Случилось то, чего одни опасались, а другие предвкушали, – на жизнь Трампа совершено покушение. Было ли это инициативой безумца-одиночки, провалившимся планом пресловутого «глубинного государства» или инсценировкой республиканцев, вряд ли станет известно наверняка. Следствие, скорее всего, подтвердит первую версию, избиратели Трампа уверуют во вторую, некоторые сторонники демократов будут настаивать на третьей, а нейтрально-неопределившиеся продолжат ужасаться тому, как Америка дошла до такой жизни.

Попытки убить главу государства или кандидата на этот пост случались в США неоднократно. Девять раз покушались на жизнь действующих президентов, и четыре раза – успешно. Убиты были: А. Линкольн в 1865 году, Дж. Гарфилд в 1881-м, У. МакКинли в 1901-м и Дж. Ф. Кеннеди в 1963-м. У кандидатов в президенты в этом смысле более обнадеживающая статистика: на них покушались трижды, и лишь Р. Кеннеди в итоге погиб – его застрелили в лос-анджелесском отеле в 1968-м, через пять лет после убийства брата-президента. Трамп стал четвертым кандидатом в истории, на которого совершено покушение в период избирательной кампании. Но нет гарантий, что на нем эта цепочка оборвется – социально-политическая поляризация в США, стремительно набиравшая обороты как минимум начиная с президентской кампании 2016 года, перешла в плоскость политического насилия.

В каком состоянии начинают 2024 год два главных претендента на пост президента США

Раскол наблюдается одновременно в четырех измерениях: между партиями, внутри партий, внутри общества (по социальным, экономическим, расово-этническим линиям), между обществом и властью. Помимо «идеологической поляризации» (несогласие политических элит по политическим вопросам), в последние несколько лет социологи отмечают феномен так называемой аффективной или эмоциональной поляризации – резко отрицательное отношение к представителям противоположного политического лагеря. Чем выше уровень такой поляризации, тем меньшей легитимностью в глазах оппонента обладает представитель другой партии и тем большую антипатию он вызывает.

Смещение внутри каждой партии от своего идеологического центра фиксировалось с начала 1970-х. Ослабление «центра» как пространства, в котором приоритеты и взгляды представителей двух политических партий и их электората совпадали, повлекло за собой две тенденции: большую идеологическую сплоченность «краев» (в настоящий момент на Капитолийском холме осталось около 20 умеренных демократов и республиканцев по сравнению с более чем 160 конгрессменами в 1971–1972 годах), а также дальнейшую эрозию партийной дисциплины и содержательной «монолитности» партийной повестки. Этот процесс начался в период второй администрации Дж. Буша – младшего, обострился в президентство Обамы и дошел до крайних форм в период правления Трампа, а затем Байдена. Важно и другое обстоятельство: за последние 50 лет Конгресс и Верховный суд стали более консервативными, в то время как американское общество сделалось более либеральным.

К барьеру!

Подобная рассинхронизация американского социума усугубляет ту самую эмоциональную поляризацию: по последним опросам, 62% республиканцев и 54% демократов крайне неприязненно относятся к политическим оппонентам. Одновременно снижается уровень поддержки президента со стороны членов оппозиционной партии: если деятельность Обамы одобряли 14% республиканцев, то деятельность Трампа – 6% демократов, а Байдена – 7% «слонов». В электоральном плане важную роль стали играть негативная повестка и «антирейтинги». Так, главной причиной, по которой избиратели голосовали за Байдена в 2020-м, было то, что он «не Трамп» (56% респондентов). Вот и теперь, глядя на физическое и умственное состояние Байдена, многие беспартийные собираются голосовать за Трампа как меньшее из двух зол.

Это существенно расслабило партии и их кандидатов. Они перестали стремиться предлагать что-то новое и позитивное – достаточно просто умело «продавать себя» в качестве антитезы оппонентов. А это плохо сказывается на традиционно сильном для США институте преемственности.

Круговерть поляризации, таким образом, перетекает от партий к электорату, где формирует соответствующие круги общения избирателей или влияет на уже существующие, и – обратно к партиям, которые, в свою очередь, стараются подстроиться под «заряженные» настроения электората.

Покушение на Трампа стало холодным душем для разгорячившихся политиков: политтехнологи Байдена приостановили политическую рекламу, Трамп призывает к «единению нации». Но пока это больше похоже на временное перемирие, чем на мировое соглашение – слишком высоки ставки для всех участников политического процесса, чтобы отступать.

Автор – директор Института международных исследований МГИМО