Не нефтеносный Джо

У новой администрации в приоритетах значится экология, поэтому Байден начал с того, что отменил более сотни распоряжений Трампа, которые, по его мнению, несли угрозу окружающей среде. В частности, отозвал разрешение на строительство трубопровода Keystone XL из Канады в Техас, вернул США в Парижское соглашение по климату. Буквально на второй день 46-й президент ввел 60-дневный мораторий на выдачу новых лицензий на разработку сланцевых месторождений в федеральных землях и акваториях. Кстати, еще в ходе предвыборной кампании Байден не раз высказывался за полный запрет на использование технологии гидроразрыва пласта – это основной метод, применяемый при добыче сланцевой нефти, и он, по мнению экологов, наносит огромный ущерб природе. Однако демарш будет равносилен приговору всей отрасли.

Среди возможных мер, очень пугающих американских нефтяников, специальный «углеродный налог» – о нем говорилось еще в конце правления Барака Обамы. Его предполагается взимать за углерод, содержащийся в топливе, а деньги, изъятые у ресурсных компаний, направлять в пользу «зеленого лобби». К слову, Вашингтон хотел бы сделать этот сбор глобальным, то есть распространить на экспортеров нефти и природного газа по всему миру.

Впрочем, экологическое законодательство США в любом случае будет ужесточаться, и один из наиболее вероятных шагов – это увеличение штрафов за сжигание попутного нефтяного газа, который в период сланцевого бума стал красной тряпкой для местных экологов. Последние сетуют, что Америка вышла на первые позиции по объемам сжигания газа и тем самым вносит заметный вклад в изменение климата.

Но новые налоги, штрафы и угрозы запретить гидроразрыв пласта – это все планы. А большая часть того, что уже сделано, не так страшна, как кажется. «Хорошо, Соединенные Штаты вернулись в «Парижское соглашение», но платить по нему Америка все равно не собиралась, – поясняет гендиректор Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов. – Байден запретил строить нефтепровод Keystone, но это проблема канадцев, ведь американская нефтепереработка уже несколько лет перестраивается под легкую сланцевую нефть, и большой вопрос, нужна ли Америке эта труба».

Поясним, по Keystone нефть из канадской провинции Альберта должна поступать на перерабатывающие заводы Техаса. Для Оттавы, у которой почти 100% нефтяного экспорта приходится на Штаты, остановка проекта означает крупные неприятности. Впрочем, и в американской прессе приводились оценки, что прекращение строительства нефтепровода обернется потерей 11 тыс. рабочих мест самими США.

Нет, весь я не умру!

Но главный объект ненависти «зеленых» и возможная мишень Байдена – это именно сланцевая нефтедобыча. «Здесь будет серьезная борьба, – прогнозирует Константин Симонов. – Все-таки Америка – это сложно построенная система, и президент в ней решает далеко не все». Тем более, что экономика многих штатов зависит от сланцевых проектов – это рабочие места, налоги в местные бюджеты и т.д. Не так-то просто решиться пустить все это под нож.

Что касается уже упомянутого двухмесячного моратория на лицензии, то его последствия не стоит переоценивать. На федеральные земли и акватории приходится около четверти добываемой в США сланцевой нефти – много, но не критично. А главное, еще в прошлом году американские нефтяники, предвидя возможное поражение Трампа, активно набирали лицензии на более-менее «вкусные» месторождения. «Эту проблему они решили на четыре года вперед – никаких проблем с ресурсной базой на ближайший президентский цикл у них нет», – убежден Симонов.

Тем не менее сланцевая отрасль больше не входит в список приоритетов американских властей, и ее ждут трудные времена. По словам главного директора по энергетическому направлению Института энергетики и финансов Алексея Громова, теперь потенциальные инвесторы будут вкладываться лишь в самые перспективные, а главное, краткосрочные проекты, сулящие отдачу на горизонте трех-пяти лет. Сокращение инвестиций означает, что развитие сланцевой «нефтянки» замедлится, а на рынке начнется процесс консолидации игроков.

Собственно, он уже наметился во время наиболее острой фазы коронакризиса и в ближайшие месяцы и годы только усилится. «Да, будут банкротства сланцевых компаний, и о них будут громко говорить СМИ, – поясняет Алексей Громов. – Но это не означает, что лицензионные участки обанкротившихся компаний исчезнут или там перестанет добываться нефть, они просто перейдут в собственность более крупных игроков, как это не раз происходило в истории американской нефтяной промышленности». Сланцевая нефтедобыча продолжит развиваться, но достаточно умеренными темпами, за счет усилий крупных компаний, которые станут работать лишь с наиболее перспективными активами.

Подарок нашему бюджету?

Как все это может отразиться на мировом рынке? Предложение со стороны американских экспортеров будет не столь масштабным, как полагали до выборов. Если при этом пандемия COVID-19 пойдет на убыль, а спрос на углеводороды продолжит восстанавливаться, то нефтяные цены в наступившем году окажутся на пять, а то и 10 долларов выше, чем ждали аналитики международных институтов и на что рассчитывали наши чиновники. «Мы прогнозировали, что в 2021 году цены на нефть будут держаться в диапазоне $45–55 за баррель, но в новых условиях коридор может сместиться вверх на уровень $50–60», – говорит Громов.

Эксперт рассказал, сможет ли экономика обойтись без нефти

Это же настоящий подарок российскому бюджету!

Здесь, правда, есть пара нюансов, которые могут омрачить радость. Во-первых, снижение глобального предложения и рост нефтяных котировок грозят спровоцировать раскол внутри картеля ОПЕК+, поскольку страны–участники наверняка захотят воспользоваться моментом и нарастить свои квоты. Чтобы понять, что это значит, достаточно вспомнить весну 2020-го, когда противостояние России и Саудовской Аравии привело к рекордному обвалу нефтяных котировок: в апреле стоимость майских фьючерсов на американскую нефть WTI даже ушла в минус.

Во-вторых, нужно помнить, что Байден в рамках предвыборной кампании обещал пересмотреть отношения с Ираном. И если Тегеран вернется к ядерной сделке, то санкции с него (по крайней мере, частично) могут быть сняты, и на мировой рынок начнет возвращаться иранская нефть. В нулевых на эту ближневосточную страну приходилось больше 5% мирового предложения, или около 4 млн баррелей в сутки. После введения санкций экспорт Ирана снизился до 46 тыс. баррелей в сутки, но если наложенные ограничения будут сняты, то, по версии западных экспертов, Тегеран сможет поставлять на мировой рынок 2,5 млн баррелей в сутки. Мы не знаем пока, как сильно сократится предложение со стороны американских компаний, но, как полагает Алексей Громов, статус-кво на нефтяном рынке, скорее всего, сохранится.