С таким тревожным прогнозом выступили два американских сенатора-республиканца – Роджер Викер от Миссисипи и Дэн Салливан от Аляски, члены Комитета по вооруженным силам. Они рисуют апокалиптическую картину: еще немного, и Москва с Пекином завладеют всей Арктикой, вытеснив оттуда США. А это повлечет за собой проблемы для американских торговых и исследовательских судов, подрыв основ международного права и рост угроз национальной безопасности Соединенных Штатов.

Насколько правы Викер и Салливан? Действительно ли Арктика в ближайшие годы превратится в регион, судьбу которого будет определять российско-китайский кондоминиум?

Забытая кладовая

Еще с советских времен мы привыкли к формуле «Арктика – кладовая планеты». Огромные нефтяные бассейны – Западно-Сибирский, Печорский, Свердруп, Северного склона Аляски – и масса неразведанных месторождений, включая те, что находятся под водами Северного Ледовитого океана. В Арктике, по оценкам Геологической службы США, расположено до четверти всех мировых запасов нефти и газа. Золото, алмазы, уголь, свинец, цинк, железо, олово – сейчас разрабатывается лишь малая часть этих богатств.

Арктическая доска

В годы холодной войны Москва бдительно следила за безопасностью арктических рубежей и нерушимостью границ. Но после провозглашения «нового политического мышления» в 1985 году советское руководство бросилось урегулировать вопросы с соседями любой ценой. В 1990-м глава МИД СССР Шеварднадзе и госсекретарь США Бейкер подписали договор о линии разграничения в Чукотском и Беринговом морях. В результате Советский Союз, а по наследству и Россия враз лишились доступа к перспективным нефтяным месторождениям и возможности добывать сотни тысяч тонн рыбы ежегодно. Тогда это казалось незначительной уступкой: холодная война закончилась, советские руководители полагали, что теперь Москва и Вашингтон на паритетных началах будут вершить судьбы мира ко всеобщему благу. Однако вскоре стало понятно, что надежды эти напрасны, а на фоне проблем, с которыми пришлось столкнуться России, не слишком удачный договор казался мелочью.

В последующее десятилетие Арктика оказалась на задворках мировой политики. Бурная глобализация и американская гегемония породили еще одну иллюзию – что споры великих держав за ресурсы остались позади, вот-вот произойдет переход к новому промышленному укладу, который изменит всё. Глобализация сама решит все проблемы, главное – в нее вписаться.

Но то, что казалось долгим миром, обернулось в итоге перерывом между двумя периодами конфронтации, интербеллумом. Первые звоночки прозвучали еще в середине двухтысячных: эпоха американской гегемонии заканчивается, дело идет к новому противостоянию великих держав, а значит, вот-вот начнется схватка за ресурсы. Россия одна из первых уловила новые веяния и начала готовиться.

Время возвращаться

В течение последних двенадцати лет – с момента, когда в 2008 году были приняты «Основы государственной политики Российской Федерации в Арктике на период до 2020 года и дальнейшую перспективу», – Россия ускоренными темпами осваивает Север. Ведутся морские исследования – в первую очередь картографирование морского дна: если российским ученым удастся доказать, что хребты Ломоносова и Гаккеля и часть поднятия Менделеева – это продолжение континентальной коры, то Россия получит исключительные экономические права на разработку там полезных ископаемых.

Бескрайние перспективы Крайнего Севера

От того, насколько удастся освоить заполярные ресурсы, зависит развитие главной артерии Русской Арктики – Северного морского пути (СМП). Если в 2006 году по нему перевозилось менее двух миллионов тонн грузов, то в 2019-м – уже 26 миллионов, и объем перевозок будет расти и дальше. Львиная доля приходится на перевозки сжиженного природного газа, добытого в рамках проекта «Ямал-СПГ». При этом Москва настаивает на том, что движение по СМП должно вестись в соответствии с установленными внутренним законодательством правилами.

Этот маршрут необходимо обеспечивать и охранять – в Арктике сейчас действует более 40 российских ледоколов, постоянно строятся новые. Кроме того, Россия наращивает военное присутствие в регионе – восстанавливаются старые базы, возводятся новые, реконструируются порты и аэродромы, проводятся учения. Вдоль северных рубежей России планируется создать сплошное радиолокационное поле, которое прикроет их от налетов авиации и ракетных ударов.

Нужно больше ледоколов

Чтобы парировать рост российского военного присутствия на Севере, Штаты наращивают свою военную группировку, включая стратегические бомбардировщики и атомные субмарины, на арктических и приарктических базах. Но главная проблема Вашингтона – нехватка ледоколов. До недавних пор у Америки было два ледокола: средний «Хили» и тяжелый «Полар Стар», первый обычно был задействован в Арктике, второй – в Антарктике, обеспечивая работу полярной станции «Мак-Мердо». Недавний пожар на борту «Хили» оставил сверхдержаву с единственным ледоколом, и так как об эвакуации полярной станции речи нет, Арктика оказалась полностью неприкрытой.

Чтобы справиться с проблемой, Штаты запустили программу Polar Security Cutter. Она предусматривает строительство целого ледокольного флота для Береговой охраны – шести тяжелых ледоколов. Конгресс пока одобрил строительство первого судна – оно должно пройти испытания до 2024 года, и сейчас Береговая охрана пытается добиться финансирования строительства второго.

Пентагон за последние годы подготовил две Арктические стратегии – в 2016-м и в 2019 году, плюс в июле этого года Военно-воздушное министерство США опубликовало свою, отдельную Арктическую стратегию. Никаких тайн и секретов, все открытым текстом: основные противники – Россия и Китай. Они пытаются нарушить «порядок, основанный на правилах», в том смысле, в котором его понимают в Вашингтоне, – Москва, к примеру, стремится ограничить свободу судоходства по Севморпути, вынудив суда других государств подчиняться установленным ограничениям. Основная задача американских военных – защищать суверенную территорию США в Арктике, развивать связи с потенциальными партнерами и союзниками и «поддерживать благоприятный региональный баланс сил» – формула настолько расплывчатая, что за ней может скрываться что угодно. Но главная цель США, как утверждают сами американские стратеги, – установление мира и спокойствия в регионе под их чутким руководством, разумеется.

Бумага, как известно, все стерпит; но, чтобы изложенные на ней фантазии обратились в реальность, необходимы деньги и ресурсы. Основные же усилия Америки направлены сейчас на сдерживание предполагаемой экспансии Китая на Тихом океане, и каждый доллар, потраченный на строительство ледокола, – это доллар, не потраченный на строительство авианосца. При этом США не могут игнорировать арктический фронт: от того, кто получит доступ к арктическим ресурсам и насколько уязвим будет маршрут через северные воды, зависит исход новой холодной войны.

Время ледовых драконов

Про китайские взгляды на регион написано уже достаточно много – тем более что КНР в 2018 году наконец-то опубликовала «Белую книгу» по Арктике. Китайские политики любят рассуждать о том, что Арктика – это мировое достояние и при ее освоении необходимо принимать во внимание интересы всего человечества, а не только арктических держав. При этом китайцы умудряются заявлять, что выступают за свободу судоходства в Арктике и одновременно уважают внутренние законодательные нормы государств региона, и не беда, что эти тезисы в случае с Севморпутем, например, противоречат друг другу.

Пекин утверждает, что его цели исключительно мирные – проложить через арктические моря «Полярный шелковый путь», который бы соединил Китай с Европой. Себя КНР называет «околоарктическим государством», тем самым давая понять, что, хотя территорий в Арктике у нее нет, зато интересы есть. А еще у КНР есть ледоколы: «Сюэлун-1» и «Сюэлун-2» (переводится как «Снежный дракон»), задействованные и в арктических, и в антарктических миссиях, четыре военных ледокола, и в течение нескольких лет в строй должен войти третий «Сюэлун» – в отличие от своих предшественников, атомный и полностью ориентированный на работу в Арктике.

Почему в США все хуже относятся к Китаю и китайцам

Новая холодная война поставила перед китайцами непростую задачу. Чем больше осложняются отношения КНР и США, тем больше Пекин зависит от торговых связей с Европой и другими регионами. Проблема в том, что и китайские товары для европейского рынка, и дешевые нефть и газ идут в КНР в основном по южному маршруту – через Южно-Китайское море, Малаккский пролив и Индийский океан. Вдоль этого пути полно американских военных баз, а китайская – только одна, в Джибути (и то скорее пункт заправки и обслуживания). В самом Индийском океане китайское судоходство зависит от доброй воли Индии, с которой у КНР отношения тоже очень сложные.

Вести холодную войну с противником, который может в любой момент перерезать основной путь снабжения и торговли, довольно рискованно, поэтому неудивительно, что Китай все пристальнее вглядывается в Арктику. Вопрос в том, какую стратегию он изберет и насколько уважительно будет относиться к российским интересам.

Страны Севера, страны Юга

Чем быстрее Арктика превращается в пространство конкуренции крупных держав, тем больше тревожатся прочие страны региона – Канада, Дания и Норвегия. С одной стороны, все они члены НАТО и, стало быть, должны согласовывать свою политику в сфере безопасности с лидером блока – США. С другой – они входят в состав Арктического совета, в рамках которого обязались осуществлять многостороннее сотрудничество с целью превращения Арктики в зону совместного развития.

В результате складывается курьезная ситуация: все эти страны одновременно ведут себя в отношении Москвы довольно недружественно, наращивая силы в арктическом регионе, проводя совместные учения с американцами и британцами, которые предлагают, подключив Швецию и Финляндию, создать своего рода мини-НАТО, чтобы сдерживать Россию в Арктике. При этом все они вынуждены сотрудничать с Москвой, чтобы сообща противостоять попыткам чужаков (того же Китая, например) проникнуть в регион.

А эти внешние игроки, в первую очередь азиатские страны, становятся все настырнее. Все они утверждают, что Арктика представляет для них научный интерес – дескать, от процессов, происходящих там, напрямую зависит скорость изменения климата, а оно, в свою очередь, влияет на ритм муссонов в Индийском океане и частоту циклонов в Тихом.

Индия, хотя, в отличие от Китая, и не претендует на статус приполярной державы, все активнее действует на Севере – она содержит научную станцию на Шпицбергене и имеет статус наблюдателя в Арктическом совете. Нью-Дели стремится инвестировать в российскую нефте- и газодобычу, пытаясь тем самым диверсифицировать поставки, но по ключевому вопросу – территориальным спорам – высказывается крайне сдержанно, в общем ключе «за все хорошее, против всего плохого».

Северный морской клад

У Токио в Арктике свои интересы. Японские компании с интересом поглядывают и на Севморпуть, который может существенно сократить маршрут доставки товаров в Европу. Главная проблема в том, что Япония жестко придерживается концепции о свободе мореплавания в северных водах, что для России, которая настаивает на национальном уровне регулирования судоходства, неприемлемо. С другой стороны, Москва и Токио уже не один десяток лет умудряются поддерживать рабочие отношения в условиях неурегулированного территориального спора, так что и о Севморпути смогут договориться. Есть в Арктике интересы и у Кореи, которая пытается повысить свой международный статус, а также задействовать свое мощное судостроение для создания и постройки новых судов для плавания в арктических водах (именно по этому направлению идет сейчас сотрудничество Москвы и Сеула – на корейских верфях строятся танкеры-ледоколы для «Ямал-СПГ»).

Заниматься предсказаниями – занятие неблагодарное. Но о том, что в ближайшие годы в Арктике развернется один из фронтов холодной войны, можно говорить уверенно. Чем закончится это противостояние, сумеет ли Россия удержать за собой лидерство в освоении региона и обеспечить свои территориальные притязания мягкой и жесткой силой, станет ясно только через несколько десятилетий.

И нужно понимать, что за Арктикой настанет очередь Антарктики – еще одной кладовой Земли, борьба за ресурсы которой пока не началась. Те решения и технологии, которые отрабатываются сейчас на Севере – от строительства военных баз до создания ледокольных судов новых типов, – будут рано или поздно востребованы и на Юге.