Как всякий современный вид искусства, кинематограф в первую очередь зависит от технологий и развивается вслед техническим достижениям – сначала была изобретена кинокамера, потом добавился звук, потом цвет, потом цифровые эффекты. Иначе говоря, появление звука в кино привело к возникновению нового вида фильмов, а не потребность в новом виде кинопродукции стимулировала поиски звука. Из-за этой зависимости от технологии кинематограф всегда более интернационален, чем локален. Перемены в киноотрасли идут с разной скоростью, но в одном направлении (при всех региональных особенностях).

Появление широкополосного скоростного интернета и больших домашних экранов почти мгновенно перевернуло привычный уклад индустрии. Исход публики из кинотеатров и бурное развитие онлайн-платформ происходят повсеместно, хотя в зависимости от уровня доступности и скорости интернета масштабы существенно разнятся. Производство контента для онлайн-кинотеатров везде пошло бодрее благодаря огромному успеху ориджиналс – произведений, создаваемых специально для интернет-трансляции. В них скрестили формат кинофильма с телесериалом, совместив увлекательное повествование с кинематографической зрелищностью. От телевидения в ориджиналс перешли длительность, важность литературной основы, своего рода романного сюжета, а от кино – качественная картинка и создание экранного мира. Интернет-вещание позволило увеличить в разы число платных подписчиков, за счет чего стриминги смогли позволить себе рост бюджетов. К производству ориджиналс удалось привлечь лучших сценаристов, талантливых режиссеров, популярных артистов и великолепные постановочные команды.

Чебурашка спешит на помощь: что сегодня происходит с российским кино

Первыми свои онлайн-кинотеатры открыли крупные американские кабельные каналы типа HBO, и их модели стали образцовыми для остального мира, который теперь тоже активно развивает собственные видеосервисы. Онлайн-кинотеатры показывают и фильмы, созданные для обычного проката, но оригинальный контент определяет их лицо и помогает в конкурентной борьбе.

Национальные производители получают некоторое преимущество, если у них достаточно средств (как материальных, так и творческих) для пополнения каталогов собственными сериалами и фильмами. Дело в том, что массовое искусство основано на ценностях и образах крупных социальных сообществ, проще говоря, на национальных стереотипах, оно ориентируется на локальный контекст. Однако зрелищные аттракционы, на которых строился в последние годы кинотеатральный прокат, требовали огромных бюджетов, поэтому кинематографисты стремились на глобальный рынок, используя общие механизмы жанров, упрощая и стандартизируя сюжетные схемы. Слишком универсальные сюжеты теряют привлекательность для публики, и вот тут выигрывают эксклюзивные произведения онлайн-сервисов, предлагающих своим подписчикам узнаваемых персонажей, актуальные темы, знакомые локации, и все это в яркой остросюжетной упаковке.

Впрочем, мейджоры тоже задумываются об использовании преимущества как локального, так и общечеловеческого материала.

Экраны смотрят на мир

Несколько лет назад началась конкурентная борьба за страны Азиатско-Тихоокеанского региона, где до сих пор зрители предпочитают свои собственные истории. В Корее местный контент составляет 79%, в Японии – 68%, в Индии – 48%. Про Китай и говорить нечего, там мировые вещательные видеосервисы почти не присутствуют, а показ американских фильмов ограничен квотами.

Почему моральная цензура не прижилась в американском кинематографе ХХ века

При этом большую часть азиатского видеорынка составляет контент пользователей соцсетей, таких компаний как Google, Amazon Prime, Meta (запрещена, признана в РФ экстремистской), TikTok и YouTube, а фильмы и сериалы занимают лишь небольшой сегмент цифрового рынка, хотя и этот объем довольно велик. К тому же борьба идет и за зрителей в других частях мира, за национальные диаспоры и за тех, кому интересны экзотические истории. Считается, что в глобализированном мире зрительский горизонт расширяется, люди все чаще интересуются соседями, этническими различиями. Поэтому упомянутые выше компании, приходя на рынки Индии, Кореи, Индонезии, Филиппин, Таиланда или африканских стран в поисках свежих сюжетов, талантов и подходов, пытаются интегрировать местные ситуации в глобальные форматы.

Мировые мейджоры, например, участвуют в производстве индийских сериалов, пытаясь обеспечить им выход на международный уровень. В 2020-м впервые в истории премию «Эмми» завоевал индийский сериал «Преступление в Дели». В номинациях того года участвовали, хотя и не стали победителями, еще два сериала из Индии. Нужно, конечно, учесть, что в производстве «Преступления в Дели» принимал участие Netflix, а сюжет основан на реальной истории, удачно вписавшейся в американскую идеологическую повестку, – рассказ идет о молодой женщине, добивающейся наказания шестерых мужчин, виновных в групповом изнасиловании.

Гораздо чаще получают мировое признание корейские кинематографисты. После «Паразитов», ставших лауреатом «Оскара» не в иностранной, а в главной номинации, и всемирного успеха «Игры в кальмара» «Эмми» за историческую дораму «Влюбленность» в 2022 году уже никого не удивляет.

Тем не менее до сих пор индийское и даже корейское кино на западных премиальных площадках скорее исключение, чем норма, а тайского и филиппинского совсем мало. Но ситуация эта постепенно меняется.

А что с российским кино?

Наше кино шло тем же путем. Американские мейджоры не только приходили в Россию с адаптациями своих сюжетов, но и начинали интересоваться местным контентом. Например, в 2019 году Netflix купил права на отечественный сериал «Лучше, чем люди» и транслировал его на 25 языках, в 2020-м «Эпидемия» вошла в топ-10 в 72 странах, в 2021-м «Майор Гром» назвали самым популярным релизом июля. Amazon Prime Video в 2021 году показывал сериалы «Оптимисты. Карибский сезон», «Содержанки», «Кровавая барыня» и «Грозный», HBO Max – «Перевал Дятлова». Но после начала СВО западные компании перестали интересоваться нашими сериалами.

Известно, что при любых потрясениях всегда кто-то остается в выигрыше, а кто-то проигрывает. Пандемия стала первым общемировым событием, сильно изменившим все области жизни, в том числе и киноиндустрию, повсеместно, кроме, возможно, Китая, подорвав бизнес кинотеатров. Но карантин форсировал развитие онлайн-кинотеатров в России, где большинство участников этой новой гонки находятся в процессе осваивания инвестиций (пока только два сервиса, ИВИ и «Кинопоиск», заявили о выходе на самоокупаемость). Введенные после начала СВО санкции привели к тому, что западные стриминговые сервисы HBO Max, Netflix, Disney, Apple TV+ ушли из России. Но в то же время из-за этого освободилось место для новых отечественных сериалов, онлайн-премьеры которых сейчас идут одна за другой. Только с начала сентября вышли десятки сериалов, среди которых «Крутая перемена», «Бедные Абрамовичи» («Старт»), «Черное облако», «Ира», «Большой дом» («Окко»), «Лада Голд» (ИВИ), «Кибердеревня» («Кинопоиск»), «Убить Риту» («Премьер»). И это только первые сезоны, а тем временем выходят и продолжения уже ставших популярными сериалов.

Что можно сказать о предпочтениях зрителей онлайн-кинотеатров сегодня? Американские сериалы, хоть и изъяты из легальных каталогов, благодаря пиратам по-прежнему занимают важное место в рейтингах. Часть наиболее активных зрителей как ни в чем не бывало ждет пятый сезон «Очень странных дел», радуется очередным «Наследникам» и показывает детям «Гарри Поттера».

Интерес к оригинальным сериалам российского производства тоже сохраняется, хотя прежней эйфории, наблюдавшейся после «Эпидемии», «Перевала Дятлова», «Домашнего ареста», «Хрустального» и других пионеров жанра, уже нет. Сейчас трудно назвать лидера в этом сегменте, внимание публики рассеивается, поскольку новинок очень много.

Буржуазия за углом: как советское кино готовило страну к капитализму

Нужно понимать, что сегодняшние российские сериальные новинки задумывались в другой реальности: производство длится долго, два, а то и три-четыре года проходит от первого варианта сценария до выхода фильма в прокат. Когда ситуация в стране изменилась, ряд тем оказался под запретом. Некоторые актеры и режиссеры, еще пару лет назад весьма популярные, стали из-за своей оппозиционности нежелательными. В итоге часть уже готовой продукции отложена, а часть маркирована 18+, что невыгодно, поскольку сужает аудиторию. При запуске новых серий трудно угадать, что будет востребовано, а что запрещено.

Например, только что из октябрьской афиши KION исчез сериал «Безбашенная». В нем рассказывается о жене номенклатурного чиновника, потерявшей память и проснувшейся в избе простого многодетного лесника. Что послужило причиной изъятия – то ли кто-то из актеров, то ли сюжет, – никто толком не знает. Поэтому производители сериалов, чтобы уменьшить риски, стремятся к полной нейтральности. Семейная жизнь, любовные отношения, воспитание детей, осторожный юмор, уменьшение узнаваемости типажей и локаций до полной стерильности – сейчас снимают так. Но такие «диетические», лишенные остроты фильмы, конечно, гораздо меньше интересуют зрителя.

Чего хотят россияне?

Прежде всего россияне хотят смотреть кино – его потребление выросло по всем показателям (пусть и не очень сильно, на 5–10%), и видеосервисы с надеждой смотрят в будущее, прогнозируя дальнейший рост. Их портфели с уходом мейджоров стали более дифференцированными: помимо российских премьер интерес вызывают турецкие, корейские и латиноамериканские сериалы, наше старое кино и в некоторой степени скандинавские и израильские фильмы. Любопытно, но к взаимной выгоде складываются отношения стримингов и эфирных телеканалов, совместно произведенные сериалы охотно смотрят зрители и тех, и других. «Мосгаз», «Раневская», «Шаляпин», «Художник», «Библиотекарь» – в лидерах просмотров. В обилии названий (каждая видеоплатформа производит в год от 10 до 15 только сериалов) зритель часто теряется, и нужны специальные меры, чтобы привлечь внимание к новинкам, телевидение помогает сериалу стать известным.

Особенностью отечественной аудитории оказалось пристрастие к хорошо знакомым названиям – например, сериал «Бригада» 2002 года до сих пор входит в топ просмотров (по данным «Кинопоиска»). А недавно стало известно, что онлайн-сервисы ведут переговоры о покупке старых латиноамериканских хитов – «Рабыня Изаура», «Богатые тоже плачут».

Одним из неожиданных эффектов импортозамещения стала усилившаяся любовь к длинным и тягучим турецким сериалам (дизи). Некоторые из них – «Постучись в мою дверь», «Восход солнца», «Великолепный век» – стали лидерами по просмотрам.

Это не чисто российская особенность, дизи любят и в других странах, а сами турки утверждают, что вышли на второе место в мире по экспорту сериалов. Мелодрамы такого рода привлекают массовую аудиторию абсолютным целомудрием (впрочем, в интернет-версиях допускаются поцелуи), глянцевой красотой персонажей и интерьеров, предсказуемостью и неторопливостью сюжета, что позволяет спокойно заниматься домашними делами во время просмотра. В то же время современные турецкие нравы ближе к европейским, в этих историях все чаще действуют девушки, готовые отстаивать свое право на самостоятельность, образование, независимость. Кроме того, демонстрируемые в дизи вечное лето, голые руки и ноги, яркие краски природы в нашей северной стране действуют, как витамин.

Интересуют зрителей и дорамы – так называют все сериалы азиатского происхождения, но чаще всего корейские. Впрочем, фанатов корейских дорам с их культом юношеской красоты, жесткими сюжетными поворотами и сладкой лирикой много во всем мире. Но все же для массового потребления эти истории требуют локализации – их сюжеты покупают, адаптируют с учетом российских реалий и переснимают с российскими же актерами.

Тревожные новости

Большие западные студии приносили с собой помимо блокбастеров, на которых кинотеатры, реальные и онлайн, собирали приличные деньги, еще и серьезные рекламные бюджеты. Отечественный кинематограф не имеет ни таких возможностей, ни такого опыта (в силу ограниченности аудитории), поэтому российские премьеры не становятся громкими событиями, что плохо для отрасли. Кроме того, хотя российские фильмы и сериалы не делались хитами, все же некоторые из них неплохо продавались.

Другой фронт: главные фильмы Второй мировой войны

Теперь многие смотрят в сторону Китая с его огромным рынком, однако там русское кино принимают менее охотно, чем в советские времена, и даже самый удачно прошедший в КНР российский анимационный фильм «Снежная королева 3» (собрал в прокате 2018 года более $11 млн) не может сравниться с индийской драмой «Дангал» (в 2017-м собрала $200 млн). Вообще же китайцы предпочитают свое кино, причем по всему миру, что обеспечивает их хитам очень хорошую кассу. Жалуют китайцы также американские блокбастеры, не игнорируют и соседей – корейцев, японцев и тайцев, а вот европейское и русское смотрят в последнюю очередь. В 2020 и 2021 годах в прокате Китая было всего по одному российскому фильму: «Т-34» (почти дотянул до $2 млн) и «Уроки фарси» (более $4,5 млн). В 2022-м – два фильма («Решение о ликвидации» и «Лёд 2»), но успеха они не имели.

Есть и еще неприятные звоночки с другого конца света. Аналитики предполагают, что золотая лихорадка онлайн-вещания, по крайней мере в США, заканчивается. В прошлом году количество оригинальных сериалов выросло до рекордной цифры – 599.

Однако теперь главные боссы отрасли признают: число сериалов с неизбежностью сократится. А главное – сократятся и бюджеты. Предполагается, что комедии будут стоить максимум $2,5 млн за серию, драмы – $5 млн, и даже хитам проката вроде «Властелин колец: Кольца власти», «Очень странные дела» или «Дом дракона», которые раньше могли тратить по $20 млн на эпизод, придется ограничиваться в лучшем случае десятью миллионами.

Для российских видеосервисов даже с учетом их содружества с крупными цифровыми экосистемами и такие цифры выглядят заоблачными. Так что, возможно, в будущем дешевые, но яркие истории смогут стать драйвером роста отечественной индустрии.

Сегодня именно сценаристы остаются самым слабым звеном в российском кинопроизводстве. У нас научились неплохо снимать, выстраивать картинку, а декораторы-постановщики, еще недавно удручавшие своим непрофессионализмом, постепенно подтягиваются. Актеры с появлением сериалов с их крупными планами и долгим развитием характеров показывают высокий класс – они стали естественными, яркими, свободными. Вот только с историями у нас, даром что мы привыкли считать Россию самой читающей страной, большие проблемы. Видимо, всё ушло в реальность, освоить которую предстоит тем, кто пока смотрит только «Машу и Медведя» (вот, кстати, прекрасный пример завоевания мира мягкой силой).