8 декабря 2023
USD 92.57 -0.22 EUR 99.81 -0.32

erid: LjN8KaKjs

Реклама
  1. Главная страница
  2. Статья
  3. Почему Китай отказался от небоскребов
Зарубежье Китай строительство

Почему Китай отказался от небоскребов

Китайские экономические реформы оставили после себя целую россыпь инфраструктурных чудес – начиная от самой протяженной и технологичной сети высокоскоростных железных дорог и заканчивая самой большой в мире концентрацией небоскребов. Однако, начиная с прошлого года, Китай твердо решил отказаться от строительства сверхвысотных зданий.

©Shutterstock/ FOTODOM

Позолоченный век с китайской спецификой

Традиционно небоскребы воспринимаются как верный способ заявить о себе и своих экономических успехах на мировой арене. В этом смысле башни «Москва-Сити» находятся в той же логике, что и Эмпайр-стейт-билдинг начала ХХ века в Нью-Йорке, башни «Петронас» в Куала-Лумпуре или дубайская «Бурдж-Халифа». КНР, естественно, не исключение. Первые здания выше 100 метров стали появляться здесь вскоре после старта экономических реформ в 1980-х годах. Сначала это были гостиницы. Начиная с 1990-х Китай строил многофункциональные комплексы, сочетающие в себе офисные центры, отели и апартаменты.

За сорок лет реформ Китай построил больше небоскребов, чем США за весь ХХ век. Перед приходом Си Цзиньпина к власти, в 2009–2012 годах, Китай каждые пять дней заканчивал новый небоскреб, то есть здание выше 200 м (для сравнения: в Москве таких зданий всего 16). К 2012 году на КНР приходилось 40% всех запущенных строек небоскребов в мире!

Небоскреб «Цзинь Мао», Шанхай

Gavin Hellier /Vostock Photo

Причем если в Нью-Йорке и Гонконге небоскребы появились как неизбежное следствие нехватки свободной земли, то в Китае – как дань моде и желанию самоутвердиться. Здесь небоскребами застраивали новые и пустующие пространства: такие как Шэньчжэнь, возникший на месте рыбацкой деревушки, или Пудун – инновационный шанхайский район, на месте которого до 1980-х были капустные поля.

Ни в чем другом так явственно не проявляются амбиции (и комплексы) держав-нуворишей, как в строительстве высотных зданий. Причем в случае с Китаем можно говорить и о внутренней конкуренции между различными регионами.

Если в 1990–2000-е активно застраивались пионеры реформ (Шэньчжэнь, Гуанчжоу, Шанхай, Пекин), то на рубеже 2000–2010-х на арену вышли города «второго темпа» (Тяньцзинь, Чунцин, Сучжоу, Ухань, Чанша и др.), жадно стремившиеся также заявить о себе как о центрах развития.

Показательна история небоскреба Sky City («Тянькун чэнши») в городе Чанша – административном центре небольшой провинции Хунань. Девелоперы изначально хотели получить разрешение на проект высотой 666 м, однако местные чиновники попросили увеличить ее до 838 м (в два раза выше «Лахта-центра»). Это сделало бы здание самым высоким не только в Китае, но и в мире.

«Об устранении излишеств в проектировании и строительстве»

С приходом в 2012 году к власти Си Цзиньпина ситуация начала меняться. Безусловно, борьба с перегибами в архитектуре не была приоритетом для нового руководства КНР, однако признаки недовольства сложившимся порядком вещей стали заметны уже тогда.

Так, забуксовала широко разрекламированная стройка в Чанше. 20 июня 2013 года девелоперы объявили о закладке фундамента, причем рекордно высокий небоскреб предполагалось возводить с рекордной же скоростью – пять этажей в сутки – и закончить строительство за 90 дней. Но уже в июле того же года стало известно о заморозке проекта, поскольку местные власти, ранее активно лоббировавшие строительство, после консультаций с центром отказались выдавать разрешительные документы. Проект еще несколько лет числился приостановленным, пока в 2016 году от него не отказались окончательно. Официально – «из-за опасений экологического урона близлежащим болотистым территориям». На месте разрытого котлована образовался пруд, в котором крестьяне ловят рыбу.

В 2014-м Си Цзиньпин, выступая перед прессой, неожиданно призвал покончить с «эпохой странной архитектуры». Критике председателя подверглось сразу несколько прогрессивных проектов, включая здание-штаны, здание-пончик и здание-пенис, в которое, к слову, собиралась заехать редакция центральной партийной газеты «Жэньминь жибао». А два года спустя Центральный комитет партии совместно с правительством выпустил постановление об «усилении работы в сфере строительства», призывавшее вместо вычурной и эксцентричной архитектуры строить «экономичные, экологичные и приятные взору здания».

Медиацентр в провинции Гуанси, он же здание-пенис

Imaginechina/ LimitedVostock photo

Как следствие, упрощались и становились более скромными некоторые уже запущенные проекты. Так, из проекта небоскреба «Пинъань» в Шэньчжэне удалили шпиль, что сократило его высоту с 660 до 599 м и не позволило стать высочайшим в Китае. Аналогичным образом в 2017 году поступили с небоскребом Greenland Center («Люйди чжунсинь») в Ухане. Впрочем, сокращение его высоты с 636 до 476 метров эксперты объясняют прежде всего просрочкой платежей со стороны заказчика – компании «Люйди». Причем даже после корректировки проекта работы возобновлены не были из-за отсутствия финансирования.

Таким образом, в 2018–2019 годах окончательно сформировался пул наиболее высоких китайских небоскребов. В столице таковым стал CITIC-Tower (528 м), называемый также «Пекинский цзунь» в честь одноименного древнекитайского сосуда; в Шанхае – триумвират небоскребов на берегу реки Хуанпу: Шанхайская башня (632 м), здание Шанхайского мирового финансового центра (492 м) и небоскреб «Цзинь Мао» (421 м); в Тяньцзине – здание Биньхайского центра (530 м), а на юге – шэньчжэньский «Пинъань» и здание финансового центра Гуанчжоу (530 м).

Уже в разгар пандемии коронавируса, которая естественным образом приостановила начатые стройки, возведение новых небоскребов было ограничено законодательно. 27 апреля 2020 года Министерство жилья, городского и сельского строительства КНР провозгласило «новую эпоху китайской архитектуры», обнародовав циркуляр о «дальнейшем расширении работы в сфере облика городов и зданий».

Китайская (анти)утопия: Скоростные поезда и города-призраки

Документ призывал отказаться от «бездумного планирования и строительства высотных зданий». Был зафиксирован запрет на возведение конструкций выше 250 метров с оговоркой, что здания 250–500 м могут быть построены в случае необходимости и при получении разрешений от контролирующих органов в сфере пожарной, сейсмической и энергетической безопасности. Здания выше 500 метров запрещено строить в принципе. Местным властям велено обращать особое внимание на строительство любых зданий выше 100 метров, строго следя за тем, чтобы они не нарушали естественные ландшафты, принципы традиционной китайской культуры и не мешали виду на исторические объекты.

Иначе говоря, пятерка китайских небоскребов, чья высота превышает 500 м, останется неизменной. Однако под вопросом осталось завершение нескольких высотных долгостроев, запущенных в предыдущие годы. Вопреки стереотипам о скорости и беспроблемности китайских строек ситуация здесь не так однозначна. Например, строительство небоскреба «Goldin Finance 117» в Тяньцзине высотой 596 метров начато еще в 2009 году, уже дважды прерывалось и до сих пор не восстановлено. Заморожены работы и на двух небоскребах одинаковой высоты 518 метров (цифра 518 омонимична фразе «я хочу процветать») в Даляне и Хэфэе.

По двум небоскребам принято решение о сокращении высотности. Помимо уже упомянутого долгостроя в Ухане речь идет о «Чжуннань-Центре» в городе Сучжоу, высотность которого радикально сокращена с 729 до минимально приемлемой отметки 499 метров.

Здание-штаны в Пекине

Image Professionals GmbH/Vostock Photo

Никакого низкопоклонства перед Западом

В общем, Китай выбыл из «гонки небоскребов». Сейчас рекорды будут устанавливать только на Ближнем Востоке. Причин, побудивших китайское руководство сделать такой выбор, несколько.

Во-первых, борьба с «высотными излишествами» в архитектуре находится все в той же парадигме «наведения порядка» в эпоху Си Цзиньпина, что и борьба с коррупцией, роскошью и аморальным поведением чиновников. Одновременно со строительством небоскребов циркуляр министерства запрещает заниматься т. н. «copy-paste архитектурой», то есть строить реплики зданий и целых городов в европейском стиле, многие из которых впоследствии превратились в «города-призраки». Проекты «небоскребных районов», срисованные с Манхэттена, типа заброшенного квартала Юйцзяпу в Тяньцзине, стали таким же символом уродливости побочных эффектов китайского экономического чуда, как горы еды в престижных ресторанах, выбрасываемые на помойку, или астрономические суммы за услуги в подпольных борделях.

Квартал Юйцзяпу в Тяньцзине

REUTERS/Jason Lee – GF10000318660

По мысли руководства КНР, вместо небоскребов надо возводить здания в традиционном стиле. И в этом решении проявляется отказ от иностранного влияния в целом. В свое время заимствование западных архитектурных достижений было очень популярно в Китае, поскольку служило «окном в мир» для китайцев, слишком долго находившихся в добровольной изоляции, и отражало стремление приблизиться к другим стандартам потребления и образа жизни. Однако скоро выяснилось, что, во-первых, почти все такие архитектурные реплики выглядят как «китайские подделки» в прямом смысле этого выражения; а во-вторых, больше говорят о комплексах «детей дракона», чем об их успехах. На фоне роста национализма и разочарования в Западе мода на подражание и заимствование сошла на нет. А значит, неактуально и это навязчивое стремление ввысь, совершенно нехарактерное для традиционной китайской урбанистики.

Китайская (анти)утопия: Построение цифровой диктатуры в отдельно взятой стране

Вторая причина гораздо прозаичнее. Это экономика. Бум на небоскребы пришелся на период неумеренного оптимизма девелоперов, дешевых кредитов и раздутых цен на землю. Сейчас же экономический рост замедляется, а девелоперы (даже такие крупные, как «Люйди») сталкиваются с трудностями. Кроме того, нужно учитывать, что на проектирование и строительство небоскребов требуется много времени, поэтому за период реализации проекта финансирование может иссякнуть, а бум на рынке недвижимости – смениться упадком. Что и произошло с колоссом компании «Люйди» в злосчастном Ухане. Для заказчика он сейчас как чемодан без ручки: его нельзя недостроить, потому что в проект вбуханы гигантские средства, но и завершение проекта будет автоматически означать грандиозные расходы на содержание здания, поскольку спроса на данную недвижимость нет. Более трети офисных площадей в 11-миллионном Ухане и так пустует, и дело не в коронавирусе, а в перепроизводстве инфраструктуры.

Нужно иметь в виду и глобальный контекст, заключающийся в возрастающем скепсисе относительно небоскребов. Урбанисты все больше говорят о том, что сверхвысотные здания фаллической формы свидетельствуют только об амбициях политической и деловой элиты, но мало что дают развитию городов, особенно когда их строят посреди чистого поля, как это делается в Китае, в нефтяных монархиях Ближнего Востока или в Санкт-Петербурге.

Думается, сейчас, когда ситуация стабилизируется, власти найдут возможность реанимировать долгострои путем прямых финансовых вливаний, как это было ранее с Шанхайской башней, которую пришлось достраивать за государственный счет. Однако о реализации новых громких, но сомнительных проектов типа Sky City в Чанше или Greenland Center в Ухане придется забыть. Показателен план застройки новой «витрины» китайских реформ – города Сюнъань, который строится под Пекином. По своему функционалу он схож с шанхайским районом Пудун, застраивавшимся в 1980–2000-е годы. Но если Пудун знаменит на весь мир именно своими небоскребами, то Сюнъань предполагается сделать гораздо менее высотным.

Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «Профиль».

Реклама
Реклама
Реклама