Семь кадетских нянек

Среднее военное образование в России переживает настоящий ренессанс. Кто-то связывает это с ростом патриотизма и активной внешней политикой страны, другие видят причину в сильно выросшем бюджете военного ведомства, часть которого идет и на профильное образование. Мол, стали хорошо платить офицерам, и профессия сразу стала престижной. Суть одна: если в позднесоветское время желающих со школьных лет посвятить себя армейской службе с трудом набиралось на десяток Cуворовских училищ, то теперь во все военные учебные заведения огромный конкурс.

Естественно, сами заведения стали расти как грибы после дождя, причем сдерживать этот процесс никто не старался. Cегодня в стране насчитывается двадцать пять Суворовских и Нахимовских училищ, девять кадетских корпусов Министерства обороны и десять элитных Президентских кадетских училищ. Все они в подчинении Министерства обороны.

Еще есть ведомственные кадетские школы и корпуса, которых суммарно около шестидесяти. Подчиняются они МВД, ФСБ, МЧС, Росгвардии, Налоговой полиции, Следственному комитету, республиканским и краевым муниципальным органам. И наконец, существуют «кадетские» и «казацкие» классы в обычных средних школах и гимназиях Министерства просвещения. Их количество очень велико и постоянно растет.

Формально все учебные заведения составляют как бы одну систему довузовского военного образования, в то же время они совершенно разные по структуре, подчинению, финансированию, учебным программам и т. д. И в этом кроется большая проблема. Кадетом сегодня могут называть как «настоящего» курсанта, постоянно живущего в казарме в условиях практически армейской дисциплины, так и обычного школьника, живущего дома и обучающегося в простой средней школе, но с «военным» уклоном в виде пары дополнительных уроков в неделю.

Идеологического единства и логики в системе начального военного образования явно не хватает, а это приводит к абсолютной разобщенности курсантов военно-учебных заведений, отсутствию ощущения единства и даже к некоторой ревности. Достаточно заглянуть на тематические «ветки» некоторых социальных сетей, чтобы понять, что суворовцы, мягко говоря, недолюбливают кадетов, а вместе они пренебрежительно относятся к ученикам кадетских классов обычных средних школ. И пока статус и идеология самого понятия «кадет» или «суворовец» не будут максимально четко сформулированы, такое положение не изменится.

Образы прошлого

Сегодня модно говорить о возрождении традиций, о славных именах выпускников императорских кадетских корпусов и советских Суворовских училищ. Но история кадетского и суворовского образования нелинейна, она знала очень разные времена. И подчас в ней можно найти совершенно противоположные и взаимоисключающие примеры.

Слово «кадет» имеет французское, даже гасконское происхождение и переводится как «маленький капитан». Во Франции так называли детей дворян, которых с малолетнего возраста записывали в военные части, а к совершеннолетию производили в офицерские чины. Но сама традиция кадетских корпусов пришла к нам из Пруссии, где такие заведения появились еще в середине XVII века. Первый кадетский корпус в России появился в 1732 году, при государыне Анне Иоанновне, а инициатором его создания был генерал-фельдмаршал Бурхард Миних, между прочим, бывший полковник прусской армии. Он же стал первым начальником корпуса.

При Елизавете Петровне были открыты Морской кадетский корпус, готовивший кадры для флота, и «Пажеский Ея Императорского Величества корпус», по программе мало отличавшийся от кадетского. Еще два корпуса было открыто при императрице Екатерине II. Таким образом, в XIX век Россия вступила, имея всего пять кадетских корпусов. Это были элитарные учебные заведения, в которые принимали лишь потомственных дворян или сирот погибших в бою офицеров. Таковых учили «за казенный кошт», остальные при поступлении платили весьма существенную сумму. Точные, военные и гуманитарные науки, языки (три европейских плюс латынь), выездка, фехтование и стрельба, этикет и танцы стали обязательными составляющими программы.

Достаточно посмотреть на шикарные здания, построенные для этих заведений, чтобы понять, каким вниманием и уважением они пользовались. Шефами корпусов были представители правящей династии. В корпуса брали детей не старше 6 лет и обучали 15 лет, причем родители давали расписку, что не будут вмешиваться в процесс обучения, а отпуска ученики будут получать лишь в качестве поощрения за успехи. В старших классах кадеты могли выбирать направление службы – военное или гражданское. Из корпусов выходили всесторонне образованные, просвещенные и патриотичные люди с чувством собственного достоинства. Тысячи бывших кадетов отличились в войне 1812 года, но многие из них позже выйдут на Сенатскую площадь, причем воспитанники Морского и Первого кадетского корпусов попытаются примкнуть к восставшим.

В 30‑е годы количество училищ значительно увеличилось, об элитарности речь уже не шла. Брат государя Михаил Павлович, возглавлявший Управление военно-учебных заведений, четко нарисовал образ идеального кадета Николаевской эпохи: «Христианин, верноподданный, русский, добрый сын, надежный товарищ, скромный и образованный юноша, исполнительный, терпеливый и расторопный офицер – вот качества, с которыми воспитанник этих заведений должен переходить со школьной скамьи в ряды армии с чистым желанием отплатить Государю за его благодеяния честной службой, честной жизнью и честной смертью».

А в 1863 году кадетские корпуса вообще… распустили. В записке военного министра Милютина на имя Александра II это было обосновано вполне однозначно: «Соединение в одном заведении общего образования и воспитания детей с образованием специально-военным юношей – противно как педагогическим началам, так и требованиям военной службы».

Вместо кадетских корпусов были организованы военные гимназии, некоторые с интернатом, большинство – без оного. Роты, взводы и отделения уступили место школьным классам, офицеров‑наставников заменили учителя и воспитатели. Одновременно старшие специальные классы корпусов были преобразованы в юнкерские училища, готовившие офицеров. Туда и поступали выпускники военных гимназий на равных со всеми остальными желающими.

На двадцать лет слово «кадет» ушло из официального русского лексикона. Но в 1882 году император Александр III повелел восстановить кадетские корпуса, «принимая во внимание заслуги бывших в Империи кадетских корпусов, питомцы которых, прославив русское оружие в достопамятных войнах прошлого и текущего столетий, доблестно подвизались на различных поприщах полезного служения Престолу и Отечеству».

До революции успели создать тридцать кадетских корпусов – частично старых, частично новых. В них вернулись деление на роты и взводы, военная форма, уставы и т. д. Руководство снова передали армейским офицерам.

В какой степени после двадцати лет небытия им удалось возродить былые традиции, вопрос сложный. Но внимание к кадетам было большое: лучшие преподаватели, красивая форма, лазареты и спортивные снаряды, летние лагеря, совместные с институтами благородных девиц балы, частое посещение видных государственных чинов, в том числе государя. Главным начальником военно-учебных заведений стал великий князь Константин Константинович – знаменитый поэт К. Р., кстати, выпускник Морского кадетского корпуса и, между прочим, президент Академии наук.

Советская власть упразднила кадетские корпуса, но в разгар Отечественной войны, в 1943 году, решено было вернуться к этой идее. Инициатором выступил генерал Игнатьев, прошедший дореволюционную кадетскую школу. Правда, от слова «кадет» решили отказаться, хотя в приказе было указано, что училища, названные Суворовскими, надо сформировать «по типу старых кадетских корпусов». От прошлого взяли лишь форму, содержание же полностью соответствовало канонам социалистического воспитания.

Ожившие традиции

Итак, традиции русских военных школ совершенно разные. Конечно, их объединяют в конечном счете патриотизм и верность воинскому долгу, но путь к этим ценностям строится через совершенно разные методы. Общие молебны столь же чужды идеологии советских Суворовских училищ, как политинформации и комсомольские собрания – кадетам Пажеского корпуса эпохи Екатерины Великой. Наверное, нужно как-то искать «общий знаменатель», но для этого необходимо создать орган, который сосредоточит в своих руках руководство или хотя бы координацию современного кадетского движения.

Пока же приходится довольствоваться общественной инициативой, например, той, которую уже три года продвигает коллектив организаторов Международного кремлевского кадетского бала (МККБ). Это как раз то мероприятие, которое объединяет весь спектр современного кадетства, позволяет встретиться и сблизиться всем – от суворовцев и кадетов президентских и «министерских» корпусов до учеников кадетских классов обычных школ.

Специальные приглашения получают и ребята из социальных учреждений. Инициатором этого бала выступил Герой Советского Союза, депутат ГД ФС РФ, председатель правления Клуба Героев генерал-полковник Николай Антошкин, полную финансовую подержку ежегодно оказывает известный политик и бизнесмен Хазрет Совмен, а организацию взяла на себя глава благотворительного фонда Юлия Кирпичникова.

Мероприятие масштабное – в прошлом году в нем участвовали около полутора тысяч кадетов из 40 регионов страны. В этом году охвачено уже 60 регионов – от Дальнего Востока до Северного Кавказа и Крыма! Апогеем праздника является бал в Гостином дворе. Каждое военно-учебное заведение присылает делегацию или «команду», которая участвует в показательных бальных выступлениях, но главное – имеет возможность свободно общаться с приглашенными гостями. А это Герои России, политики, депутаты, знаменитые спортсмены.

Для ребят это возможность почувствовать себя в «высшем свете» современного российского общества, пообщаться с самыми известными людьми страны. В этом можно увидеть удивительное совмещение традиций великосветских балов прошлого с настоящим патриотическим воспитанием – не дежурным, «для галочки», а совершенно реальным и осязаемым.Не менее важна для кадетов разных учебных заведений и возможность общения друг с другом. Делегации из разных уголков страны приезжают на несколько дней и проводят время во встречах и экскурсиях, ведь многие ранее не бывали в столице. Делегации состоят всего из 10–12 человек, иначе невозможно охватить всю Россию, но в конкурсе на право попасть в число лучших участвуют все кадеты учебных заведений.

Поездка в Москву на бал – это своего рода премия и отличная мотивация для успехов в учебе, что, по словам Юлии Кирпичниковой, не раз отмечали как кадеты, так и их педагоги. И, что очень важно, хотя мероприятие совсем не дешевое, организаторы не берут ни копейки у государства, это исключительно общественная благотворительная инициатива. Конечно, МО, МЧС, СК, Росгвардия и другие ведомства оказывают огромную поддержку, но не материальную, а организационную, и это делает бал курсантов общим, надведомственным мероприятием.

Одно, пусть и ставшее регулярным, мероприятие не может решить всех существующих проблем. Но это великолепный пример и важный шаг к их решению, площадка, где могут встретиться руководители разных направлений Суворовских и кадетских училищ или корпусов для объединения усилий уже на государственном уровне. А в том, что нам нужна единая концепция развития кадетского и суворовского воспитания, сомнений нет.

Хазрет Совмен, председатель попечительского совета МККБ, кавалер ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени:

«Люди – это главное богатство нашей страны. Именно они вершат ее историю, а не разные технологии, пусть и самые современные. Чтобы у страны было будущее, нам нужно каждый день заботиться о наших детях, наших маленьких согражданах, которым строить это будущее. Когда видишь горящие глаза мальчишек и девчонок, полные восторга, впечатлений, раскрасневшиеся от волнения лица и понимаешь, что для них этот бал – очень важное событие в жизни, то хочется сделать еще больше. У взрослых должно быть понимание, что детям нужно уделять как можно больше внимания, несмотря на нашу взрослую жизнь, полную забот. Детям необходим праздник, необходимо наше внимание, нужны наша любовь и поддержка. И важно, что среди участников есть и дети из социальных учреждений. Надо, чтобы они не чувствовали себя обделенными, чтобы наша забота о них была не на словах. Я понимаю очень хорошо эту проблему, потому что по мере своих сил помогаю детям из детских домов. И это очень правильно – устраивать такие праздники. Дети – это наше будущее».