Эндрю Джексон, Авраам Линкольн, Уильям МакКинли, Теодор Рузвельт, Рональд Рейган. Что объединяет этих непохожих и живших в разные исторические эпохи президентов США? Ответ простой: каждый раз, когда нынешний американский лидер Дональд Трамп выкидывает что-нибудь эдакое, пресса и политологи начинают сравнивают его с кем-то из этой пятерки.

Трамп радикально изменил Республиканскую партию на волне фрустраций консервативного электората после выборов 2020 года, которые, как он до сих пор считает, у него украли? Так это же повторение ситуации 1824-го, когда точно так же нечестные политиканы «обокрали» на выборах Эндрю Джексона, но он сумел переформатировать свою партию и триумфально въехать в Белый дом четыре года спустя. Трамп разжигает пожар новой гражданской войны? То же писали и о Линкольне, и война действительно произошла. Но в результате-то миру явилась новая сильная нация. Америке нужно вернуть растраченные в глобализации деньги и таланты? Именно это и делал один из любимых трамповских президентов Уильям МакКинли, прозванный «королем пошлин» (tariff king). «Республиканский президент с огромным эго, ощущением, что ему все должны, и обидой на весь мир», часто поминаемый как «психически неуравновешенный расист». Это вообще полный слепок Трампа с Теодора Рузвельта, которого современники описывали теми же словами, какими ругают нынешнего президента. Наконец, «мир посредством силы», амбиции по освоению космоса и дожиманию главного противника, борьба с влиянием правительства при одновременном усилении этого влияния, постоянные призывы «сделать Америку снова великой» – это всё Рональд Рейган. Но кто скажет, что это сюжеты 1980-х, а не каждодневная риторика Трампа?

Спокойствие, только спокойствие

Сравнение современных лидеров с историческими фигурами – нормальное занятие в любой стране. Особенно той, у которой короткая политическая история, – так можно почувствовать себя чуточку «древнее», «историчнее». В первые 100 дней первого срока Дональда Трампа сравнивали с Миллардом Филлмором, возможно, самым малоизвестным широкой публике президентом Соединённых Штатов. В 1850-х, когда в Америку стремились голодные ирландцы и немцы, Филлмор стращал избирателей тем, что улицы Нью-Йорка станут небезопасными, заплаты – низкими, а нация – разрозненной. В 2017 году Трамп начал с того же, только в отношении мексиканцев и мусульман: подписал президентские указы, ограничившие въезд беженцев и мигрантов из стран с мусульманским большинством, усилил депортации, запустил строительство стены вдоль американо-мексиканской границы. А когда назначил дочь Иванку своим советником, последние сомнения отпали: 45-й президент США вел себя один в один как 13-й.

Нынешние 100 дней, однако, проходят по другому сценарию.

«Сегодня я подпишу ряд исторических указов. Этими действиями мы начнем полное восстановление Америки и революцию здравого смысла. Все дело в здравом смысле», – произнес Трамп в инаугурационной речи 20 января 2025 года. Ставшее лейтмотивом второго срока Трампа словосочетание «здравый смысл» (common sense) – отсылка к одноименному памфлету авторства Томаса Пейна, известного во времена войны за независимость публициста. Тогда упоминание о здравом смысле должно было подвигнуть американцев порвать с «историей тирании» (Англии и, шире, Европы) и стать творцами истории нового мира. Трамп использует этот же образ для отказа от «тирании либеральной повестки» и построения нового «нового мира». Поэтому в первый же свой рабочий день в Белом доме он разом отменил 78 «глупых указов» Байдена, которые в представлении республиканцев были воплощением отсутствия здравого смысла: о «третьем поле», о карьерном продвижении на госслужбе представителей любых меньшинств, федеральной поддержке преподавания критической расовой теории, «удаленке» для госслужащих. Выход в тот же день из Парижского соглашения по климату обозначил новый принцип энергетической политики Америки: она больше не будет стреножена «экологической повесткой», снятые ограничения на добычу нефти и газа помогут восстановить промышленную мощь страны и сделать ее более конкурентной по отношению к другим экспортерам углеводородов.

Следующим шагом стало устранение лиц, ассоциировавшихся у Трампа и его сторонников с «глубинным государством», и их возможных единомышленников из числа республиканцев. Из общественного пространства исчез ненавистный всем консерваторам «патриарх ковидобесия» доктор Фаучи, а вчерашние обитатели Белого дома и бывшие соратники Трампа в первой администрации лишились полагавшегося им допуска к секретной информации и государственной охране.

Наконец, финальном аккордом операции по демонтажу всего «нездравого» стало уничтожение институтов и ведомств, служивших символами и ключевыми инструментами «глобалистской Америки». Главная потеря противников Трампа на этом фронте –закрытие программ Агентства США по международному развитию (USAID). Возможно, именно это решение – важнейший итог стодневного правления Трампа. Агентство не просто, как водится думать, «шатало» и свергало режимы по всему свету. Оно задавало курс развития – чаще, на самом деле, деградации – десяткам государств и обществ, превращая их в идейных сателлитов либералов.

За 100 дней второго срока Трампа Америка пересмотрела свою непродолжительную историю на быстрой перемотке: поиски внутренней силы, проблемы с европейцами, торговые войны, великодержавное противостояние, борьба за выход на новые рынки и разработка передовых технологий – всё это вечные сюжеты американской политической истории с момента рождения нации. Но эти же сюжеты дают представление о следующих «сериях» – поиск и борьба продолжатся. Последовательное устранение указов, соглашений, персоналий и институций – по-видимому, первый этап миссии Трампа, реализация которой предполагает демонтаж старого, чтобы было место для строительства нового.

Показательно, что первые 100 дней Трампа обошлись без каких-то крупных проколов и скандалов. История с использованием трамповскими министрами мессенджера Signal для обсуждения рабочих вопросов могла вырасти во что-то большее, но, кажется, обошлось малой кровью – парой увольнений людей «пониже». Люди же «повыше» пока выказывают полную лояльность Трампу, работают в его напористой стилистике и демонстрируют уверенность в том, что понимают, что делают.

Собиратель земель американских

Впрочем, в эти 100 дней себя обнаружили и приметы возможных кризисов. Кто-то из футбольных тренеров топовых европейских команд заметил, что тренировать группу миллионеров, как обычную команду, невозможно: там другое отношение к жизни, к делу и друг к другу. Это замечание справедливо и для команды Трампа: некоторые уже успели поругаться, помириться и опять поругаться. В основном – с Илоном Маском. Не зря поговаривают, что он первым покинет администрацию. Произойти это может уже летом, если не раньше: на фоне борьбы с правительственной бюрократией акции и прибыль компаний Маска пошли вниз – миссию по спасению Америки можно доверить единомышленникам, а собственный бизнес за него никто не спасет.

А вот в том, что касается внешней политики, Трампу пока похвастаться нечем. В Газе по-прежнему все сложно, Гренландия не присоединена, на Украине все еще воюют, с Ираном только закручивается, а про Северную Корею Трамп даже и не вспоминал. Не то чтобы кто-то действительно верил, что он мог решить эти вопросы за 48 ч., но работы по всем направлениям еще много. А значит, шанс вписать свое имя в летопись американской истории благодаря собственному наследию, а не по аналогии с предшественниками, пока сохраняется.

Автор – директор Института международных исследований МГИМО