• Фундаментальная база
• Теория минус практика
• Приманки Болонского соглашения
• Три формальных уровня
• Что нас ждет

Эксперимент по реформе системы высшего образования начнется с нового учебного года. Пока в пилотную группу участников вошли шесть вузов: Балтийский федеральный университет им. Иммануила Канта, Московский авиационный институт, Национальный исследовательский технологический университет МИСиС, Московский педагогический государственный университет, Санкт-Петербургский горный университет и Национальный исследовательский Томский госуниверситет.

Скромные на первый взгляд масштабы проекта не должны вводить в заблуждение. А тот факт, что запуск пилотного проекта по изменению уровней профессионального образования регламентируется не приказом главы Минобрнауки, а указом президента страны, окончательно все расставляет по местам. Сомнений в серьезности намерений властей нет. Между тем многие детали предстоящих перемен до сих пор официально не обнародованы. Сформулирована – и притом предельно четко – лишь центральная идея реформы: суверенная система образования.

Фундаментальная база

Если говорить о традициях, то национальную модель высшего образования нашей страны, без сомнения, олицетворяет вузовская подготовка советских времен и первого постсоветского десятилетия. Основой ее основ был специалитет – непрерывное обучение, завершающееся выпуском дипломированных специалистов. Отсюда, собственно, и название.

Когда начались проблемы в отечественном образовании, и почему не получается их решить

В подавляющем большинстве вузов срок обучения по программам специалитета составлял 5 лет. Но были и редкие исключения. Так, медики учились 6 лет, а, скажем, аграрии и некоторые из будущих педагогов – 4 года. Но и в этих случаях обучение было непрерывным, одноуровневым и не предполагало по его завершении перехода на новую, более высокую ступень высшего образования. (Ординатура и прочие особенности в медицинских вузах – отдельная история.)

Другим родовым признаком традиционного высшего образования нашей страны была фундаментальность. Долгое время считалось, что в отечественных вузах должна господствовать целостная взаимосвязанная система профессионального обучения, направленная на выпуск специалистов с разносторонней подготовкой. Поэтому главная ставка в вузах делалась не столько на развитие практических навыков учащихся, сколько на вооружение их теоретическими знаниями.

Примечательно, что данный подход доминировал не только в классических университетах, но и на прикладных направлениях – скажем, в вузах, готовящих инженеров по эксплуатации холодильных установок, гидро- и газовых турбин и т. п.

Отмечались даже попытки внедрить фундаментальность в среднее профтехобразование. Так, в самом начале 2000-х годов при модернизации одного из ПТУ там пытались ввести… курс истории и теории экономических учений. Однако вернемся к высшему образованию.

Теория минус практика

Подготовка специалистов с высшим образованием советского образца (непрерывность и фундаментальность) имела как свои плюсы, так и минусы.

К числу первых относятся широкий кругозор и серьезные теоретические познания. В этом смысле нашим выпускникам не было равных. Но существовали и серьезные проблемы.

Анатолий Торкунов: "Мы должны задавать тренды, а не только следовать ожиданиям"

Отечественным молодым специалистам остро не хватало практических навыков. Люди постарше помнят юмореску о первом дне молодого специалиста: «Забудьте всё, чему вас учили в институте». Но если у слушателей и зрителей ситуация, в которой оказался выпускник вуза, вызывала хохот, то работодателям было не до смеха. Молодого специалиста приходилось доучивать прямо на производстве, тратя на это массу времени, средств и сил. А это, понятно, не способствовало эффективности работы предприятия.

Вторая серьезная проблема состояла в том, что специалисты обучались единожды и, можно сказать, на всю оставшуюся жизнь. Непрерывный специалитет не предполагал продолжения учебы. И это чем дальше, тем заметнее вступало в противоречие с нарастающей необходимостью обновления знаний и технологий в современном мире. Так появилась необходимость в вузовской реформе.

Ее характер во многом определила эпоха романтического либерализма, которую переживала Россия в 1990-х – начале 2000-х годов. Тогда казалось, что окружающий мир – доброжелательный и справедливый – раскрылся перед нашей страной и надо лишь синхронизировать механизмы развития, чтобы стать полноправной частью этого замечательного мира. Ну а когда приучаться к новшествам, как не с юности? И жребий был брошен.

В основу реформы, определившей сегодняшнее лицо высшего образования нашей страны, легла так называемая Болонская система.

Приманки Болонского соглашения

Болонское соглашение об интеграции систем образования европейских стран и создании единого образовательного пространства в Европе было достигнуто в 1999 году, а в 2003-м к нему примкнула Россия.

Главной приманкой Болонского процесса стало уравнивание возможностей всех граждан стран-подписантов при выборе вуза, а в перспективе – и трудоустройства в пределах Европы. Но для взаимозачета учебных курсов и программ, дипломов и ученых степеней, полученных в условиях всеевропейской академической мобильности, страны – участницы Болонского процесса должны были отказаться от специфических особенностей своих систем образования и прийти к единому знаменателю.
Для России это означало отказ от непрерывного пятилетнего специалитета и переход на обучение по схеме «бакалавриат + магистратура».

Скажем прямо: болонские новшества вызвали неоднозначную реакцию в нашей стране, причем как со стороны образовательного сообщества, так и общества в целом. Как утверждали оппоненты, от перехода на новую модель высшего образования наша страна мало что приобрела. А вот потеряла многое. И прежде всего в качестве образования.

Три формальных уровня

Замена непрерывного специалитета на уровневое образование стала обязательной для всех российских вузов с 2009 года. Формально таких уровней три: бакалавриат, магистратура и PhD (защита кандидатской диссертации). Однако в наши дни от былой популярности аспирантуры не осталось и следа, а выбирающие этот образовательный трек столь немногочисленны, что фактически речь идет о двухзвенной модели: «бакалавриат + магистратура».

Нижний (и самый массовый по численности студентов) уровень высшего образования – бакалавриат. Он предполагает четырехлетнее обучение. Поначалу, правда, особо горячие головы грезили о трехлетнем – так называемом техническом бакалавриате. Но, к счастью, эта идея не прижилась.

Все бакалавры – люди с высшим образованием. Однако обучение можно продолжить на следующем уровне высшего образования – в магистратуре. Формально двухлетняя магистратура предназначена для выпускников бакалавриата, намеренных двинуться в науку либо заняться работой аналитического характера. Но на деле бывает по-всякому. Так, социологи отмечают, что в ряде случаев в магистратуру идут ребята, не стремящиеся к трудоустройству и предпочитающие сидеть за партой как можно дольше. Впрочем, суть в другом.

Возвращение к истокам: что ждет высшую школу России после отказа от Болонской системы

Количество мест в магистратуре значительно уступает числу выпускников бакалавриата. По некоторым прикидкам, туда может попасть лишь каждый пятый бакалавр. А это означает одно: для большинства студентов нашей страны переход на модель «бакалавриат + магистратура» обернулся сокращением срока обучения на целый год – с традиционных пяти лет до четырех.
Это главное, за что критикуют современную систему высшего образования России. Но не единственное.

Чтобы попасть в магистратуру, выпускникам бакалавриата надо заново сдавать вступительные экзамены. Причем не факт, что продолжишь учебу за счет бюджета, как это было в бакалавриате. Многие места в магистратуре стали платными. А выпускникам специалитета после 2012 года и вовсе не видать бюджетных мест как своих ушей. Для них магистратура считается вторым высшим образованием, а значит, учиться там можно только за свой счет.

Подвергается критике и понижение статуса аспирантуры. Если до перехода на Болонскую модель подготовка кандидатской диссертации в нашей стране считалась научной работой, то ныне степень PhD «разжалована» до уровня образования. А это, по мнению многих экспертов, принципиально неверно.

Впрочем, есть у сегодняшнего высшего образования и положительные моменты. К их числу прежде всего относится практикоориентированность программ бакалавриата. Производственные практики наконец-то перестали быть формальностью, и лучшие студенты находят рабочие места еще до завершения учебы.

Разбитые на два уровня обучения вузовские программы стали более короткими и гибкими, а значит, более соответствующими сверхскоростным изменениям современного мира. Важно и другое.

Открывшаяся с введением многоуровневого образования возможность продолжать учебу и после окончания вуза (в магистратуре, аспирантуре, на программах бизнес-школ МВА, DBA и т. п.) позволила россиянам реализовать принцип «обучение через всю жизнь», без которого сегодня никак. А право выбирать не совпадающие направления подготовки в бакалавриате и в магистратуре расширило возможности столь популярного сегодня в науке и образовании междисциплинарного подхода.

Все эти бонусы Болонской системы достались нашей стране большим трудом. Лишиться их в ходе новой реформы системы высшего образования очень бы не хотелось.

Что нас ждет

Первое, на что нацелена предстоящая реформа, – сохранение многоуровневой структуры высшего образования в нашей стране. Как и сейчас, она будет состоять из трех ступеней – базового, специализированного образования и аспирантуры. Однако сами эти ступени претерпят серьезные изменения.

Понятия бакалавриат и специалитет, о которых мы говорили выше, исчезнут. Вместо них для первого (низшего) уровня вузовской подготовки вводится единое базовое (по другой версии, основное) высшее образование со сроком обучения от 4 до 6 лет. Ректор МГУ им. Ломоносова и глава Российского союза ректоров Виктор Садовничий уже заявил, что будущие математики и физики должны учиться на данном уровне 6 лет.

Как будет выглядеть второй уровень высшего образования, представленный сейчас магистратурой, большой вопрос. Похоже, его ждут наиболее радикальные перемены структурного и содержательного характера. С одной стороны, поступило предложение отказаться от магистратуры вовсе, преобразовав ее в некое специализированное высшее образование продолжительностью от года до трех лет, включающее в себя наряду с магистратурой ординатуру, ассистентуру и проч.

С другой – есть вариант ввести вместо нынешней единой магистратуры сразу две новые – академическую и профессиональную. Первая из них будет соответствовать приоритетам научного развития и полностью финансироваться из госбюджета. Вторая, имея, по словам министра науки и высшего образования Валерия Фалькова, «прямых бенефициаров» из числа промышленников и крупных предпринимателей, может софинансироваться потенциальными заказчиками.

Окончательный выбор пока не сделан. Однако с большой долей уверенности можно предположить, что коммерциализация данного уровня высшего образования приведет к дальнейшему сокращению количества бюджетных мест. А так как в Минобрнауки уже заявили, что при новой системе магистратура останется далеко не во всех вузах, а правила приема на ее программы будут ужесточены, напрашивается вывод, что масштабы обучения в магистратуре заметно сократятся.

Можно даже предположить, что второй, специализированный, уровень высшего образования сохранится, как это было в советские времена, главным образом для будущих врачей. То есть фактически будет ликвидирован для всех остальных. А при таком раскладе итогом реформы станет едва ли не полный возврат к советской модели высшего образования с отдельными атавизмами «болонского периода» вроде аспирантуры, оставленной в системе высшего образования как особый, профессиональный, уровень.

Вот пока и все, что известно о готовящейся реформе высшего образования более или менее достоверно. Но также известно, что шестерке пилотных вузов поставлена задача разработать и утвердить новые образовательные стандарты и требования, программы высшего образования и аспирантуры. И когда эта работа будет завершена и обнародована, многое прояснится.

Уже в 2023/2024 учебном году вузы – участники пилотного проекта наберут студентов и начнут их учить по-новому. А вскоре по стопам первопроходцев двинутся все российские университеты и институты. И хочется верить, что верным курсом.