Архивная публикация 2009 года: "Диллинджер жив"
23 июля в российский прокат выходит основанная на реальных событиях лента Майкла Манна «Джонни Д.» о последнем годе жизни легендарного бандита Джона Диллинджера. Любопытно, что картина, повествующая о судьбе знаменитого грабителя банков, вышла во время мирового финансового кризиса, когда банкирам мало кто сочувствует. Великая депрессия в самом разгаре. Бедняки еле сводят концы с концами. Бандит Джон Диллинджер грабит банки, простой люд ликует: наконец нашелся человек, способный вселить страх в толстосумов и обобрать их до нитки. В глазах народа Диллинджер превращается в народного героя, но с точки зрения закона он опасный преступник. Его главным врагом становится один из самых напористых агентов ФБР Мелвин Первис... Роль настырного фэбээровца в картине сыграл Кристиан Бейл. Корреспонденту «Профиля» удалось задать актеру несколько вопросов о Диллинджере — киношном и настоящем — и о мировом финансовом кризисе.
— Когда вы получили от Майкла Манна предложение сниматься в его новой ленте, долго раздумывали?
— Я давно хотел сняться у Манна и просто был очарован историей, которую он мне предложил. Я не раздумывал ни минуты. Манн — один из лучших режиссеров современности, а «Джонни Д.», по-моему, одна из его лучших работ за последние годы. Ничего подобного я уже давно не видел. Работать с Манном — одно удовольствие. Его дотошное внимание к деталям, его умение выстроить характер каждого персонажа без единой фальшивой ноты достойны уважения. Я уже не говорю о той картинке, которую он получает на выходе. 1930-е в фильме не пародия, не предложенные обстоятельства, в которых приходится действовать героям, не приложение к ним, а реальность, в которую погружен зритель. «Джонни Д.» основан на фактах, и Манн этой правде никогда не изменяет. Мы встречались с живыми свидетелями тех событий или их родственниками, сидели в архивах, нас консультировали сотрудники ФБР и историки. Пришлось много поработать. Кроме того, мне нравится, как Манн работает с актерами, помогает им максимально раскрыться. Часто характер самого актера помогает тому сыграть персонажа. Когда мы приступили к съемкам, Манн сказал: «В каждом из нас где-то глубоко живет Джон Диллинджер». А еще мне нравятся одержимость и энергия, с которыми Майкл всегда приходит на съемочную площадку.
— Одна из самых ярких сцен в фильме, когда Джонни и его друзья укрываются в небольшом фермерском доме и ждут нападения...
— Я очень люблю эту сцену. Мы снимали ее в пансионате «Маленькая Богемия». В этом доме сохранилось все в точности так, как было во времена Джона Диллинджера. Там все настоящее. Чтобы снять этот кусок, мы провели в пансионате почти неделю. Помню, что три ночи подряд снимали сцену перестрелки. За все это время я опустошил несколько магазинов автомата Томпсона.
— Вам понравилось работать с Деппом?
— Да это фантастика какая-то! Если вы обратите внимание, я не так часто пересекаюсь в фильме с его героем. У нас битва на расстоянии. Это целая психология. Мой герой — агент Первис — одержим идеей найти его. Диллинджер говорит: «Чтобы меня поймать, полиция должна быть в каждом банке круглосуточно». Диллинджер абсолютно уверен в себе, он знает, что, в крайнем случае, всегда найдет убежище у людей. Интересный момент: в жизни, если Диллинджера узнавали на улице, его не только не сдавали полиции, но даже предлагали укрытие. Поиски для ФБР, таким образом, очень сильно затруднялись. Первису даже психологически было непросто. По правде сказать, он личность, по твердости характера равная Диллинджеру.
— Интересная параллель получается. Сейчас тоже мировой финансовый кризис, и многие считают, что виноваты банки. И потому народ не испытывает к банкирам никакой симпатии. Это случайность, что фильм пересекся с сегодняшним днем?
— На самом деле, все вышло само собой. Когда Манн приступал к съемкам, никто не знал, что такое произойдет. 1930-е годы и то, что происходит сейчас, очень похоже: то же ощущение бездомности, неуверенности в будущем, безработица, мошенничество, к банкам снова нет доверия. Это время рождает таких героев, как Диллинджер. Он не грабил простых людей, он приходил за деньгами богачей. Хотя, если честно, больше всего мне нравится в этом фильме то, что в нем нет ни положительных, ни отрицательных героев. Если покопаться, то у каждого найдется своя чертовщинка.
— Да, Диллинджер жесток, но Первис тоже жесток...
— Это правда, но, с другой стороны, Первис не менее обаятелен, чем Диллинджер. Конечно, роль агента ФБР — это роль второго плана, но, по-моему, он достоин целого фильма. Первис из другого теста. Пресса его очень любила. Он любил щегольнуть, носил самые элегантные костюмы, ездил на «Пирс-Эрроу» — одной из самых престижных марок того времени в США и Европе, у него был личный шофер. Он умел ездить верхом. Он был совсем не таким, как остальные агенты. За глаза Первиса называли Кларком Гейблом (культовый американский актер 1930—1940-х. — «Профиль»). Он был близок к директору ФБР Эдгару Гуверу. Первис считал Гувера своим учителем и был блестящим учеником. Правда, эта дружба потом Первису вышла боком.
— Почему?
— Будучи совсем молодым человеком, Первис возглавил одно из важнейших подразделений ФБР. Он сделал из своего отдела то, что Гувер хотел сделать из ФБР: у Первиса работали яркие личности, люди с хорошим образованием. Поимка Диллинджера была самым важным делом для ФБР. От успеха операции зависело, сможет ли бюро превратиться в полицейское ведомство номер один в США. Гувер завидовал бешеной харизме Первиса и его успехам. Думаю, что в десятку самых популярных людей 1930-х годов он точно бы попал вместе с Франклином Рузвельтом. Впоследствии Гувер выдавил Первиса из ФБР, и постепенно о нем забыли. Хотя об агенте были написаны сотни газетных заметок и сняты футы кинопленки, свидетельствующие о его победных операциях. Но Мелвину Первису не хватало главного: чтобы противостоять преступности, одной только харизмы маловато. У ФБР тогда не было ни нормального оружия, ни автомобилей, оно даже не умело грамотно вести допросы.
— То есть они просто физически не могли противостоять таким преступникам, как Диллинджер?
— Да, ФБР было связано по рукам и ногам. У бюро даже не было хорошего оружия до тех пор, пока не случилась знаменитая резня в Канзас-Сити в июне 1933 года. Мафия расстреляла среди бела дня на Центральном вокзале пятерых служителей закона и беглого заключенного, некогда своего подельника, которого везли в тюрьму. Нападавшие изрешетили всех очередями из «томпсонов» и исчезли в неизвестном направлении. Кроме того, американские законы были несовершенны. Если преступник пересекал границу штата, он переставал быть преступником. Полиция другого штата не имела права ни искать, ни выдавать его. Так сухими из воды выходили сотни злоумышленников. Это, конечно, длилось недолго. Но Первису и другим агентам приходилось действовать в непростых условиях.
— Это правда, что Первис покончил с собой?
— Теперь уж точно этого никто не узнает. Дело закрыли, как часто бывает, за недостаточностью улик. У полиции было несколько предположений, но больше все-таки склонялись к тому, что агент сам лишил себя жизни. Все знали о его депрессии. Гувер просто затравил Первиса. Он не давал ему повышения, что не могло не угнетать Первиса. Но он очень уважал Гувера, даже после того, что тот ему сделал. И я не понимаю, почему Гувер так поступил с ним. Мне кажется, что после фильма я знаю о Первисе гораздо больше, чем кто-либо другой. И мне жаль, если зрители не смогут понять моего героя до конца.
23 июля в российский прокат выходит основанная на реальных событиях лента Майкла Манна «Джонни Д.» о последнем годе жизни легендарного бандита Джона Диллинджера. Любопытно, что картина, повествующая о судьбе знаменитого грабителя банков, вышла во время мирового финансового кризиса, когда банкирам мало кто сочувствует. Великая депрессия в самом разгаре. Бедняки еле сводят концы с концами. Бандит Джон Диллинджер грабит банки, простой люд ликует: наконец нашелся человек, способный вселить страх в толстосумов и обобрать их до нитки. В глазах народа Диллинджер превращается в народного героя, но с точки зрения закона он опасный преступник. Его главным врагом становится один из самых напористых агентов ФБР Мелвин Первис... Роль настырного фэбээровца в картине сыграл Кристиан Бейл. Корреспонденту «Профиля» удалось задать актеру несколько вопросов о Диллинджере — киношном и настоящем — и о мировом финансовом кризисе.
— Когда вы получили от Майкла Манна предложение сниматься в его новой ленте, долго раздумывали?
— Я давно хотел сняться у Манна и просто был очарован историей, которую он мне предложил. Я не раздумывал ни минуты. Манн — один из лучших режиссеров современности, а «Джонни Д.», по-моему, одна из его лучших работ за последние годы. Ничего подобного я уже давно не видел. Работать с Манном — одно удовольствие. Его дотошное внимание к деталям, его умение выстроить характер каждого персонажа без единой фальшивой ноты достойны уважения. Я уже не говорю о той картинке, которую он получает на выходе. 1930-е в фильме не пародия, не предложенные обстоятельства, в которых приходится действовать героям, не приложение к ним, а реальность, в которую погружен зритель. «Джонни Д.» основан на фактах, и Манн этой правде никогда не изменяет. Мы встречались с живыми свидетелями тех событий или их родственниками, сидели в архивах, нас консультировали сотрудники ФБР и историки. Пришлось много поработать. Кроме того, мне нравится, как Манн работает с актерами, помогает им максимально раскрыться. Часто характер самого актера помогает тому сыграть персонажа. Когда мы приступили к съемкам, Манн сказал: «В каждом из нас где-то глубоко живет Джон Диллинджер». А еще мне нравятся одержимость и энергия, с которыми Майкл всегда приходит на съемочную площадку.
— Одна из самых ярких сцен в фильме, когда Джонни и его друзья укрываются в небольшом фермерском доме и ждут нападения...
— Я очень люблю эту сцену. Мы снимали ее в пансионате «Маленькая Богемия». В этом доме сохранилось все в точности так, как было во времена Джона Диллинджера. Там все настоящее. Чтобы снять этот кусок, мы провели в пансионате почти неделю. Помню, что три ночи подряд снимали сцену перестрелки. За все это время я опустошил несколько магазинов автомата Томпсона.
— Вам понравилось работать с Деппом?
— Да это фантастика какая-то! Если вы обратите внимание, я не так часто пересекаюсь в фильме с его героем. У нас битва на расстоянии. Это целая психология. Мой герой — агент Первис — одержим идеей найти его. Диллинджер говорит: «Чтобы меня поймать, полиция должна быть в каждом банке круглосуточно». Диллинджер абсолютно уверен в себе, он знает, что, в крайнем случае, всегда найдет убежище у людей. Интересный момент: в жизни, если Диллинджера узнавали на улице, его не только не сдавали полиции, но даже предлагали укрытие. Поиски для ФБР, таким образом, очень сильно затруднялись. Первису даже психологически было непросто. По правде сказать, он личность, по твердости характера равная Диллинджеру.
— Интересная параллель получается. Сейчас тоже мировой финансовый кризис, и многие считают, что виноваты банки. И потому народ не испытывает к банкирам никакой симпатии. Это случайность, что фильм пересекся с сегодняшним днем?
— На самом деле, все вышло само собой. Когда Манн приступал к съемкам, никто не знал, что такое произойдет. 1930-е годы и то, что происходит сейчас, очень похоже: то же ощущение бездомности, неуверенности в будущем, безработица, мошенничество, к банкам снова нет доверия. Это время рождает таких героев, как Диллинджер. Он не грабил простых людей, он приходил за деньгами богачей. Хотя, если честно, больше всего мне нравится в этом фильме то, что в нем нет ни положительных, ни отрицательных героев. Если покопаться, то у каждого найдется своя чертовщинка.
— Да, Диллинджер жесток, но Первис тоже жесток...
— Это правда, но, с другой стороны, Первис не менее обаятелен, чем Диллинджер. Конечно, роль агента ФБР — это роль второго плана, но, по-моему, он достоин целого фильма. Первис из другого теста. Пресса его очень любила. Он любил щегольнуть, носил самые элегантные костюмы, ездил на «Пирс-Эрроу» — одной из самых престижных марок того времени в США и Европе, у него был личный шофер. Он умел ездить верхом. Он был совсем не таким, как остальные агенты. За глаза Первиса называли Кларком Гейблом (культовый американский актер 1930—1940-х. — «Профиль»). Он был близок к директору ФБР Эдгару Гуверу. Первис считал Гувера своим учителем и был блестящим учеником. Правда, эта дружба потом Первису вышла боком.
— Почему?
— Будучи совсем молодым человеком, Первис возглавил одно из важнейших подразделений ФБР. Он сделал из своего отдела то, что Гувер хотел сделать из ФБР: у Первиса работали яркие личности, люди с хорошим образованием. Поимка Диллинджера была самым важным делом для ФБР. От успеха операции зависело, сможет ли бюро превратиться в полицейское ведомство номер один в США. Гувер завидовал бешеной харизме Первиса и его успехам. Думаю, что в десятку самых популярных людей 1930-х годов он точно бы попал вместе с Франклином Рузвельтом. Впоследствии Гувер выдавил Первиса из ФБР, и постепенно о нем забыли. Хотя об агенте были написаны сотни газетных заметок и сняты футы кинопленки, свидетельствующие о его победных операциях. Но Мелвину Первису не хватало главного: чтобы противостоять преступности, одной только харизмы маловато. У ФБР тогда не было ни нормального оружия, ни автомобилей, оно даже не умело грамотно вести допросы.
— То есть они просто физически не могли противостоять таким преступникам, как Диллинджер?
— Да, ФБР было связано по рукам и ногам. У бюро даже не было хорошего оружия до тех пор, пока не случилась знаменитая резня в Канзас-Сити в июне 1933 года. Мафия расстреляла среди бела дня на Центральном вокзале пятерых служителей закона и беглого заключенного, некогда своего подельника, которого везли в тюрьму. Нападавшие изрешетили всех очередями из «томпсонов» и исчезли в неизвестном направлении. Кроме того, американские законы были несовершенны. Если преступник пересекал границу штата, он переставал быть преступником. Полиция другого штата не имела права ни искать, ни выдавать его. Так сухими из воды выходили сотни злоумышленников. Это, конечно, длилось недолго. Но Первису и другим агентам приходилось действовать в непростых условиях.
— Это правда, что Первис покончил с собой?
— Теперь уж точно этого никто не узнает. Дело закрыли, как часто бывает, за недостаточностью улик. У полиции было несколько предположений, но больше все-таки склонялись к тому, что агент сам лишил себя жизни. Все знали о его депрессии. Гувер просто затравил Первиса. Он не давал ему повышения, что не могло не угнетать Первиса. Но он очень уважал Гувера, даже после того, что тот ему сделал. И я не понимаю, почему Гувер так поступил с ним. Мне кажется, что после фильма я знаю о Первисе гораздо больше, чем кто-либо другой. И мне жаль, если зрители не смогут понять моего героя до конца.
Читайте на смартфоне наши Telegram-каналы: Профиль-News, и журнал Профиль. Скачивайте полностью бесплатное мобильное приложение журнала "Профиль".
