• Распознать руку мастера
• Искусство в рублевом эквиваленте
• Почему Айвазовского считают эталоном
• Кто рискует и кто пьет шампанское

Распознать руку мастера

Когда речь заходит о самом ярком примере приумножения капитала, вложенного в предметы искусства, многие вспоминают картину «Спаситель мира». В 1958 году на аукционе Sotheby’s она ушла с молотка за символические £45.

Картина была в плохом состоянии из-за позднейших наслоений, искажающих образ Христа. Диана Дуайер-Модестини потратила на реставрацию шесть лет. Ее обвиняли в том, что в финальном варианте ее руки было больше, чем автора.

Однако образ, созданный, как тогда считалось, учеником Леонардо да Винчи, был сохранен и результат большинство искусствоведов устроил. В дальнейшем несколько музеев признали за работой авторство самого Леонардо и она была продана за рекордные $127,5 млн.

Некоторое время спустя новый владелец выставил картину на аукцион, где ее купили уже за $450 млн. Столь стремительный рост цены закономерен: в настоящее время «Спаситель мира» – единственное полотно мастера эпохи Возрождения на открытом рынке.

Эта история подтверждает, что произведение искусства может стоить абсолютно любых денег. Если допустить невероятное, что на продажу выставлена «Мона Лиза», сегодня ее могли бы купить за $2–3 млрд.

Прямо скажем, не слишком большая сумма для тех, чье состояние в десятки раз больше. Инвесторы в искусство понимают, что Федеральная резервная система США печатает доллары триллионами, а картин Леонардо больше не становится.

В Россию вернули все экспонаты музейного фонда страны

Есть примеры очень удачных вложений и в русское искусство. Причем речь идет о произведениях широкого ценового диапазона – от $2000 до $4–5 млн. Вывод: арт-рынок открыт для инвесторов с любым капиталом. Так, картина Бессонова «Зимний пейзаж» в феврале 2016 года была куплена на аукционе во Франции за €3200 и уже в ноябре того же года перепродана в Лондоне за £10625.

Еще пример: картина Юона «Осенний вид с балкона» в 2000 году куплена на Sotheby’s за £11400, а в 2013 году перепродана за £263400.

«Деревенская ярмарка» Кустодиева в 1995 году приобретена за £49200 и в 2009 году перепродана за £2841250. Столь выгодных результатов вложения свободных средств удается достичь из-за недооценки русского искусства.

Искусство в рублевом эквиваленте

При очевидной ценности произведений искусства они не относятся к предметам первой необходимости. Но экономический кризис, когда обваливаются фондовые рынки, а деньги обесцениваются, – удачное время для долгосрочных вложений.

Кто-то спасает бизнес, кто-то решает личные проблемы. Спрос падает, цены проседают, и есть возможность приобрести интересные вещи по доступным ценам. Как показывает история, многие частные коллекции создавались именно во время краха.

Неудивительно, что к арт-рынку присматривается все больше потенциальных инвесторов. Причем раньше преобладали предприниматели и топ-менеджеры финансовых организаций и сырьевых компаний, а сегодня их потеснили представители IT-сектора.

Из-за наплыва желающих предложение предметов русского искусства, свободно обращающихся на рынке, уменьшается. Особенно заметно за последние 10 лет сократилось количество работ нонконформистов. Сейчас купить хорошее полотно Зверева или Немухина – трудновыполнимая задача.

Искусство принадлежит налогу: какая судьба ждет арт-коллекцию владельцев Samsung?

В обозримом будущем из-за санкций для россиян будет открыт только внутренний рынок и рынки дружественных стран. Положительно то, что новый импульс получили отечественные аукционы. Они ближе, удобнее и явно комплиментарнее к резидентам.

Кроме того, продавцы и покупатели полностью перешли в рублевую зону. Про доллар или евро никто не говорит: это сложно, незаконно и в принципе непонятно, что с ними делать. Правда, котировки картин пока валютные, но это временно. Вскоре оценка будет только в рублях.

Что же касается международных аукционов, доступ на которые нам перекрыт, то сегодня они просто не отдают россиянам их собственность. Многие предметы фактически арестованы без решения суда. Поэтому в обозримом будущем возвращения соотечественников на Sotheby’s и Christie’s как продавцов и покупателей ждать не приходится.

Почему Айвазовского считают эталоном

Реалии таковы, что все предметы, которые прежде состоятельные россияне выставляли на международных аукционах, теперь могут обращаться исключительно на внутреннем рынке. Это и авангард, и классика, и современное искусство, и NFT (Non Fungible Token в переводе с английского – «невзаимозаменяемый токен»).

Инвестируя в отечественный арт-рынок, новичкам лучше придерживаться правила рассматривать только зарекомендовавшие себя имена. Не столь важно, о какой эпохе и о каком стиле идет речь. Подсказка на поверхности – выбирать предпочтительно работы художников, полотна которых есть в коллекциях музеев.

Более или менее целостную картину дает индекс Mei Moses, отражающий динамику стоимости всех произведений искусства на мировом рынке. Российский индекс ARTinvestment показывает текущее состояние локальных арт-активов. Эталоном принято считать Айвазовского, по его продажам можно оценить настроение инвесторов.

Кроме того, к услугам покупателей и продавцов российского искусства цифровая экосистема. Это и онлайн-аукционы, и наглядные индексы колебания цен, рассчитываемые для каждого значимого русского художника в отдельности. Статистика помогает понять, насколько недооценен или переоценен в данный момент конкретный автор. Наиболее ликвидными отечественными художниками, кроме «эталонного» Айвазовского, являются Кустодиев, Поленов, Саврасов, Кончаловский, Фальк, Малевич, Машков, Лентулов, Дэйнека, Пименов, Немухин, Краснопевцев, Зверев, Рабин, Вейсберг, Целков.

Кто рискует и кто пьет шампанское

Как и на фондовом рынке, в игре с арт-активами существуют свои стратегии. Для консервативных инвесторов очевидный приоритет – работы известных мастеров в расчете на стабильный рост их стоимости на 5–10% в год, что в настоящее время соизмеримо с доходностью банковских депозитов.

Рисковая стратегия заключается в поиске современных художников, обладающих потенциалом. Пример успеха – один арт-дилер, который активно скупает работы именно молодых авторов. Да, потом из сотни имен «выстреливают» два-три, но этого достаточно, чтобы компенсировать все издержки и зафиксировать приличную прибыль. Такой алгоритм инвестиций хорошо знаком участникам венчурного рынка.

Умная стратегия заключается в методичном поиске недооцененных имен. В России это художники-шестидесятники. Их работы стоят в среднем $100–150 тыс., лишь отдельные – в 5–10 раз дороже. При этом картины их западных коллег, написанные в 60–70-х годах прошлого века, оцениваются в миллионы. Из этого следует, что в советском сегменте заложен большой потенциал роста.

Дебилы, искусство, технологии: как токены меняют арт-рынок

Есть также стратегия для отчаянных спекулянтов – покупка NFT. Проблема в том, что цена на цифровой актив может обвалиться в любой момент. Сейчас спрос есть, но далеко не все считают это настоящим искусством, скорее – модой. NFT – для тех, кто зарабатывает на криптовалютах.

Риски хищения картин не столь высоки. Черный рынок искусства в России неразвит, легальный же – прозрачен. Как только пропавшая картина засветится в легальном поле, ее немедленно вернут собственнику. Поэтому лишь 5% владельцев страхуют свои коллекции от возможной кражи.

Купить, а потом перепродать произведение искусства можно через аукционы или галереи. Если раньше галереи выигрывали в оперативности у открытых торгов, то сегодня ситуация изменилась. Торговые площадки проводят еженедельные онлайн-аукционы, что удобно и для продавцов, и для покупателей.

Автор – независимый эксперт арт-рынка