В конце июля эксперты Международного валютного фонда опубликовали прогноз развития немецкой экономики. Выводы для ФРГ получились невеселые. Согласно прогнозу, к концу года ее экономика сократится на 0,3%. Из всех стран Большой семерки негативный прогноз от МВФ касается только Германии. Даже у России, находящейся под беспрецедентным санкционным давлением, дела идут лучше.

Несколькими неделями ранее в журнале Politico вышла большая статья известного журналиста Мэтью Карничнига, где он подробно описал проблемы, с которыми сталкивается экономика Германии: слабая диверсификация с доминированием отдельных отраслей промышленности, дорогие энергоносители, сокращающееся население, дефицит инноваций, забюрократизированность, а также конкуренция со стороны Америки и Китая. Картина будущего «ржавого пояса на Рейне» вышла настолько мрачной, что автора раскритиковали и некоторые эксперты, в целом согласные с тем, что экономическая ситуация в ФРГ дает мало поводов для оптимизма.

Во что обойдется Германии отказ от российских энергоносителей

Тем не менее, даже соглашаясь с тем, что подобные публикации могут намеренно сгущать краски, трудно отрицать, что в немецкой экономике творится неладное. Деиндустриализация Германии, еще недавно казавшаяся апокалиптической страшилкой, день ото дня обретает реальные черты. Именно падение промышленного производства позволило МВФ записать Германию в аутсайдеры экономически развитых стран. И хотя бодрые сообщения о точечных инвестициях и новых проектах производств на территории ФРГ немного разбавляют негативный новостной фон, едва ли эти меры положат конец кризису, который носит системный характер.

Из каких же переменных состоит формула немецкого экономического кризиса?

Прежде всего это высокие цены на энергоносители. За полтора года немецкое правительство так и не смогло найти альтернативу российскому газу. «Зеленая» энергетика, которой предстояло разом решить проблему доступности энергоресурсов и зависимости от внешних поставщиков, не оправдала возложенных на нее ожиданий. Минувшей зимой правительству Шольца за счет щедрой раздачи субсидий удалось предотвратить катастрофу в немецкой промышленности, но в качестве долгосрочной меры этот прием показал ограниченную эффективность. В упомянутой выше статье Politico именно прекращение поставок российских энергоносителей названо главным фактором, определившим кризисное состояние немецкой экономики.

Единственный способ сравнительно быстро обеспечить частичную нормализацию энергопоставок в ФРГ – возобновить прокачку газа по уцелевшей части трубопровода «Северный поток-1». Но вероятность того, что правительство Шольца решится на такой шаг, практически равна нулю. А значит, устранить эту фундаментальную уязвимость немецкой экономики в ближайшее время не удастся.

Другая Германия: украинский кризис навсегда изменил политику Берлина

Существенной проблемой для немецкой экономики остается высокий уровень инфляции. В этом вопросе Германия – один из лидеров в ЕС: в 2022-м уровень инфляции в ФРГ почти достиг 8%, лишь немного недотянув до показателей 1951 года. В первые месяцы 2023-го цены на продукты питания выросли более чем на 20%. Кроме того, немцам пришлось столкнуться с таким явлением, как «шринкфляция», – упаковки привычных продуктов, даже если и не дорожали, оказывались меньшего веса или объема.

Другая группа проблем касается повседневной рабочей деятельности немецких предприятий. Она включает в себя взаимодействие с государственной бюрократией, состояние рынка труда и т. п. Несмотря на стабильный поток мигрантов из разных частей света, ФРГ не хватает работников разных квалификаций: от разнорабочих и сиделок до инженеров и программистов. Рассинхронизация немецкого трудового и миграционного законодательства приводит к тому, что даже законопослушные мигранты, готовые много и хорошо работать, могут быть депортированы из-за неповоротливости бюрократической машины.

Коренное немецкое население продолжает стареть и сохраняет низкий уровень воспроизводства, а значит, единственным источником новых рабочих рук остаются приезжие. При этом непоследовательная миграционная политика Берлина вызывает отторжение у многих немецких граждан, чем пользуются оппозиционные политические силы, прежде всего партия «Альтернатива для Германии». В результате в вопросах миграционной политики правительство Шольца вынуждено действовать осторожно, оценивая риски со стороны правых популистов и в итоге теряя время для необходимых реформ.

Важную роль играет и стратегическое планирование немецкого бизнеса, его целеполагание в современных условиях. Разрыв торгово-экономических отношений с Россией капитаны немецкой экономики встретили с удивительным смирением. Разветвленная система торгово-экономического взаимодействия России и ФРГ десятилетиями служила гарантом сохранения конструктивности их политических отношений. Эта схема прошла проверку на прочность, выдержав давление Вашингтона, пытавшегося помешать сделке «газ–трубы» в годы холодной войны, и помогала не сорваться в пике после 2014 года.

Справа налево: зачем России поддерживать немецкую оппозицию

Но весной 2022-го немецкий бизнес согласился принести финансовую выгоду в жертву идеологической и политической конъюнктуре. Опасность потерять рынки стран Запада (прежде всего США и восточноевропейских государств) не выглядит исчерпывающим объяснением пассивности немецкого бизнеса, особенно тех компаний, для которых российское направление было важным. В конце концов, оставшиеся в России крупные немецкие фирмы, например Liebherr, как и прежде, без всяких проблем работают в других странах, лишь изредка сталкиваясь с упреками в прессе.

Объяснить готовность немецкого бизнеса потерять деньги, уйдя из России, можно лишь с учетом масштаба внешнего давления, к которому они оказались не готовы. Также важно учитывать и то, как в последнее время в ФРГ организован процесс принятия решений. За годы благоприятной конъюнктуры крупные немецкие компании привыкли, что можно вести дела, не рискуя и не беря на себя дополнительную ответственность. В вопросах стратегии развития бизнеса они доверялись рекомендациям правительства, консалтинговых компаний, некоммерческого сектора, не всегда соотнося советы со своими возможностями и интересами. Именно поэтому немецкий бизнес покорно принял «зеленую» повестку, самоубийственную для многих компаний. Теперь, когда для выживания предприятиям из Германии требуется прикладывать серьезные лоббистские усилия, оказалось, что соответствующие навыки утеряны.

Единственный способ, с помощью которого немецкие фирмы сегодня могут показать правительству, что не согласны с его политикой, – это «голосование ногами». Крупнейшие инвестиции автогигантов ФРГ, химического концерна BASF и других капитанов бизнеса реализуются или планируются к реализации в США, Китае, Великобритании и многих других странах, но не в Германии. Учитывая долгосрочный характер подобных проектов, маловероятно, что немецкий бизнес быстро вернется домой, даже если условия там изменятся к лучшему.

Какое значение для всего мира будет иметь "развод" Америки и Китая

На фоне усугубления конфликта Америки и Китая немецкий бизнес опасается, что ему придется из верности трансатлантическим отношениям прекратить вести дела с КНР, как это прежде пришлось сделать в случае с Россией. Канцлер Олаф Шольц дал понять, что не намерен проводить decoupling (разрыв связей) с Китаем. Стараниями ведомства федерального канцлера текст новой немецкой стратегии в отношении Пекина утратил большинство жестких формулировок в духе «ценностной» политики МИД ФРГ. Однако у немецкого бизнеса, как и у общества в целом, нет уверенности, что Берлин сможет сопротивляться давлению США, когда те потребуют от союзников порвать с Китаем. Вопреки предостережениям правительства, крупные компании ФРГ продолжают инвестировать в экономику КНР, но пытаются просчитать возможные риски в случае обострения геополитической ситуации. Это создает нервозную атмосферу, в которой немецкие предприниматели не могут полагаться на поддержку со стороны государства, как это было раньше.

Еще тревожнее ситуация у малого и среднего бизнеса, составляющего основу немецкого экономического могущества, но не имеющего прямых выходов на руководство страны. Несмотря на меры поддержки со стороны государства, продолжают множиться банкротства небольших предприятий. С рынка исчезают игроки с более чем вековой историей, пережившие Вторую мировую войну, но не осилившие эпоху Zeitenwende. К таковым, например, относятся баварские пивоварни Meminger и Friedenfels. Грядущая зима может потребовать от предпринимателей чудес адаптивности к высоким ценам на электроэнергию и способности сделать как никогда прижимистым покупателям выгодное предложение. Вероятно, по Германии прокатится новая волна разорений представителей малого бизнеса и, соответственно, рост числа безработных.

Кризис немецкой экономики выходит за рамки собственно самой экономики. Он является частью глобального вопроса: какое место займет Германия в меняющемся миропорядке? Правительство Олафа Шольца сделало ставку на безусловную трансатлантическую солидарность как стратегию выживания. Однако, как показывают кризисные явления в ФРГ, этот курс не решает даже базовых проблем, стоящих перед немецким обществом. Отказ от российских энергоносителей продемонстрировал уверенность Берлина в том, что, как и в годы холодной войны, США и другие союзники Германии помогут ей выйти из затруднительного положения. Между тем даже администрация Байдена, показательно дружественная европейским союзникам Вашингтона, не готова безгранично поощрять Берлин за показательную лояльность, воспринимая её как должное. А если президентом США снова станет Дональд Трамп, то все попытки Берлина заискивать перед Белым домом могут оказаться напрасными.

Правительство «светофорной» коалиции не в состоянии обеспечить выход Германии из системного кризиса, в том числе и в экономике. Этому мешают межпартийные противоречия, дефицит лидерства, заидеологизированность и отсутствие внешнеполитической инициативы. Мало надежд и на то, что немецкий бизнес займется своим спасением самостоятельно и будет действовать автономно от политического руководства. Спасать немецкую экономику и не только её предстоит уже преемникам Шольца. Если, конечно, останется что спасать.

Автор – научный сотрудник Института международных исследований МГИМО