После начала СВО Германия стала одним из главных направлений миграции украинских граждан, стремящихся перебраться куда-нибудь подальше от зоны боевых действий. По приблизительным оценкам, за 2022-й на территорию ФРГ прибыли около миллиона выходцев с Украины, что делало Германию вторым, после Польши, реципиентом этой группы беженцев, а через год – первым. Согласно соцопросам, большая часть осевших на немецкой земле украинцев после завершения горячей фазы вооруженного конфликта не намерены возвращаться домой.

Другая Германия: украинский кризис навсегда изменил политику Берлина

Украинцев Германия привлекала по многим причинам. К 2022 году в стране уже существовало русскоязычное сообщество численностью более трех миллионов человек, сохраняющее связи с постсоветским пространством, в том числе с Украиной. Наличие родственников или друзей в ФРГ для многих переселенцев означало крышу над головой и помощь в адаптации к жизни в чужой стране.

Впрочем, исключительно щедрый пакет помощи от немецкого государства делал переезд привлекательным и для тех, у кого в ФРГ знакомых не было. Ни одна из других стран Евросоюза не предоставляла украинским беженцам и мигрантам сопоставимых социальных гарантий. Более того, эмоциональная реакция немецкого руководства на эскалацию украинского кризиса привела к формированию особого режима для приезжих с Украины: наряду с базовым пакетом социальной помощи они получили широкие возможности для трудоустройства и подключения к системам здравоохранения и образования. Фактически украинцы были уравнены в правах с гражданами ФРГ, но при этом избавлены от большинства положенных тем обязанностей. Правительство Олафа Шольца, по сути, сдуло пыль с меркелевского лозунга Wir schaffen das («Мы справимся») времен миграционного кризиса 2015-го, на этот раз, впрочем, ожидая более существенных дивидендов от наплыва приезжих.

Несмотря на идеалистическую риторику, действия Берлина были обусловлены прежде всего прагматическими соображениями. Привлечение выходцев с Украины рассматривалось руководством ФРГ как возможность одновременно решить проблемы на рынке труда и поправить демографическую ситуацию. Немецкие эксперты, отбросив привычную политкорректность, открыто признавали: приток людей с близким менталитетом, безусловно, пойдет Германии на пользу. В отличие от выходцев с Ближнего Востока и из Африки, украинцы не несли с собой угрозу распространения радикального исламизма и антисемитизма. В украинцах видели трудолюбивых работников, готовых заполнить непопулярные низкооплачиваемые вакансии. При этом считалось, что они будут законопослушны и крайне благодарны правительству ФРГ за проявленную заботу. Напрашивались параллели с выходцами из Польши, Чехии, прибалтийских государств или этническими немцами, покинувшими страны постсоветского пространства по программе «поздних переселенцев».

Двери закрываются: миграционная политика как триггер системного кризиса в Германии

Практика показала: ожидания Берлина были, мягко говоря, сильно завышенными.

Прежде всего украинские беженцы не смогли решить проблемы острого дефицита рабочей силы. Согласно данным статистики, из более чем 1,2 млн прибывших в Германию украинцев лишь около 300 тысяч нашли себе постоянную работу. Даже с поправкой на большой процент среди приезжих несовершеннолетних, стариков и людей с инвалидностью можно утверждать: более половины трудоспособных украинских переселенцев остаются безработными.

Причин такого положения вещей несколько. Во-первых, готовность украинцев браться за любую работу была сильно преувеличена. Многие вакансии подразумевают довольно скромные зарплаты, что не устраивает украинских мигрантов, либо речь идет про работу, заниматься которой они считают ниже своего достоинства. Во-вторых, более половины украинских беженцев – это женщины с детьми. Доступ к школам и особенно детским садам, формально гарантированный, на практике сильно затруднен из-за высокой нагрузки на образовательные учреждения, особенно в западных землях. Это ограничивает трудовую мобильность родителей. В-третьих, высокопрофессиональные и хорошо образованные украинцы часто сталкиваются с тем, что в Германии не признают их дипломы и прочие документы, подтверждающие квалификацию. Ситуацию, когда им предлагают работу, явно не соответствующую их компетенциям, эти украинцы воспринимают болезненно.

И, наконец, в-четвертых, щедрые пособия и иные меры поддержки со стороны немецкого государства позволяют многим украинцам в принципе не нуждаться в иных источниках дохода. В соседних Дании или Польше уровень занятости среди украинских беженцев значительно выше, чем в ФРГ. Некоторое сокращение размеров выплат немецким руководством не исправило ситуацию, которая, впрочем, преподносится внешним наблюдателям, как своеобразное проявление гуманизма (правда, при этом скромно умалчивается, что такая «благотворительность» принудительно оплачивается за счет работающих граждан ФРГ).

Влияние на демографическую ситуацию выходцев с Украины в полной мере оценить пока невозможно – прошло слишком мало времени.

Больше никаких чудес: из-за чего экономика ФРГ оказалась в кризисе

Очевидно, что те, кто останется в ФРГ, со временем вольются в состав немецкого общества, образовав новые семьи. Это позволит до некоторой степени скорректировать негативную демографическую динамику Германии, но не переломить ее – рождаемость продолжит падать, а браков будет заключаться все меньше.

С другой стороны, распределение украинских мигрантов по территории ФРГ неравномерно. Большинство осело в крупных городах: Берлине, Мюнхене, агломерациях Северного Рейна – Вестфалии. Совсем немного украинцев поселились, зачастую вопреки собственному желанию, в малых городах и сельской местности восточных федеральных земель, где ситуация с оттоком населения остается особенно драматичной. Нагрузка же на немецкие мегаполисы, напротив, выросла. Демографический дисбаланс между востоком и западом Германии, таким образом, украинцы не изменят.

Законопослушность украинцев также оказалась не такой, как ожидалось. Большим сюрпризом для немецких волонтеров и соцработников стала распространенность националистических настроений среди украинских детей и молодежи. Им приходилось объяснять, что «гитлеровское приветствие» (зига), а также многие символы украинских пособников нацистов не просто неуместны, а законодательно запрещены в ФРГ. Неприятным сюрпризом стала и агрессивная русофобия украинцев – вплоть до призывов к порче имущества русскоязычных граждан и даже убийствам. И хотя серьезных инцидентов между русскими и украинцами в Германии удалось в основном избежать, стремление некоторых выходцев с Украины вести «свою борьбу» на немецкой земле против россиян стало источником социальной напряженности. Большой резонанс вызвала история с убийством двух украинцев их русским приятелем во время совместной попойки. Несмотря на очевидно бытовой характер преступления, немецкий суд настоял, что обвиняемый руководствовался политическими мотивами, и в итоге приговорил его к пожизненному заключению.

Украинцы способствовали ухудшению немецкой статистики правонарушений. В 2023 году они совершали преступления чаще, чем представители других миграционных сообществ, обогнав по этому показателю выходцев из Африки и с Ближнего Востока. Рост отмечается почти по всем видам преступлений: от мелких краж и хулиганства до изнасилований и убийств. Укрепили свои позиции в Германии и представители украинских ОПГ, благо теперь у них есть почти неограниченный доступ к оружию из зоны боевых действий.

Чем грозит России заморозка украинского конфликта по линии фронта

На первых порах издержки наплыва беженцев нивелировались безусловной солидарностью с Киевом немецких политиков и значительной части граждан. Поддержка оказавшихся в ФРГ украинцев преподносилась, как часть усилий по нанесению России стратегического поражения. Вероятно, немецкие власти полагали, что после этого «поражения» Москве придется оплатить расходы Германии на «политику гостеприимства», и несильно беспокоились о ее издержках.

На фоне затягивания конфликта и череды поражений ВСУ менялось и отношение к украинским беженцам. Все чаще в немецком политикуме стали раздаваться ранее немыслимые призывы сократить размеры пособий и заставить приезжих активнее участвовать в экономической жизни страны. Все большее раздражение вызывало потребительское отношение выходцев с Украины к мерам поддержки. Эмоциональный идеализм первых недель сменился более прохладным отношением. «Особость» украинцев по сравнению с другими крупными миграционными группами постепенно начала сходить на нет.

Как ни странно, массовая миграция в ФРГ украинских граждан скорее сократила немецкое влияние на Украину, чем увеличила его. На родине многие из приезжих работали в немецких компаниях, НКО, аналитических центрах, сотрудничали с немецким правительством, выступая проводником интересов Берлина, например, в ходе реформы местного самоуправления. Теперь эти люди оказались в Германии и к происходящему на Украине отношения не имеют.

Украинская диаспора в ФРГ за последние годы значительно увеличилась и политически радикализировалась. Она стала ядром антироссийского русскоязычного сообщества, в которое входят политизированные выходцы из России, Белоруссии и других стран постсоветского пространства. Дефицит внутреннего единства, характерный для этого сообщества, не отменяет того, что именно из этой публики немецкое руководство будет вербовать профессиональных политиков и общественных активистов, представляя их как «хороших» русских, украинцев или белорусов, находящихся на правильной стороне истории. «Прибалтизация» внешнеполитической дискуссии ФРГ на российском направлении будет дополнена элементами радикального украинского национализма. Для восстановления российско-германских отношений это станет заметным препятствием.

Автор – старший научный сотрудник Института международных исследований