Саша (Сара Монпети), по несчастью, рождается в семье, чьи людоедские ценности ей не близки. Когда на один из детских дней рождения развлекать Сашу приходит клоун, она совсем не готова к тому, что родители предложат ей, посмотрев все фокусы, выпить его кровь. Травма свидетеля заставит Сашу принципиально отказаться от убийств, но, поскольку от человеческой еды кровососы умирают, вегетарианкой героиня стать не может.

До поры до времени родители приносят дочери кровь, добываемую матерью (отец не слишком стремится быть добытчиком), но однажды ей ставят ультиматум: Саша должна сама обеспечивать себя едой. Чтобы у нее не осталось выбора, ее переселяют к кузине, весьма решительно настроенной помогать Саше искать жертв.

В это же время Саша встречает Поля (Феликс-Антуан Бенар), который на ее глазах собирается спрыгнуть с крыши. У Поля депрессия, его буллят в школе и на работе – жить ему не нравится и никогда не нравилось. Герои понимают, что они могут помочь друг другу, но Саше непросто решиться убить и того, кто сам этого желает. К тому же у нее просто-напросто не вылезают ее вампирские клыки. Тогда герои отправляются исполнять последнее желание Поля: он мечтает послать своего главного обидчика куда подальше, а чтобы набраться смелости, тренируется на всех, кто когда-то его травил: от директрисы школы до физрука.

"Падение империи": Алекс Гарленд ставит человечеству ноль

«Вампирша-гуманистка» принадлежит к числу тех фильмов, в которых фантастическое допущение становится метафорой реальных процессов. Как, например, и в финском хорроре «Скрежет», где у главной героини появлялся зловещий двойник, символизирующий ее взросление, в картине Ариан Луи-Сейз вампирская инициация отчасти тоже связана со взрослением. Можно ли считать, что не желающая убивать Саша отказывается быть взрослой, то есть заботиться о себе сама, что вызывает беспокойство ее матери (в этом смысле мать-вампирша ничем не отличается от обычной)? И да, и нет.

Эмпатичная Саша, подобно большинству зумеров, главным образом просто не хочет жить по правилам мира, в котором царят жестокость и беззаконие. И, если она не способна изменить эти правила, то хотя бы на своем примере докажет, что реально существовать иначе. В фильме здорово показано, что принципы Саши основаны даже не на рациональном – они базируются, по сути, на физиологическом уровне. Она просто не выносит человеческие страдания, сочувствуя почти всем своим потенциальным жертвам.

Темные эмоции и порывы все же могут взять верх над героиней, но едва ли она этим гордится и едва ли допустит повторение. В такие моменты она становится похожа на героиню фильма американки иранского происхождения Аны Лили Амирпур «Девушка возвращается одна ночью домой», которая была гораздо более кровожадна. Однако ее жестокость носила идеологический характер: вампирша-скейтерша в парандже мстила в этом черно-белом истерне мужчинам, которые плохо обращались с женщинами.

Разумеется, во вселенной, в которой нормализовано насилие (люди в этом смысле не отличаются от вампиров), гуманисты Саша и Поль становятся изгоями. Но Ариан Луи-Сейз все-таки, несмотря ни на что, верит в победу любви и добра и в силу восстанавливающей связи между поколениями коммуникации.