Что стоит за новым оборонным соглашением Пакистана и Саудовской Аравии

У членов королевской семьи Саудовской Аравии есть традиция: каждую зиму они со своими друзьями едут в Пакистан. Там их встречают почетный караул и представители правительства принимающей стороны. Теплый прием сопровождается обоюдными заверениями в вечной дружбе и обсуждением перспектив развития двусторонних связей. Казалось бы, все стандартно: очередная протокольная встреча стратегических союзников. Но есть нюанс: дорогие гости также рассчитывают на особое развлечение.

Речь идет об охоте на дроф-красоток, птицы прилетают в Пакистан из северных регионов Евразии, чтобы перезимовать в тепле. Хотя птица находится под угрозой исчезновения, пакистанские власти выдают небольшое число лицензий на охоту для друзей из Саудовской Аравии и других стран Залива. Тяга к такому досугу у арабских элит, помимо любви к соколиной охоте, объясняется еще и тем, что, как считается, мясо редкой птицы обладает свойствами афродизиака.

Описание этой традиции лучше всего отражает характер отношений Пакистана и Саудовской Аравии: взаимодействие во многих отраслях скреплено не только взаимными интересами, но и неформальными межэлитными связями. Тем интереснее формальное закрепление союзнических отношений в недавно подписанном Стратегическом соглашении о взаимной обороне (Strategic Mutual Defense Agreement). В экспертных кругах этот договор породил множество догадок и спекуляций о его характере и положениях – ожидаемо не обошлось и без дискуссии о роли пакистанского ядерного оружия. Но обо всем по порядку.

Чем крепче дружба, тем легче служба

Особые отношения Пакистана и Саудовской Аравии оформились не в сентябре 2025 года. Согласно пакистанской официальной риторике, связи между элитами двух стран были установлены еще до образования государства мусульман в Южной Азии. В 1940 году члены королевской семьи посещали Карачи для встреч с руководством «Мусульманской лиги», а в 1943-м направили личные средства в фонд лиги, помогающий голодающим в Бенгалии.

Разумеется, эти широкие жесты объяснялись исламской солидарностью, ставшей идеологическим фундаментом сотрудничества двух государств на десятилетия вперед. Единство позиций Саудовской Аравии и Пакистана в отношении главных проблем исламского мира (в трактовке Эр-Рияда и Исламабада) – Палестины и Кашмира – долгое время оставалось константой региональной политики.

Но, какими бы теплыми ни были чувства между единоверцами, лишь на идеологической близости особых отношений не построить. Главным аспектом пакистано-саудовских связей стало военное и военно-техническое сотрудничество. И это взаимодействие не ограничивалось регулярными совместными учениями или подготовкой тысяч саудовских офицеров в пакистанских военных академиях, а также личного состава саудовских вооруженных сил на территории самого королевства (по договору 1967 года) – Исламабад был готов самым непосредственным образом защищать союзника.

Так, во время вооруженного конфликта между Саудовской Аравией и Народной Демократической Республикой Йемен в 1969 году военные летчики из Пакистана, до того обучавшие саудовских пилотов, сами участвовали в боевых действиях. Принято считать, что пакистанские спецназовцы сыграли решающую роль в освобождении мечети аль-Харам от террористов в 1979-м. В том же году было подписано соглашение о постоянной дислокации Вооружённых сил Пакистана на территории Саудовской Аравии: Эр-Рияд опасался, что Исламская революция выплеснется за пределы Ирана. Это соглашение наряду с договором 1982 года оказалось как нельзя кстати во время войны в Заливе. Считается, что около 13 тыс. пакистанских военнослужащих и 6000 военных советников были размещены в Саудовской Аравии для сдерживания вооруженных сил саддамовского Ирака.

Одним словом, история сотрудничества Исламабада и Эр-Рияда в сфере обороны и безопасности долгая и насыщенная. Что же предлагает новый договор?

Друг познается в беде

Текста самого соглашения в открытом доступе нет. В нашем распоряжении есть лишь заявление МИД Пакистана, а также множество заявлений пакистанских официальных лиц и осведомленных экспертов. При этом комментарии саудовской стороны гораздо более скупы и сдержанны, чем пакистанские.

Что на самом деле мешает развитию отношений России и Пакистана

Что касается столь сильно взволновавшего всех вопроса, то ответ на него прост: никакого отношения к пакистанскому ядерному арсеналу договор не имеет. Если в первые дни сомнения на этот счет высказывали в основном авторитетные специалисты, а официальные лица давали двусмысленные комментарии, то сейчас представители военно-гражданского руководства Пакистана буквально готовы начинать и заканчивать свои выступления словами «мы остаемся привержены принципам ядерного нераспространения и подчеркиваем, что наше ядерное оружие на доктринальном уровне нацелено лишь на сдерживание Индии и не может быть направлено на кого-либо еще».

Зато в пакистанских официальных и экспертных комментариях поднимается на щит другая формулировка, якобы содержащаяся в тексте договора: агрессия какой-либо третьей стороны против одного из подписантов соглашения будет расценена как нападение на обе стороны. Это сильное заявление вызывает много вопросов, попробуем дать ответы хотя бы на два.

Война ядерных держав: что известно о новом конфликте Индии и Пакистана

Если очередная эскалация конфликта между Индией и Пакистаном (а ее вероятность крайне высока) будет расценена Исламабадом как агрессия со стороны Нью-Дели (а в этом сомнений и вовсе нет), как на это отреагирует Эр-Рияд? Саудовская Аравия наверняка выразит обеспокоенность происходящим и может даже осудить Индию, но едва ли вступит в конфликт. Нью-Дели давно стал важным экономическим партнером Эр-Рияда, всерьез ссориться с которым явно не с руки.

А что случится, если, допустим, хуситы ударят беспилотниками по саудовскому нефтеперерабатывающему заводу, присоединится ли Исламабад к очередной кампании в Йемене? В 2015 году Пакистан отказался от участия в операции «Буря решимости», что привело к временному разладу в отношениях с Саудовской Аравией и рядом других стран Залива. Ничего не указывает на то, что в следующий раз руководство Пакистана проявит большее рвение в предоставлении помощи союзнику.

Иными словами, нам неизвестно, есть ли в договоре хоть какие-то обязывающие положения для сторон. А если и есть, то как они будут толковать понятие «агрессия» и не будут ли подписанты договора пытаться избежать вовлеченности в конфликт на стороне союзника? В этом контексте возникает закономерный вопрос: учитывая вышесказанное, есть ли вообще какой-то смысл в новом соглашении? Представляется, что есть, хотя он и не связан напрямую с укреплением обороноспособности.

Доброе братство лучше богатства

Во-первых, заключение такого соглашения уже само по себе стало дипломатической победой Пакистана. Все последние годы его беспокоили две тенденции: растущее взаимодействие стран Залива и Индии, а также ослабление поддержки палестинского и кашмирского народов со стороны исламского мира. Особенно болезненным для пакистанских элит был второй сюжет, ведь если арабские страны готовы принять «Авраамовы соглашения» и поступиться важнейшим с идеологической точки зрения вопросом, то недалек день, когда и Кашмир признают частью Индии.

Теракт в индийском штате Джамму и Кашмир поставил две ядерные державы на грань войны

Подписание договора о взаимной обороне не повернуло эти процессы вспять, но позволило пакистанцам заявить: «У нас есть союзники и нам есть что им предложить, а они выслушают нас и примут во внимание нашу позицию». Не факт, что соглашение даст Исламабаду какие-либо военно-политические козыри в долгосрочной перспективе, но пакистанцы вновь подтвердили свое мастерство на тактическом уровне.

Во-вторых, договор может просто-напросто формально институционализировать достаточно специфичную модель взаимоотношений Исламабада и Эр-Рияда.

Пакистано-саудовские отношения не ограничиваются военным и военно-техническим сотрудничеством. Огромное значение для экономики Пакистана имеют торгово-энергетические связи: Саудовская Аравия занимает второе место в списке крупнейших экспортеров товаров в Пакистан. Несколько миллионов пакистанских трудовых мигрантов работают в королевстве и отправляют домой денежные переводы ($5 млрд за прошлый год), от которых зависит функционирование огромного множества домохозяйств. Наконец, Эр-Рияд – один из ключевых инвесторов и кредиторов Исламабада.

Что Пакистан может предложить взамен? Военных инструкторов с реальным боевым опытом и относительно развитый военно-промышленный комплекс. Если в соглашении прописаны общие параметры инвестиций в пакистанскую оборонку, то Исламабад сможет предоставлять не только готовые изделия, но и опыт их применения. Такой товар в нынешних международных реалиях на вес золота и уж точно с лихвой окупает траты на поддержание макроэкономической стабильности союзника.

Автор – младший научный сотрудник Центра Индоокеанского региона ИМЭМО РАН