытаются сделать все, чтобы успокоить Тель-Авив: в частности, Тегеран дал понять, что иранские войска участвовать в наступлении на Даръа и Кунейтру не будут.

Но одно дело намерения, другое – возможности. Тегеран очень многое сделал, чтобы спасти режим Башара Асада, и без иранской поддержки даже сейчас, на пике успехов, сирийская армия не в состоянии вести масштабные наступательные операции. Естественно, это привело к росту иранского влияния в Сирии. Пошли даже разговоры, что там появятся базы «Хизбаллы». В этих условиях израильтяне действуют по принципу «лучше русские, чем иранцы», укрепляя связи с российскими военными, вплоть до обмена разведывательной информацией и сообщений о возможных атаках на российские части.

Банка с пауками

Дальше на север лежит провинция Идлиб – второй, после Кунейтры и Даръа, оплот оппозиции. И с ним явно возникнет куда больше проблем, чем c южным районом. Именно в Идлиб выезжали боевики после того, как в результате переговоров сдавали сирийским правительственным войскам очередной «котел» в центральных провинциях.

Официально Идлиб входит в число зон деэскалации, соглашение о создании которых было подписано в Астане в сентябре 2017 года. Находящиеся там бойцы вооруженной оппозиции поддерживают тесные связи с Турцией. Однако часть идлибской зоны находится под контролем «Хайат Тахрир аш-Шам» (ХТШ) – бывшей «Джабхат ан-Нусры»*, ответвления «Аль-Каиды»*, официально объявившего о выходе из подчинения лидеру организации Айману аз-Завахири. Дамаск и Москва, впрочем, полагают, что это не более чем тактический ход, призванный легализовать группировку и очистить ее от обвинений в терроризме: заявленные цели ХТШ почти ничем не отличаются от целей «Исламского государства».

И не только по этому вопросу. До сих пор неясно, что будет с бывшим курдским кантоном Африн, занятым турецкими войсками и союзными им отрядами сирийской оппозиции за время операции «Оливковая ветвь». Анкара, взяв под контроль полосу территории соседнего государства, не спешит с ней расставаться. 18 июня турецкие военные по соглашению с США вошли в город Манбидж на правом берегу Евфрата, который до того занимали курдские силы. 5 июля турецкие СМИ сообщили о переброске через границу в Сирию систем залпового огня и тяжелого вооружения, и на этом фоне пресс-секретарь МИД Турции Хами Аксой объявил, что турецкие войска вскоре покинут сирийскую территорию.

Этот процесс, скорее всего, затянется на несколько месяцев: туркам нужно сформировать в Африне эффективно действующие органы власти, обучить и вооружить лояльных им боевиков – арабов и туркоманов, создав из них подобие боеспособной армии. «Оливковая ветвь» изначально затевалась в том числе как политический проект, призванный поднять рейтинг Реджепа Тайипа Эрдогана перед выборами. Выборы он выиграл, но теперь турецкому лидеру предстоит лично убедиться, что начать войну куда проще, чем закончить. Бесконечно и беспричинно держать войска на территории соседнего государства нельзя, выводить – тоже, поскольку протурецкие отряды самостоятельно не смогут удержать Африн, если сирийская армия или курдское ополчение решит отбить кантон. Придется искать решение, которое бы устроило все заинтересованные стороны, позволив и Асаду, и Эрдогану сохранить лицо.

Американский интерес

Неясно, что будет дальше с территориями к востоку от Евфрата, куда ушли по соглашению с турками курдские отряды. Сейчас там существует Демократическая федерация Северной Сирии, известная также как Рожава, под контролем которой находятся богатые нефтяные месторождения и которая продолжает зачищать анклавы, где держится ИГ. По сути, на границе Евфрата возник позиционный военный и политический тупик: сирийские войска наступать на территории курдов и союзных им арабов, которых поддерживают американцы на земле и в воздухе, не могут и не хотят. Что дальше будет с Рожавой – непонятно: претензий на создание независимого государства сирийские курды в последнее время не выдвигают, но интегрироваться в состав единой Сирии также не спешат. Как показывает пример Манбиджа, сами курды мало на что влияют: за них в основном все решает Вашингтон.

Американское присутствие в Сирии курдской зоной не ограничивается. На юге страны, неподалеку от города Эт-Танф в провинции Хомс, находится база международной коалиции. Она была создана весной прошлого года, как заявляли американцы, для того, чтобы готовить боевиков вооруженной оппозиции, которые будут сражаться против «Исламского государства». Изначально это имело смысл: возле Эт-Танфа находится важный погранпереход между Сирией и Ираком, отбитый в 2016‑м боевиками «Свободной сирийской армии» у ИГ.

С тех пор, однако, военная ситуация изменилась. Никаких позиций ИГ рядом с Эт-Танфом нет, база полностью окружена территориями, подконтрольными Дамаску. Тем не менее она до сих пор работает, несмотря на то, что ранее подготовленные на ней боевики неоднократно переходили с оружием и техникой на сторону исламистов и правительственных войск. Недостатка в деньгах (а значит, и в людях) нет: их выделяют монархии Залива и Иордания, пытающиеся создать свою зону влияния на юге Сирии.

Пикантность ситуации состоит в том, что база была создана и функционирует без санкции Совета Безопасности ООН, не говоря уже об одобрении Дамаска. Иными словами, ее деятельность абсолютно незаконна. Но это не помешало США объявить о создании бесполетной зоны в радиусе 55 километров.

Сейчас на базе дислоцируются около 600 американских, британских, норвежских и иорданских спецназовцев, а территории вокруг удерживают их подопечные – около двух с половиной тысяч боевиков различных группировок, отлично вооруженных (вплоть до реактивных систем залпового огня) и подготовленных. Костяк боевиков составляет «Армия коммандос революции» численностью до полутора тысяч человек.

В 2017 году американская авиация дважды бомбила сирийские части, которые, как сочли в Пентагоне, подошли слишком близко к Эт-Танфу, и сбила беспилотник правительственных сил. Дамаск избегает открытой конфронтации с боевиками в зоне Эт-Танфа и уж тем более не собирается бомбить американскую базу.

Пока Сирия и Россия пытаются действовать дипломатическими методами: обе страны неоднократно заявляли, что присутствие американской базы на сирийской территории незаконно, и требовали от США вывести свои части.

Таким образом, сирийская война грозит плавно перетечь в фактическое размежевание страны, пусть и на более выгодных для Башара Асада условиях, чем несколько лет назад. Раскол Сирии – как раз то, чего всеми силами пытались избежать Россия и власти в Дамаске, и, чтобы предотвратить его, Москве придется немало потрудиться, договариваясь с Анкарой и Вашингтоном.

* Группировки «Исламское государство», «Аль-Каида», «Джабхат ан-Нусра» запрещены в России.