Сомнительные союзники

Одна из ключевых идей Таможенного союза — что продукция, капитал и рабочая сила могут свободно перемещаться между входящими в него странами — оказалась под угрозой. С начала недели грузовики, груженные продуктами питания и направляющиеся из Белоруссии в Россию, в обязательном порядке проверяются на границе отечественными таможенниками. Инициатор этой меры — Россельхознадзор. Распространяется она пока что на растительную продукцию, но в будущем коснется и молока, и мяса. К таким резким движениям ведомство подтолкнуло то, что Белоруссия превратилась в удобную площадку для контрабанды в Россию продуктов, летом попавших под санкции Москвы.

Это, конечно, не новость. О том, что в соседней республике очень быстро организуют транзит запрещенных продуктов, предупреждали сразу после введения торгового эмбарго. Причем для этого даже не пришлось изобретать сколь бы то ни было изящных схем: европейские сыры или деликатесы ввозятся в Россию с переклеенными этикетками или по поддельным сертификатам. Иногда поступают хитрее: продовольствие якобы направляется из Белоруссии в Казахстан, еще одну страну ТС, но по пути расходится по российским рынкам.

В результате, по данным Федеральной таможенной службы, на границах уже было задержано 736 товарных партий на 18 тысяч тонн продовольствия и завели почти сотню дел. А выборочные проверки Россельхознадзора показали, что в белорусском экспорте в Россию не менее 20% контрабанды. Кроме того, не всегда речь идет о прямом нарушении российского эмбарго: оно не запрещает ввозить в страну белорусскую продукцию, выпущенную из переработанного европейского сырья. Но какая именно степень переработки требуется для того, чтобы продукт оказался «в законе», — не уточняется.

Проблема здесь, конечно, во многом в тех принципах, на которых построен Таможенный союз. Убытки России, вызванные отсутствием фактических границ с Белоруссией и Казахстаном, ограничиваются не только нарушением нынешнего продуктового эмбарго. Через наших торговых и политических партнеров уже давно и активно выводят капитал из России. Очень популярна схема фиктивного импорта. Например, российский покупатель платит белорусскому продавцу, но товар не получает, а деньги уходят на офшорные счета. С помощью этого бесхитростного механизма по данным Центрального банка в одном только 2012 году из России вывели порядка 30 млрд долларов.

Что касается Белоруссии — с ней всегда была особая история, полная экономических чудес и хитростей. Достаточно вспомнить схему с растворителями: в 2012 году республика обеспечила таким образом около половины прироста своего ВВП. Шутка в том, что под видом растворителей и разбавителей Белоруссия продавала российскую нефть, не выплачивая в бюджет РФ никаких экспортных пошлин.

Привет из 98-го

Замглавы Минфина Татьяна Нестеренко заявила, что финансовое ведомство подумывает вернутся к размещению государственных краткосрочных облигаций (ГКО). Новость вызвала настоящий ажиотаж: именно ГКО стали причиной финансового кризиса в 1998 году. Впервые эмитированные в 1993 году для сокращения дефицита федерального бюджета, они очень быстро стали основанием крупнейшей финансовой пирамиды в новейшей российской истории.

На рынке ГКО во время его расцвета обращались почти все денежные ресурсы, существовавшие в стране и почти 75% иностранных денег в России. Проблема была только в одном: доходов бюджета катастрофически не хватало для погашения предыдущих выпусков, поэтому ГКО приходилось выпускать во все возрастающих объемах. Накануне августа 1998 года ставки по ним находились на уровне 140% годовых. Закончилось все, как известно, дефолтом, объявленным по ГКО 17 августа.

Нынешние ГКО не должны вызывать неприятных ассоциаций. Во всяком случае на этом настаивают в Минфине. Новый старый инструмент будет использоваться не для финансирования дефицита бюджета, который на 2015 год, кстати, запланирован на весьма комфортном уровне в 0,6% ВВП. ГКО будут эмитировать для покрытия краткосрочных потребностей в ликвидности. По сути, это будет аналог сегодняшних облигаций федерального займа (ОФЗ), но только короче и скорее всего дешевле. Смысл в следующем: готовясь к периодам больших выплат, Минфин вынужден держать на счетах бюджета крупные суммы, которые таким образом фактически изымаются из экономики. Если у ведомства будет возможность быстро занять деньги через инструмент ГКО для осуществления этих выплат, экономика соответственно получит больше свободных средств.

ОПЕК все испортил

Саммит ОПЕК, которого весь мир напряженно ждал больше месяца, состоялся и не принес нефтяному рынку ничего хорошего. Напомним, что страны — участники нефтяного картеля должны были решить: снижать добычу черного золота, чтобы тем самым поддержать котировки, или оставить все как есть и следить за их падением. На первом варианте настаивала, например, Венесуэла, чей бюджет сверстан исходя из цифры в 110 долларов за баррель нефти. Второй вариант был предпочтителен для Саудовской Аравии, которая может вытерпеть и цену в 40 и даже 20 долларов, но не хочет уступать место на рынке США, наращивающему последние годы добычу и экспорт нефти.

Победила в итоге позиция саудитов: ОПЕК сохранила добычу на нынешнем уровне — 30 млн баррелей в день. В результате после саммита нефтяные цены опускались ниже 72 долларов за баррель. На рубле решение картеля тоже отразилось. Если последние недели он дорожал, то всего за один вечер резко рухнул. В четверг бивалютная корзина стоила 51,6 рубля, уже в пятницу подорожала до 53 рублей. Скорее всего на этом все не закончится, неприятное решение ОПЕК рынки будут отыгрывать еще долго. С другой стороны, оно было обнародовано накануне выходных, так что у тех же спекулянтов будет время, чтобы успокоиться.

С другой стороны, саммит ОПЕК поставил жирную точку на эпохе высоких трехзначных нефтяных цен. Скорее всего в ближайшие годы они будут находиться в диапазоне 70–80 долларов за баррель. Для российского бюджета это опасно: в его основе лежит цена в 94 доллара. Но хуже всего даже не то, что в ближайшее время Министерству финансов придется напряженно искать новые источники пополнения бюджета.

Низкие нефтяные цены, очевидно, бьют по целому ряду крупных инвестпроектов в нефтянке, например, разработке арктического шельфа — добыча на нем будет просто нерентабельна. Но есть и другой важный момент: высоких цен требуют и проекты по добыче сланцевой американской нефти. А это значит, что рано или поздно цены на нефть начнут расти: спрос постепенно обгонит предложение. Но в этом, а, возможно, и в следующем году этого уже не произойдет.