В минувшую среду на встрече с представителями Евросоюза в Брюсселе Барак Обама рассказывал о достоинствах соглашения о трансатлантическом торговом и инвестиционном партнерстве (ТТИП). Но при всем его обаянии многих противников соглашения ему переубедить не удалось. Главные риски ТТИП они связывают не с политиками, а с юристами, большую часть времени остающимися за кулисами.
Клаус Закс - один из таких юристов. Он больше четверти века работает с частными третейскими судами, в которых иностранные концерны подают иски на те или иные государства. Такая возможность обеспечивается так называемыми соглашениями о защите инвестиций. Соответствующие положения на настоящий момент предусмотрены и ТТИП.
Если компания считает, что определенные решения политиков приводят к сокращению его прибыли, она может назначить третейский суд. Так, в настоящий момент с Германией судится шведский энергетический концерн Vattenfall в связи с отказом Берлина от атомной энергетики, с Австралией - американский табачный холдинг Philip Morris из-за обязанности размещать устрашающую информацию на пачках сигарет, предназначенных для продажи там.
Но для чего демократические государства нужно ставить в зависимость от воли независимых судей? Как выносятся соответствующие решения? И почему они так часто сохраняются в тайне?

SPIEGEL ONLINE: Господин Закс, вы уже больше четверти века принимаете участие в работе таких третейских судов, как Международный центр по урегулированию инвестиционных споров (МЦУИС) при Всемирном банке. Последний дает возможность концернам за закрытыми дверями судиться с правительствами государств. На чьей стороне стоите вы?

Закс: Мне довелось принимать участие в работе суда по просьбе как компаний, так и государств - в частности, Польши. Но в большинстве случаев я был третьим судьей, который назначается совместным решением обеих сторон или самого МЦУИС.

SPIEGEL ONLINE: То есть в таких случаях ваш голос может быть решающим?

Закс: Верно. Когда судятся концерны и государства, решения реже выносятся единогласно, чем в процессах между двумя концернами. Причина в том, что всегда рассматриваются вопросы политические, по которым запросто можно представить себе другое мнение.

SPIEGEL ONLINE: Но в конечном итоге все должны принимать такие решения суда. Почему они зачастую даже не публикуются?

Закс: Потому что как минимум одна из сторон возражает. Между прочим, чаще против публикации высказываются государства, а не компании.

SPIEGEL ONLINE: Почему?

Закс: Потому, что определенные страны в результате предстают в глазах инвесторов как ненадежные. Ведь такие третейские суды были придуманы, чтобы повысить безопасность инвестиций. Одним из пионеров этого движения стала Германия как страна-экспортер; первое соглашение такого рода было подписано в 1859 году с Пакистаном.

SPIEGEL ONLINE: Но тогда речь шла о неустойчивых странах, не имиющих независимых судов. Зачем высокоразвитым правовым государствам ставить себя в зависимость от частной юстиции?

Закс: Не каждого американского инвестора радует перспектива судиться в Палермо или в Бухаресте. С другой стороны, для европейских компаний участвовать в процессах в США - дорогое и долгое удовольствие. Третейские суды принимают решения куда расторопнее.

SPIEGEL ONLINE: Но в ЕС очень многие люди против такого решения. Поэтому переговоры с США по данному пункту даже были отсрочены на три месяца.

Закс: Мне представляется разумным подумать сейчас об оптимизации. Ведь ЕС уже объявил, что третейские суды гипотетически смогут заслушивать и мнение неправительственных (некоммерческих) организаций.

SPIEGEL ONLINE: В Эквадоре американскому нефтяному концерну присудили компенсацию в размере почти двух миллиардов долларов - хотя, по мнению правительства, он действовал противоправно. Какой прок от показаний представителей Greenpeace, если в конечном итоге победа останется за концерном?

Закс: Но ведь есть и другие случаи, когда требования нефтяных концернов в третейских судах с треском проваливались. Зато, если какая-то южноамериканская страна вдруг объявит об экспроприации предприятий, третейский суд - это единственная защита для инвесторов.

SPIEGEL ONLINE: Раньше в основном было так, что западные концерны подавали иски на правительства развивающихся стран; сегодня сторонами третейских процессов все чаще становятся индустриальные государства. Возможно, мы только сейчас начинаем осознавать истинную роль третейских судов?

Закс: В чем-то вы правы. Об этом же свидетельствует и возмущение, вызванное решением концерна Vattenfall судиться в связи с отказом ФРГ от мирного атома. Если Берлин сначала решает, что нужно продлить срок эксплуатации АЭС, а затем - меньше чем через год - вдруг убеждается в необходимости его сокращения, то встает вопрос, не сводится ли все это к экспроприации активов.

SPIEGEL ONLINE: Но такие политические решения должны оставаться в компетенции государства.

Закс: Разумеется. Однако государство не вправе допускать произвола и при необходимости должно компенсировать убытки. На том же настаивают и немецкие энергетические компании, такие как RWE и E.on.

SPIEGEL ONLINE: Но немецкие концерны не могут обращаться в третейские суды и потому прибегают к немецкой юстиции.

Закс: В отношении иностранных концернов, таких как Vattenfall, Германия подписала соглашения, которых должна придерживаться.

SPIEGEL ONLINE: Германия могла бы взять пример с Австралии, которая после иска табачного концерна Philipp Morris соглашений о защите инвестиций больше не заключает.

Закс: Такая возможность есть. Например, Бразилия по сей день ни с кем не подписала аналогичных договоренностей, однако инвесторов она привлекает.

SPIEGEL ONLINE: А в самой системе третейских судов вы ничего менять не хотите?

Закс: Почему же, - система далека от совершенства. Во-первых, решения получаются разношерстными, поскольку соглашения о защите инвестиций зачастую сформулированы очень расплывчато. Во-вторых, есть очень много исков, рассмотрение которых по сути не взодит в задачи таких судов.

SPIEGEL ONLINE: Существуют даже фирмы, бизнес-модель которых базируется на третейских судах. Они финансируют иски против реструктуризации долгов проблемных европейских стран - несмотря на то, что инвесторы покупали соответствующие облигации уже в разгар кризиса.

Закс: Да, люди делают из этого бизнес. Но это происходит не только с третейскими судами. Полюбопытствуйте в Интернете, сколько предложений связано с финансированием судебных тяжб.

SPIEGEL ONLINE: Есть и еще один момент, которым обусловлено настороженное отношение к третейским судам: в них могут обращаться концерны с исками против правительств, но не наоборот.

Закс: Верно, - государство всегда оказывается ответчиком, причем возможность оспорить решение суда не предусматривается. Я надеюсь, что оба эти момента в рамках соглашения между США и ЕС претерпят изменения. Нужно исключить аспекты охраны окружающей среды и защиты прав потребителей и сконцентрироваться на чисто экономических вопросах. Кроме того, государства должны получить возможность предъявлять концернам так называемые встречные иски, если последние, осуществляя инвестиции, сами нарушали законы. Нужен своего рода „баланс вооружений“ между государством и частным бизнесом.