Архивная публикация 2007 года: "БЕЛЫМ ПО ЧЕРНОМУ"
В преддверии выборов избиркомы «натаскают» на черные PR-технологии. Центризбирком готовит методическое пособие по противодействию черному пиару и незаконной агитации. Методичку направят в местные избиркомы, чтобы члены комиссий на тренингах учились эти нарушения распознавать и пресекать.Тренажер для ЦИК
ЦИК уже подготовил проект рекомендаций, в приложениях к которому будет дано толкование черного PR и черных избирательных технологий, даны ссылки на законодательство, приведены выдержки из материалов дел, рассмотренных в Верховном суде. Последнее приложение — «практикум» с 12 вымышленными кейсами, иллюстрирующими наиболее распространенные нарушения. Члены региональных избиркомов эти кейсы будут разыгрывать и заучивать, чтобы в ходе избирательной кампании «заставить участников выборного процесса применять закон в полном объеме». Как сказал «Профилю» сопредседатель Института национальной стратегии Иосиф Дискин, «тренированные полицейские всегда работают эффективнее».
— Документ этот межведомственный,— пояснил «Профилю» руководитель группы по информационно-аналитическому обеспечению, член ЦИК Игорь Борисов. — И писали мы его, чтобы заполнить пустоты в законодательстве для правоприменителей. Первый вариант рекомендаций обсуждали с представителями политических партий, Генпрокуратуры, МВД, Росохранкультуры, службы по надзору в сфере массовых коммуникаций.
По словам Борисова, на местах проводить тренинги по будущему пособию будут обязаны, из ЦИК за этим проследят. Так что новация Центризбиркома по-своему статусная.
На вопрос, смогут ли наработки ЦИК в будущем лечь в основу поправок в избирательное законодательство, Борисов ответил, что «до марта 2008 года никаких поправок мы инициировать не будем».
В ЦИК говорят, что проект еще сырой и сейчас отправлен в Совет Федерации, Госдуму, правительство Москвы, «Медиа-Союз», общественные организации, политологам и политтехнологам «на рецензию». Замечания будут учтены и включены в методичку.
Как рассказал «Профилю» председатель координационного совета НПО по защите избирательных прав, член Общественной палаты Андрей Пржездомский, ЦИК ведет переговоры с Фондом свободных выборов (в котором, кстати, почетно председательствует экс-глава Центризбиркома Александр Вешняков) о совместной работе. Правда, по словам Пржездомского, формат совместной работы пока не определен:
— Полагаю, ЦИК составит методическое пособие для избирательных комиссий. Наше же издание больше рассчитано на наблюдателей, партийный актив, экспертов. Поэтому оно должно быть более адаптировано. Будет ли это единое пособие или два взаимодополняющих элемента, пока не решено.
Впрочем, сами политтехнологи (против некоторых из них потенциально и направлены рекомендации ЦИК) смотрят на инициативу ЦИК скептически. «Я считаю эту инициативу пустой, — говорит председатель совета учредителей центра политического консультирования «Никколо М» Екатерина Егорова. — Во-первых, потому, что жизнь не стоит на месте, а PR-технологии — вещь живая, креативная. Сегодня можно зафиксировать одну из них, а в скором времени появятся десятки новых методов. А во-вторых, к сожалению, местные избиркомы не свободны от административного прессинга, поэтому возможны ситуации, когда по звонку «сверху» они вынуждены принимать то или иное решение, в том числе и в связи с применением участниками выборов черных технологий. Думаю, это попытка достичь цели негодными средствами».
«Это все равно, как если бы у насильника возникли проблемы с эрекцией», — конкретизирует ее менее политкорректный коллега.
Оттенки черного
На самом деле расхожий термин «черный PR» трактуется достаточно широко. С одной стороны, как указывается в методичке ЦИК, это «противоречащие закону и этическим нормам общества действия, направленные на подрыв репутации конкурента». С другой стороны, как говорят те, кто занимается политическим пиаром профессионально, не стоит путать «черные технологии» и «черный пиар». По словам гендиректора компании «PRофи групп» Екатерины Курбангалиевой, к первым относится лишь фальсификация подписей, результатов голосования. То есть подлог.
«Применение так называемого административного ресурса при «правильном» подсчете голосов — это и есть черные технологии», — говорит политтехнолог.
При идентификации пиар-методов нужно еще учитывать оттенки. «В принципе, любые действия во время избирательной кампании, нарушающие законодательство, можно отнести к черному пиару, — продолжает Курбангалиева. — Но вернее говорить о них как о «серых» технологиях. Это, например, финансирование сверх или помимо избирательного фонда — «черные кассы». Этим грешат всегда и все участники избирательного процесса».
Если подходить к классификации максимально точно, то не надо смешивать черный PR и контрпропаганду, которая работает на снижение рейтинга конкурента. Как считает гендиректор, контрпропаганда включает в себя черный PR, но им не исчерпывается. Самые типичные и распространенные контртехнологии — это клонирование партий, теневые союзники.
От безысходности
Несмотря на то, что грязные атаки на противников бывают мощными и точными, их эффективность сами участники процесса порой оценивают скептически.
— К этим акциям часто прибегают от безысходности, когда по-другому нельзя переломить ситуацию. Они в любом случае не рассчитаны на широкие массы, — считает секретарь президиума СПС по электоральной политике Антон Баков. — У избирателя все же есть здравый смысл и определенный скепсис.
Людей, составляющих российский электорат, действительно нельзя считать клиническими идиотами, к тому же в последнее время людей трудно чем-то удивить: их не шокируют ни измены жене, ни беспробудное пьянство, ни теневой бизнес кандидата.
— Сейчас в обществе огромная норма допуска, — считает гендиректор консалтинговой компании «Старая площадь» Светлана Колосова, — люди ко всему привыкли и ничему не удивляются.
По словам Бакова, от «подрывных» мероприятий в результате страдает не конкурент, а его родственники и близкие и, как ни странно, сам штаб, увлекшийся черным пиаром. Подобные игры затягивают, и, поскольку толку от них немного, эффективность работы штаба снижается.
Это не наши методы...
Старых добрых методов дискредитации немного, но все они проверены и обкатаны не в одной избирательной кампании. Если включить фантазию, то на их основе может получиться, конечно, не шедевр, но вполне работающая «фишка». Сами пиарщики и политтехнологи условно выделяют пять разновидностей контрпропаганды: «медвежью услугу», «укол зонтиком», «подметные письма», «компромат» и «беспредел».
«Медвежья услуга» — митинги в поддержку кандидата N от имени секс-меньшинств, фашиствующих молодчиков, сектантов.
— В Костроме «Молодая гвардия» устроила митинг в поддержку СПС в костюмах геев и лесбиянок,— рассказывает Баков,— а еще появились листовки с призывами относиться к партии более лояльно и терпимо, потому что в ней много больных СПИДом.
Очень модно стало приклеивать листовки в поддержку конкурента на дверь, на лобовое стекло машины, дверной глазок устойчивым несмываемым клеем. Или, к примеру, расписывать стены домов, учреждений или, того хуже, памятников архитектуры призывами голосовать за конкурента.
Для дискредитации кандидата вполне годятся ночные телефонные звонки жителям района (города), в котором он баллотируется, с призывом проголосовать за него. Призывы могут сопровождаться угрозами и бранью.
«Укол зонтиком» — способ, больше похожий на банальное телефонное хулиганство. Например, как говорит Баков, в Перми был каким-то образом «слит» номер телефона Никиты Белых, которому регулярно звонили по поводу покупки КАМАЗа. Номер кандидата «сливается» кому следует, а затем начинаются звонки с просьбами позвать Валентину Петровну, с предложениями о покупке борзых щенков или сдаче квартиры. При видимой безобидности ситуация для конкурента складывается почти безвыходная, потому что терроризируемый звонками не может отключить телефон (надо постоянно быть в доступе для коллег) или немедленно сменить номер. Кандидата будут беспокоить везде — на совещании, во время обеда, ночью.
«Подметные письма» — листовки, брошюры, фальшивые газеты провокационного содержания, якобы изданные конкурентом.
— Если точно угадан момент и профессионально сделан текст, — говорит Курбангалиева, — конкуренту можно нанести очень большой урон. В одном из северных регионов кандидату за распространение якобы его газеты за день до выборов, когда агитация запрещена, пришлось провести несколько часов в милиции, улаживая инцидент.
Можно также напечатать в фальшивых брошюрах, что конкурент готовит военный переворот, покушение на президента, призывает к гражданской войне, и подкинуть их, скажем, в администрацию президента, Генпрокуратуру, Госдуму.
«Компромат и слухи» — наиболее распространенный и затратный способ борьбы с конкурентами. Однако отнюдь не самый эффективный. По мнению собеседников «Профиля», электорат перекормлен «чернухой», которой в отношении отдельных кандидатов появляется чересчур много, и у него выработался иммунитет. К тому же, считают технологи, некоторые избиратели, в основном левых взглядов, к информационному воздействию вообще не восприимчивы.
Как пояснила «Профилю» Егорова, в создании компромата важны два аспекта: отношение с законом и качество информации.
— Информация может быть откровенно клеветнической, к примеру, что у вас есть хвост и вы едите новорожденных младенцев, — говорит Егорова, — такие вещи преследуются судом. Но о конкуренте можно распространить и вполне правдивую информацию, которая нехороша. Например, что у него псориаз или женщина-кандидат каждые полтора месяца ходит делать аборт. Можно даже все подтвердить справками, но это неэтично.
В практике Егоровой был случай, когда кандидат, о котором стало известно, что он болен диабетом в тяжелой форме (что соответствовало действительности), не был избран, потому что люди рассудили: полноценно руководить и управлять он не способен.
Компромат может быть абсолютной неправдой, чистой правдой и полуправдой. В этом смысле удобнее всего работать с полуправдой, то есть существующими, но искаженными фактами.
— Допустим, кандидат был судим, но давно отсидел, и судимость с него снята, — продолжает Егоров. — С одной стороны, это правдивая информация, но ее можно подать так, что репутация кандидата пострадает.
— Предположим, кандидата видели в обществе вора в законе и преподносят это так, будто бы он встречался с ним для принятия того или иного решения. На самом деле решение уже могло быть принято, а встретились они случайно, допустим на дне рождения мэра, куда оба были приглашены.
К слову, ту же информацию можно подать и так, что кандидату она будет на руку. Избиратель, в принципе, жалостлив, а еще любит «своих в доску».
«Беспредел». К разряду самых «экстремальных» технологий относится имитация ограблений, нападений на членов своей команды, семьи и самого себя, для того чтобы обвинить в этом конкурентов. Однако подобные методы, строго говоря, в компетенции правоохранительных органов, а не пиарщиков.
Последний писк
— Технологии черного пиара никогда не будут исчерпаны, — полагает сопредседатель Института национальной стратегии Валерий Хомяков, — разного рода пособия и постановления по борьбе с ними не панацея. Другое дело, что новые приемы первоначально не будут использоваться массово. Но они обязательно появятся.
По словам политолога, большие перспективы у так называемого сетевого метода, который сейчас практикуется.
— Это не совсем черный PR, к идеологии не имеет никакого отношения, — продолжает Хомяков. — Это такая перевернутая «пирамида Мавроди». Людям платят деньги за то, что они приводят с собой других, а те, в свою очередь, вербуют новых.
С неистребимостью черного пиара согласна и Егорова. По ее мнению, на следующих выборах будет разыграна актуальная в последнее время «национальная карта».
— Станут спекулировать на якобы установленных связях с «врагами народа», националистами, американскими шпионами разного калибра.
Как полагает Колосова, лейтмотивом идеологии будущих выборов станет преданность президенту и стране, то есть патриотизм, а также противостояние внешней угрозе.
— Грубо говоря, мы не лохи, и не надо нас учить. Здесь важно, что будут призывы голосовать за своих, а не за всяких временщиков. И если губернатор Чукотки Абрамович пользуется расположением власти и избирателей, то ребятам рангом ниже сильно достанется. Начнутся выяснения, есть ли у кандидата недвижимость за границей и где, нет ли у него случайно жены-американки и где учатся его дети. Возможно даже, «вскроется», что Сергей Михайлович Шишкин на самом деле Соломон Моисеевич Шнейдерман.
Колосова отмечает, что на этой волне возрастет общественная активность и будет использоваться технология grass roots (означает поход в народ) — интерактивные технологии привлечения простых граждан (в отличие от лидеров общественного мнения и представителей элиты), которые в том числе помогают более четко определить настроения и интересы целевой аудитории. Например, речь может идти о создании call-центров, подобных тем, что уже широко используются в бизнесе.
— Обязательно будут проводиться и массовые акции обманутых соинвесторов, посыплются сотни обращений и заявлений о нарушении прав и свобод от полудохлых фондов, — уверена гендиректор «Старой площади».
Эксперты сходятся во мнении, что технология «подметных писем» и фальшивок тоже окажется востребованной.
— Оживут сотни «мертвых» СМИ, — прогнозирует Колосова, — появятся псевдоопросы. Что любопытно, у всех таких «ЗАО чего-то» будет директор, бланки, даже отчетность.
По мнению политтехнолога, скорее всего, станет практиковаться рассылка писем, сеющих панические настроения.
— Допустим, в каком-то регионе всем беременным женщинам придет сообщение о том, что во всех больницах района туберкулезная и ВИЧ-инфекция,— говорит Колосова. — Конечно, это окажется шоком для избирателя — вряд ли кто-нибудь станет голосовать за руководство. Это очень эффективный точечный удар.
Колосова полагает, что возможна ситуация, когда после проведения выборов некоторым будет очень выгодно нагнетать истерию по поводу их фальсификации.
— Появятся борцы за справедливость, которые станут трясти десятью бюллетенями и говорить, что они фальшивые. Однако совершенно очевидно, что выборы не могут проходить вообще без нарушений — это мировая практика.
«Будем работать цивильно»
Впрочем, уверены опрошенные «Профилем» политтехнологи, для серьезных игроков на этом рынке ужесточение политики ЦИК не представляет никакой угрозы. Крупные и уже зарекомендовавшие себя политконсультанты и без того крайне редко обращаются к запрещенным методам ведения избирательной кампании, поскольку их применение себя не оправдывает.
— Жесткие меры и черный PR, — говорит гендиректор «PRофи групп», — используют там, где кампании ведут доморощенные «дикие бригады» так называемых «консультантов» либо кампанией «рулят» сами кандидаты. Крупные же компании и политтехнологические объединения отрабатывают стратегию контрпропаганды более тонко и качественно.
В преддверии выборов избиркомы «натаскают» на черные PR-технологии. Центризбирком готовит методическое пособие по противодействию черному пиару и незаконной агитации. Методичку направят в местные избиркомы, чтобы члены комиссий на тренингах учились эти нарушения распознавать и пресекать.Тренажер для ЦИК
ЦИК уже подготовил проект рекомендаций, в приложениях к которому будет дано толкование черного PR и черных избирательных технологий, даны ссылки на законодательство, приведены выдержки из материалов дел, рассмотренных в Верховном суде. Последнее приложение — «практикум» с 12 вымышленными кейсами, иллюстрирующими наиболее распространенные нарушения. Члены региональных избиркомов эти кейсы будут разыгрывать и заучивать, чтобы в ходе избирательной кампании «заставить участников выборного процесса применять закон в полном объеме». Как сказал «Профилю» сопредседатель Института национальной стратегии Иосиф Дискин, «тренированные полицейские всегда работают эффективнее».
— Документ этот межведомственный,— пояснил «Профилю» руководитель группы по информационно-аналитическому обеспечению, член ЦИК Игорь Борисов. — И писали мы его, чтобы заполнить пустоты в законодательстве для правоприменителей. Первый вариант рекомендаций обсуждали с представителями политических партий, Генпрокуратуры, МВД, Росохранкультуры, службы по надзору в сфере массовых коммуникаций.
По словам Борисова, на местах проводить тренинги по будущему пособию будут обязаны, из ЦИК за этим проследят. Так что новация Центризбиркома по-своему статусная.
На вопрос, смогут ли наработки ЦИК в будущем лечь в основу поправок в избирательное законодательство, Борисов ответил, что «до марта 2008 года никаких поправок мы инициировать не будем».
В ЦИК говорят, что проект еще сырой и сейчас отправлен в Совет Федерации, Госдуму, правительство Москвы, «Медиа-Союз», общественные организации, политологам и политтехнологам «на рецензию». Замечания будут учтены и включены в методичку.
Как рассказал «Профилю» председатель координационного совета НПО по защите избирательных прав, член Общественной палаты Андрей Пржездомский, ЦИК ведет переговоры с Фондом свободных выборов (в котором, кстати, почетно председательствует экс-глава Центризбиркома Александр Вешняков) о совместной работе. Правда, по словам Пржездомского, формат совместной работы пока не определен:
— Полагаю, ЦИК составит методическое пособие для избирательных комиссий. Наше же издание больше рассчитано на наблюдателей, партийный актив, экспертов. Поэтому оно должно быть более адаптировано. Будет ли это единое пособие или два взаимодополняющих элемента, пока не решено.
Впрочем, сами политтехнологи (против некоторых из них потенциально и направлены рекомендации ЦИК) смотрят на инициативу ЦИК скептически. «Я считаю эту инициативу пустой, — говорит председатель совета учредителей центра политического консультирования «Никколо М» Екатерина Егорова. — Во-первых, потому, что жизнь не стоит на месте, а PR-технологии — вещь живая, креативная. Сегодня можно зафиксировать одну из них, а в скором времени появятся десятки новых методов. А во-вторых, к сожалению, местные избиркомы не свободны от административного прессинга, поэтому возможны ситуации, когда по звонку «сверху» они вынуждены принимать то или иное решение, в том числе и в связи с применением участниками выборов черных технологий. Думаю, это попытка достичь цели негодными средствами».
«Это все равно, как если бы у насильника возникли проблемы с эрекцией», — конкретизирует ее менее политкорректный коллега.
Оттенки черного
На самом деле расхожий термин «черный PR» трактуется достаточно широко. С одной стороны, как указывается в методичке ЦИК, это «противоречащие закону и этическим нормам общества действия, направленные на подрыв репутации конкурента». С другой стороны, как говорят те, кто занимается политическим пиаром профессионально, не стоит путать «черные технологии» и «черный пиар». По словам гендиректора компании «PRофи групп» Екатерины Курбангалиевой, к первым относится лишь фальсификация подписей, результатов голосования. То есть подлог.
«Применение так называемого административного ресурса при «правильном» подсчете голосов — это и есть черные технологии», — говорит политтехнолог.
При идентификации пиар-методов нужно еще учитывать оттенки. «В принципе, любые действия во время избирательной кампании, нарушающие законодательство, можно отнести к черному пиару, — продолжает Курбангалиева. — Но вернее говорить о них как о «серых» технологиях. Это, например, финансирование сверх или помимо избирательного фонда — «черные кассы». Этим грешат всегда и все участники избирательного процесса».
Если подходить к классификации максимально точно, то не надо смешивать черный PR и контрпропаганду, которая работает на снижение рейтинга конкурента. Как считает гендиректор, контрпропаганда включает в себя черный PR, но им не исчерпывается. Самые типичные и распространенные контртехнологии — это клонирование партий, теневые союзники.
От безысходности
Несмотря на то, что грязные атаки на противников бывают мощными и точными, их эффективность сами участники процесса порой оценивают скептически.
— К этим акциям часто прибегают от безысходности, когда по-другому нельзя переломить ситуацию. Они в любом случае не рассчитаны на широкие массы, — считает секретарь президиума СПС по электоральной политике Антон Баков. — У избирателя все же есть здравый смысл и определенный скепсис.
Людей, составляющих российский электорат, действительно нельзя считать клиническими идиотами, к тому же в последнее время людей трудно чем-то удивить: их не шокируют ни измены жене, ни беспробудное пьянство, ни теневой бизнес кандидата.
— Сейчас в обществе огромная норма допуска, — считает гендиректор консалтинговой компании «Старая площадь» Светлана Колосова, — люди ко всему привыкли и ничему не удивляются.
По словам Бакова, от «подрывных» мероприятий в результате страдает не конкурент, а его родственники и близкие и, как ни странно, сам штаб, увлекшийся черным пиаром. Подобные игры затягивают, и, поскольку толку от них немного, эффективность работы штаба снижается.
Это не наши методы...
Старых добрых методов дискредитации немного, но все они проверены и обкатаны не в одной избирательной кампании. Если включить фантазию, то на их основе может получиться, конечно, не шедевр, но вполне работающая «фишка». Сами пиарщики и политтехнологи условно выделяют пять разновидностей контрпропаганды: «медвежью услугу», «укол зонтиком», «подметные письма», «компромат» и «беспредел».
«Медвежья услуга» — митинги в поддержку кандидата N от имени секс-меньшинств, фашиствующих молодчиков, сектантов.
— В Костроме «Молодая гвардия» устроила митинг в поддержку СПС в костюмах геев и лесбиянок,— рассказывает Баков,— а еще появились листовки с призывами относиться к партии более лояльно и терпимо, потому что в ней много больных СПИДом.
Очень модно стало приклеивать листовки в поддержку конкурента на дверь, на лобовое стекло машины, дверной глазок устойчивым несмываемым клеем. Или, к примеру, расписывать стены домов, учреждений или, того хуже, памятников архитектуры призывами голосовать за конкурента.
Для дискредитации кандидата вполне годятся ночные телефонные звонки жителям района (города), в котором он баллотируется, с призывом проголосовать за него. Призывы могут сопровождаться угрозами и бранью.
«Укол зонтиком» — способ, больше похожий на банальное телефонное хулиганство. Например, как говорит Баков, в Перми был каким-то образом «слит» номер телефона Никиты Белых, которому регулярно звонили по поводу покупки КАМАЗа. Номер кандидата «сливается» кому следует, а затем начинаются звонки с просьбами позвать Валентину Петровну, с предложениями о покупке борзых щенков или сдаче квартиры. При видимой безобидности ситуация для конкурента складывается почти безвыходная, потому что терроризируемый звонками не может отключить телефон (надо постоянно быть в доступе для коллег) или немедленно сменить номер. Кандидата будут беспокоить везде — на совещании, во время обеда, ночью.
«Подметные письма» — листовки, брошюры, фальшивые газеты провокационного содержания, якобы изданные конкурентом.
— Если точно угадан момент и профессионально сделан текст, — говорит Курбангалиева, — конкуренту можно нанести очень большой урон. В одном из северных регионов кандидату за распространение якобы его газеты за день до выборов, когда агитация запрещена, пришлось провести несколько часов в милиции, улаживая инцидент.
Можно также напечатать в фальшивых брошюрах, что конкурент готовит военный переворот, покушение на президента, призывает к гражданской войне, и подкинуть их, скажем, в администрацию президента, Генпрокуратуру, Госдуму.
«Компромат и слухи» — наиболее распространенный и затратный способ борьбы с конкурентами. Однако отнюдь не самый эффективный. По мнению собеседников «Профиля», электорат перекормлен «чернухой», которой в отношении отдельных кандидатов появляется чересчур много, и у него выработался иммунитет. К тому же, считают технологи, некоторые избиратели, в основном левых взглядов, к информационному воздействию вообще не восприимчивы.
Как пояснила «Профилю» Егорова, в создании компромата важны два аспекта: отношение с законом и качество информации.
— Информация может быть откровенно клеветнической, к примеру, что у вас есть хвост и вы едите новорожденных младенцев, — говорит Егорова, — такие вещи преследуются судом. Но о конкуренте можно распространить и вполне правдивую информацию, которая нехороша. Например, что у него псориаз или женщина-кандидат каждые полтора месяца ходит делать аборт. Можно даже все подтвердить справками, но это неэтично.
В практике Егоровой был случай, когда кандидат, о котором стало известно, что он болен диабетом в тяжелой форме (что соответствовало действительности), не был избран, потому что люди рассудили: полноценно руководить и управлять он не способен.
Компромат может быть абсолютной неправдой, чистой правдой и полуправдой. В этом смысле удобнее всего работать с полуправдой, то есть существующими, но искаженными фактами.
— Допустим, кандидат был судим, но давно отсидел, и судимость с него снята, — продолжает Егоров. — С одной стороны, это правдивая информация, но ее можно подать так, что репутация кандидата пострадает.
— Предположим, кандидата видели в обществе вора в законе и преподносят это так, будто бы он встречался с ним для принятия того или иного решения. На самом деле решение уже могло быть принято, а встретились они случайно, допустим на дне рождения мэра, куда оба были приглашены.
К слову, ту же информацию можно подать и так, что кандидату она будет на руку. Избиратель, в принципе, жалостлив, а еще любит «своих в доску».
«Беспредел». К разряду самых «экстремальных» технологий относится имитация ограблений, нападений на членов своей команды, семьи и самого себя, для того чтобы обвинить в этом конкурентов. Однако подобные методы, строго говоря, в компетенции правоохранительных органов, а не пиарщиков.
Последний писк
— Технологии черного пиара никогда не будут исчерпаны, — полагает сопредседатель Института национальной стратегии Валерий Хомяков, — разного рода пособия и постановления по борьбе с ними не панацея. Другое дело, что новые приемы первоначально не будут использоваться массово. Но они обязательно появятся.
По словам политолога, большие перспективы у так называемого сетевого метода, который сейчас практикуется.
— Это не совсем черный PR, к идеологии не имеет никакого отношения, — продолжает Хомяков. — Это такая перевернутая «пирамида Мавроди». Людям платят деньги за то, что они приводят с собой других, а те, в свою очередь, вербуют новых.
С неистребимостью черного пиара согласна и Егорова. По ее мнению, на следующих выборах будет разыграна актуальная в последнее время «национальная карта».
— Станут спекулировать на якобы установленных связях с «врагами народа», националистами, американскими шпионами разного калибра.
Как полагает Колосова, лейтмотивом идеологии будущих выборов станет преданность президенту и стране, то есть патриотизм, а также противостояние внешней угрозе.
— Грубо говоря, мы не лохи, и не надо нас учить. Здесь важно, что будут призывы голосовать за своих, а не за всяких временщиков. И если губернатор Чукотки Абрамович пользуется расположением власти и избирателей, то ребятам рангом ниже сильно достанется. Начнутся выяснения, есть ли у кандидата недвижимость за границей и где, нет ли у него случайно жены-американки и где учатся его дети. Возможно даже, «вскроется», что Сергей Михайлович Шишкин на самом деле Соломон Моисеевич Шнейдерман.
Колосова отмечает, что на этой волне возрастет общественная активность и будет использоваться технология grass roots (означает поход в народ) — интерактивные технологии привлечения простых граждан (в отличие от лидеров общественного мнения и представителей элиты), которые в том числе помогают более четко определить настроения и интересы целевой аудитории. Например, речь может идти о создании call-центров, подобных тем, что уже широко используются в бизнесе.
— Обязательно будут проводиться и массовые акции обманутых соинвесторов, посыплются сотни обращений и заявлений о нарушении прав и свобод от полудохлых фондов, — уверена гендиректор «Старой площади».
Эксперты сходятся во мнении, что технология «подметных писем» и фальшивок тоже окажется востребованной.
— Оживут сотни «мертвых» СМИ, — прогнозирует Колосова, — появятся псевдоопросы. Что любопытно, у всех таких «ЗАО чего-то» будет директор, бланки, даже отчетность.
По мнению политтехнолога, скорее всего, станет практиковаться рассылка писем, сеющих панические настроения.
— Допустим, в каком-то регионе всем беременным женщинам придет сообщение о том, что во всех больницах района туберкулезная и ВИЧ-инфекция,— говорит Колосова. — Конечно, это окажется шоком для избирателя — вряд ли кто-нибудь станет голосовать за руководство. Это очень эффективный точечный удар.
Колосова полагает, что возможна ситуация, когда после проведения выборов некоторым будет очень выгодно нагнетать истерию по поводу их фальсификации.
— Появятся борцы за справедливость, которые станут трясти десятью бюллетенями и говорить, что они фальшивые. Однако совершенно очевидно, что выборы не могут проходить вообще без нарушений — это мировая практика.
«Будем работать цивильно»
Впрочем, уверены опрошенные «Профилем» политтехнологи, для серьезных игроков на этом рынке ужесточение политики ЦИК не представляет никакой угрозы. Крупные и уже зарекомендовавшие себя политконсультанты и без того крайне редко обращаются к запрещенным методам ведения избирательной кампании, поскольку их применение себя не оправдывает.
— Жесткие меры и черный PR, — говорит гендиректор «PRофи групп», — используют там, где кампании ведут доморощенные «дикие бригады» так называемых «консультантов» либо кампанией «рулят» сами кандидаты. Крупные же компании и политтехнологические объединения отрабатывают стратегию контрпропаганды более тонко и качественно.
| На бумаге Федеральный закон «Об ограничении розничной продажи и потребления пива и напитков, изготавливаемых на его основе» вступил в силу 15 апреля 2005 года. Он запретил распитие хмельного напитка в детских, образовательных, медицинских, физкультурно-оздоровительных, спортивных учреждениях, на всех видах общественного транспорта городского и пригородного сообщения. Также нельзя распивать пиво в учреждениях культуры, за исключением расположенных там буфетов. Закон при этом категорически запретил подросткам до 18 лет пить пиво в общественных местах. За взрослыми такое право оставили. Но в мае этого года Госдума проголосовала за поправки в закон, которые полностью запрещают распитие пива на улицах. Согласно документу не допускается распитие пива и напитков, изготовленных на его основе, в общественных местах, то есть на улицах, в парках и скверах. Исключение сделано только для организаций торговли или общественного питания, где разрешена продажа пива и алкогольной продукции. То есть в магазине или у ларька, где разливают пиво, по идее, можно будет, как и раньше, стоять с банкой/бутылкой. Кстати, в разлив сейчас продается менее 10% производимого в стране пива. После принятия поправок эта доля должна увеличиться. В первом чтении поправок к закону указана сумма штрафа за его нарушение в 100—300 рублей. Но депутаты при дальнейшем прохождении закона хотят увеличить штраф до 1000 рублей. Штраф будет грозить и тем, кто станет пить на улицах слабоалкогольные коктейли. Интересно, что спустя два года после введения ограничений на распитие пива ситуация в России практически не изменилась. Разве что подростки, гуляющие по улицам, стали прятать пивные банки и бутылки в пакеты. Но пиво пьют в школах и вузах, на стадионах и в театральных залах, в электричках и метро. То есть фактически закон остался на бумаге. Милиция часто закрывает глаза на пьющих пиво. «Мы же люди понимающие», — сказал корреспонденту «Профиля» один из милиционеров, обеспечивавший порядок во время недавнего футбольного матча в Лужниках. Цена такого «понимания» — 100 рублей. По всей видимости, культура нашего общества пока не создала предпосылок для соблюдения этого закона. Об этом говорят и думцы, которые признаются, что поправками хотят начать насаждать такую культуру сверху. Кстати, в самой Госдуме пиво и слабоалкогольные напитки в буфетах не продаются. Говорят, запрет был введен по инициативе вице-спикера Слиски (правда, очевидцы утверждают, что есть два малоизвестных широкой публике буфетика, где есть всё). «Для меня это праздничный день — запрет на потребление пива на улицах» — так Любовь Слиска прокомментировала принятие в первом чтении поправок в закон. И добавила, что на этот раз российскому пивному лобби не удастся смягчить положения закона. Константин Гетманский |
| Достоверности не требуется В распоряжении «Профиля» оказался проект рекомендаций ЦИК «По предупреждению и пресечению нарушений в сфере изготовления и распространения агитационных материалов в период избирательных кампаний, иных нарушений в сфере информационного обеспечения выборов». Мы приводим некоторые задачи из практикума. Кейс. В избирательную комиссию поступило обращение гражданина Ж., в котором он сообщал о факте распространения кандидатом П. листовки, где тот изображен вместе с детьми и их родителями. Также в листовках были напечатаны высказывания детей, характеризующие П. как доброго и отзывчивого человека. Правильное решение. В соответствии с законодательством (пункт, статья) запрещается привлекать к предвыборной агитации лиц, не достигших на день голосования 18 лет, за исключением тех случаев, когда эти лица являются детьми кандидата. Комиссия обязана обратиться в правоохранительные органы с представлением о пресечении незаконной агитации, об изъятии незаконных материалов и привлечении П. к административной ответственности. Кейс. В избирательную комиссию обратился представитель объединения А, представив листовку, в которой от имени этого избирательного объединения давалось обещание каждому, кто проголосует за выдвинутый им список, предоставить отдельную квартиру. Сведений о заказчике и изготовителе не имелось. Заявитель утверждает, что объединение не заказывало и не распространяло такую листовку. Правильное решение. Листовка изготовлена с нарушением законодательства, поэтому избирательная комиссия обязана обратиться с представлением о пресечении незаконной агитации, изъятии материалов, а также об установлении лиц изготовивших и распространяющих материалы, с их последующим привлечением к административной ответственности. Кейс. В газете «Клякса» в качестве агитационного материала было размещено обращение избирательного объединения А к молодежи, принятое на съезде. Вместе с ним была опубликована фотография, на которой изображены 15 участников съезда. Комиссия потребовала от объединения письменного согласия изображенных на фотографии. Объединение заявило, что согласия не требуется, так как фотография была иллюстрацией к материалу, кроме того, на ней изображен неопределенный круг лиц. Правильное решение. Законом установлено требование о наличии согласия физического лица на использование его изображения в агитационных материалах. Изображение группы лиц, участвующих в работе съезда, не является изображением неопределенного круга лиц и согласие необходимо. Избирком вправе составить в отношении объединения протокол об административном нарушении. Для изъятия тиража требуется решение суда. Кейс. В избирательную комиссию обратился кандидат М. с жалобой на то, что в отношении него распространяется листовка: «Вы будете голосовать за кандидата М.? Это ваше право, однако знайте, что в отношении него возбуждено уголовное дело по факту мошенничества. Неужели вы хотите, чтобы в принятии законов участвовал мошенник?» Листовка изготовлена по заказу кандидата В. Правильное решение. Закон об основных гарантиях избирательных прав не предъявляет к содержанию агитационных материалов такого требования, как достоверность изложенных в нем сведений. Поэтому избирком вправе направить обращение М. в правоохранительные органы для проведения проверки, а также разъяснить М. его права по обращению в суд. |
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
