Когда меня спрашивают, сколько людей в Славянске поддерживают ополченцев, ходили на сепаратистский референдум и пророссийски настроены, ответить очень сложно. Меньшинство просто боялось показывать свою украинскую позицию: лучше выглядеть нейтральными, чтобы не конфликтовать с большинством.

И когда полетели не только пули, но мины и снаряды побольше, люди начали спешно покидать родной город. Логично было бы увидеть, как недовольные всякими евромайданами и украинской «хунтой» ринулись бы в Россию, спасая свои жизни от тех фашистов и правосеков, которыми запугивают телевизионные каналы соседней страны.

Но далеко не все побежали к восточному соседу. И этому есть масса причин: страшит сам статус беженца, который не позволит вернуться на родину; не хочется оставлять родителей/котов-собак/дом и прочее; да и слухи о том, как там к «хохлам» относятся, тоже оптимизма не добавляют.

Чем грозит «уехать в Россию»

Славянцы в частности и донбассовцы в общем, в первую очередь, разъезжаются по родственникам в другие, более удаленные от войны местности, а то и просто по глухим селам Донецкой и Луганской областей. Те же, кто выехал в Россию или планировал туда ехать, столкнулись с массой проблем, а больше всего — с незнанием российских законов. Сейчас многие подрабатывают там нелегально (потому что легальную работу получить за пару месяцев нереально), чтобы просто заработать на билет домой. Распространенное мнение уезжающих в Россию такое: в Украине уже никогда ничего хорошего не будет, да и как возвращаться, если нас там террористами считают. Некоторые высказываются даже проще: а куда еще ехать?

Переселенцы в Россию из Донецкой области выбирают между двумя направлениями: Донецк-Ростов или Изюм-Харьков-Белгород. Друг другу советуют, как лучше добираться. Пугают тем, что пацанов, которые едут в Россию на заработки, могут на украинской границе завернуть, снять с поезда или автобуса и отправить служить в Национальную гвардию (объясняя тем, что «вы же все равно за деньгами ехали, вот мы вас обеспечим и работой, и питанием, и одежду красивую зеленую дадим»). Потому советуют ехать на такси: хоть и дороже, но меньше проверяют.

«Западенцы» виноваты, пусть расхлебывают теперь»

Находятся среди вынужденных переселенцев и те, кто уезжает из Донбасса в сторону западноукраинских областей из убеждения, что «западенцы» должны с ними деньгами поделиться, которые им Америка на майданах раздавала — мол, они теперь нам, донбассовцам, обязаны, потому что мы из-за них страдаем и по нам теперь стреляют.

Одна из семей, которой удалось за сравнительно небольшие деньги, пользуясь сердобольностью львовских хозяев, снять квартиру в центре, между собой сетовала, что квартиру им вообще могли бы бесплатно дать, да и денег подкинуть на еду, и вообще «местные такие лохи, не умеют жить-крутиться совсем, надо бы подумать, как в этой квартирке навсегда остаться». Конечно, это отдельные случаи, но, к сожалению, довольно показательные. Хотя, как мне кажется, большинство переселенцев все же не поедет западнее Николаевской области, испугавшись бандеровцев-правосеков, показанных по телевизору. Часто добираются до Киева и Харькова, чтобы найти там работу, и сталкиваются с тем, что цены на съемное жилье серьезно поднялись, потому что таких, как они, переселенцев, стало много, а желающих нажиться на чужой беде всегда хватает. К тому же беженцу из Донбасса в крупных и не только городах могут и отказаться сдавать квартиру, опасаясь, что «эти понаедут тут, и у нас тоже начнется такое же, как и в Славянске».

Пишите письма депутатам

Одним из центров переселенцев-беженцев стал курортный городок Святогорск, что находится в 15 км от Славянска, и главная достопримечательность которого — одна из трех лавр в Украине. Население его увеличилось с мая как минимум раз в пять. Первое время предприимчивые хозяева квартир и домиков сдавали переселенцам помещения по все возрастающим тарифам, не уступающим местами расценкам отдыха на Черном море (по сути, тут можно было почувствовать себя, как в Крыму), пока местный горисполком не запретил брать более 50 гривен с одного проживающего. Позже, учитывая почти катастрофическое состояние некоторых приезжих, горисполком стал их регистрировать и выдавать гуманитарную помощь (консервы, детское питание, средства личной гигиены, одежду), которую приносили небезразличные люди. В июне переселенцев силами горсовета и волонтеров стали убеждать писать заявления депутатам о материальной помощи в размере одной тысячи гривен «в связи с нахождением в зоне АТО» на семью и такой же суммы на несовершеннолетнего ребенка. Чтобы получить эту помощь, нужно выстоять очередь в Сбербанке или же в Приватбанке, чтобы взять реквизиты своей карточки либо открыть счет для перечисления денег. Само собой, матпомощь обещают не в самое ближайшее время, но, по крайней мере, удрученные люди хотя бы какое-то время будут заняты не причитаниями, а собиранием важных бумажек и топтанием в очередях.

Вскоре поползли слухи (которым сейчас все доверяют гораздо больше, чем телевидению и интернету), что под видом бедных беженцев в Святогорск стали проникать министры ДНР да и просто ополченцы, скрывающиеся от правосудия. Говорят, что именно поэтому в городе стало больше милиции, которая даже кое-где ходила и проверяла паспорта.

Когда 5 июля Гиркин-Стрелков и большая часть ополченцев спешно покинули Славянск, а также Краматорск, Дружковку и Константиновку и выехали на Донецк, среди беженцев из этого региона появилась хоть малая, но надежда на скорое возвращение.

Родной чужой город

Так случилось, что 4 июля я поехал в родной Славянск посмотреть оставленную квартиру, проведать мать, да и просто решить уже для себя: уезжать насовсем или еще ждать. Таксист лет 35, который вез меня назад, по дороге изливал душу. Рассказывал, что уже всю свою семью вывез в Россию, а теперь и сам собирается к ним, говорил, как они на референдум всей семьей ходили и ополченцам помогали, и вот чему он удивлялся и не мог понять: «Представь, у нас в школе в классе было 20 мальчиков, мы все повырастали, дружим, все, в основном, рядом живем, и нас 19 человек за ДНР, все нормальные ребята, а один, прикинь, идиот ненормальный, за Украину, и как мы его ни уговаривали, как ни объясняли, а он уперся рогами и талдычит свое. Туповатый пацан, в семье не без урода». А я уезжал из родного города с мыслями о многочисленных беженцах, которые обвиняют в проблемах кого угодно (российские каналы, политиков, украинскую армию), но только не самих себя — не тех, кто шел на сепаратистский референдум и ставил галочку рядом со словом «ДА», приближая себя к ситуации разрухи, переселения и нищеты.