Что остается власти, которая держится уже слишком долго, многим надоела, не имеет внятных планов по выходу из экономического кризиса и в целом видения будущего страны, погрязла в коррупции, чтобы успешно пройти президентскую избирательную кампанию? Один из старых проверенных способов – ковать из любых оппонентов образ «наймитов иностранной разведки». Сериал «Спящие», угрозы объявить ряд зарубежных СМИ «нежелательными», на полном серьезе организуемые в Совете Федерации слушания по «иностранному вмешательству» во внутренние дела России (в Совфеде создана даже специальная комиссия «по защите госсуверенитета»), постоянные выступления официальных лиц на эти темы – в ближайшие месяцы мы услышим еще много о том, как Запад руками финансируемой им российской оппозиции пытается разрушить «основы конституционного строя».

У этого шума есть две особенности. Первое – шум об «иностранном вмешательстве» во внутренние дела России мы слышим много лет, но ни одного реального доказательства так и не предъявлено. Какая-то голословная телестряпня, попытка интерпретировать гражданские контакты с иностранцами как «измену родине», а рутинные семинары по развитию институтов гражданского общества изобразить «тренингом боевиков для майдана» и т. д.

Американцы накопали уже довольно большое количество реальных доказательств попыток РФ повлиять на внутриполитический расклад сил в США, с оплатой конкретной политической рекламы, со взломом аккаунтов и т. д. Здесь все иначе. При наличии армии, спецслужб, ФСБ, Росфинмониторинга – представляете, что было бы, если бы, например, Навальный получил хотя бы цент от правительства США на свою деятельность? Да все вокруг только и жужжало бы на эту тему, были бы уголовные дела об измене родине и так далее. Но ничего этого нет. Есть только нагнетаемый белый шум.

Второе – строго по букве и духу Конституции, «основы конституционного строя» – это наличие оппозиции, которая постоянно ругает власть, свободы прессы, которая всю эту ругань печатает, сменяемости власти через выборы. То, что под «основами конституционного строя» понимают Путин, Совфед, ФСБ и Минюст, – полный административный контроль над политическими и общественными институтами, прессой, репрессии в адрес оппозиции с целью не допустить смены власти на выборах – не что иное, как «присвоение власти», описанное в части 4 статьи 3 Конституции. Желательны были бы слушания в Совете Федерации именно на эту тему, а не про мифическое «иностранное вмешательство».

Но власть волнуют вовсе не факты. Цепляясь за свои полномочия, она использует одно из самых эффективных средств: нагнетание образа врага. Это работает. У большой части населения срабатывают трайбалистские инстинкты и включается система распознавания свой–чужой. У меня в последнее время была масса похожих разговоров по всей стране: да, нам не нравится власть, да, Навальный говорит много правильных вещей, но мы прохладно к нему относимся, потому что он «агент США». Любые уточняющие вопросы – а какие факты, кроме болтовни по телевизору; а чем, в конце концов, вам не угодили США, вам больше нравятся партнерства с Китаем, Ираном и КНДР? – бессмысленны: людям нечего ответить, но они не готовы к дискуссии, им успешно навязали бинарную логику в духе примитивного понимания патриотизма. Царь (Путин) борется с США – у России нет другого царя – значит, все, кто против него, – агенты США.

Хорошо то, что такой логики придерживается все же ограниченная часть общества. Но немалая. И в условиях, когда ничем позитивным заманить людей в свою поддержку не получается, а проплаченные посты модных блогерш с хештегом «Жизнь налаживается» вызывают только раздражение, включение системы распознавания свой–чужой может принести плоды: часть людей удастся отвратить этим от протестного голосования на выборах и от поддержки оппозиции. Наряду с другим главным врагом перемен – общественной апатией и неверием в собственную возможность что-то изменить – это, пожалуй, самый сильный на сегодня инструмент в руках власти для удержания ситуации под контролем. В отсутствие пресловутой «позитивной повестки» и подобная негативная мобилизация сойдет.