11 сентября состоится очередной совет директоров ЦБР, на котором будет рассмотрен вопрос ключевой ставки Банка. Неопределенности в этот раз больше, чем на последних заседаниях, и, возможно, политика ЦБ изменится.

Споры о денежной и валютной политике редко прорываются из «высоких кабинетов» на страницы печати. Потому что любое высказывание официальных лиц может иметь рыночные последствия в виде спекулятивного роста или падения курса рубля. Именно поэтому председатель Центробанка Эльвира Набиуллина (а до нее Сергей Дубинин) так редко выходит к публике — раз в четыре месяца, три раза в год, на официальных пресс-конференциях (11 сентября как раз будет такая). Если, конечно, не происходит ничего чрезвычайного.

Но иногда до публики все-таки доходит информация о неполном согласии в верхах относительно проводимой валютной политики - в форме утечки от неких «источников», оговорок официальных лиц, высказывания личных взглядов или «информационного вброса», чтобы посмотреть на реакцию общественности.

Споры о курсе рубля 2013 года

Как ни странно, споры 2013 года не потеряли актуальности, более того, во многом мы живем в их контексте. Тогда министр экономического развития Андрей Белоусов обратил внимание на замедление российской экономики и одной из причин (а, возможно, главной причиной) этого назвал укрепление реального курса рубля и косвенно призвал к его ослаблению. В дискуссии на Питерском Форуме ему противостоял Алексей Улюкаев (тогда — первый зампред ЦБР), доказывавший, что крепкий рубль — это не просто хорошо для экономики, а единственный путь для ее развития. Эльвира Набиуллина (тогда — еще помощник президента РФ, но уже избранный глава ЦБ) всю дискуссию просидела в качестве статиста и только в конце ее высказалась, фактически присоединившись к мнению Улюкаева.

Потом произошла тройная рокировка — действующие лица той дискуссии поменялись своими местами. Белоусов, став помощником президента, ушел в тень. Но вряд ли изменил свои взгляды. Набиуллина с первого же дня во главе ЦБ начала держать рубль за счет сокращения валютных резервов. А Улюкаев отстранился от комментариев политики ЦБ, занявшись Минэкономразвитием.

За два прошедших года Белоусов добился всего, чего хотел (рубль существенно ослаб, бюджетные резервы «распечатали» и начали использовать, запустили крупные инфраструктурные проекты) — но это не помогло российской экономике, которая из стадии замедления перешла в стадию спада. Набиуллина «спалила» треть валютных резервов, но удержать рубль от девальвации не смогла. В конце концов досрочно отпустила рубль на свободу,, что привело к его резко возросшей волатильности. Улюкаев... а при чем тут Улюкаев?

Самый жесткий критик ЦБ

Самым жестким публичным критиком ЦБ стал другой помощник президента — Сергей Глазьев. Возможно, потому, что он тоже тогда, в 2013 году, кое-кем рассматривался как кандидат на пост главы ЦБ и, похоже, так и не оставил этой надежды.

Осенью 2014-го, еще до того, как рубль отправился в свободное плавание, Глазьев заявил свою позицию: «Объем валютных резервов позволяет Центральному банку держать теоретически любой разумный курс. Его нужно просто зафиксировать и четко сообщить рынку, какой будет курс на ближайшие 2-3 года. Здесь не столько даже важна величина этого курса, сколько сам факт его стабильности»,

А 1 сентября 2015 он подвел итоги политики Набиуллиной: «Экономика сошла с траектории роста и сорвалась в кризис вследствие грубейших ошибок в денежно-кредитной политике, которые связаны с реализацией мифологии «вашингтонского консенсуса». Мы сегодня объективно должны развиваться с темпом ВВП не менее 7% в год, не меньше 10% по промышленному производству и не меньше 15% в год расти по инвестициям. Вместо этого мы падаем по всем этим позициям».

Главные претензии Глазьева — не падение курса рубля. Он об этом не объявляет, но исходя из его логики, слабый рубль как раз стимулирует реальный сектор и это хорошо. Претензии только две: слишком высокая волатильность рубля и запретительная ключевая процентная ставка ЦБ.

А главные рекомендации — фиксированный курс и административные валютные ограничения: начиная от резервирования денег и включения временнЫх фильтров по трансграничным операциям и заканчивая «налогом Тобина» на валютно-финансовые спекуляции.

Но жесткость Глазьева бьет мимо цели, потому что у президента РФ он отвечает совсем за другие вопросы. Ни президент, ни рынок, на его жесткие высказывания никак не реагирует. Однако у него неожиданно появился возможный союзник внутри ЦБ.

Внутренняя оппозиция в ЦБ и последние комментарии

Дмитрий Тулин — опытный банковский чиновник, уже дважды был зампредом главы ЦБ. В третий раз он пришел в ЦБ в конце января 2015 уже после того, как рубль отпустили в свободное плавание, и после валютной вакханалии середины декабря 2014 года. Он стал ответственным именно за денежную и валютную политику, которая впервые за полтора года перестала быть чисто женским делом. И чего он достиг за полгода? Рубль на 30% укрепился, потом на 30% упал. Никакого смысла...

В середине августа 2015 агентство Bloomberg сообщило о спорах внутри ЦБ: Тулин выступает за смягчение денежной политики и введение некоторых ограничений на движение капитала, а Набиуллина придерживается прямо противоположных позиций. По мнению Bloomberg, идеи Тулина близки многим чиновникам в Кремле и правительстве. Пресс-служба ЦБ отказалась комментировать информацию Bloomberg.

Что за загадочные люди в Кремле и правительстве? Министр экономического развития Улюкаев все-таки не выдержал и в июне прокомментировал текущие действия ЦБ: медленное снижение процентной ставки ему «умеренно нравится», действовать нужно «агрессивнее». А Белоусов в августе прервал свое долгое молчание и сообщил, что валютные резервы ЦБ больше тратить не должен, их и так осталось немного (намекая тем самым, что возражений против дальнейшего падения рубля у него нет), а вот ключевую ставку ЦБ стоит продолжать снижать.

Сложение сил

Почти никто не критикует ЦБ за падение рубля — критикуют прежде всего за высокую ставку процента. Но при этом все понимают, что снижение ставки с высоким риском может привести к выплескиванию рублей на валютный рынок и новой волне удорожания валюты. Чтобы избежать этого предлагаются валютные ограничения.

Но валютные ограничения — очень опасный инструмент. На первый взгляд, он может остановить валютные спекуляции. Но это разве что на периоде в несколько дней/недель. А уже на периоде месяцев валютные ограничения могут привести к прямо обратному результату — все игроки на рынке будут стремиться перевести свои средства в валюту в опасении, что из «закроют» внутри страны. Что не ослабит, а только усилит утечку капиталов из России. Набиуллина это понимает и поэтому категорически против любых ограничений на движение капитала. Исходя из ее логики, 11 сентября на очередном совете директоров ЦБР стоит ждать, что ключевая ставка Банка останется на прежнем уровне в связи с ростом девальвационных и инфляционных рисков. Политику ее снижения Банк России прекратит.

Политика ЦБ не строится на консенсусе или сложении политических сил. Говорят, однажды Владимир Путин пошутил, что он всегда слушает Минэкономразвития, но делает так, как говорит ему министр финансов. Так и тут, президент слушает (или не слушает) тех, кто говорит о денежной и валютной политике, но делает так, как ему говорит ЦБ.