– Ваше высочество, король Салман неожиданно изменил порядок престолонаследия, объявив министра внутренних дел Мухаммеда бен Наифа новым наследным принцем, а своего сына Мохаммеда бен Салмана – вторым в очереди. Как вы относитесь к такому решению?

– Выбор кронпринца и вице-кронпринца, сделанный королем, был утвержден соответствующим советом. Почитайте, что в этой связи говорится в Конституции королевства.

– Это довольно-таки лаконичный ответ с учетом масштабов случившегося. Ведь это коснулось не только прежнего кронпринца Мукрина, но и вашего брата, принца Сауда бен Фейсала, до конца апреля занимавшего пост министра иностранных дел.

– Принц Сауд продолжит курировать внешнюю политику и на своем новом посту. Его колоссальный опыт останется для короля Салмана, который ставит внешнеполитические цели одним из инструментов для управления отношениями с другими государствами.

– Высший руководитель Ирана Али Хаменеи недавно заявил, что в Эр-Рияде «государственные дела перешли в руки к неопытным юнцам». Какие чувства у вас это вызвало?

– Я был весьма удивлен. Когда человек с таким опытом опускается до столь уничижительных комментариев, это значит, что в его мышлении что-то не так. Кто бы ни был его советником, он дает ему плохие советы.

– Принц Мухаммед, третий человек в государстве, который, будучи министром обороны, отвечал за военную операцию в Йемене под эгидой Саудовской Аравии, действительно весьма молод – ведь ему немногим больше 30 лет.

– Наш глава – король Салман. Это король руководит военной операцией в Йемене, равно как и внешней, и внутренней политикой в целом. Король Салман в возрасте 18 лет стал губернатором Эр-Рияда. Король Абдул-Азиз начал свою кампанию по объединению королевства в возрасте 18 лет. Мы судим друг о друге по делам, а не по возрасту.

– В 60-е годы вы видели фиаско Египта в Йемене, в 80-х годах – провал Советского Союза в Афганистане, позднее – фиаско американцев в Ираке. Откуда у вас уверенность, что операция в Йемене будет успешной?

– Другие народы, начиная с римлян, пытались захватить Йемен. Наша операция – это не завоевательная война, а попытка вернуть народу Йемена то, что у него было украдено движением хути и экс-президентом Али Абдуллой Салехом. Военная операция проходит с согласия Совета Безопасности ООН, Арабской лиги, Организации исламского сотрудничества и Совета по сотрудничеству государств Персидского залива, а также йеменского народа.

– Правительство Йемена в эмиграции в начале мая просило ООН о проведении наземной операции. По-вашему, какие результаты и в какие сроки должна принести такая операция, чтобы считаться успешной?

– Я не думаю, что здесь есть какие-то временные ограничения. Коалиция государств Персидского залива, усиленная Египтом, Иорданией и другими странами, имеет целью восстановить легитимность и добиться выработки соглашения с участием всех политических сил. Эта кампания преследует не военную, а политическую цель.

– Официально королевство завершило военную фазу кампании и недавно даже объявило о прекращении огня, однако авиация все еще продолжает наносить удары. Хути по-прежнему контролируют обширные территории страны. Гуманитарная ситуация только усугубилась. Чего позволили добиться эти воздушные удары?

– Я не знаю, откуда вы берете такую информацию. Если вы следите за сообщениями пресс-службы коалиции, то знаете, что нам удалось оттеснить хути в Адене, Таисе, Ходейде и других областях.

– На сегодняшний день есть кадры и сообщения о многочисленных жертвах бомбардировок среди мирного населения.

– Я таких кадров не видел. Жертвы среди мирного населения имеют место во всех вооруженных конфликтах. В свою очередь, у нас есть доказательства, что хути сами атаковали мирных жителей. Причем не только в Северном Йемене, но и в Адене. Если гуманитарные организации сообщают о многочисленных жертвах, обусловленных действиями коалиции, то пусть они сообщают и о жертвах с другой стороны.

– Какие у вас есть конкретные доказательства участия Ирана в конфликте в Йемене? Какие поставки оружия вы можете доказать?

– Похоже, западные СМИ и западные правительства как бы надевают шоры, когда речь идет об иранском влиянии в Йемене. Еще тогдашний президент Салех во время конфликта с хути показывал оружие, ввезенное контрабандой из Ирана. Когда президент Хади вступил в должность, было захвачено судно с таким оружием на борту. Совсем недавно народные комитеты Йемена представили удостоверения личности иранских стражей революции и военных, взятых в плен во время боев.

– Иранцы это отрицают.

– А вы разве ожидали другого? Иранцы отрицают даже то, что их люди воюют в Сирии. Президент Роухани в своей речи по случаю годовщины революции отметил иранскую поддержку народов Йемена, Сирии, Ливана и Ирака. Я считаю это доказательством того, что он же сам и распорядился оказать такую поддержку.

– Радикальный предшественник Роухани Махмуд Ахмадинежад уже стал историей, недавно было подписано рамочное соглашение по ядерной программе Ирана. Возможно, настал тот исторический час, когда Саудовская Аравия и Иран должны сделать шаг навстречу друг другу?

– Этот вопрос вам лучше задать президенту Роухани. В начале своего президентства он еще говорил об улучшении отношений с Саудовской Аравией. На сегодняшний день он расширил политику Ахмадинежада в регионе. Влияние Ирана в Сирии, Ираке, Ливане и Йемене при Роухани усилилось. Мы публично заявляли, что хотим хороших отношений с нашими соседями. Мы протягиваем руку, и теперь дело за иранцами.

– СМИ Саудовской Аравии подогревают крайне антииранские настроения.

– А вы видели иранские СМИ? В стране больше 20 радио-и телеканалов тиражируют ненависть, оскорбления и антиарабские лозунги. Так что, если в наших СМИ царит враждебное отношение, это вполне можно понять.

– Сирия и Ирак существуют под знаком гражданских войн, Египет занят самим собой. Саудовская Аравия хочет занять ведущие позиции в регионе?

– Мы никогда не воспринимали себя как единственного лидера в арабском мире. Мы всегда сотрудничали с другими, и подтверждение тому – операция в Йемене.

– Однако до сих пор Саудовская Аравия добивалась успехов скорее на пути дипломатии. Сегодня же королевство предстает как держава, лидирующая в военной сфере.

– Еще в начале 60-х годов прошлого века, когда Ирак впервые заявил о своих притязаниях на Кувейт, Саудовская Аравия участвовала в экспедиционном корпусе Лиги арабских государств. После шестидневной войны 1967 года мы направили войска в Иорданию, а во время арабо-израильской 1973 года – в Сирию. Наконец, это наш генерал в 1991 году возглавил арабско-исламский контингент по освобождению Кувейта. Королевство не только может, но и готово сражаться сообща с другими.

– Вы назвали преступным бездействие международного сообщества в контексте сирийского конфликта. Когда сегодня вы видите злодеяния «Исламского государства», вы можете исключить, что ваша страна и ваши граждане оказывали поддержку джихадистам?

– Я могу это полностью исключить, даже применительно к отдельным индивидуумам. У нас были приняты, вероятно, самые строгие в мире законы о контроле над движением капитала: мы сочетали нормы ООН и США. Мы подвергали уголовному преследованию и задерживали граждан, если они переводили средства «Аль-Каиде». Если «фахиш» – этим арабским словом я называю ИГ – получал финансовую поддержку с территории нашего королевства, мы хотим знать, от кого. Бездоказательно утверждать, будто шейхи и принцы из Саудовской Аравии, Катара и Объединенных Арабских Эмиратов содействовали этому движению.

– Вы используете для ИГ понятие «фахиш», что можно перевести как «порочные». В основе этого движения лежит радикальная интерпретация ислама, которая сильно напоминает интерпретацию ваххабитов, распространенную в Саудовской Аравии.

– Эти люди ищут себе оправдание. Для этого они пытаются украсть у нас, мусульман, нашу религию и понятие джихада – почетного обозначения нашей преданности Аллаху, нашего стремления избегать зла. И они крадут у нас концепцию государства, поскольку государством они не являются. Они лишь присваивают эти традиции.

– Около 50 лет назад в Саудовской Аравии было упразднено рабство, а при вашем отце, короле Фейсале, даже появились школы для девочек – вопреки сопротивлению радикальных исламских ученых. Сегодня королевство шокирует мир драконовскими наказаниями, например, в отношении блогера Раифа Бадави. В каком направлении король Салман поведет страну?

– Королевство продолжит развиваться, как это было всегда. Король Салман служил первому королю Саудовской Аравии Абдул-Азизу, королям Сауду и Фейсалу. Он участвовал в проведении всех реформ, в результате которых королевство стало тем, что оно представляет собой сегодня. И если есть пример народа, перешедшего с одной ступени общественного развития на другую, то это немецкий народ. Немцы прошли большой путь. Мы тоже пытаемся учиться на своих ошибках и исправлять свои заблуждения. Это происходит не в одночасье, но процесс идет.