Утром 6 августа бомба «Малыш» – плод многолетнего труда ведущих американских, британских и канадских физиков – превратила в руины город Хиросима. 9 августа не стало Нагасаки. Больше ядерных бомб у американцев не было. Следующая, третья бомба должна была быть готова к 19-му августа, но 15-го числа Япония объявила о том, что сдается.

Менее чем через год, 5 марта 1946-го, Уинстон Черчилль произносит фултонскую речь, с которой принято вести отсчет начала холодной войны. В последующие десятилетия СССР и США многократно сталкивались, поддерживая разные стороны в конфликтах в странах третьего мира, но в открытое полномасштабное вооруженное противостояние это не перерастало. В первую очередь благодаря ядерной бомбе.

В поисках абсолютного превосходства

О создании оружия на новых принципах впервые задумались в 1939 году, и сделали это немцы. Германская школа ядерных исследований была на голову выше прочих: в XIX–XX веках в Германии активно развивались точные науки, в том числе физика. Имена Гельмгольца, Больцмана, Планка, Эйнштейна, Герца, Гейзенберга, фон Лауэ, фон Вайцзеккера, Гейгера гремели по всему миру. Хотя после прихода к власти нацистов многие физики были вынуждены покинуть страну из-за своего еврейского происхождения или связей с социалистами и коммунистами, оставшихся вполне хватило, чтобы осуществить научный прорыв. В декабре 1938 года именно немцы – Отто Ган и Фриц Штрассман – осуществили впервые в мире искусственное расщепление атома урана. По иронии судьбы, оба они были убежденными противниками нацистов, и оба до самого конца войны работали на тех, кого ненавидели, исправно проводя научные исследования в интересах Третьего рейха.

Уже в апреле 1939 года профессор Гамбургского университета Пауль Хартек, по совместительству советник управления вооружений сухопутных сил, и его коллега Вильгельм Грот написали письмо в министерство обороны, где заявили, что «страна, которая первой сумеет практически овладеть достижениями ядерной физики, приобретет абсолютное превосходство над другими». После этого работы закипели с невиданной скоростью: был категорически запрещен вывоз урана из Германии, закуплены большие объемы урановой руды в Бельгийском Конго. В 1942 году был построен первый реактор.

Однако до конца войны немцы так и не смогли создать ядерное оружие, хотя подошли к этому практически вплотную. Причин было несколько – от чисто научных до организационных. Но решающей оказалась нехватка людей и материалов. Германия пыталась разработать ядерное оружие, одновременно воюя на нескольких фронтах и не имея доступа к большей части мировых ресурсов. В итоге, хотя немецкая промышленность была одной из самых развитых в мире, она постоянно испытывала ресурсный голод, обострявшийся из-за действий союзников (типа взрыва завода тяжелой воды в норвежском Веморке британскими диверсантами). Немцам к тому же банально не хватало людей и денег: над ядерной программой Германии работало в полторы тысячи раз меньше ученых, чем над Манхэттенским проектом. Западные союзники могли себе позволить работать сразу в нескольких направлениях, а для немцев одно неверное решение означало замедление проекта на месяцы.

Работы по ядерному проекту велись и в других воюющих странах, в том числе в СССР и Японии. Советская ядерная программа развивалась достаточно активно до самого начала войны – в частности, еще в 1940 году харьковские физики предложили первый проект атомной бомбы, работы шли и в Радиевом институте в Ленинграде. Но деятельность на этом направлении была сведена к минимуму после вторжения немцев – страна напрягала все силы, чтобы срочно обеспечить ресурсами и материалами промышленность, которая давала технику воюющей армии. Проект возобновили лишь в 1942‑м, когда разведка сообщила, что Британия и США ведут разработку ядерной бомбы. До конца войны советские физики, однако, не успели ликвидировать отставание от американских и немецких коллег, невзирая на все старания разведки, добывавшей необходимые им чертежи.

Токио же не повезло с материальной базой. Хотя теоретические работы шли в целом успешно, на оккупированной Японией территории просто не было необходимых запасов руды для экспериментов. Уран приходилось доставлять на подводных лодках из Германии, но в условиях господства в морях флота и авиации союзников поставки срывались. Ко всему прочему, американские самолеты совершали регулярные налеты на Японию, буквально выбамбливая ее инфраструктуру, что дополнительно осложняло работы. Уже после войны в американской прессе появилась версия о том, что Япония якобы успела изготовить свою бомбу, которая была уничтожена во избежание захвата союзниками. Возможно, это была попытка оправдать постфактум применение ядерного оружия против густонаселенных городов. Как бы то ни было, никаких свидетельств того, что японцы создали ядерное оружие, обнаружить так и не удалось.

В итоге единственным успешным проектом в годы Второй мировой стал Манхэттенский.

Дело было на Манхэттене

«Это новое явление способно привести также к созданию бомб, и, возможно, – хотя и менее достоверно – исключительно мощных бомб нового типа.

Одна бомба этого типа, доставленная на корабле и взорванная в порту, полностью разрушит весь порт с прилегающей территорией. Хотя такие бомбы могут оказаться слишком тяжелыми для воздушной перевозки… Мне известно, что Германия в настоящее время прекратила продажу урана из захваченных чехословацких рудников. Такие шаги, быть может, станут понятными, если учесть, что сын заместителя германского министра иностранных дел фон Вайцзеккер прикомандирован к Институту кайзера Вильгельма в Берлине, где в настоящее время повторяются американские работы по урану».

Это фрагмент из знаменитого письма Эйнштейна Рузвельту, составленного в 1939 году при участии Лео Силарда, Юджина Вигнера и Эдварда Теллера. Оно было написано в июле, к президенту попало лишь в октябре. За месяц до его написания британские физики – австриец Отто Фриш и немец Рудольф Пайерлс, ученик Гейзенберга, – обнаружили, что критическая масса урана‑235, необходимая для начала самоподдерживающейся реакции деления, составляет всего 10 килограммов, а не десятки или даже сотни тонн, как предполагалось ранее. Это означало, что возможно создание относительно компактной ядерной бомбы, которую вполне может поднять самолет.

В апреле 1940‑го англичане начали работы над собственной атомной бомбой. Они шла достаточно успешно не в последнюю очередь благодаря участию физиков еврейского происхождения, бежавших или вывезенных разведкой из Германии и стран оккупированной Европы, в том числе Нильса Бора. Параллельно с британцами свои работы вели и американцы. В 1943 году на 1-й Квебекской конференции проекты было решено объединить, причем ведущую роль должны были играть Соединенные Штаты. К тому моменту США уже явно определились как лидер Западного блока, так что у Лондона, по сути, выбора не было. Британские и канадские физики отправились в США.

Истории Манхэттенского проекта посвящено множество книг и статей – описывать его подробно еще раз смысла нет. Развитая американская промышленность обеспечила ученым необходимые мощности, богатая американская казна выделила два млрд долларов на финансирование исследований, а хорошо работающая административная машина помогла сконцентрировать усилия на единственной цели: сделать ядерную бомбу к лету 1945‑го. Задача была блестяще решена, и 5 августа командир 509‑й специальной авиагруппы Пол Тиббетс написал на борту своего бомбардировщика имя матери – Энолы Гей, а утром следующего дня взял курс на Хиросиму.

Всесокрушающий ливень

«Шестнадцать часов назад американский самолет сбросил единственную бомбу на Хиросиму – важную базу японской армии. Она имела мощность, превышающую 20 тысяч тонн в тротиловом эквиваленте… Японцы начали войну с атаки на Перл-Харбор. Это нападение отомщено уже многократно, но мы еще не закончили. Эта бомба дала новые возможности нашим войскам, во много раз увеличив новым и революционным методом их возможность уничтожать противника. Мы делаем новые бомбы такого типа и ведем разработку еще более мощных устройств. Это атомная бомба. Она основана на главной силе, на которой держится Вселенная. Сила, из которой солнце черпает свою мощь, обрушилась на тех, кто развязал войну на Дальнем Востоке…

Мы готовы теперь уничтожить – быстрее и основательнее, нежели прежде, – любое японское предприятие на поверхности земли в любом из их городов. Мы уничтожим их доки, их заводы, их коммуникации. Пусть они не обманываются: мы полностью уничтожим возможность Японии вести войну. 26 июля мы предъявили ультиматум в Потсдаме, чтобы спасти народ Японии от полного уничтожения. Его лидеры отклонили наши требования. Если они не согласятся с ними сейчас, с воздуха на них обрушится всесокрушающий ливень, подобного которому не видела Земля. За воздушной атакой последуют удары с моря и высадка десантов в таком числе и такой мощи, которой японцы никогда не видели и мощь которых хорошо известна».

Это цитаты из речи президента Трумэна, которую он произнес 6 августа, в день первой бомбардировки. К тому моменту большая часть Хиросимы обратилась в руины, в ядерном пламени и в огненном смерче, который возник после взрыва, сгорело 80 тысяч человек, еще столько же умерло от ожогов и лучевой болезни в ближайшие месяцы. Через три дня та же «Энола Гей» сбросила бомбу на Нагасаки, где погибло еще 40 тысяч.

После войны, когда бывшие союзники, ставшие врагами, начали обвинять друг друга во всех смертных грехах, советская пресса прямо утверждала, что американцы разбомбили оба города без всякой военной необходимости. Это, разумеется, не так. К тому моменту за плечами у американских солдат и летчиков было уже три с половиной года кровопролитной войны с Японской империей – войны, в которой остров за островом приходилось брать с боем, высаживаться на пляжах под пулеметным огнем, отбивать банзай-атаки. Япония была сильным и опасным противником, справиться с которым американцам удалось лишь благодаря отваге и мужеству солдат, самоотверженному труду рабочих на заводах и напряжению экономики.

К лету 1945‑го американцы наконец прорвали все кольца японской обороны и подобрались вплотную к метрополии. На 1 ноября было намечено начало операции «Даунфол» – масштабной высадки на острова Японского архипелага. По самым скромным оценкам, на первом этапе операции число погибших составило бы до 50 тысяч; по оценке Объединенного комитета начальников штабов, итоговые потери превысили бы миллион. Путь наступающим войскам предполагалось прокладывать в том числе при помощи ядерных бомб: к началу высадки должны были быть готовы семь штук, солдатам не рекомендовали проходить через зону бомбардировки в течение 48 часов после взрыва. Предполагаемые японские потери исчислялись десятками миллионов. Ничего этого не случилось. 9 августа произошла бомбардировка Нагасаки, в тот же день СССР объявил Японии войну.

Спор о том, что же принудило Японию к капитуляции – неизбежный разгром советскими войсками Квантунской армии или американские бомбардировки Хиросимы и Нагасаки, – начался сразу после окончания войны и не завершен до сих пор. На Западе утвердилось мнение, что Токио капитулировал в результате бомбардировок и что двести тысяч погибших в Хиросиме и Нагасаки спасли десятки миллионов, которые погибли бы в итоговой битве за Японию; в СССР упирали на сдачу Квантунской армии, лишившую японцев последнего резерва. У каждой из сторон были свои резоны: император Хирохито 14 августа в обращении к нации напомнил о наличии у американцев ядерного оружия как одной из причин капитуляции, но три дня спустя в рескрипте к армии и флоту ни словом не обмолвился о бомбардировках, упомянув зато о разгроме японских сил в Маньчжурии.

Тогда, в августе 1945 года, было не до дележки военной славы и не до вопросов из сферы морали. В беседе с Гарриманом 8 августа Сталин указал, что атомная бомбардировка может дать японским элитам шанс на смену правительства, чтобы новые власти могли капитулировать. Сталина на тот момент куда больше волновал вопрос скорейшего окончания войны и сохранения жизни советских солдат, чем проблемы этики в отношении врага.

США на краткий миг приобрели абсолютное превосходство над всеми соперниками. Американские военные немедленно занялись составлением планов на случай, если Москва решит силой раздвинуть границы своего влияния, и в этих планах фигурировали ядерные бомбардировки советских городов и промышленных центров. Однако уже через четыре года СССР испытал собственную ядерную бомбу, а спустя еще три года к ядерному клубу присоединилась Великобритания, возобновившая замороженную в 1943‑м собственную программу и успешно ее завершившая. Атомная война закончилась, так и не начавшись, а две сброшенные на Японию ядерные бомбы на долгие годы превратились в предмет этических споров.