– Анна, когда ваша картина «Про любовь» победила на «Кинотавре», некоторые критики остались недовольны, посчитав, что нужно было отметить наградой не легкое, эскапистское кино, уводящее от реальных проблем, а кино злободневное. Ваш новый фильм «Чувства Анны» как раз такой – критически осмысляющий действительность. Как вы пришли к этой творческой трансформации?

– Я просто проживаю свою жизнь. Мне ничего специально делать не нужно, только жить и по возможности осмыслять себя и мир вокруг себя. И да, я меняюсь, это естественный процесс. Сегодня, наверное, уже и не сняла бы «Про любовь». Кино всегда отражает тебя в определенный период жизни. За окном совсем другой мир, и такой фильм, как «Про любовь», просто не мог бы родиться внутри меня сейчас.

– Анна слышит инопланетян, но будто плохо слышит членов своей семьи, а те, в свою очередь, плохо слышат ее. В общем, это мотив фильмов Антониони – слом коммуникации. Почему такое происходит с вашими героями?

– Может, люди всегда не могли друг друга услышать. Но просто сейчас, с развитием технологий и ухода туда, это стало как-то тревожно наглядно, приобрело визуальную форму. Сегодня вы видите семью в ресторане, и они не разговаривают, а смотрят в свои гаджеты. Или два человека ведут диалог, и каждый при этом что-то делает в телефоне. Мы перестали звонить друг другу, сначала надо обязательно написать смс, спросить, удобно ли говорить. А если кто-то вдруг без спроса звонит, это воспринимается уже как бестактность.

Мы отгораживаемся друг от друга. Теряем навык общения, становимся немного социофобами. Когда заходим в лифт и там стоит посторонний человек, от неудобства сразу достаем телефон – так проще: уткнулся в телефон, и тебя уже как будто нет здесь. Мы такие отчужденные человечки, которые живут в едином мире, но это единство нам не нужно.

– Героиня многих ваших фильмов («Русалка», «Фея») – искренняя, чудаковатая и обаятельная жительница большого города, которая способна влиять на жизни других людей. В какой-то момент такой типаж начали критически называть manic pixie dream girl – маниакальная девушка-мечта. Как вы оцениваете своих героинь? Какие они для вас?

– Конечно, это девочки, которые не умеют прежде всего любить себя. Это такой важный навык для человека. Если он не привит естественным путем в детстве, то в дальнейшем придется потратить серьезную часть своей жизни на осмысление и приобретение этого. Но ему можно научиться. Человек должен все-таки прежде всего полюбить себя, чтобы быть в состоянии любить и другого, делиться этой любовью. У моих героинь в тех фильмах, которые вы назвали, этого навыка не было.

– О чем в первую очередь картина к «Чувства Анны»? О личном апокалипсисе замотанной работой и бытом женщины или чем-то другом?

– У нас было несколько показов, и больше всего мне понравилось, что люди воспринимали фильм абсолютно по-разному, каждый видел там какую-то свою тему, которая в нем в большей степени отозвалась. Там действительно заложено несколько совершенно разных тем, и сейчас мне уже не хочется какую-то отдельно выделять. В конце концов фильм всегда про то, что ты в нем увидел. Пусть это решает зритель.

– Как вы считаете, что лучше: отсутствие чувств или их переизбыток?

– Можно прожить жизнь с замороженным сердцем, и даже находить в этом плюсы, и не выходить никогда из понятной зоны комфорта. Но все-таки для чего-то нам дан этот орган – сердце, и нельзя сказать, что проживаешь жизнь и постигаешь всю ее полноту, если не используешь этот важнейший орган. Поэтому, конечно, можно прожить жизнь без чувств, в каком-то смысле так даже спокойней. Но зачем?

– Почему вы решили, что постер черно-белого фильма должен быть розовым?

– Мне нравились розовые комбинезоны, которые мы сшили для работниц фабрики. Во время съемок я смотрела на этих розовых человечков на площадке, и это был единственный момент, когда было жаль, что фильм не цветной. И тогда я решила, что хотя бы на постере они зазвучат во всей красе. Мне очень нравится наш постер.

– Удивительно, но фильм при всей своей мрачности вспоминается как довольно забавный, местами очень смешной. Еще через день он – снова как мрачный. Как вы сами определяете его жанр?

– Мне пока сложно окончательно оторваться от фильма и посмотреть на него со стороны. Когда я писала сценарий и мы читали его с Аней Михалковой, были уверены, что это комедия. Но потом вышли на площадку (съемки начались 26 февраля 2022-го), и там случилась уже совершенно другая атмосфера, мы находились в довольно тяжелом эмоциональном состоянии. Смешно не получалось, хотя мы делали все, как написано. Фильм в итоге сам приобрел ту интонацию, которая ему, видимо, и была нужна.

– Еще одна важная тема в «Чувствах Анны» – влияние соцсетей и технологий на жизнь людей. Видите ли вы плюсы в тех возможностях, которые дают соцсети?

– Если рассматривать любые технологические прогрессивные новинки, то сами по себе они не кажутся опасными, и как будто всё это только в помощь. Но в руках человека одна и та же вещь может стать опасной, а может приносить пользу человечеству. Нельзя это рассматривать в отрыве от человека. Пока еще на планете главенствует человек, и вкладывать надо в него, в культуру и образование. Вот с этим, конечно, сейчас большие проблемы, и степень агрессии в мире показывает именно это. И если упустить момент, упустить человека, то тогда развитие технологий может сыграть с нами злую шутку. Это давно описано у писателей-фантастов и показано в некоторых голливудских фильмах. Мы уже знаем, куда все это приведет.

– Вы вдохновлялись какими-то фильмами, когда работали над «Чувствами Анны»?

– Когда сценарий уже был написан и мы начали готовить фильм, вышел «Не смотрите наверх», и, конечно, я удивилась тому, как темы летают в воздухе. Но это совершенно нормально. Люди на разных континентах в одно и то же время считывают тему времени. Это как раз все про единство нашей планеты. Но не помню, чтоб я что-то специально смотрела.

– Почему решили позвать группу Shortparis для работы над саундтреком, и как вам работалось вместе?

– Так получилось, что я слушала их альбомы во время съемок. И потом уже на монтаже пришла мысль пригласить их писать музыку. Это было довольно нагло, потому что Коля Комягин (лидер группы Shortparis) никогда раньше не писал музыку для фильмов, только песни. Все-таки совершенно другая специфика. И сначала он нащупывал эту новую для себя область, получалось не сразу. Но в какой-то момент он сказал: «Я понял, я писал песни, а надо просто чувствовать героиню и идти за ней». И с этого момента пошла музыка. Она очень важна в этом фильме.

– Финал «Чувств Анны» оказался неожиданным. Для вас это хэппи-энд? Как считаете, есть ли у человечества шанс спастись от агрессии, которая переполняет мир, спастись от самих себя?

– Я не знаю. Мои прогнозы достаточно мрачные, я не хочу их озвучивать.