У вас товар – у нас купец

Россию считают одним из наиболее вероятных поставщиков оружия для Тегерана. И не без оснований: Иран уже располагает значимым парком военной техники советского/российского производства и неоднократно давал понять, что готов расширить сотрудничество.

Теперь, когда срок действия санкций истек, это намерение можно было бы реализовать. Однако оружейные аппетиты Тегерана сдерживает экономика. Против Ирана продолжают действовать односторонние экономические санкции, введенные США.

К чему приведет требование США считать просроченные санкции против Ирана действующими

А низкие цены на углеводороды в сочетании с воздействием пандемии COVID-19 не позволяют рассчитывать на рост экономики в ближайшие годы. Начиная с 2018 года ВВП Ирана устойчиво снижается, в 2020-м ожидается падение на 6%, и прогнозируемый в следующем году трехпроцентный рост вряд ли исправит положение, не говоря о том, что этот прогноз может и не сбыться.

Военные расходы Ирана составляют $17–18 млрд. Хотя есть и другие оценки – так, по мнению СИПРИ, эти расходы составляют около $12,6 млрд, тогда как американская военная разведка оценивает их более чем в $20 млрд. Делятся выделяемые на оборонные нужды средства достаточно специфично. В этом году большая часть бюджета – 34%, или около $7 млрд достается Корпусу стражей исламской революции (КСИР), тогда как иранской армии, более крупной, нежели КСИР, по численности, досталось лишь 13% ($2,73 млрд). Кроме того, в расходы на оборону и безопасность включается содержание сил правопорядка – около $3,9 млрд (19%), еще $5,47 млрд (27%) идут на денежное обеспечение военнослужащих и социальные выплаты, и, наконец, $1,5 млрд (7%) уходит на финансирование собственных разработок и военной промышленности – от ракетной программы и беспилотников до индивидуального снаряжения бойцов.

Вероятно, на закупки вооружений и военной техники за рубежом Иран может выделить не более $1–2 млрд в год, если не предполагать финансирования каких-то «сверхлимитных» программ или получения зарубежных кредитов.

Сегодня вооруженные силы Исламской Республики при всех усилиях Тегерана по части развития собственной промышленности по большей части укомплектованы морально и физически устаревшим оружием, включая полученное от Запада еще в 1960–1970-е годы, купленное у Китая в 1980–1990-х и у СССР/России с 1980-х по сей день.

Ключевая задача для Ирана – укрепление сил ПВО и ПРО на всех уровнях (от национального до войскового) и обновление ВВС. Технически Иран способен в ближайшие 5–7 лет потратить на эти цели до $10 млрд, купив не менее 100 многоцелевых истребителей российского производства и создав серьезную группировку ПВО – 10 дивизионов зенитной ракетной системы С-400 или меньшее их количество в сочетании с системами средней и малой дальности, что позволит защитить от нападения с воздуха значительные территории страны.

Политика Ирана глазами Израиля

Однако каким действительно будет объем закупок, сказать сложно. Готовность России продать Ирану современное оружие может оказаться ограничена рядом факторов. Например, нежеланием портить отношения с Израилем. Свою роль могут сыграть и настроения внутри самого Ирана – учитывая плачевное состояние экономики, миллиардные траты на военную технику многим иранцам кажутся неприемлемыми.

Разумеется, Москва – не единственный потенциальный поставщик вооружений Тегерану. Часть иранского рынка неизбежно займет китайская продукция. Пытаясь прогнозировать, как будут распределены заказы, можно предположить, что у России Тегеран приобретет тяжелые истребители типа Су-30МКИ/СМ или Су-35, тогда как у КНР купит более легкие машины типа JF-17/FC-1 совместной китайско-пакистанской разработки. Подобное деление возможно и в части ПВО – благо у Китая есть линейка современных систем во всем диапазоне дальности действия. Вместе с тем предположить, какие пропорции закупок будут выбраны в этой сфере, довольно трудно, особенно если не забывать, что у Ирана есть и системы ПВО собственной разработки.

Учитывая, что вертолетный парк Ирана состоит преимущественно из американских машин времен войны во Вьетнаме, почти наверняка Тегеран обратит внимание на современные российские боевые и многоцелевые вертолеты. На основе опыта боевых действий в Сирии можно предположить, что Иран выберет в качестве перспективного боевого вертолета либо Ка-52, либо более дешевый и простой Ми-35М. Вертолет Ми-28Н/НМ, по оценкам собеседников «Профиля», в оборонной промышленности в этом конкурсе займет, скорее всего, третье место и его выбор менее вероятен. При этом практически неизбежно Тегеран приобретет партию многоцелевых вертолетов Ми-17, опыт эксплуатации которых он уже имеет, – обновление парка «извозчиков» будет необходимо при любом развитии событий. Говоря о транспортных самолетах, более вероятно приобретение китайской продукции, особенно в части легких и средних машин.

Сложнее предсказать, какой тяжелый военно-транспортный самолет выберет Тегеран. Конкурентная борьба здесь развернется между новейшим китайским Y-20 и уже знакомым иранцам Ил-76, причем последние могут быть поставлены на экспорт как новыми в виде Ил-76МД-90А, так и «из наличия».

В среднем классе: ВКС России получат новый «летающий радар»

Китай может предоставить Ирану и отсутствующие сегодня в серийном производстве в России машины специального назначения, в частности, самолеты дальнего радиолокационного обнаружения (ДРЛО) KJ-200 или KJ-500, а также противолодочные самолеты и самолеты РЭБ, выполненные, как и машины ДРЛО, на основе военно-транспортных самолетов Y-8/Y-9 – китайской версии советского ВТС Ан-12.

Если Иран изыщет дополнительные средства на оборонные нужды (например, возьмет кредит), то сможет также закупиться техникой для сухопутных войск. Если говорить о танках, то Россия находится в выгодной позиции, поскольку у Ирана на вооружении уже стоит Т-72, что дает фору возможному контракту на модернизацию этих машин, и закупкам Т-90, представляющим собой развитие данного семейства.

К слову, у Ирана есть проект собственного танка «Каррар», до степени смешения похожего на российский Т-90МС. Тегеран и Москва отрицают участие России в данном проекте. Однако независимо от того, имела ли Россия какое-то отношение к созданию танка «Каррар», теперь она официально может помочь Тегерану с освоением производства этой машины.

Обновление требуется и парку иранских бронетранспортеров и боевых машин пехоты. Здесь серьезные контракты также могут достаться Китаю, серийно производящему несколько типов современных БМП и БТР. Для артиллерии сухопутных войск более предпочтительным может опять оказаться российский вариант с учетом высоких ТТХ модернизированных САУ «Мста-С».

Помимо уже сказанного о России и Китае нужно отметить, что наверняка продолжится военно-техническое сотрудничество Ирана и КНДР, начавшееся еще в 1980-е. Правда, из-за угрозы перехвата соответствующих грузов, доставляемых морем, и сомнительных возможностей поставок северокорейского оружия в Иран через территорию Китая и бывших республик СССР вряд ли это взаимодействие будет афишироваться.

Существенную долю в иранских закупках должны занять и обычно малозамечаемые системы, такие как радары общего обнаружения, системы связи и радиоэлектронной борьбы. Кроме того, наверняка увеличатся расходы Тегерана на обучение личного состава работе с новой техникой, и значительная часть этой подготовки также будет проводиться в российских и китайских учебных заведениях.

Тегеран – экспортер

Если о возможных закупках оружия Ираном говорили многие, то оценки экспортного потенциала этой страны встречаются редко. До последнего времени из-за санкций Тегеран не мог продавать оружия и военной техники более чем на несколько десятков миллионов долларов в год.

Вместе с тем Иран располагает определенными возможностями в этой сфере, подтвержденными, в частности, успешным использованием ракет и беспилотников иранского производства отрядами хуситов в Йемене. Примером здесь могут послужить атака на нефтеперерабатывающие заводы в Абкайке и Хурайсе (Саудовская Аравия) осенью 2019 года. Тогда около 20 дронов суммарной стоимостью не больше $300–400 тыс. нанесли ущерб, исчисляемый многими сотнями миллионов долларов, что стало отличной рекламой для иранских производителей БПЛА.

Помимо беспилотников, Иран может поставлять на экспорт такие виды вооружения, как береговые ракетные комплексы с противокорабельными ракетами, противотанковые управляемые ракеты, системы ПВО собственного производства и ряд других видов вооружения. Здесь серьезным сдерживающим фактором, скорее всего, также выступит политика – зная, что США думают о сотрудничестве третьих стран с Ираном, мало кто готов покупать у него оружие. Исключением здесь могут быть страны, не боящиеся испортить отношения с Америкой, – Сирия, Венесуэла, возможно, некоторые африканские государства.

Ряд комментаторов высказывают опасения относительно возможных продаж иранского оружия боевикам различных незаконных вооруженных формирований. Но здесь нужно заметить, что подобный «бизнес» велся независимо от режима санкций. Очевидно, что Иран не будет активизироваться на этом рынке, стоя перед необходимостью переоснащения собственной армии и наращивания собственного легального оружейного экспорта: настраивать против себя крупных игроков, в том числе членов Совбеза ООН, только что зарубивших американскую идею о новых общих санкциях, Тегеран вряд ли захочет.