Цель реформы вполне прозрачна: остановить массовый отъезд IT- специалистов за рубеж. В последние годы «утечку мозгов» стимулировали рецессия российской экономики и падение курса рубля, а теперь процесс может ускориться из-за последствий пандемии COVID-19.

Власти признают, что удержать склонные к смене прописки хай-тек компании можно лишь за счет достаточно вкусного «пряника». Как отметил Путин, в результате готовящегося маневра работать в России станет удобнее, чем в «привлекательных сегодня для IT-бизнеса юрисдикциях».

Между тем некоторые из предложенных мер поддержки вызвали неоднозначную реакцию тех, кто эту поддержку должен получить. «Профиль» с помощью IT-экспертов разобрался, как российскому рынку высоких технологий стать интереснее для специалистов и инвесторов.

Постой, программист…

В 2019 году Boston Consulting Group, The Network и HeadHunter проанализировали, почему российские «цифровые таланты» (digital talents) стремятся покинуть страну. По совокупности критериев (финансы, уверенность в будущем, общественный статус и т.д.) Россия уступила ведущим западным странам, заняв 25-е место в глобальном рейтинге. А Москва среди мировых столиц оказалась на 37-й строчке, пропустив вперед такие города, как Абу-Даби, Брюссель, Копенгаген, Монреаль.

Похожие результаты продемонстрировал опрос российских IT-специалистов, проведенный Иннополисом и HeadHunter в 2018 году. Самыми популярными направлениями эмиграции оказались США (13,5%), Германия (11,4%), Австралия (9,2%), Канада (8,1%), Великобритания (7,6%) и Испания (5,4%). В качестве причины переезда 54% респондентов выделили заработную плату. Другими мотивационными рычагами стали возможность карьерного роста, социокультурные преимущества, инновационность выбранного региона.

Проблему утечки высокотехнологичных «мозгов» российские чиновники осознали еще в конце 2000-х и с тех пор регулярно учреждали программы поддержки. Закон о страховых взносах 2009 года дал возможность IT-компаниям платить эти взносы по пониженной ставке в размере 14%. В 2013-м правительство приняло Стратегию развития отрасли информационных технологий на перспективу до 2025 года.

В 2017 году была разработана нацпрограмма «Цифровая экономика», объявившая переход на «цифру» вопросом глобальной конкурентоспособности России. В 2019 году крупнейшие госкорпорации, которые по задумке должны стать драйвером процесса, утвердили собственные стратегии цифровой трансформации. В июне 2020-го сообщалось, что под их реализацию могут выделить льготные кредиты размером до 65 млрд рублей.

Достаточно ли этого? Едва ли, особенно в условиях коронакризиса. Майский прогноз Gartner показал, что пандемия COVID-19 ведет к падению мирового IT-рынка на 8%. Весной к Минкомсвязи обратилась Ассоциация предприятий компьютерных и информационных технологий (АПКИТ), попросив включить отрасль в перечень пострадавших от пандемии и компенсировать ущерб. Отсутствие поддержки со стороны государства, предупредили в АПКИТ, приведет к сокращению рынка, замедлению цифровой трансформации и, как следствие, эмиграции IT-специалистов.

Ведомство разделило опасения бизнеса, сообщив правительству и Минэкономразвития, что по итогам 2020 года прибыль IT-компаний может сократиться на 30 млрд рублей. Под угрозой и численность отрасли – она рискует потерять 27 тыс. человек во втором полугодии. В июне ассоциации «Отечественный софт» и «Руссофт» предупредили власти о возможном отъезде из России 10–15 тыс. IT-специалистов в 2020–2021 годах.

В этих условиях запуск очередной госпрограммы был практически неизбежен. Ведь, отмечают эксперты, потеря отрасли может стать угрозой уже для национальной безопасности. «IT-сфера становится кровеносной системой, поддерживающей остальные направления экономики. Отставание в вопросах технологий не просто неэффективно или некомфортно, оно становится опасным. И наоборот, лидерство дает ключ к экспорту любых решений и расширению мирового влияния», – пояснил в беседе в «Профилем» гендиректор сервиса для размещения частных облаков «Облакотека» Максим Захаренко.

Проценты без сантиментов

В чем состоит налоговый маневр? Страховые взносы предполагается снизить с 14% до 7,6% от фонда оплаты труда. Налог на прибыль, который в России вне особых экономических зон вроде Иннополиса равен 20%, сократится до 3%.

Сразу же после объявления президентом этих планов Московская биржа зарегистрировала рост акций российских IT-компаний. Котировки «Яндекса» поднялись на 2,54%, Qiwi – на 1,69%. А показатели Mail.Ru Group на Лондонской бирже подскочили на 9,61%.

По мнению экспертов, это закономерно: предложенные льготы направлены на лидеров отрасли. «Снижение взносов – полезная мера для всех, поскольку фонд заработной платы является основной статьей расходов IT-компаний, – комментирует Захаренко. – А вот уменьшение налога на прибыль актуально для крупных игроков, которые и так уже достаточно крепко стоят на ногах. Повлияют ли эти меры на «утечку» кадров и компаний за рубеж в масштабах всей отрасли? Вряд ли, поскольку их недостаточно, чтобы создать «рай» для IT-стартапов».

Примечательно, что претендовать на налоговые льготы, скорее всего, смогут не все. Налоговый кодекс и ФЗ №114 от 2017 года, в которые предполагается вносить поправки, уже предусматривали сниженные ставки по страховым взносам. Распространяются они лишь на «аккредитованные» IT-компании, в штате которых не менее семи программистов, а 90% доходов приходится на продажу софта и услуги по его разработке, внедрению и поддержке. Вероятно, и в этот раз под требования закона попадет лишь часть технологичных компаний, а другие, в том числе небольшие фирмы, окажутся не у дел.

Делай деньги: как российской экономике поможет налог на богатых

Кроме того, сообщалось, что компенсировать выпадающие доходы бюджета планируется отменой ныне действующей нулевой ставки НДС на продажу программного обеспечения. Как подсчитали в Минкомсвязи, возврат к НДС в размере 20% означает, что в 2021 году отрасли придется выплатить за ПО 42,5 млрд рублей. Впрочем, позднее было решено оставить нулевой НДС для организаций, создающих программы из официального реестра отечественного ПО.

«Введение НДС на ПО ослабит позиции среднего и малого бизнеса, для которых стоимость продукта вырастет на 20%, а значит, замедлит их и так небыструю цифровизацию, – отмечает Максим Захаренко. – Субсидии и прочие механизмы «выпрашивания» льгот не только трудоемки, но и опасны с точки зрения признания нецелевого использования. Опять же, за субсидиями привычно ходить крупным состоявшимся компаниям, которые получат еще одно преимущество перед небольшими разработчиками».

Руководитель Центра программных решений «Инфосистемы Джет» Евгений Лопатин обращает внимание на еще одно налоговое нововведение – повышение с 1 января 2021 года НДФЛ с 13% до 15% для граждан, чей годовой доход превышает 5 млн рублей. По словам эксперта, это нововведение коснется передового эшелона IT: руководителей команд, архитекторов. «В конечном итоге расходы лягут на компании, увеличив их издержки. Проблемой остается и зависимость курса рубля от нефти: как только курс доллара повышается, наши зарплаты становятся сильно ниже зарубежных. В сложившейся ситуации неудивительно, что специалисты смотрят в сторону западных компаний», – говорит Лопатин.

Суровый русский бизнес-климат

По словам собеседников «Профиля», налоговые льготы должны стать частью комплексной реформы, которая повысит привлекательность отечественного IT-рынка. «Интеллектуальный продукт создается годами, поэтому для него важно наличие стабильной и безопасной деловой среды, – развивает мысль Захаренко. – А изменение правил в любую сторону – это элемент нестабильности. Безопасность ведения бизнеса также базируется на известных принципах. Требуются реальные механизмы защиты собственности, независимый и справедливый суд, доказывающий эти качества годами работы. Важно отсутствие преследования за неудачные венчурные инвестиции, потому что выживание 10% стартапов или даже меньше – нормальная ситуация. Также необходимо упростить процедуры внешнеэкономической деятельности – слишком сложно работать из РФ по всему миру. Все эти вопросы не решаются одним постановлением, поэтому за деловой климат надо бороться годами».

Другой проблемой, на которую можно повлиять с помощью госпрограмм, эксперты называют нехватку высококвалифицированных кадров. По словам Евгения Лопатина, соискатели редко обладают фундаментальными математическими знаниями. «Кандидаты чаще всего пользуются чужим инструментарием, не понимая, что там «под капотом». Это своего рода пользователи, не творцы. Воспитать нужных людей можно внутри компании, но это кропотливая работа, и нет никаких гарантий, что они, научившись всему, не уйдут работать за рубеж. Государство должно вкладывать более серьезные ресурсы в образование, иначе IT в России ждет упадок», – констатирует он.

При этом обучения в вузовском формате недостаточно: помимо профессиональных знаний, сегодня необходимы опыт проектного и продуктового управления, навыки командной работы. «Здесь нужна комплексная подготовка, поэтому важно давать сотрудникам совмещать научную и академическую деятельность с прикладными разработками», – говорит директор по R&D Национального центра информатизации «Ростеха» Александр Ануфриенко.

Но главное, добавляет Ануфриенко, что в отечественной IT-среде ощущается нехватка крупных проектов, стартапов промышленного уровня. И этот пробел не закрывается инструментами существующих институтов развития.

«Людей мотивируют интересные задачи, амбициозные замыслы, которыми они смогут гордиться, – соглашается Лопатин. – Государству надо браться за нечто грандиозное: например, делать свою операционную систему, которая пошла бы в массы, свои устройства, поднимать компонентную базу. Мы ведь в 1950-е годы придумали всю компьютерную технику, которая есть сейчас. Если будут такие задачи, программисты будут работать даже при зарплатах ниже рыночных. Сейчас подобного нет, и одаренным людям негде применить свои знания, поэтому они ищут работу за границей».

Впрочем, июньскими решениями власти ограничиваться не намерены. 9 июля на встрече главы правительства Михаила Мишустина с представителями IT-компаний в Иннополисе прозвучал ряд других планируемых мер поддержки. В том числе премьер упомянул стимулирование спроса и инноваций, помощь стартапам, развитие государственно-частного партнерства и расширение кадровой базы для отрасли.