17.08.2009 00:00 Еженедельный журнал «Профиль»

Архивная публикация 2009 года: "Чудовищное детище Москвы"

Кто отдал приказ о строительстве Берлинской стены: основатель ГДР Вальтер Ульбрихт или советский генсек Никита Хрущев? Ответ на этот вопрос дает документ, недавно обнаруженный в Москве. Лидеры были знакомы со времен битвы за Сталинград: в 1942 году они воевали на одной стороне. Сын шахтера с Украины организовывал оборону города от сил вермахта, оказавшийся в вынужденной эмиграции немец через громкоговоритель призывал земляков переходить на сторону советских войск. Известно также, что два политика - импульсивный диктатор Никита Хрущев и расчетливый основатель ГДР Вальтер Ульбрихт - всегда недолюбливали друг друга.
Впрочем, это не мешало им оставаться тесными союзниками на протяжении почти десяти лет, в которые они одновременно вершили судьбы своих стран. На ком же из них лежит ответственность за то, что 13 августа 1961 года Берлин оказался разделен на две половинки? В чьей голове родилась мысль, которая привела к появлению стены длиной 165,7 км - чудовищного произведения из бетона и колючей проволоки, этого кольца вокруг западной части некогда имперской столицы, оборудованного караульными вышками, а в определенные периоды и самострельными установками?
До этого ни один режим в истории человечества не отрезал собственное население от внешнего мира подобным образом. Германо-германскую границу "обустроили" задолго до этого; Берлинская стена перекрыла собой последнюю лазейку - Западный Берлин, через который граждане Демократической Республики могли перебираться в Республику Федеративную.
Отныне каждый, решавшийся бежать из ГДР, шел на смертельный риск. Попытка преодолеть Берлинскую стену обернулась гибелью как минимум для 136 человек. Одних подстрелили восточные пограничники, другие подорвались на минах или потонули в водах Шпрее.
Но как возник этот чудовищный пограничный режим: по настоянию Ульбрихта, обеспокоенного тем, что рабоче-крестьянское государство теряет граждан, а значит, и силы, как утверждали бывшие советские дипломаты, когда не стало ГДР? Или же строить стену велел Хрущев, глава социалистической сверхдержавы, - такова версия бывших высокопоставленных функционеров СЕПГ?
Долгие годы это противоречие не давало историкам покоя. Похоже, теперь оно разрешилось. Ответ нашелся в ранее неизвестном исследователям протоколе беседы между главами государств от 1 августа 1961 года, обнаруженном в Москве Маттиасом Улем из Германского исторического института.
Подготовка к возведению стены тогда шла полным ходом, причем изначально инициатива принадлежала Хрущеву. Об этом в ходе августовской встречи упомянул сам глава Кремля. Как зафиксировано в протоколе, незадолго до этого он направил к Ульбрихту советского посла в Восточном Берлине, чтобы "поделиться своими соображениями: воспользовавшись нынешней напряженностью в отношениях с Западом, было бы целесообразно создать вокруг Берлина железное кольцо". Из ГДР уже "бежало немалое количество инженеров", надо "что-то предпринимать".
Убедить гостя в своей правоте Хрущеву оказалось нетрудно; об этом свидетельствует московская стенограмма. Глава СЕПГ, со своей стороны, тоже связывал с возведением стены определенные надежды: "Есть ряд вопросов, которые при открытой границе не решить".
Шла холодная война, партийцы верили, что исход спора между социализмом и капитализмом решится в Германии. Нужно было, чтобы по экономическим параметрам ГДР обошла своего конкурента - ФРГ. Однако дела в плановой экономике Ульбрихта не ладились, только за 1960 год от пустых полок в магазинах и слежки Штази в Федеративную Республику бежало почти 200 тыс. восточных немцев.
1 августа 1961 года советский генсек неистовствовал: "Когда два года назад я приезжал к вам на съезд партии, все было в порядке. Что приключилось потом? Вы ведь собирались обогнать ФРГ до 1961-1962 годов".
В ответ Ульбрихт чистосердечно признался: "Население ставит требования, выполнить которые невозможно".
Бывший столяр из Лейпцига возлагал вину за экономическое фиаско на польских и болгарских "товарищей", которые, вопреки всем договоренностям, не желали поставлять ГДР сталь и уголь. Естественно, корнем зла он считал правительство ФРГ. Функционер СЕПГ даже решился утверждать, будто Бонн готовил на территории ГДР "восстание, намеченное на осень 1961 года". Простоватый по натуре глава принимающей стороны, похоже, поверил в эту нелепость.
С этого момента Хрущев форсирует события: "Мы даем вам неделю-две на подготовку в экономическом плане. Потом вы созовете парламент и официально объявите: "С завтрашнего дня на границе будут действовать КПП. Проезд запрещен. Проход только с разрешения компетентных органов ГДР".
Населению ГДР Хрущев предложил разъяснить, что стена должна обезопасить страну от шпионов Запада: мол, это "немцы поймут".
Впрочем, сам он едва ли верил в действенность такой пропаганды. Как следует из протокола, Ульбрихт в тот день обмолвился, что собирается посвятить в эти планы экономистов. Хрущев рекомендовал от этого воздержаться: "До введения нового пограничного режима не нужно объявлять ничего, иначе поток беженцев только усилится".
На подъездах к Берлину могли "образоваться пробки", которые, как понимал кремлевский диктатор, явились бы "своеобразной демонстрацией" настроений в стране.