Мартяхин женился на своей избраннице Екатерине еще в 1999 году. Тогда он работал строителем, очень неплохо зарабатывал. Однако после дефолта 1998 года он остался без работы. Будущий тесть Геннадий Матвеев пригласил его в свой бизнес – у того имелся небольшой торговый павильон в Нахабино. Дела у молодой семьи пошли в гору, и павильончик постепенно превратился в магазин. Матвеев оставался в нем хозяином, хотя зять по генеральной доверенности вел все управление бизнесом.

В 2000 году у молодой семьи родился сын, а через 10 лет еще один. Дела шли все лучше, бизнес расширялся, рядом с прежним магазином появился еще один. Тесть потихоньку отошел от дел и уехал в деревню.

В 2014 году в семье Мартяхиных произошла трагедия. На день рождения старшему сыну подарили скутер, на котором он с удовольствием гонял у деда в деревне. Там и произошла страшная авария со смертельным исходом. Подросток погиб, но после инцидента началось неспешное расследование, во время которого, как утверждает Василий, местные гаишники пытались сделать виновником ДТП самого погибшего подростка. Василий постоянно ездил в Тверскую область то на следственные мероприятия, то на заседания суда. В одну из таких поездок тесть, который плохо себя чувствовал после операции на сердце, предложил полностью переписать семейную фирму на Екатерину, свою дочь. Мартяхин согласился с предложением.

В конце 2014 года Геннадий Матвеев оформил продажу двух участков земли с двумя магазинами своей дочери. На нее же было оформлено ИП, которым Василий руководил по генеральной доверенности.

После гибели сына отношения между супругами стали ухудшаться, и однажды Мартяхин всерьез поссорился с Екатериной. Когда дело пошло к разводу, он предложил тестю такой вариант, при котором Василий продолжает заниматься магазинами, получает 30% от дохода, считая, что это вполне справедливо, поскольку он лично сделал очень много для процветания бизнеса.

Однако отец и дочь, как выяснилось, незадолго до этого тайком расторгли договоры купли-продажи в судебном порядке. Тесть снова стал владельцем имущества. Узнал о решении Василий только на сайте Красногорского городского суда.

Мартяхин подал апелляцию, и суд признал расторжение договоров незаконным. Имущество вернули в собственность Екатерины. Однако следом они с отцом подали три иска: во-первых, что сделка была притворной. Во-вторых, что в одном договоре подпись тестя – Геннадия Матвеева – поддельная. На всех остальных документах, в том числе в регистрационной палате, была его подпись, а в договоре – вроде как не его. Договор на второй магазин был расторгнут по той причине, что якобы во время его подписания Геннадий Матвеев не отдавал себе отчет в своих действиях.

Красногорский суд назначил две экспертизы: судебно-психиатрическую и почерковедческую. «Результаты первой экспертизы говорят, что несмотря на то, что Матвеев находился в депрессии из-за гибели внука, он вполне отдавал себе отчет в своих действиях. Почерковедческая экспертиза показала, что действительно подпись в договоре купли-продажи принадлежит неустановленному лицу, однако на решение суда этот факт не повлиял. В удовлетворении этих исков к дочери и моему клиенту было отказано», – рассказал «Ридусу» Олег Маслов, юридический представитель Василия Мартяхина в гражданских судах.

«Дело в том, что заявление о госрегистрации сделки подписано самим Матвеевым, он уплатил госпошлину, документы после регистрации получил лично на руки, что свидетельствует о том, что ему достоверно было известно, что подпись на договоре ему не принадлежит, но от исполнения сделки он не отказался и недействительной не объявил», – объясняет Маслов.

В 2017-м Красногорский городской суд отказал истцам в признании сделки купли-продажи недействительной. На какое-то время Василия Мартяхина оставили в покое. В 2019 году они с Екатериной оформили развод и раздел совместно нажитого имущества.

«Василию присудили здание поменьше, бывшей жене – побольше, плюс там была разница в цене и возможные упущенные доходы, недополученные моим клиентом из-за раздела собственности. Около пятнадцати миллионов в общей сложности вышло», – рассказал Олег Маслов.

Однако история с подписями продолжилась. Мартяхина вызвали в Следственное управление по тому самому делу, возбужденному по 327-й статье. Следствие назначило почерковедческую экспертизу. Мартяхин тогда находился в статусе свидетеля. Однако осенью 2020-го к нему приехала полиция, которая провела обыск в доме в поисках образцов почерка. Как выяснил Мартяхин, его статус в этом деле уже поменялся на подозреваемого – оказывается, еще в феврале этого года Следственное управление УМВД России по городу Красногорску возобновило дело, переквалифицировала его на 159-ю статью, часть 4-ю (мошенничество в особо крупных размерах). Но об этом никто сразу не поставил Мартяхина в известность.

«Происходит парадоксальная ситуация, – объясняет Олег Маслов. – В соответствии с решениями Красногорского суда об отказе в оспаривании сделок купли-продажи спорного имущества заявления Геннадия Матвеева о наличии в действиях Василия Мартяхина, предусмотренных частью 2-й 327-й статьи и частью 4-й 159-й статьи, являются заведомо ложными доносами с целью перевести спор о недвижимости из гражданско-правового спора в область уголовного права».

Как утверждает Маслов, действия следователей СУ Красногорского УМВД в отношении его клиента «являются предвзятыми и необъективными, игнорирующими положения ст. 90 УПК РФ, имеющими цель пересмотреть решение по гражданскому делу о разделе имущества путем фабрикования уголовного дела о якобы мошеннических действиях Мартяхина, поскольку активизация уголовного дела и переквалификация его на ст. 159 ч. 4 УК РФ произошла вскоре после вступления законную силу решения суда о разделе имущества».

По мнению юриста, сейчас Геннадий Матвеев и Екатерина Мартяхина получают крупные доходы от использования общего имущества супругов, поэтому он не исключает в действиях следствия явной заинтересованности. Как рассказал Олег Маслов, следствие назначило новые экспертизы – почерковедческую и психиатрическую. Проводят их те же организации и эксперты, которые занимались этим в первый раз. Правда, решение на этот раз выдано прямо противоположное: подпись якобы подделал Мартяхин, а его тесть – Матвеев – на момент совершения сделки не отдавал себе отчета в своих действиях.

В результате Мартяхин может лишиться имущества, на которое безусловно имеет права, и помимо этого он превратился из свидетеля в подозреваемого по тяжелой мошеннической 159-й статье. Юрист Маслов очень опасается, что под новогодний шумок Мартяхину предъявят обвинение и быстренько передадут дело в суд. Напомним, что по 4-й части 159-й статьи наказание – до десяти лет заключения.

Как прокомментировала эту историю председатель коллегии адвокатов «Тамир» Оксана Михалкина, «истории, когда супруги разводятся и пытаются свести счеты путем обвинения в мошенничестве, – это очень распространенная практика. Поэтому здесь необходимо защищаться всеми способами, не запрещенными законом, чтобы человек не получил реальное лишение свободы».