Почему Аляска хочет скорейшего урегулирования конфликта на Украине

Недавно Аляске выпала честь принимать саммит президентов Трампа и Путина, посвященный урегулированию украинского кризиса. Там же прошли переговоры между дипломатическими представителями Стивом Уиткоффом (США) и Кириллом Дмитриевым (Россия), результатом которых стал проект мирного соглашения, состоящий из 28 пунктов.

Хотя Аляска находится в 8500 километров от Украины, санкции, введенные в связи с конфликтом, серьезно влияют и на этот штат, и на все государства, участвующие в международном арктическом сотрудничестве. Поэтому вопрос о том, как предлагаемый план урегулирования поможет решить возникшие из-за санкций региональные проблемы, стоит весьма остро.

За последние два месяца я участвовал в нескольких конференциях, одна из которых прошла в офисе НАТО при Женевском центре политики безопасности (Швейцария), в конференции Арктического совета по управлению чрезвычайными ситуациями (Норвегия) и в международной конференции «Мировой океан – пространство сотрудничества и конкуренции», организованной ИМЭМО РАН (Россия).

Какие выводы можно сделать после встречи Трампа с Путиным и делегацией европейских лидеров

Хотя изначально в фокусе внимания дискуссий были вопросы обеспечения безопасности на море в пределах Северного морского пути (СМП), впоследствии акцент сместился на проблематику, касающуюся санкций против России и многовековых конфликтов в Европе, продолжением которых стала опосредованная война на Украине.

На эти конференции меня приглашали не только из-за моего опыта работы на посту президента-сооснователя Морской биржи Аляски, одной из главных в мире организаций по отслеживанию судов, мониторингу и оказанию помощи в чрезвычайных ситуациях на море, но и потому, что я состою в Арктическом совете, а также участвую в Рабочих группах экспертов «Росатома» по арктическому судоходству. Кроме того, приглашения были обусловлены тем, что Аляску нередко воспринимают как своего рода «арктическую Швейцарию» благодаря ее многолетнему опыту трансграничной торговли и дипломатии с Россией, а также со всеми другими арктическими и азиатскими государствами. Эта репутация способствовала выбору Аляски местом встречи президентов Трампа и Путина.

Хотя мы, жители Аляски, всегда уделяли большое внимание безопасности судоходства по Северному морскому пути, сегодня уровень беспокойства резко возрос из‑за увеличившихся перевозок сырой нефти, вызванных европейскими санкциями на закупку российских углеводородов. В 2024 году через Берингов пролив в Азию было переправлено 128 млн баррелей сырой нефти, что наряду с природным газом составило 84% всего объема перевозимых по СМП грузов.

Из‑за европейских санкций потоки ископаемого топлива сместились из Европы в Азию. При этом экономика стран ЕС пострадала из-за дефицита энергоресурсов, что, в свою очередь, усилило там политическую нестабильность. Напрашивается вывод: вмешательства в процесс поставки энергоресурсов зачастую вредны.

Мы не можем винить Россию за то, что она ищет альтернативные рынки сбыта. На Аляске поступили бы аналогичным образом, если бы рынки США оказались закрыты для нашей нефти. Мы не можем упрекать и Китай с Индией, которые стали закупать еще больше российской нефти, тем более что Москва предоставляет им серьезный дисконт. Но санкции, запрещающие страховым компаниям покрывать риски разливов нефти при таких перевозках, усиливают наши опасения.

Ножи Трампа: чем грозят России "самые жесткие" санкции, введенные США и ЕС

В совокупности всё это создает серьезнейшую угрозу экологической безопасности в Арктике. Нефтяной разлив в этом регионе стал бы настоящей катастрофой. Если рыба еще способна уйти из загрязненных вод, то масштаб гибели морских млекопитающих был бы ужасающим.

Поставки углеводородов по СМП соответствуют принципу свободы судоходства, включая такие международные водные пути, как Берингов пролив. С правовой точки зрения, им нельзя противодействовать. Даже если Европа снимет введенные против России санкции, поставки по СМП продолжатся, поскольку заключенные контракты с Азией надо исполнять. Тем не менее мы можем выступить за принятие самых решительных мер для снижения связанных с этим экологических рисков.

Мы организовали Морскую биржу Аляски для отслеживания движения судов, непрерывного мониторинга и оказания помощи в проведении аварийно-спасательных операций. Мы предоставляем судам информацию о погодных условиях и другие необходимые данные, обеспечивающие безопасность мореплавания, в режиме реального времени напрямую. Наша зона ответственности в Беринговом море охватывает 4 млн квадратных километров. За 25 лет работы у нас не произошло ни одной серьезной аварии с танкерами и ни одного крупного разлива нефти. Мы были бы рады, если бы аналогичные меры были приняты во всем Арктическом регионе.

Несмотря на то что санкции, наложенные на российский импорт углеводородов, уже привели к серьезным глобальным последствиям, европейцы ввели против Москвы еще около 16 тыс. ограничительных мер. Можно уверенно утверждать, что в результате всего этого Европа пострадала куда больше, чем Россия. Но многие санкции нанесли большой ущерб и Аляске, что проявилось в ограничении рыбохозяйственных исследований, во введении ограничений на авиасообщение и туризм, в существенном сокращении возможностей совместного ведения бизнес‑проектов, осуществления образовательных и культурных обменов, а также в уменьшении уровня кооперации в рамках Арктического совета и Арктического экономического совета.

Опустили потолок: как Вашингтон и Брюссель пытаются давить на покупателей российской нефти

Разумеется, ни Аляска, ни Арктика изначально не имели никакого отношения к ситуации на Украине. Вряд ли нам прямо сейчас удастся добиться отмены санкций против сотрудничества в Арктике, но, по крайней мере, мы можем настаивать на их немедленном снятии в рамках урегулирования украинского кризиса.

Возникает логичный вопрос: могло ли все сложиться иначе? Директор ЦРУ и бывший посол США в России Уильям Бёрнс предупреждал: Украина – особый случай, и попытка втянуть ее в НАТО неизбежно приведет к войне, и, как мы теперь видим, он был прав. Бёрнс понимал, что ситуация будет очень похожа на Карибский кризис, когда США оказались в нескольких шагах от ядерной войны. Тогда Госдепартамент и Пентагон советовали президенту Кеннеди вторгнуться на Кубу, не осознавая – из‑за ошибочных разведданных, – что по меньшей мере две советские ракетные системы уже были полностью готовы к использованию.

К счастью, тогда президент Джон Кеннеди и его брат Роберт сумели разрядить ситуацию, действуя через личных эмиссаров (представителей) в обход Госдепартамента. Похоже, сейчас президент Трамп пошел тем же путем, задействовав посредников Стива Уиткоффа и Джареда Кушнера.

Президент Трамп и его военные советники понимают, что, если конфликт продолжится, Украина лишится куда больше земель, чем предусмотрено в проекте урегулирования, вплоть до потери Одессы, что стало бы для украинской экономики сокрушительным ударом. Любой квалифицированный военный аналитик скажет, что принятие этого мирного плана – не «капитуляция» и не «умиротворение агрессора», как утверждают в Европе, а непредвзятый учет военных реалий и общей обстановки.

Причины взятого ЕС курса кроются в двухтысячелетней истории европейских конфликтов, в ходе которой народы прививали себе страх и ненависть по отношению друг к другу. Достаточно открыть в Википедии список европейских войн – их там почти тысяча (а именно 947): Столетняя и Восьмидесятилетняя войны, нашествие нацистской Германии, походы Наполеона, ожесточенные религиозные войны и многое другое. Все это составляет особый исторический реликт европейского способа разрешения конфликтов.

Почему рассуждения о тупике в украинском конфликте нельзя воспринимать всерьез

В результате конфликтность, стремление решать вопросы силовым путем оказались как бы вшитыми в общественное сознание европейцев, стали частью их культурного ДНК. Иначе трудно объяснить откровенно иррациональные, абсурдные заявления европейских политиков о том, что «Украина победит Россию», что «Украина вернет себе Крым» или откровенно оруэлловские формулировки вроде реплики премьер‑министра Дании о том, что «мир для Украины хуже войны».

Тем временем Европа продолжает говорить о том, что будет финансировать конфликт «столько, сколько потребуется». Похоже, что на деле это означает – «до тех пор, пока не погибнет последний украинец». При этом очевидно, что значительная часть выделяемых средств оседает в карманах коррупционеров. Именно эта хроническая коррупция и есть причина, по которой ЕС не хочет принимать Украину в свою «семью», что само по себе весьма показательно.

Не обязательно было приходить к тому, что мы наблюдаем сейчас. Пока существовала стратегическая логика сдерживания и изоляции Москвы, продвигавшей идеи коммунизма, такой курс еще можно было объяснить, но после краха СССР это обоснование исчезло. Германия воссоединилась, Организация Варшавского договора была распущена, в Россию пришли тысячи западных компаний, в том числе и с Аляски.

Тогда российские лидеры предлагали идею сближения, даже интеграции с Европой. Но эта возможность была проигнорирована европейскими правящими кругами, которые предпочли продолжать холодную войну и продавливать расширение НАТО. Обедневшая посткоммунистическая Россия не представляла для Европы реальной угрозы, и складывалось впечатление, что европейские лидеры были куда больше озабочены другим: если перестать изображать Россию врагом, то окажется, что НАТО больше незачем существовать. Политические элиты использовали образ «общего врага» для поддержания социальной сплоченности и собственной власти.

Однако Россия восстановила экономику, укрепила свой авторитет, приобрела новых союзников, в числе которых страны БРИКС. И это очевидный факт.

Не тот русофоб, что Россию громче клянет

Сегодня возможность создать стабильную общеевропейскую архитектуру безопасности возникает как естественное продолжение урегулирования украинского конфликта, включая возобновление деловых и торговых связей с Россией. На Аляске мы видели, как этот подход работает в реальном времени: мы стали поднимать «ледяной занавес», разделяющий Аляску и Чукотку, еще в период существования СССР – начали продвигать бизнес, культурные и туристические обмены. В результате люди по обе стороны границы увидели наши многочисленные общие интересы и взаимное стремление к миру.

Помимо вопроса о НАТО, в обсуждавшемся Путиным и Трампом соглашении есть и другие важные положения, проливающие свет на истоки конфликта. Например, пункт о том, что «обе страны договорятся отменить все дискриминационные меры и гарантировать права украинских и российских СМИ и образования». Казалось бы, такие нормы должны не обговариваться специально, а действовать априори. Но в реальности необходимость включить в соглашение этот пункт проливает свет на одну из главных причин спецоперации: попытку Зеленского «дерусифицировать» Украину путем запрета преподавания русского языка в школах, переименования улиц и городов, запрета показа российских фильмов и ущемления УПЦ. Наряду с положениями о НАТО включение этого пункта важно для разъяснения непрекращающихся ложных заявлений о «неспровоцированном» характере войны.

Когда русскоговорящее население востока Украины восстало против этой культурной зачистки, Зеленский совершил еще одну ошибку, отправив для подавления инакомыслящих откровенно нацистскую бригаду «Азов»*, что позволило Москве заявить одной из целей СВО «денацификацию».

Другое предлагаемое условие урегулирования – требование провести на Украине выборы в течение 100 дней. Трудно поверить, что Украина «борется за свободу», когда Зеленский отменил все выборы, объявил вне закона оппозиционные партии, отправил своих политических оппонентов за решетку и установил контроль над СМИ.

По накатанной

Еще один пункт предлагаемого соглашения, выходящий за рамки конкретных вопросов, связанных с Украиной, – ссылка на возобновление переговоров по Договору о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений (СНВ). Россия продолжает создавать новое оружие в качестве средства сдерживания – ракеты «Орешник», «Циркон» и «Буревестник», а также беспилотный подводный аппарат «Посейдон» с ядерной установкой, от которых нет защиты. Вместо дальнейшей эскалации следует немедленно начать переговоры по СНВ, поскольку срок действия соглашения истекает в январе.

Многое из этого пока кажется утопией. Но сейчас у меня больше надежд, чем когда-либо, поскольку у нас есть президент Трамп, который хочет мира и прямо говорит, что эти конфликты и санкции ужасно сказываются на людях во всех странах.

Мой отец часто говорил мне: «Сынок, не приходи ко мне просто пожаловаться на проблему, предложи решение». Следуя этому завету, на женевских встречах по вопросам безопасности я предложил привлечь Швейцарию к обучению Украины политике внеблокового нейтралитета. Швейцария в этом смысле может послужить отличным примером, поскольку обладает соответствующим опытом. Технически это может быть реализовано через программу НАТО «Партнерство во имя мира», в которой участвуют и Швейцария, и Украина, и Россия.

Что касается Аляски, то наши усилия должны быть направлены на немедленное возобновление трансарктического сотрудничества в рамках любого соглашения, регулирующего конфликт на Украине, на благо жителей Арктики. Мы не имели никакого отношения к войне, и нет причин держать нас в заложниках этой ситуации.

Автор – посол доброй воли Северного форума, президент-сооснователь Морской биржи Аляски

*Украинское военизированное националистическое объединение "Азов" (Батальон "Азов"; Полк "Азов") – организация, признанная террористической и экстремистской и запрещенная в России.