Континент Австралия тоже на месте. Лишь специалисты вспомнят, что родина кенгуру в тот период находилась в процессе юридического превращения из доминиона Британской империи в самостоятельное государство под формальным скипетром английской монархии. Так что для удивлений нам остаются лишь два континента – Африка и Азия. Притом азиатские просторы образца 1939 года смогут удивить нашего современника даже на, казалось бы, знакомой территории современной России.

Континент шести колоний

Поразительное отличие 1939‑го от 2019‑го ждет нас в Африке, где к моменту начала Второй мировой войны нет ни одного независимого государства. Даже древняя Эфиопия, единственная африканская страна, остававшаяся суверенной на протяжении тысячелетий, к 1939 году уже несколько лет подчинена фашистам Муссолини. Накануне Второй мировой войны Итальянскую Восточную Африку, Africa Orientale Italiana, признали в качестве составной части Итальянского королевства все крупные державы того времени, за исключением СССР.

Формально в 1939 году в Африке есть независимое Королевство Египет. Англия с 1922‑го упразднила там режим протектората, но де-факто страна сфинкса и пирамид все еще британская вотчина, где располагаются и всем распоряжаются штаб британского Средиземноморского флота и созданное как раз летом 1939‑го британское Средневосточное командование.

Иначе говоря, 80 лет назад Африка представляла собой не полсотни стран, а колониальные территории всего лишь шести европейских государств – Британии, Франции, Италии, Испании, Бельгии и Португалии. Маленькие даже по западноевропейским меркам Бельгия и Португалия владели огромными пространствами на африканском континенте, по площади в разы превышавшими метрополии.

Впрочем, посреди колоний, протекторатов и доминионов даже в Африке восемь десятилетий назад можно сыскать одну независимую демократию, но совершенно африканскую во всех смыслах… Это Либерия. Старейшая республика на Черном континенте, созданная еще в XIX веке бывшими рабами, вернувшимися из Америки.

Искусственная республика на западном побережье Африки, старательно копировавшая все демократические институты США, 80 лет назад официально обвинялась Лигой Наций (предшественницей ООН) в обширной работорговле и использовании рабского труда на плантациях каучука. Кстати, большая часть этих плантаций – основы либерийской экономики – принадлежала частной компании Firestone из США, крупнейшему производителю автомобильных шин той эпохи.

За несколько лет до Второй мировой войны Харви Файрстоун, основатель и собственник фирмы Firestone, компаньон по бизнесу и приятель Генри Форда, открыто предлагал президенту Рузвельту оккупировать Либерию, задолжавшую американскому бизнесмену $5 млн, а почтенное международное сообщество той эпохи в Лиге Наций рассматривало вопрос о введении для Либерии мандата, то есть о юридической отмене либерийского суверенитета и передаче страны под управление одной из великих держав. Такая вот африканская независимость…

Британские аппетиты

За минувшее с 1939 года время политическая карта Африки сильно изменилась, однако реальная независимость большинства государств этого континента недалеко ушла от вышеописанной либерийской. Да, и признаем, что даже постколониальная Африка в XXI веке все еще остается на обочине мировой политики. Чего не скажешь об Азии, занимающей все более весомое положение в современном мире, а ведь 80 лет назад политическая карта азиатского континента несильно отличалась от африканской.

Взглянув на Азию образца 1939 года, мы не отыщем большинство ключевых игроков современного мира. Две внушительные по населению и экономическому потенциалу ядерные державы наших дней – Индия и Пакистан – отсутствуют. Все огромное пространство от Сингапура до границ Ирана, от гор Гиндукуша в центре Азии до Мальдивских и Сейшельских островов в центре Индийского океана – все это в ту пору было колониальной вотчиной Британии.

Надо сказать, что, как и сегодня, в 1939‑м там жила четверть населения всей нашей планеты! Британская Индия – лишь за два года до Второй мировой войны Лондон выделил из нее Британскую Бирму, современную Мьянму, – это десятки туземных княжеств, все еще по-настоящему феодальные владения, подчиненные английским колониальным властям. Там внутри под бдительным присмотром британцев правили многочисленные раджи, махараджи, низамы и прочие навабы с набобами.

Богатейшая территория управлялась горсткой колонизаторов – по статистике на каждого англичанина в British Raj, Британской Индии, включая женщин и младенцев, приходилось 2 тыс. аборигенов. Обслуживала это британское правление целая армия из 3 млн туземных чиновников. Впрочем, имелась здесь и настоящая армия – накануне 1939‑го в Британской Индии располагались 53% личного состава вооруженных сил всей Британской империи.

Восемь десятилетий назад крупнейшей наемной армией мира по праву считалась именно Британская индийская армия, формировавшаяся наемными солдатами из местных воинских каст. В основном это были сикхи, маратхи и гуркхи – этносы с древними воинскими традициями. За звонкую монету они вполне лояльно и эффективно служили английским колонизаторам.

В августе 1939‑го Британская индийская армия (в нее не входили собственно английские части, расквартированные в этой колонии) насчитывала почти 200 тыс. профессиональных солдат. Однако на всем огромном пространстве Индийского субконтинента располагалось лишь восемь зенитных орудий и не имелось ни одной противотанковой пушки! Генералы в Лондоне уповали на то, что ближайшие самолеты и танки потенциальных противников Британской империи отделены тысячами километров от границ «Британского раджа».

Не пройдет и трех лет, как эти обоснованные расчеты лондонских стратегов опрокинет единственная азиатская сверхдержава, существовавшая 80 лет назад, – Япония.

Японский Китай и американские Филиппины

Японские границы 1939 года удивят многих наших современников, неискушенных в мелких деталях истории. Во‑первых, тогда Корейский полуостров и остров Тайвань – это Япония, точнее, Японская империя. Во‑вторых, половина ныне российского Сахалина и все Курильские острова – тоже Япония. Не только спорные острова на юге Курильской гряды, а весь этот архипелаг принадлежал японцам, так что северные границы империи самураев проходили буквально в 10 км от Камчатки. Притом южные границы имперской Японии касались экватора – под властью Токио тогда находились Каролинские острова, более близкие к Австралии, чем к Стране восходящего солнца.

Японское государство и восемь десятилетий назад располагало развитой экономикой. Но в 1939‑м к ней добавлялись очень внушительная армия и гигантский военно-морской флот, один из сильнейших в ту эпоху. И ко всему этому прилагалась агрессивная экспансия в континентальную Азию. Если сегодня Россия имеет с Японией только морскую границу, то 80 лет назад СССР делил с ней более 4 тыс. км сухопутной границы!

Токио тогда владел не только всей Кореей, но и с 1932 года фактически всем севером современного Китая, между нашим Приморьем и Монголией. Там под протекторатом Токио силами самурайских штыков возникло не только достаточно известное Маньчжоу-го, но и прояпонское государство монголов Мэнцзян во главе с князем из рода Чингисхана. Более того, именно в 1939‑м японцы стали активно создавать свой собственный Китай, тем более что Пекин и Шанхай уже несколько лет были оккупированы японскими войсками. В Нанкине, где буквально вчера японцы устроили страшную резню, они же создали Реформированное правительство Китайской республики.

Этот карманный Китай, полностью подчиненный Токио, между прочим, превосходил СССР по численности населения почти на четверть. Соединение высокотехнологичной японской агрессии с неисчислимыми ресурсами Китая вообще было страшным сном советского руководства. У нас сегодня принято связывать репрессии 1937 года с будущей мировой войной в Европе, однако толчком к лихорадочному закручиванию гаек внутри СССР послужил именно захват японцами Пекина, когда всему миру стали очевидны намерения Японии полностью поглотить Китай.

Тогда же к столкновению с Японией стали готовиться США – переход Китая под власть Токио слишком радикально менял расклад сил в Тихоокеанском регионе. Тем более что 80 лет назад Тихий океан для США – это не только Аляска с Калифорнией, но и Филиппины. Внушительный архипелаг на крайнем западе Тихого океана, отвоеванный американцами у испанцев в самом начале XX века, тогда был автономной территорией США, даже с одним депутатом-конгрессменом в вашингтонском Капитолии.

Американцы тогда как раз были в процессе перехода от прямого колониального правления Филиппинами к более эффективному косвенному – допустили избрание местного президента, а своего генерал-губернатора демократично переименовали в верховного комиссара. Фельдмаршалом филиппинской армии назначили американского генерала Макартура, будущего героя Второй мировой войны на Тихом океане.

Цепкая метрополия

Южный сосед Китая, Вьетнам, 80 лет назад тоже напрочь отсутствовал на политической карте мира. В 1939‑м здесь существовали колония Кохинхина и протектораты Аннам и Тонкин, вместе с Лаосом и Камбоджей составлявшие Французский Индокитай. Всем управлял назначаемый из Парижа генерал-губернатор, однако формально сохранялись и местные монархии – в этой части Азии счастливо и богато правили, но ничем не управляли вьетнамский император Бао-дай-де, лаосский король Сисаванг и кхмерский король Сисоват.

Вероятно, эти монархи завидовали коллеге из соседнего Таиланда – там в 1939 году король Рама VIII тоже ничем не правил, но подчинялся хотя бы не парижскому губернатору, а местному уроженцу, фельдмаршалу Пибунгсонгкраму. Этот внук китайского эмигранта на пляжах Сиамского залива в меру сил копировал фашистский режим Муссолини.

Таиланд был единственным независимым государством в Юго-Восточной Азии. Помимо Франции с ее Индокитаем регион делили Британия и маленькая Голландия. Лондон управлял Малайзией, Сингапуром и Брунеем, а вся огромная Индонезия принадлежала голландской королеве Вильгельмине. Нидерландская Индия, как тогда именовали Индонезию, превосходила свою метрополию по населению в семь раз, а по площади – почти в 60!

Нет нужды объяснять, как такие обширные колонии щедро обогащали своих западноевропейских хозяев. На долю голландской Индонезии в ту эпоху приходились треть мирового экспорта каучука, пятая часть чая и 70% всего продававшегося на планете перца. Немалую долю занимала индонезийская нефть, по объемам добычи тогда уступавшая в Азии только Ирану и СССР.

Голландцы в деле колониальной эксплуатации были даже более эффективны, чем французы и англичане. Это подтверждают выкладки экономистов тех лет – если накануне Второй мировой войны англичанам доставалась примерно четверть доходов Британской Индии, то из Нидерландской Индии ее маленькая, но цепкая метрополия выкачивала не менее 60%.

«Красная черта» для черного золота

Нефтяное сердце планеты в наши дни бьется на Ближнем Востоке, именно в его азиатской части. Однако накануне Второй мировой войны Саудовская Аравия, сегодня лидирующая по объемам добычи черного золота, в списке ближневосточных добытчиков нефти стояла на последнем месте: Королевство Неджда и Хиджаза – все еще нищая и пустынная периферия арабского мира.

Саудовская монархия, выросшая на обломках Османской империи, тогда находилась под плотным контролем Лондона. Еще не преображенные нефтью аборигены аравийских песков слишком сильно зависели от поставок продовольствия из Британской Индии.

Но Лондон контролировал и крупнейшего производителя ближневосточной нефти – Иран. В 1939‑м во главе этого древнейшего государства региона находился шах Реза Пехлеви, по происхождению скорее азербайджанец. Полиглот, не умевший писать, но владевший русским языком (благо начинал военную карьеру с учебы у царских офицеров в Персидской казачьей бригаде), он еще в 1920‑е сверг прежнюю шахскую династию, правившую Ираном с XVIII в.

Новоявленный шахиншах правил как типичный восточный деспот, однако почти в полном согласии с «Англо-персидской нефтяной компанией», ныне известной как British Petroleum. Эта старейшая нефтяная фирма из работающих на Ближнем Востоке, оставаясь формально частной, управлялась правительством Британской империи и снабжала нефтепродуктами английский военный флот, тогда крупнейший в мире.

Накануне Второй мировой войны шах продлил монопольные права «Англо-персидской нефтяной компании» аж до 1993 года. Впрочем, у шаха Пехлеви нашлось еще одно историческое достижение – 80 лет назад он как раз начал кампанию по переименованию своей страны из Персии в Иран…

Соседний Ирак, древняя Месопотамия, к началу Второй мировой войны был молодым государством как в плане политической истории, так и в смысле нефтедобычи. Этот осколок Османской империи стал формально независимым королевством по воле Британии в 1932 году. Впрочем, когда весной 1939‑го молодой иракский король Гази I ибн Фейсал заявил права Ирака на британский протекторат Кувейт, то быстро умер – его автомобиль врезался в столб. Иракцы считали это королевское ДТП результатом английского заговора.

Зато нефтедобыча в Ираке была куда успешнее местной политической истории. Начавшись в промышленных масштабах в 1928‑м, за следующее десятилетие она выросла в 34 раза! Именно тогда нефть Ирака стала явлением планетарного масштаба. Однако управляли этим явлением не монархи и министры Багдада, а международный консорциум «Ирак петролеум компани» – его образовали те транснациональные нефтяные фирмы, которые и сегодня хорошо известны: английская «Бритиш петролеум», англо-голландская «Ройял Датч Шелл», американские «Эксон» и «Мобил», французская «Тоталь».

Эти монстры нефтедобычи еще 90 лет назад подписали так называемое соглашение о «красной черте» – красным карандашом был обведен огромный кусок на карте Ближнего Востока, включавший Ирак, Турцию, весь Аравийский полуостров, Сирию и Палестину. На этих землях подписанты обязались согласованно добывать нефть и совместно давить конкурентов.

Ближний Восток под мандатом

Средиземноморское побережье Азии на политической карте 1939 года также выглядело иначе. На месте Сирии, Ливана, Израиля, Палестинского государства и Иордании находились две подмандатные территории – французская и британская. Предыдущие четыре столетия эти земли были частью Османской империи, а после Первой мировой войны оказались под управлением главных победителей.

Оккупация была оформлена юридическим документом от имени международного сообщества той эпохи – мандатом Лиги Наций. Французы управляли современными Сирией и Ливаном. Все остальное, включая Иерусалим, досталось англичанам. Победители, конечно, торжественно обещали провести демократические реформы и дать своим «подмандатным» независимость, но когда-нибудь потом…

До 1939‑го Сирией и Ливаном много лет управлял Верховный комиссар Леванта, французский дипломат Дэмиен де Мартель. После Первой мировой он, поучаствовавший и в разделе Российской империи, стал первым послом Франции в Латвии, диктуя волю Антанты этому новоявленному прибалтийскому государству.

80 лет назад французы поступили с подмандатной Сирией, как те джентльмены из анекдота про хозяев своего слова: хотят – дадут, а захотят – заберут обратно… В январе 1939‑го Париж официально отказался ратифицировать договор о предоставлении независимости Сирии, который сам же инициировал тремя годами ранее. Тогда же часть сирийской территории французы передали Турции – Дамаск не признавал эту передачу вплоть до XXI века. Тот пограничный спор и сегодня дает о себе знать.

Англичане со своими подмандатными поступали тоньше. Еще в начале Первой мировой войны они обещали арабам единое государство в обмен на их восстание против турок. Лондонские джентльмены слово сдержали, но своеобразно – рассадили на престолы Иордании, Ирака и будущей Саудовской Аравии родных братьев, детей шерифа Мекки. Формально обещание выполнили, но с гарантированным появлением на карте Азии не единого арабского государства, а череды разрозненных монархий.

Акционерная Камчатка

Российская Азия образца 1939‑го тоже удивит нашего современника. Всего три года как Казахстан перестал быть частью РСФСР, именно сталинская Конституция превратила его в отдельную союзную республику. Вообще, Россия к востоку от Урала 80 лет назад была несколько меньше современной. И не только потому, что южная половина Сахалина принадлежала японцам. Отдельным государством числилась Тува – никем, кроме СССР, не признанная Тувинская Народная Республика, небольшой анклав, зажатый между советской границей и Монголией.

Впрочем, сама Монгольская Народная Республика той эпохи также была признана лишь Советским Союзом. Для всего остального мира статус Тувы и Монголии, ТНР и МНР, ничем не отличался от современного статуса непризнанных республик ДНР и ЛНР.

Тувинские горы и монгольские степи в 1939‑м весь цивилизованный мир считал неотъемлемой частью Китая, даже несмотря на то, что бессильную Китайскую республику той эпохи расчленяли и раздергивали в се кому не лень и зачастую было неясно, какой из ее кусков признавать официальным.

Последнее открытие ждет нас на Камчатке – в 1939 году ею и прилегающими землями управляла не советская власть, а изначально коммерческая организация, притом с нехарактерным для социализма акционерным статусом. Учрежденное в сталинском СССР на излете нэпа «Акционерное камчатское общество» ведало территорией, превышавшей по площади всю Западную Европу.