19 марта 2024
USD 91.98 +0.11 EUR 100.24 +0.27
  1. Главная страница
  2. Архивная запись
  3. Архивная публикация 2006 года: "Джон МАКЛАФЛИН: «Мне долго не говорили о том, что именно произошло 11 сентября»"

Архивная публикация 2006 года: "Джон МАКЛАФЛИН: «Мне долго не говорили о том, что именно произошло 11 сентября»"

Полицейский Джон МакЛафлин, невысокий моложавый человек с усами, в интервью поддался эмоциям только однажды — когда говорил о том, что сделали для него друзья и близкие.Джон МАКЛАФЛИН: «Мне долго не говорили о том, что именно произошло 11 сентября»
Полицейский Джон МакЛафлин, невысокий моложавый человек с усами, в интервью поддался эмоциям только однажды — когда говорил о том, что сделали для него друзья и близкие.
— Воспоминания об 11 сентября 2001 года для вас мучительны. Почему вы согласились принять участие в работе над фильмом, где все пришлось пережить заново?

— Я ранен этой историей, ее обрывки всегда у меня перед глазами. Но люди должны представить себе, что пережили близкие тех, кто оказался в ВТЦ, и что стоит за героизмом спасателей. Люди должны понять, что выжить нам помогли только мысли о доме, о семье, о детях. Поэтому мы с Уиллом и согласились на предложение Оливера Стоуна. Не только мы: пожарные службы, вся полиция Нью-Йорка охотно сотрудничала с ним.

— Как пережитое изменило вашу жизнь?

— Возник вдруг невероятный интерес к моей персоне со стороны масс-медиа. Я к такому не привык, а тут пришлось выступать на телевидении, давать бесконечные интервью.

— Фильм дает возможность ощутить, каково вам было там и тогда. Когда вы закрываете глаза, какие воспоминания, какая картинка чаще всего встает в памяти?

— Что я вижу? Знаете, мне не нужно для этого закрывать глаза, эти картины постоянно передо мной. Моя жизнь поделилась на «до» и «после». И чем больше я думаю об этом, тем больше понимаю, что произошло чудо. Наверное, потому, что тогда перед глазами у меня был мой дом, моя семья, мои дети…

— Вы полностью восстановились физически — удалось ли восстановиться психологически?

— Я шесть недель пролежал в госпитале, было трудно. Долго не мог спать, а уснув, все время просыпался. Все шесть недель. И даже потом еще две недели приходилось принимать лошадиные дозы снотворного. Из-за этого вся моя работа оказалась под угрозой — вы много видели постоянно спящих полицейских? Кроме того, мне ведь долго не говорили о том, что именно произошло 11 сентября, и в больнице я не знал о размерах катастрофы. И только постепенно набирал эту информацию. Мне очень повезло с семьей и друзьями — они не меньше, чем врачи, сделали для того, чтобы я психологически восстановился.

— Вы чувствовали свою вину как старший в наряде за то, что повели своих людей на смерть?

— Нет, это ведь наш долг. И если я чувствовал себя виноватым, то перед семьей — женой и детьми. Я все время думал о том, каково им сейчас и что они там должны чувствовать.

— Это фильм, который нельзя было не сделать. Но кажется ли вам эта история благодарным материалом для кино?

— Несомненно. Потому что эта история — о любви, о том, как попавшие в беду помогают друг другу. Это не только наша история — тысячи семей в Америке пережили то же самое. Люди должны это видеть, они должны понять эмоциональное состояние жертв 11 сентября. И не только тех, кто погиб, и тех, кто оказался в ловушке, но и их семей.

— Как вы относитесь к критике в адрес этого фильма — что он недостаточно зрелищен и слишком статичен?

— Авторы этих статей не понимают, о чем этот фильм и для чего он сделан. Он сделан не для развлечения, он важен для всего нашего общества.

— В фильме вас играет Николас Кейдж. В процессе работы над картиной вы ему как-то помогали?

— Я не думаю, что мог бы учить Николаса Кейджа играть в кино. Единственное, в чем я мог ему помочь, — это восстановить картину происшедшего во всех деталях. Он как актер проделал невероятную работу: сыграл трагедию, лишенный возможности даже пошевелиться.

— Вы чувствуете себя человеком, пережившим второе рождение?

— Я не думал об этом. Но конечно, пришлось заново думать о том, что теперь делать и как жить дальше, — это факт. Изменилось мое отношение к жене, к детям, к друзьям, я стал еще больше ими дорожить. Потому что, лежа под завалами, я думал, что все это, казавшееся привычным, потерял навсегда.

— И все-таки вы верили в спасение?

— Это очень трудно объяснить, но, мне кажется, есть во всем этом одна важная сторона: что бы с людьми ни происходило, какие бы чувства они ни испытывали, каждый из них делал свое дело. Никто не бился в истериках, не читал молитвы, а выполнял свою работу, делал что мог. Вот в этом мы были уверены, лежа там, в темноте. Это единственный путь к надежде и спасению.

— В фильме есть отклонения от реально происходивших событий?

— В деталях они неизбежны: просто чтобы люди могли эти события увидеть. Например, мы лежали в кромешной темноте, но в темноте невозможно снимать кино. А на психологическом уровне — нет, никаких отклонений не было. Мне кажется, в фильме получилось главное: становится ясно, что мы выжили, конечно, благодаря мужеству и мастерству спасателей, но и благодаря близким, родным, друзьям, коллегам по работе. Это они все сделали для того, чтобы мы вернулись к жизни. Часто это было очень трогательно: уже когда я вышел из госпиталя, друзья устроили на природе пикник с барбекю, все время старались угостить чем-то вкусным, детишки знакомых тащили мне мороженое, все были тактичны и ласковы, все старались, чтобы нам было хорошо и спокойно, а все, что ты мог сделать для них в ответ, — это сказать «спасибо».

Полицейский Джон МакЛафлин, невысокий моложавый человек с усами, в интервью поддался эмоциям только однажды — когда говорил о том, что сделали для него друзья и близкие.Джон МАКЛАФЛИН: «Мне долго не говорили о том, что именно произошло 11 сентября»

Полицейский Джон МакЛафлин, невысокий моложавый человек с усами, в интервью поддался эмоциям только однажды — когда говорил о том, что сделали для него друзья и близкие.

— Воспоминания об 11 сентября 2001 года для вас мучительны. Почему вы согласились принять участие в работе над фильмом, где все пришлось пережить заново?

— Я ранен этой историей, ее обрывки всегда у меня перед глазами. Но люди должны представить себе, что пережили близкие тех, кто оказался в ВТЦ, и что стоит за героизмом спасателей. Люди должны понять, что выжить нам помогли только мысли о доме, о семье, о детях. Поэтому мы с Уиллом и согласились на предложение Оливера Стоуна. Не только мы: пожарные службы, вся полиция Нью-Йорка охотно сотрудничала с ним.

— Как пережитое изменило вашу жизнь?

— Возник вдруг невероятный интерес к моей персоне со стороны масс-медиа. Я к такому не привык, а тут пришлось выступать на телевидении, давать бесконечные интервью.

— Фильм дает возможность ощутить, каково вам было там и тогда. Когда вы закрываете глаза, какие воспоминания, какая картинка чаще всего встает в памяти?

— Что я вижу? Знаете, мне не нужно для этого закрывать глаза, эти картины постоянно передо мной. Моя жизнь поделилась на «до» и «после». И чем больше я думаю об этом, тем больше понимаю, что произошло чудо. Наверное, потому, что тогда перед глазами у меня был мой дом, моя семья, мои дети…

— Вы полностью восстановились физически — удалось ли восстановиться психологически?

— Я шесть недель пролежал в госпитале, было трудно. Долго не мог спать, а уснув, все время просыпался. Все шесть недель. И даже потом еще две недели приходилось принимать лошадиные дозы снотворного. Из-за этого вся моя работа оказалась под угрозой — вы много видели постоянно спящих полицейских? Кроме того, мне ведь долго не говорили о том, что именно произошло 11 сентября, и в больнице я не знал о размерах катастрофы. И только постепенно набирал эту информацию. Мне очень повезло с семьей и друзьями — они не меньше, чем врачи, сделали для того, чтобы я психологически восстановился.

— Вы чувствовали свою вину как старший в наряде за то, что повели своих людей на смерть?

— Нет, это ведь наш долг. И если я чувствовал себя виноватым, то перед семьей — женой и детьми. Я все время думал о том, каково им сейчас и что они там должны чувствовать.

— Это фильм, который нельзя было не сделать. Но кажется ли вам эта история благодарным материалом для кино?

— Несомненно. Потому что эта история — о любви, о том, как попавшие в беду помогают друг другу. Это не только наша история — тысячи семей в Америке пережили то же самое. Люди должны это видеть, они должны понять эмоциональное состояние жертв 11 сентября. И не только тех, кто погиб, и тех, кто оказался в ловушке, но и их семей.

— Как вы относитесь к критике в адрес этого фильма — что он недостаточно зрелищен и слишком статичен?

— Авторы этих статей не понимают, о чем этот фильм и для чего он сделан. Он сделан не для развлечения, он важен для всего нашего общества.

— В фильме вас играет Николас Кейдж. В процессе работы над картиной вы ему как-то помогали?

— Я не думаю, что мог бы учить Николаса Кейджа играть в кино. Единственное, в чем я мог ему помочь, — это восстановить картину происшедшего во всех деталях. Он как актер проделал невероятную работу: сыграл трагедию, лишенный возможности даже пошевелиться.

— Вы чувствуете себя человеком, пережившим второе рождение?

— Я не думал об этом. Но конечно, пришлось заново думать о том, что теперь делать и как жить дальше, — это факт. Изменилось мое отношение к жене, к детям, к друзьям, я стал еще больше ими дорожить. Потому что, лежа под завалами, я думал, что все это, казавшееся привычным, потерял навсегда.

— И все-таки вы верили в спасение?

— Это очень трудно объяснить, но, мне кажется, есть во всем этом одна важная сторона: что бы с людьми ни происходило, какие бы чувства они ни испытывали, каждый из них делал свое дело. Никто не бился в истериках, не читал молитвы, а выполнял свою работу, делал что мог. Вот в этом мы были уверены, лежа там, в темноте. Это единственный путь к надежде и спасению.

— В фильме есть отклонения от реально происходивших событий?

— В деталях они неизбежны: просто чтобы люди могли эти события увидеть. Например, мы лежали в кромешной темноте, но в темноте невозможно снимать кино. А на психологическом уровне — нет, никаких отклонений не было. Мне кажется, в фильме получилось главное: становится ясно, что мы выжили, конечно, благодаря мужеству и мастерству спасателей, но и благодаря близким, родным, друзьям, коллегам по работе. Это они все сделали для того, чтобы мы вернулись к жизни. Часто это было очень трогательно: уже когда я вышел из госпиталя, друзья устроили на природе пикник с барбекю, все время старались угостить чем-то вкусным, детишки знакомых тащили мне мороженое, все были тактичны и ласковы, все старались, чтобы нам было хорошо и спокойно, а все, что ты мог сделать для них в ответ, — это сказать «спасибо».

Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».

Реклама
Реклама
Реклама