Архивная публикация 2007 года: "Экономическая альтернатива горцев"
Шествие неолиберальных идей в экономике закончилось их полной и окончательной победой, в том числе и в Европе. А есть ли иная экономическая модель помимо той, что распространяется по всему миру со скоростью саранчи в Африке? Оказывается, есть.Поездка в горы
По доброй испанской привычке, близкой и моей славянской душе, мы опаздываем. Мой приятель Ганс «притапливает» на своем стареньком «мерсе», насколько разрешено это делать на скоростной трассе Сан-Себастьян—Бильбао. Ганс Хармс — немецкий социолог, приехавший на стажировку в Сан-Себастьян 12 лет тому назад и оставшийся здесь, по его признанию, «на всю оставшуюся жизнь». Потому как считает, что жить лучше не в этой «неврастеничной Германии», а с видом на Атлантику.
Наконец сворачиваем с трассы и углубляемся в горы. На указателе успеваю прочитать название ближайшего городка — Лойола: в нем родился основатель ордена иезуитов Игнасио Лойола. Дом, где он родился и вырос, откуда ушел на войну и куда принесли его, израненного и умирающего, сохранился.
Социолог закладывает виражи с мастерством опытного раллиста, но при этом продолжает рассказывать: «Американский социолог Уильям Фут Уайт (William Foot White) несколько лет изучал феномен кооператива «Мондрагон». Потом написал книгу, которую назвал «Больше чем утопия». В Евросоюзе, в той же Германии, все время идут дебаты о том, как дальше должна развиваться экономика. Привычный путь «общества потребления» оборачивается массой социальных проблем. А в этих горах существует реальная альтернатива! Сейчас сам поймешь».
В небольшой долине, затерянной в горах Страны Басков, успешно работает совсем иная система, созданная почти полвека назад людьми, верящими в то, что человеческие ценности стоят выше интересов обогащения. И это вовсе не маленький сельхозкооператив, обеспечивающий сыром и молоком родную деревню, это мощная торгово-промышленная группа, куда входит 220 компаний, в которой работают 80 тыс. человек по всему миру.
Группа компаний «Мондрагон» — самая крупная в Стране Басков, среди всех испанских компаний занимает 7-е место. У нее самый высокий уровень занятости в Испании.
...В тот вечер муж вернулся с работы позже обычного. Глаза его горели, и он был явно чем-то возбужден. Мария подумала было, что супруг хватил лишний стаканчик тинто с друзьями, но все оказалось гораздо хуже: «Баста! Надоело работать на чужого дядю! Мы с ребятами решили скинуться и организовать собственное предприятие. Будем теперь работать только на себя! И падре нам в этом поможет».
Мария испугалась: и так семья еле-еле концы с концами сводит, а тут отдать все, что накопили на черный день, золотые серьги, подаренные к свадьбе, — и все это ради какой-то авантюры. Не иначе как всех снова перебаламутил наш падре. Недаром же поговаривали, что его к нам сослали: то ли за какие-то там проступки перед церковным начальством, а может, из-за симпатии к красным во время гражданской войны. Ни слезы, ни уговоры, ни мольбы не помогли — муж ничего не желал слушать. Был упрям, как всякий баск.
Примерно так начиналась история кооператива «Мондрагон», созданного в 1956 году 12 рабочими горной деревни.
В те годы для организации своего дела требовалось около 52 тыс. евро по нынешним ценам, которых у рабочих, конечно же, не было. Тогда они убедили еще 20 человек, работавших в одной из самых больших частных компаний, которая принадлежала министру иностранных дел Реха Ира. На сеньора министра работала почти половина жителей долины Мондрагон. И все же рабочие положили в новый банк все свои деньги. А вскоре оставили стабильную работу ради идеи. Они рисковали всем, что у них было. В долине их называли психами, а жены скандалили в ожидании полной нищеты...
Больше чем утопия
Спустя всего три года были созданы еще два кооператива — банк «Каха Лабораль» (Caja Laboral) и страховая компания «Лагун Аро» (Lagun Aro). В 60-е годы «Мондрагон» активно развивается — в него входит несколько крупных компаний, тогда же возникает сеть супермаркетов «Эроски». В 70-х создается центр научных исследований в области современных технологий «Икерлан», уже в конце 90-х — свой технический университет. Заметьте, рост кооператива происходит в рамках тоталитарного общества: каудильо Франко прочно сидит в своем кресле, а спецслужбы бдят...
Группа «Мондрагон» — не только производство, строительство и цепочка магазинов. Свой банк и свой университет. Своя система социальной защиты... Это еще и хиппи в системе современной экономики. Причину успеха социально-экономической альтернативы развития общества, которую на практике показывает этот кооператив, нужно искать не в сфере менеджмента, а в области морали.
Поведенческая модель жизни «Мондрагона», по сути, социалистическая, и она входит в противоречие с теми ценностями, которые предлагает идеология постиндустриального общества, — здесь неприлично то, что у нас «круто». Здесь не принято хотеть больше того, что тебе нужно для достойной жизни. Здесь верят в то, что несправедливое распределение ведет лишь к ненависти, войнам и революциям.
«То настоящее, каким бы прекрасным оно ни казалось, всегда несет на себе отпечаток недолговечности, поскольку за ним всегда следует будущее» — это слова деревенского священника Хосе Марии Арисмендиаррета, стоявшего у истоков кооператива, которые стали лозунгом «Мондрагона».
Доход на душу населения в долине Мондрагон на 25% выше, чем в целом по стране. Разрыв в зарплате между рабочим и менеджером и даже генеральным менеджером намного меньше, чем на других предприятиях «цивилизованного» мира. Зарплата топ-менеджера всего в 5 раз превышает минимальную зарплату рабочего в кооперативе.
Мы идем по сборочному цеху одного из предприятий «Мондрагон» — здесь собирают стиральные машины. Вдруг у меня возникает эффект «дежавю» — полное ощущение, что лет 20 тому назад меня направили на завод написать о передовиках производства. Правда, этот цех мало похож на те, которые приходилось видеть до реформ...
В долину Мондрагон в поисках работы приезжают многие, но все проходят жесткий отбор. Из двух кандидатов с одинаковыми данными, один из которых ребенок сотрудника кооператива, а другой — чужак, выберут своего: он уже воспитан в философии «Мондрагона». Особенно это правило касается не «синих роб», а «белых воротничков», то есть тех, кто потенциально может расти по службе.
В самом начале, когда кооператив только был создан, большинство работников были приезжими: не хватало местных рабочих рук. Да и сегодня около 50% сотрудников не из долины — со всех концов Испании. Многие ежедневно приезжают на работу из Сан-Себастьяна и Бильбао. В небольших городках автобус от предприятия собирает рабочих, особенно это касается бригад, работающих в несколько смен.
Многие из тех, кто приезжает сюда на работу из других областей Испании, бросают здесь якорь, обзаводятся семьями, и их дети уже становятся новой сменой в кооперативе. «Что же касается культурной интеграции, то порой они превращаются в еще больших басков, чем мы сами», — смеется мой собеседник.
Мужчины в синих комбинезонах не обращают никакого внимания на нашу делегацию. На стене — плакаты с какими-то диаграммами. Что это? Неужели столь знакомые нам графики соцсоревнования? Оказывается, почти так и есть. На предприятиях кооператива идет соревнование между бригадами, но не ради перевыполнения плана и создания «вала», а за качество и улучшение процесса производства, то есть рационализаторство.
Бригадиров здесь не назначают — они появляются сами. В процессе работы возникает неформальный лидер, и если он хочет, то его авторитет может быть признан формально. Если бригаду сборщиков подводят поставщики комплектующих, на общем собрании рабочие заявляют о своих претензиях, например: «Ваша гайка плохо закручивается!» Но «стрелочников» здесь не бывает: просто все делят убытки.
Что сказал бы наш рабочий в СССР? «Не-е... Я тут ни при чем: смежники подводят! Известное дело: героизм одних — это халатность других!» И все парткомы и профкомы были бессильны в такой ситуации в годы «развитого социализма».
Этим «Мондрагон» и отличается от опыта «реального социализма», где все принадлежало всем и никому. Баскский кооператив был так задуман, что в нем с самого начала все принадлежало тем, кто в нем работает.
Заводы — рабочим!
Кооператив и воспринимается всеми его участниками как собственность. Переживать кризисы и моменты экономического взлета. Понимать, что все происходящее зависит от нас и все мы за него несем ответственность. Но не коллективную, как принято было при «развитом социализме», а личную, потому что каждый здесь отвечает за себя и за всех одновременно.
За прошедшие десятилетия организационная структура «Мондрагона» выстроилась в четкую схему: во главе всего предприятия стоит Конгресс — общее собрание рабочих. Это — вершина вертикали власти. Ежегодно Конгресс избирает Генеральный Совет, который руководит тремя крупными подразделениями: финансовой группой, группой распределения и основной частью — производством.
Генеральная ассамблея, или Конгресс, собирается один раз в год, иногда дважды. Совет собирается ежемесячно, в экстренных случаях — два раза в месяц. На решения Конгресса влияют все рабочие. Совет выбирает генерального менеджера, а он уже назначает исполнительных директоров, отвечающих за организацию производства, однако его назначения утверждаются Советом.
Генеральный Совет играет ключевую роль во всех кадровых назначениях и в разработке стратегии компании. Выбор кандидатуры коммерческого директора и директора, отвечающего за качество продукции, — за ним. Генеральный менеджер — лицо, приглашенное на Совет, но он не имеет права голоса. Генеральный менеджер обязан предлагать Совету меры по улучшению производства, которые Совет рассматривает и выносит окончательные решения. В большинстве случаев Совет соглашается.
Если возникает предложение купить компанию, например, во Франции или открыть свое представительство в другой стране, то ответственность за окончательное решение также ложится на Совет, который в конце года отчитается перед рабочими на Конгрессе. Директоров выбирают «снизу», но не совсем уж «от станка» — это инженеры или экономисты.
Банк «Каха Лабораль», входящий в финансовую группу, занимается в том числе инвестициями в Интернет и телефонную связь и, по данным The Banker, сегодня входит в сотню самых успешных банков мира. Страховая компания «Лагун Аро» — тоже часть финансовой группы. Она занимается медицинским страхованием работников «Мондрагона», осуществляет социальные и страховые выплаты.
Священник Хосе Мария Арисмендиаррета долго размышлял о возможности организовать кооператив в Испании. До этого они существовали только в Англии. Проблема заключалась в том, что необходимо было получать кредиты, которые нужно возвращать, а в случае неудачи вся компания переходила в собственность банка. Выход один — создать свой банк, который не станет требовать погашения кредитов. В этом банке будет действовать все то же правило: все рабочие — его совладельцы. Они владельцы акций. Принцип прост: один человек — одна акция.
Деньги кладут на счет, но забрать их можно только в том случае, если ты выходишь из кооператива. Единственное, что компания должна решить в зависимости от ее экономической ситуации в данный момент, — можно ли тебе забрать свои деньги все и сразу или по частям в течениие трех лет.
В 1957 году была создана и первая страховая компания «Мондрагона», наподобие кассы взаимопомощи. Как «независимые», члены кооператива, согласно испанским законам того времени, не могли пользоваться социальным страхованием. Так возникла своя контора, которая покрывала расходы на лечение, оплачивала пребывание в больнице и инвалидность: «своя» страховка покрывала почти все страховые случаи.
Вторая группа — промышленная, разделена на 8 направлений. Она занимается производством комплектующих для автомобилей, строительством мостов и эстакад, выпуском под заказ автобусов повышенной комфортности (например, для болельщиков Барселоны), товаров для дома и электробытовой техники, станков и автоматизированных систем их контроля и многого другого.
Третья — распределительная: например, сеть супермаркетов «Эроски». Партнеры «Мондрагона» сегодня — это не только испанские, но и французские и итальянские производители. 10% прибыли вкладывается в поддержку общественной деятельности.
Основное производство кооператива размещено, разумеется, «дома» — более 40% «мондрагонцев» трудятся в Стране Басков, 39% — по всей Испании и лишь 12% — за рубежом.
В долине Мондрагон самый низкий уровень безработицы в Европе. В Испании она достигает 11%, в Стране Басков — 8,5%. В провинции Гипускоа, куда входит Сан-Себастьян и долина Мондрагон, — всего 6,5%. А в самом «Мондрагоне» — лишь 2,5%.
Даже в годы кризиса, когда уровень безработицы переваливал отметку в 20%, никто не был уволен из этого кооператива. Рабочих переводили с убыточных предприятий на более успешное производство. Именно тогда, когда были опробованы новые методы антикризисного управления, кооператив занялся не только производством, но и торговлей.
Моральный кодекс
Схема организации кооператива тесно связана с 10 принципами, морально-этическими нормами. Это своего рода конституция. Основной ее принцип гласит, что «Мондрагон» открыт для всех мужчин и женщин, способных профессионально трудиться на тех рабочих местах, которые создает кооператив. Другой принцип — демократическая организация: он основан на равенстве всех рабочих—членов кооператива с уважением их права «быть, владеть и знать». «Знать» — это значит, что рабочие владеют полной информацией о том, что происходит на предприятии и активно участвуют в управлении им. Никакой «коммерческой тайны» у басков не существует. Здесь «корпоративный дух» не ограничивается вечеринками всем семейством с поздравлениями от президента и с последующей дармовой выпивкой, морем кока-колы для чад, перетягиванием каната и прыжками в мешках, объединяющими в одну дружную семью всех, от топ-менеджера до курьера... ровно до окончания веселья, когда сотрудники разъезжаются — кто с мигалками и охраной, кто на метро.
Демократия в «Мондрагоне» обеспечена простой схемой: «один член — один голос». По сравнению с этим принципом все доморощенные попытки построения «ваучерной» экономики, обернувшиеся на деле олигархическим режимом латиноамериканского типа, выглядят смехотворно.
Принципы «Мондрагона» прививают не только в семье и на производстве. Для желающих получить образование или диплом по менеджменту открыт Университет Мондрагона, где преподают не только технические дисциплины, но и гуманитарные науки.
Чтобы убедиться в этом, мы покидаем грохочущие цеха и отправляемся еще выше в горы. На краю деревушки стоит замок-дворец XVI века, некогда принадлежавший местному феодалу. За прошедшие с тех пор века двухэтажный дом из тесаных камней превратился в развалины. Старый дом купил и восстановил кооператив. Теперь это учебное заведение, где занимаются не только будущие директора предприятий, но и те, кто заинтересовался самой идеей баскского кооператива. Члены кооператива, которые уже занимают управленческие должности и решили повысить свой профессиональный уровень, чтобы стать управленцами высшего звена, по окончании получают диплом Master of Business Administration.
Желающим достаточно подать заявку, после чего кооператив решает, направить или нет своего сотрудника на учебу. В год создается одна группа. Курс обучения — 12 месяцев без отрыва от производства. Каждый понедельник студенты приезжают заниматься в этот старый замок в горах.
«Мондрагон» — социальная и экономическая реальность Страны Басков. Успех этой экономической модели нужно искать в культурных традициях и характере басков.
Баскский национализм, столь нелюбимый при всех властях, а точнее, отчаянное желание нации сохранить свою самобытность в противовес фашистскому «единоличию» Франко или тому, что теперь принято политкорректно называть глобализмом, сохраняется не в больших городах Страны Басков, а в малых городах и деревнях. В федеральный бюджет Испании поступает гораздо больше фискальных денег от басков, чем они получают помощи от столицы.
Баски очень ценят дружбу. Мужская дружба для баска, пожалуй, важнее любви. По принципу: девушки уходят, а дружба остается. Баски — верные друзья. Свою дружбу, возникшую в юности, они проносят через всю жизнь. На деньги им наплевать. Если друг потерял работу и сидит на мели, это не повод отказаться от встречи: за выпивку и еду заплатят другие. Здесь не принято, как в Германии, чтобы в компании каждый платил за себя... Или выживать в одиночку, как нынче в России.
Чужой нам опыт
«Мы не навязываем свой опыт, не рекламируем себя, но всегда открыты», — уверяют меня мои баскские собеседники. И правда, о существовании представительства «Мондрагона» в России я узнал... в самом «Мондрагоне», то есть проехав через всю Францию и забравшись в горы. Я просто спрашиваю их о том, что меня удивляет. И верю в их ответы.
Мне не пытаются «впарить» набор брошюр для прессы, дежурно «отпиариться» и наградить корпоративным сувениром. Мы ездим по предприятиям, пьем кофе, болтаем, смеемся. Никто никуда не спешит... «Мондрагонцы» с удовольствием рассказывают о своей жизни и работе, хотя меня никто туда не звал — я сам напросился к ним в гости.
Деятельность «Мондрагона» не ограничивается ни Испанией, ни Евросоюзом. Его предприятия находятся в Восточной Европе, Мексике, Таиланде и Марокко. В других странах, таких как США, Иран или Россия, существуют лишь представительства кооператива. У нас оно, разумеется, в Москве.
Если «Мондрагон» покупает компанию или предприятие за рубежом, то рабочим предлагают вступить в кооператив, то есть внести свою долю. Вступительный взнос в Стране Басков — 15 тыс. евро. Разумеется, эта сумма корректируется с учетом уровня жизни в других странах и доходов населения. Рабочие часто просто не понимают, что члены этого кооператива участвуют во всем, а не только высказываются на собраниях. Все делят не только доходы, но и убытки.
Работник, не являющийся членом кооператива «Мондрагон», не приобретает прав правопреемства и обязательств по долгам. Он работает за зарплату. Так построено большинство представительств и фабрик «Мондрагона» за пределами Испании. Но баски пытаются познакомить иностранных рабочих со своими ценностями, стараясь предоставить им возможности, равные условиям для членов кооператива. Для того чтобы, поверив в идеологию «Мондрагона», иностранцы однажды и сами захотели участвовать в этой новой форме управления.
Однако когда члены «Мондрагона» пытаются расширить свою инициативу в бывших странах социализма, то натыкаются на полное непонимание населения. Директор представительства «Мондрагона» в России сеньор Луис дель Кастильо так комментирует ситуацию на восточном рынке: «Что касается процесса становления кооперативов в Восточной Европе, в значительной мере чувствовалось покровительство и превосходство администрации, что и не позволяло почувствовать независимость отдельного члена. Кооперативы находились в прямой зависимости от администрации, а администрация, в свою очередь, от правительства. Но это не означает, что сама форма кооператива не работает. Вот мы же — кооператив, и достаточно успешный. Все дело не только в разнице психологий и характеров людей, но и в том, что «крепкие хозяйственники» от партийной номенклатуры опозорили идею, вложив в само понятие «кооператив» не тот смысл, который в него вкладывали мечтатели-социалисты. В социалистическом кооперативе средства производства никогда не принадлежали тем, кто нем состоял».
Кооператив по-российски — это не производство, а лишь посредничество. Спекуляция при наличии трех собственников-буржуа, которые наняли людей и наладили процесс. Кто-то внес деньги, кто-то связи, а кто-то — просто свое умение работать. Таким образом, вся кооперация в позднем СССР и России 90-х — не что иное, как обычное капиталистическое предприятие. Это «псевдокооперативы». Они не имеют никакого отношения ни к идее кооперации, ни к ее осуществлению на практике.
В бывшей социалистической Европе вообще никто больше не желает ни верить в братство всего народа, ни принимать систему всеобщего распределения. И никакие разумные доводы здесь не будут услышаны еще очень долго!
Лучше устроиться в иностранную компанию, получать зарплату и прыгать в мешках на корпоративных вечеринках, демонстрируя корпоративное единство с далеким хозяином, чем рисковать своими деньгами — ведь в кооперативе «Мондрагон» убытки несут все.
Вера в то, что новую мировую экономику создать можно на базе кооперативов, скорее всего, утопия. Мечта европейских интеллектуалов. «Мондрагон» — исключение из правила, некая ухмылка истории. Так же, как колхоз в Советской Республике возник не по прихоти большевиков, а как способ коллективного выживания после стихийного бедствия — Гражданской войны.
И все же стоило добираться до долины Мондрагон. Хотя бы ради того, чтобы увидеть своими глазами все разнообразие мира, сопротивляющегося попытке ввести одинаковую стрижку по всей планете. «Мондрагон» в переводе означает «Гора Дракона». И кто знает, может быть, этот баскский дракончик вырастет и со временем померяется силами с Азиатским Драконом, у которого все достижения основаны на воровском копировании технологий, низкой заработной плате и полном бесправии?
Шествие неолиберальных идей в экономике закончилось их полной и окончательной победой, в том числе и в Европе. А есть ли иная экономическая модель помимо той, что распространяется по всему миру со скоростью саранчи в Африке? Оказывается, есть.Поездка в горы
По доброй испанской привычке, близкой и моей славянской душе, мы опаздываем. Мой приятель Ганс «притапливает» на своем стареньком «мерсе», насколько разрешено это делать на скоростной трассе Сан-Себастьян—Бильбао. Ганс Хармс — немецкий социолог, приехавший на стажировку в Сан-Себастьян 12 лет тому назад и оставшийся здесь, по его признанию, «на всю оставшуюся жизнь». Потому как считает, что жить лучше не в этой «неврастеничной Германии», а с видом на Атлантику.
Наконец сворачиваем с трассы и углубляемся в горы. На указателе успеваю прочитать название ближайшего городка — Лойола: в нем родился основатель ордена иезуитов Игнасио Лойола. Дом, где он родился и вырос, откуда ушел на войну и куда принесли его, израненного и умирающего, сохранился.
Социолог закладывает виражи с мастерством опытного раллиста, но при этом продолжает рассказывать: «Американский социолог Уильям Фут Уайт (William Foot White) несколько лет изучал феномен кооператива «Мондрагон». Потом написал книгу, которую назвал «Больше чем утопия». В Евросоюзе, в той же Германии, все время идут дебаты о том, как дальше должна развиваться экономика. Привычный путь «общества потребления» оборачивается массой социальных проблем. А в этих горах существует реальная альтернатива! Сейчас сам поймешь».
В небольшой долине, затерянной в горах Страны Басков, успешно работает совсем иная система, созданная почти полвека назад людьми, верящими в то, что человеческие ценности стоят выше интересов обогащения. И это вовсе не маленький сельхозкооператив, обеспечивающий сыром и молоком родную деревню, это мощная торгово-промышленная группа, куда входит 220 компаний, в которой работают 80 тыс. человек по всему миру.
Группа компаний «Мондрагон» — самая крупная в Стране Басков, среди всех испанских компаний занимает 7-е место. У нее самый высокий уровень занятости в Испании.
...В тот вечер муж вернулся с работы позже обычного. Глаза его горели, и он был явно чем-то возбужден. Мария подумала было, что супруг хватил лишний стаканчик тинто с друзьями, но все оказалось гораздо хуже: «Баста! Надоело работать на чужого дядю! Мы с ребятами решили скинуться и организовать собственное предприятие. Будем теперь работать только на себя! И падре нам в этом поможет».
Мария испугалась: и так семья еле-еле концы с концами сводит, а тут отдать все, что накопили на черный день, золотые серьги, подаренные к свадьбе, — и все это ради какой-то авантюры. Не иначе как всех снова перебаламутил наш падре. Недаром же поговаривали, что его к нам сослали: то ли за какие-то там проступки перед церковным начальством, а может, из-за симпатии к красным во время гражданской войны. Ни слезы, ни уговоры, ни мольбы не помогли — муж ничего не желал слушать. Был упрям, как всякий баск.
Примерно так начиналась история кооператива «Мондрагон», созданного в 1956 году 12 рабочими горной деревни.
В те годы для организации своего дела требовалось около 52 тыс. евро по нынешним ценам, которых у рабочих, конечно же, не было. Тогда они убедили еще 20 человек, работавших в одной из самых больших частных компаний, которая принадлежала министру иностранных дел Реха Ира. На сеньора министра работала почти половина жителей долины Мондрагон. И все же рабочие положили в новый банк все свои деньги. А вскоре оставили стабильную работу ради идеи. Они рисковали всем, что у них было. В долине их называли психами, а жены скандалили в ожидании полной нищеты...
Больше чем утопия
Спустя всего три года были созданы еще два кооператива — банк «Каха Лабораль» (Caja Laboral) и страховая компания «Лагун Аро» (Lagun Aro). В 60-е годы «Мондрагон» активно развивается — в него входит несколько крупных компаний, тогда же возникает сеть супермаркетов «Эроски». В 70-х создается центр научных исследований в области современных технологий «Икерлан», уже в конце 90-х — свой технический университет. Заметьте, рост кооператива происходит в рамках тоталитарного общества: каудильо Франко прочно сидит в своем кресле, а спецслужбы бдят...
Группа «Мондрагон» — не только производство, строительство и цепочка магазинов. Свой банк и свой университет. Своя система социальной защиты... Это еще и хиппи в системе современной экономики. Причину успеха социально-экономической альтернативы развития общества, которую на практике показывает этот кооператив, нужно искать не в сфере менеджмента, а в области морали.
Поведенческая модель жизни «Мондрагона», по сути, социалистическая, и она входит в противоречие с теми ценностями, которые предлагает идеология постиндустриального общества, — здесь неприлично то, что у нас «круто». Здесь не принято хотеть больше того, что тебе нужно для достойной жизни. Здесь верят в то, что несправедливое распределение ведет лишь к ненависти, войнам и революциям.
«То настоящее, каким бы прекрасным оно ни казалось, всегда несет на себе отпечаток недолговечности, поскольку за ним всегда следует будущее» — это слова деревенского священника Хосе Марии Арисмендиаррета, стоявшего у истоков кооператива, которые стали лозунгом «Мондрагона».
Доход на душу населения в долине Мондрагон на 25% выше, чем в целом по стране. Разрыв в зарплате между рабочим и менеджером и даже генеральным менеджером намного меньше, чем на других предприятиях «цивилизованного» мира. Зарплата топ-менеджера всего в 5 раз превышает минимальную зарплату рабочего в кооперативе.
Мы идем по сборочному цеху одного из предприятий «Мондрагон» — здесь собирают стиральные машины. Вдруг у меня возникает эффект «дежавю» — полное ощущение, что лет 20 тому назад меня направили на завод написать о передовиках производства. Правда, этот цех мало похож на те, которые приходилось видеть до реформ...
В долину Мондрагон в поисках работы приезжают многие, но все проходят жесткий отбор. Из двух кандидатов с одинаковыми данными, один из которых ребенок сотрудника кооператива, а другой — чужак, выберут своего: он уже воспитан в философии «Мондрагона». Особенно это правило касается не «синих роб», а «белых воротничков», то есть тех, кто потенциально может расти по службе.
В самом начале, когда кооператив только был создан, большинство работников были приезжими: не хватало местных рабочих рук. Да и сегодня около 50% сотрудников не из долины — со всех концов Испании. Многие ежедневно приезжают на работу из Сан-Себастьяна и Бильбао. В небольших городках автобус от предприятия собирает рабочих, особенно это касается бригад, работающих в несколько смен.
Многие из тех, кто приезжает сюда на работу из других областей Испании, бросают здесь якорь, обзаводятся семьями, и их дети уже становятся новой сменой в кооперативе. «Что же касается культурной интеграции, то порой они превращаются в еще больших басков, чем мы сами», — смеется мой собеседник.
Мужчины в синих комбинезонах не обращают никакого внимания на нашу делегацию. На стене — плакаты с какими-то диаграммами. Что это? Неужели столь знакомые нам графики соцсоревнования? Оказывается, почти так и есть. На предприятиях кооператива идет соревнование между бригадами, но не ради перевыполнения плана и создания «вала», а за качество и улучшение процесса производства, то есть рационализаторство.
Бригадиров здесь не назначают — они появляются сами. В процессе работы возникает неформальный лидер, и если он хочет, то его авторитет может быть признан формально. Если бригаду сборщиков подводят поставщики комплектующих, на общем собрании рабочие заявляют о своих претензиях, например: «Ваша гайка плохо закручивается!» Но «стрелочников» здесь не бывает: просто все делят убытки.
Что сказал бы наш рабочий в СССР? «Не-е... Я тут ни при чем: смежники подводят! Известное дело: героизм одних — это халатность других!» И все парткомы и профкомы были бессильны в такой ситуации в годы «развитого социализма».
Этим «Мондрагон» и отличается от опыта «реального социализма», где все принадлежало всем и никому. Баскский кооператив был так задуман, что в нем с самого начала все принадлежало тем, кто в нем работает.
Заводы — рабочим!
Кооператив и воспринимается всеми его участниками как собственность. Переживать кризисы и моменты экономического взлета. Понимать, что все происходящее зависит от нас и все мы за него несем ответственность. Но не коллективную, как принято было при «развитом социализме», а личную, потому что каждый здесь отвечает за себя и за всех одновременно.
За прошедшие десятилетия организационная структура «Мондрагона» выстроилась в четкую схему: во главе всего предприятия стоит Конгресс — общее собрание рабочих. Это — вершина вертикали власти. Ежегодно Конгресс избирает Генеральный Совет, который руководит тремя крупными подразделениями: финансовой группой, группой распределения и основной частью — производством.
Генеральная ассамблея, или Конгресс, собирается один раз в год, иногда дважды. Совет собирается ежемесячно, в экстренных случаях — два раза в месяц. На решения Конгресса влияют все рабочие. Совет выбирает генерального менеджера, а он уже назначает исполнительных директоров, отвечающих за организацию производства, однако его назначения утверждаются Советом.
Генеральный Совет играет ключевую роль во всех кадровых назначениях и в разработке стратегии компании. Выбор кандидатуры коммерческого директора и директора, отвечающего за качество продукции, — за ним. Генеральный менеджер — лицо, приглашенное на Совет, но он не имеет права голоса. Генеральный менеджер обязан предлагать Совету меры по улучшению производства, которые Совет рассматривает и выносит окончательные решения. В большинстве случаев Совет соглашается.
Если возникает предложение купить компанию, например, во Франции или открыть свое представительство в другой стране, то ответственность за окончательное решение также ложится на Совет, который в конце года отчитается перед рабочими на Конгрессе. Директоров выбирают «снизу», но не совсем уж «от станка» — это инженеры или экономисты.
Банк «Каха Лабораль», входящий в финансовую группу, занимается в том числе инвестициями в Интернет и телефонную связь и, по данным The Banker, сегодня входит в сотню самых успешных банков мира. Страховая компания «Лагун Аро» — тоже часть финансовой группы. Она занимается медицинским страхованием работников «Мондрагона», осуществляет социальные и страховые выплаты.
Священник Хосе Мария Арисмендиаррета долго размышлял о возможности организовать кооператив в Испании. До этого они существовали только в Англии. Проблема заключалась в том, что необходимо было получать кредиты, которые нужно возвращать, а в случае неудачи вся компания переходила в собственность банка. Выход один — создать свой банк, который не станет требовать погашения кредитов. В этом банке будет действовать все то же правило: все рабочие — его совладельцы. Они владельцы акций. Принцип прост: один человек — одна акция.
Деньги кладут на счет, но забрать их можно только в том случае, если ты выходишь из кооператива. Единственное, что компания должна решить в зависимости от ее экономической ситуации в данный момент, — можно ли тебе забрать свои деньги все и сразу или по частям в течениие трех лет.
В 1957 году была создана и первая страховая компания «Мондрагона», наподобие кассы взаимопомощи. Как «независимые», члены кооператива, согласно испанским законам того времени, не могли пользоваться социальным страхованием. Так возникла своя контора, которая покрывала расходы на лечение, оплачивала пребывание в больнице и инвалидность: «своя» страховка покрывала почти все страховые случаи.
Вторая группа — промышленная, разделена на 8 направлений. Она занимается производством комплектующих для автомобилей, строительством мостов и эстакад, выпуском под заказ автобусов повышенной комфортности (например, для болельщиков Барселоны), товаров для дома и электробытовой техники, станков и автоматизированных систем их контроля и многого другого.
Третья — распределительная: например, сеть супермаркетов «Эроски». Партнеры «Мондрагона» сегодня — это не только испанские, но и французские и итальянские производители. 10% прибыли вкладывается в поддержку общественной деятельности.
Основное производство кооператива размещено, разумеется, «дома» — более 40% «мондрагонцев» трудятся в Стране Басков, 39% — по всей Испании и лишь 12% — за рубежом.
В долине Мондрагон самый низкий уровень безработицы в Европе. В Испании она достигает 11%, в Стране Басков — 8,5%. В провинции Гипускоа, куда входит Сан-Себастьян и долина Мондрагон, — всего 6,5%. А в самом «Мондрагоне» — лишь 2,5%.
Даже в годы кризиса, когда уровень безработицы переваливал отметку в 20%, никто не был уволен из этого кооператива. Рабочих переводили с убыточных предприятий на более успешное производство. Именно тогда, когда были опробованы новые методы антикризисного управления, кооператив занялся не только производством, но и торговлей.
Моральный кодекс
Схема организации кооператива тесно связана с 10 принципами, морально-этическими нормами. Это своего рода конституция. Основной ее принцип гласит, что «Мондрагон» открыт для всех мужчин и женщин, способных профессионально трудиться на тех рабочих местах, которые создает кооператив. Другой принцип — демократическая организация: он основан на равенстве всех рабочих—членов кооператива с уважением их права «быть, владеть и знать». «Знать» — это значит, что рабочие владеют полной информацией о том, что происходит на предприятии и активно участвуют в управлении им. Никакой «коммерческой тайны» у басков не существует. Здесь «корпоративный дух» не ограничивается вечеринками всем семейством с поздравлениями от президента и с последующей дармовой выпивкой, морем кока-колы для чад, перетягиванием каната и прыжками в мешках, объединяющими в одну дружную семью всех, от топ-менеджера до курьера... ровно до окончания веселья, когда сотрудники разъезжаются — кто с мигалками и охраной, кто на метро.
Демократия в «Мондрагоне» обеспечена простой схемой: «один член — один голос». По сравнению с этим принципом все доморощенные попытки построения «ваучерной» экономики, обернувшиеся на деле олигархическим режимом латиноамериканского типа, выглядят смехотворно.
Принципы «Мондрагона» прививают не только в семье и на производстве. Для желающих получить образование или диплом по менеджменту открыт Университет Мондрагона, где преподают не только технические дисциплины, но и гуманитарные науки.
Чтобы убедиться в этом, мы покидаем грохочущие цеха и отправляемся еще выше в горы. На краю деревушки стоит замок-дворец XVI века, некогда принадлежавший местному феодалу. За прошедшие с тех пор века двухэтажный дом из тесаных камней превратился в развалины. Старый дом купил и восстановил кооператив. Теперь это учебное заведение, где занимаются не только будущие директора предприятий, но и те, кто заинтересовался самой идеей баскского кооператива. Члены кооператива, которые уже занимают управленческие должности и решили повысить свой профессиональный уровень, чтобы стать управленцами высшего звена, по окончании получают диплом Master of Business Administration.
Желающим достаточно подать заявку, после чего кооператив решает, направить или нет своего сотрудника на учебу. В год создается одна группа. Курс обучения — 12 месяцев без отрыва от производства. Каждый понедельник студенты приезжают заниматься в этот старый замок в горах.
«Мондрагон» — социальная и экономическая реальность Страны Басков. Успех этой экономической модели нужно искать в культурных традициях и характере басков.
Баскский национализм, столь нелюбимый при всех властях, а точнее, отчаянное желание нации сохранить свою самобытность в противовес фашистскому «единоличию» Франко или тому, что теперь принято политкорректно называть глобализмом, сохраняется не в больших городах Страны Басков, а в малых городах и деревнях. В федеральный бюджет Испании поступает гораздо больше фискальных денег от басков, чем они получают помощи от столицы.
Баски очень ценят дружбу. Мужская дружба для баска, пожалуй, важнее любви. По принципу: девушки уходят, а дружба остается. Баски — верные друзья. Свою дружбу, возникшую в юности, они проносят через всю жизнь. На деньги им наплевать. Если друг потерял работу и сидит на мели, это не повод отказаться от встречи: за выпивку и еду заплатят другие. Здесь не принято, как в Германии, чтобы в компании каждый платил за себя... Или выживать в одиночку, как нынче в России.
Чужой нам опыт
«Мы не навязываем свой опыт, не рекламируем себя, но всегда открыты», — уверяют меня мои баскские собеседники. И правда, о существовании представительства «Мондрагона» в России я узнал... в самом «Мондрагоне», то есть проехав через всю Францию и забравшись в горы. Я просто спрашиваю их о том, что меня удивляет. И верю в их ответы.
Мне не пытаются «впарить» набор брошюр для прессы, дежурно «отпиариться» и наградить корпоративным сувениром. Мы ездим по предприятиям, пьем кофе, болтаем, смеемся. Никто никуда не спешит... «Мондрагонцы» с удовольствием рассказывают о своей жизни и работе, хотя меня никто туда не звал — я сам напросился к ним в гости.
Деятельность «Мондрагона» не ограничивается ни Испанией, ни Евросоюзом. Его предприятия находятся в Восточной Европе, Мексике, Таиланде и Марокко. В других странах, таких как США, Иран или Россия, существуют лишь представительства кооператива. У нас оно, разумеется, в Москве.
Если «Мондрагон» покупает компанию или предприятие за рубежом, то рабочим предлагают вступить в кооператив, то есть внести свою долю. Вступительный взнос в Стране Басков — 15 тыс. евро. Разумеется, эта сумма корректируется с учетом уровня жизни в других странах и доходов населения. Рабочие часто просто не понимают, что члены этого кооператива участвуют во всем, а не только высказываются на собраниях. Все делят не только доходы, но и убытки.
Работник, не являющийся членом кооператива «Мондрагон», не приобретает прав правопреемства и обязательств по долгам. Он работает за зарплату. Так построено большинство представительств и фабрик «Мондрагона» за пределами Испании. Но баски пытаются познакомить иностранных рабочих со своими ценностями, стараясь предоставить им возможности, равные условиям для членов кооператива. Для того чтобы, поверив в идеологию «Мондрагона», иностранцы однажды и сами захотели участвовать в этой новой форме управления.
Однако когда члены «Мондрагона» пытаются расширить свою инициативу в бывших странах социализма, то натыкаются на полное непонимание населения. Директор представительства «Мондрагона» в России сеньор Луис дель Кастильо так комментирует ситуацию на восточном рынке: «Что касается процесса становления кооперативов в Восточной Европе, в значительной мере чувствовалось покровительство и превосходство администрации, что и не позволяло почувствовать независимость отдельного члена. Кооперативы находились в прямой зависимости от администрации, а администрация, в свою очередь, от правительства. Но это не означает, что сама форма кооператива не работает. Вот мы же — кооператив, и достаточно успешный. Все дело не только в разнице психологий и характеров людей, но и в том, что «крепкие хозяйственники» от партийной номенклатуры опозорили идею, вложив в само понятие «кооператив» не тот смысл, который в него вкладывали мечтатели-социалисты. В социалистическом кооперативе средства производства никогда не принадлежали тем, кто нем состоял».
Кооператив по-российски — это не производство, а лишь посредничество. Спекуляция при наличии трех собственников-буржуа, которые наняли людей и наладили процесс. Кто-то внес деньги, кто-то связи, а кто-то — просто свое умение работать. Таким образом, вся кооперация в позднем СССР и России 90-х — не что иное, как обычное капиталистическое предприятие. Это «псевдокооперативы». Они не имеют никакого отношения ни к идее кооперации, ни к ее осуществлению на практике.
В бывшей социалистической Европе вообще никто больше не желает ни верить в братство всего народа, ни принимать систему всеобщего распределения. И никакие разумные доводы здесь не будут услышаны еще очень долго!
Лучше устроиться в иностранную компанию, получать зарплату и прыгать в мешках на корпоративных вечеринках, демонстрируя корпоративное единство с далеким хозяином, чем рисковать своими деньгами — ведь в кооперативе «Мондрагон» убытки несут все.
Вера в то, что новую мировую экономику создать можно на базе кооперативов, скорее всего, утопия. Мечта европейских интеллектуалов. «Мондрагон» — исключение из правила, некая ухмылка истории. Так же, как колхоз в Советской Республике возник не по прихоти большевиков, а как способ коллективного выживания после стихийного бедствия — Гражданской войны.
И все же стоило добираться до долины Мондрагон. Хотя бы ради того, чтобы увидеть своими глазами все разнообразие мира, сопротивляющегося попытке ввести одинаковую стрижку по всей планете. «Мондрагон» в переводе означает «Гора Дракона». И кто знает, может быть, этот баскский дракончик вырастет и со временем померяется силами с Азиатским Драконом, у которого все достижения основаны на воровском копировании технологий, низкой заработной плате и полном бесправии?
Читайте на смартфоне наши Telegram-каналы: Профиль-News, и журнал Профиль. Скачивайте полностью бесплатное мобильное приложение журнала "Профиль".
