19 марта 2024
USD 91.98 +0.11 EUR 100.24 +0.27
  1. Главная страница
  2. Архивная запись
  3. Архивная публикация 2000 года: "Фестивальная пара"

Архивная публикация 2000 года: "Фестивальная пара"

Известная российская пианистка Ирина Никитина, директор международного фестиваля молодых исполнителей "Музыкальный Олимп", уже десять лет замужем за гражданином Швейцарии Михаэлем Хефлигером. В любви иностранца к русской женщине нет ничего особенного. Удивительно в этой истории другое: Михаэль влюбился в Ирину не с первого взгляда, а с первого прослушивания.Ирина Никитина: В 1987 году я получила Гран-при на конкурсе в Париже. Мой будущий муж в то время был директором фестиваля молодых артистов, который проводился в крупнейшем мировом экономическом и курортном центре Давосе. Михаэль услышал мою игру по радио, и, по его словам, она ему настолько понравилась, что он загорелся желанием пригласить меня на свой фестиваль. Стоически выдержал утомительную тяжбу с Госконцертом. В конце концов все закончилось удачно, и я прилетела в Цюрих.
Наталья Щербаненко: Личное внимание директора международного фестиваля, наверное, льстило исполнительнице из Советского Союза, открывало большие перспективы?
И.Н.: Я и подумать не могла, что выйду замуж за иностранца. Я люблю ездить по миру, но еще больше люблю возвращаться домой. Моя артистическая карьера складывалась успешно, было признание за рубежом: плотный график гастролей, 15 сольных компакт-дисков в крупнейших звукозаписывающих компаниях мира. Меня всегда очень тепло принимали в Японии, у меня было по четыре турне в год. В Соединенных Штатах с большим успехом проходили мои мастер-классы. Но Михаэль ухаживал за мной четыре года, я чувствовала, что он по-настоящему меня любит и готов ради меня на многое.
Н.Щ.: Расскажите, пожалуйста, как ухаживают за русскими женщинами швейцарские мужчины.
И.Н.: Два года я жила в Праге, училась игре на клавесине. Михаэль раз в неделю прилетал туда только для того, чтобы привезти из Мюнхена мои любимые бананы -- в Праге их тогда не было. Я была очень занята, и наши встречи выглядели так: я открывала дверь, объясняла, что мне надо работать, брала связку бананов, благодарила и закрывала дверь. Как-то Михаэль пригласил меня на собственную виллу в Испании, хотел, может быть, удивить. Я очень люблю Крым, для меня главное -- чтобы были скалы и море, естественная природа. А от той самой виллы до берега моря надо ехать минут пять на машине. И я, осмотрев все красоты вроде пяти ванн, бесчисленного количества спален и огромного сада, спрашиваю: "А вода в бассейне морская?" Михаэль начинает что-то объяснять о преимуществах чистой воды перед морской, а я разочарованно качаю головой.
Н.Щ.: Капризная попалась невеста.
И.Н.: В том-то и заслуга моего мужа, что он понимал: это не капризы, а моя сущность. Я воспитывалась в очень патриотичной семье, мой отец, профессор консерватории, узнав о нашем романе, вообще поставил вопрос ребром: "Или я, или он". А когда Михаэль пригласил мою маму пройтись по шикарным бутикам в Мюнхене, мама шла и говорила: "Ну и что? У нас все это есть!"
Н.Щ.: Чем же все-таки Михаэль вас взял?
И.Н.: Он приехал в Прагу, чтобы встретить со мной Рождество. Мы прогуливались по заснеженным сказочным улочкам старого города, Михаэль сделал в очередной раз предложение. Не услышав согласия, он схватил проходившую мимо пару пожилых супругов и закричал: "Ну хоть вы объясните ей, что я ее люблю!" А если серьезно, в какой-то момент я поняла, что он предоставляет мне полную внутреннюю свободу, позволяет заниматься тем, чем я хочу. Не думаю, что другой мужчина позволил бы мне, уважая мою деятельность в России, жить такой раздвоенной жизнью -- на два дома, на две страны.
Я цивилизованный бомж, мое место жительства может меняться каждые сутки. У нас два дома: один в Люцерне, такой большой и высокий, что мне не нужен спортзал: лестницы там заменяют тренажеры,-- и квартира в Петербурге, на Мойке. Там я провожу половину жизни, а вторую половину -- в бесчисленных отелях по всему миру.
Н.Щ.: Как вам удается перестраиваться с одного ритма жизни на другой?
И.Н.: Переезды из страны в страну выработали особую гибкость. В понедельник я могу завтракать в Сан-Франциско с вечно улыбающимися американцами, в среду обедать с аккуратными в выражении чувств европейцами, а в субботу чаевничать с русскими и слушать об их бесконечных проблемах. Я человек искренний, близко к сердцу принимаю чужие переживания. В России день непредсказуем, несется кубарем, сплошная импровизация, в Швейцарии, напротив, я точно знаю, с кем, во сколько и где буду обедать через полгода. Такая жизнь по мне, я сторонница постоянной смены ощущений.
Н.Щ.: Иностранные мужчины ждут от русской женщины постоянного присутствия у домашнего очага и вкусных обедов. Вряд ли вы отвечаете этим требованиям.
И.Н.: Михаэль прекрасно понимает, что я особенный экземпляр. Его отношение ко мне очень трепетное -- это смесь страха за меня и гордости. То, что мой муж не россиянин и никогда не будет жить в России, немного грустно, потому что для меня лично жизнь в России очень органична. Ведь постоянные переезды между странами отнимают много энергии, но мне приятно, что в Швейцарии меня называют культурным послом России. Михаэль благодарен мне за то, что через меня узнал и полюбил прекрасную страну. А что до обедов... Когда есть время, я с удовольствием балую мужа и дочку вкусностями собственного приготовления.
Н.Щ.: Рождение дочки на вашей музыкальной карьере не сказалось?
И.Н.: Последний концерт я давала за шесть недель до рождения Анники, а следующий -- через шесть недель после. В роддом приехала с синтезатором, чтобы не терять времени зря. Аннике сейчас девять лет. Она говорит на четырех языках. Со мной только по-русски, с папой -- только по-немецки, учится в английской школе, плюс в Швейцарии невозможно не знать французский. Я форсирую русскую часть. Она очень любит приезжать в Петербург, и я стараюсь часто брать дочку с собой.
Н.Щ.: Бесконечные переезды и эмоциональные перегрузки требуют особых сил. Где вы их берете?
И.Н.: Для восстановления сил я уезжаю на Цейлон. Там спокойная и гармоничная атмосфера, все становится на свои места. Мне кажется, что важнее всего для женщины -- внутренняя уверенность в себе. Красота, по-моему, вещь не уходящая, а, напротив, приходящая. Она определяется не годами и количеством косметических процедур, а внутренним содержанием.
Н.Щ.: Как выглядит жизнь светской дамы в благословенной Швейцарии?
И.Н.: Сейчас мой муж -- директор крупнейшего международного фестиваля в Люцерне, который в общей сложности длится примерно два месяца. И все эти шестьдесят дней я живу как хозяйка фестиваля, его первая леди. Очень непростое, между прочим, занятие.
Н.Щ.: Неужели?
И.Н.: Уверяю вас, у любой другой женщины крыша поехала бы от такой ответственности и такого числа знаменитостей. Фестиваль -- очень престижное мероприятие, на него съезжается мировой экономический бомонд. Я должна знать по именам всех высокопоставленных господ, президентов банков, их жен, виртуозно владеть всеми тонкостями этикета, выглядеть прекрасно, всем уделять время. За всей этой светскостью надо еще не упустить суть: общение помогает решать серьезную задачу -- сближать культуры.
Н.Щ.: Мне говорили, что вы являетесь создателем трех благотворительных фондов?
И.Н.: Да, один работает в Петербурге, другой в Швейцарии, третий -- в Австрии. Но все они так или иначе связаны с Россией.
В 1995 году я основала фонд "Музыкальный Олимп" и организовала в Петербурге одноименный фестиваль классической музыки. Ему нет аналогов в мире: мы приглашаем молодых исполнителей -- победителей международных конкурсов. С каждым годом фестиваль набирает обороты, к нему огромный интерес у западной прессы. За пять лет существования в нем участвовало около ста тридцати музыкантов из двадцати стран.
С 1997 года в Цюрихе работает благотворительный фонд поддержки музыкальной школы при Санкт-Петербургской консерватории. Фонд приобретает для школы музыкальные инструменты, дает возможность талантливым ребятам участвовать в международных конкурсах и мастер-классах.
В 2000 году в Вене создан фонд для возрождения знаменитого концертного зала "Вокзал" в Павловске, где в свое время выступал (и после этого прославился) Иоганн Штраус.
Н.Щ.: Три фонда, один фестиваль -- не много ли?
И.Н.: Люблю жить в состоянии стресса -- это улучшает работоспособность.
Я еще и учусь. В Московском международном университете получаю степень МВА по специальности "арт-менеджмент". Учебники по микро- и макроэкономике для меня интереснее детективов.
Наконец, последний мой проект -- светские балы в Петербурге. Когда я их только затевала, мне в один голос все говорили: "Ты с ума сошла, сейчас не до балов!" Но чем больше я встречаю сопротивления, тем крепче во мне желание добиться своего. Воодушевленная несбыточной, на первый взгляд, идеей, я отправилась за поддержкой к мэру Вены -- и он стал моим союзником.
Н.Щ.: Имя супруга вам помогло?
И.Н.: Нет, я представлялась под своей девичьей фамилией, чтобы в случае неудачи не бросить тень на мужа. Мне удалось убедить деловые и политические круги Вены в необходимости проведения балов в Санкт-Петербурге. Уже два года во время "Музыкального Олимпа" мы даем бал. В этом году праздник был устроен во Дворце Екатерины Великой в Царском селе, где некогда давали балы императоры. Бал обязан быть изысканным во всем -- от сервировки стола до нарядов гостей. За этот революционный век наша страна, помимо прочих потерь, лишилась еще и генерации светских людей. Надеюсь, наш бал поможет хотя бы частично это положение исправить.
Н.Щ.: И что, наша деловая и культурная элита польку танцевала?
И.Н.: И еще с каким удовольствием!
Н.Щ.: Как ваш супруг относится к тому, что ему приходится меняться с вами местами на мероприятиях, которые проходят под вашим именем?
И.Н.: Замечательно! Нас называют "фестивальная парочка".

Известная российская пианистка Ирина Никитина, директор международного фестиваля молодых исполнителей "Музыкальный Олимп", уже десять лет замужем за гражданином Швейцарии Михаэлем Хефлигером. В любви иностранца к русской женщине нет ничего особенного. Удивительно в этой истории другое: Михаэль влюбился в Ирину не с первого взгляда, а с первого прослушивания.Ирина Никитина: В 1987 году я получила Гран-при на конкурсе в Париже. Мой будущий муж в то время был директором фестиваля молодых артистов, который проводился в крупнейшем мировом экономическом и курортном центре Давосе. Михаэль услышал мою игру по радио, и, по его словам, она ему настолько понравилась, что он загорелся желанием пригласить меня на свой фестиваль. Стоически выдержал утомительную тяжбу с Госконцертом. В конце концов все закончилось удачно, и я прилетела в Цюрих.

Наталья Щербаненко: Личное внимание директора международного фестиваля, наверное, льстило исполнительнице из Советского Союза, открывало большие перспективы?

И.Н.: Я и подумать не могла, что выйду замуж за иностранца. Я люблю ездить по миру, но еще больше люблю возвращаться домой. Моя артистическая карьера складывалась успешно, было признание за рубежом: плотный график гастролей, 15 сольных компакт-дисков в крупнейших звукозаписывающих компаниях мира. Меня всегда очень тепло принимали в Японии, у меня было по четыре турне в год. В Соединенных Штатах с большим успехом проходили мои мастер-классы. Но Михаэль ухаживал за мной четыре года, я чувствовала, что он по-настоящему меня любит и готов ради меня на многое.

Н.Щ.: Расскажите, пожалуйста, как ухаживают за русскими женщинами швейцарские мужчины.

И.Н.: Два года я жила в Праге, училась игре на клавесине. Михаэль раз в неделю прилетал туда только для того, чтобы привезти из Мюнхена мои любимые бананы -- в Праге их тогда не было. Я была очень занята, и наши встречи выглядели так: я открывала дверь, объясняла, что мне надо работать, брала связку бананов, благодарила и закрывала дверь. Как-то Михаэль пригласил меня на собственную виллу в Испании, хотел, может быть, удивить. Я очень люблю Крым, для меня главное -- чтобы были скалы и море, естественная природа. А от той самой виллы до берега моря надо ехать минут пять на машине. И я, осмотрев все красоты вроде пяти ванн, бесчисленного количества спален и огромного сада, спрашиваю: "А вода в бассейне морская?" Михаэль начинает что-то объяснять о преимуществах чистой воды перед морской, а я разочарованно качаю головой.

Н.Щ.: Капризная попалась невеста.

И.Н.: В том-то и заслуга моего мужа, что он понимал: это не капризы, а моя сущность. Я воспитывалась в очень патриотичной семье, мой отец, профессор консерватории, узнав о нашем романе, вообще поставил вопрос ребром: "Или я, или он". А когда Михаэль пригласил мою маму пройтись по шикарным бутикам в Мюнхене, мама шла и говорила: "Ну и что? У нас все это есть!"

Н.Щ.: Чем же все-таки Михаэль вас взял?

И.Н.: Он приехал в Прагу, чтобы встретить со мной Рождество. Мы прогуливались по заснеженным сказочным улочкам старого города, Михаэль сделал в очередной раз предложение. Не услышав согласия, он схватил проходившую мимо пару пожилых супругов и закричал: "Ну хоть вы объясните ей, что я ее люблю!" А если серьезно, в какой-то момент я поняла, что он предоставляет мне полную внутреннюю свободу, позволяет заниматься тем, чем я хочу. Не думаю, что другой мужчина позволил бы мне, уважая мою деятельность в России, жить такой раздвоенной жизнью -- на два дома, на две страны.

Я цивилизованный бомж, мое место жительства может меняться каждые сутки. У нас два дома: один в Люцерне, такой большой и высокий, что мне не нужен спортзал: лестницы там заменяют тренажеры,-- и квартира в Петербурге, на Мойке. Там я провожу половину жизни, а вторую половину -- в бесчисленных отелях по всему миру.

Н.Щ.: Как вам удается перестраиваться с одного ритма жизни на другой?

И.Н.: Переезды из страны в страну выработали особую гибкость. В понедельник я могу завтракать в Сан-Франциско с вечно улыбающимися американцами, в среду обедать с аккуратными в выражении чувств европейцами, а в субботу чаевничать с русскими и слушать об их бесконечных проблемах. Я человек искренний, близко к сердцу принимаю чужие переживания. В России день непредсказуем, несется кубарем, сплошная импровизация, в Швейцарии, напротив, я точно знаю, с кем, во сколько и где буду обедать через полгода. Такая жизнь по мне, я сторонница постоянной смены ощущений.

Н.Щ.: Иностранные мужчины ждут от русской женщины постоянного присутствия у домашнего очага и вкусных обедов. Вряд ли вы отвечаете этим требованиям.

И.Н.: Михаэль прекрасно понимает, что я особенный экземпляр. Его отношение ко мне очень трепетное -- это смесь страха за меня и гордости. То, что мой муж не россиянин и никогда не будет жить в России, немного грустно, потому что для меня лично жизнь в России очень органична. Ведь постоянные переезды между странами отнимают много энергии, но мне приятно, что в Швейцарии меня называют культурным послом России. Михаэль благодарен мне за то, что через меня узнал и полюбил прекрасную страну. А что до обедов... Когда есть время, я с удовольствием балую мужа и дочку вкусностями собственного приготовления.

Н.Щ.: Рождение дочки на вашей музыкальной карьере не сказалось?

И.Н.: Последний концерт я давала за шесть недель до рождения Анники, а следующий -- через шесть недель после. В роддом приехала с синтезатором, чтобы не терять времени зря. Аннике сейчас девять лет. Она говорит на четырех языках. Со мной только по-русски, с папой -- только по-немецки, учится в английской школе, плюс в Швейцарии невозможно не знать французский. Я форсирую русскую часть. Она очень любит приезжать в Петербург, и я стараюсь часто брать дочку с собой.

Н.Щ.: Бесконечные переезды и эмоциональные перегрузки требуют особых сил. Где вы их берете?

И.Н.: Для восстановления сил я уезжаю на Цейлон. Там спокойная и гармоничная атмосфера, все становится на свои места. Мне кажется, что важнее всего для женщины -- внутренняя уверенность в себе. Красота, по-моему, вещь не уходящая, а, напротив, приходящая. Она определяется не годами и количеством косметических процедур, а внутренним содержанием.

Н.Щ.: Как выглядит жизнь светской дамы в благословенной Швейцарии?

И.Н.: Сейчас мой муж -- директор крупнейшего международного фестиваля в Люцерне, который в общей сложности длится примерно два месяца. И все эти шестьдесят дней я живу как хозяйка фестиваля, его первая леди. Очень непростое, между прочим, занятие.

Н.Щ.: Неужели?

И.Н.: Уверяю вас, у любой другой женщины крыша поехала бы от такой ответственности и такого числа знаменитостей. Фестиваль -- очень престижное мероприятие, на него съезжается мировой экономический бомонд. Я должна знать по именам всех высокопоставленных господ, президентов банков, их жен, виртуозно владеть всеми тонкостями этикета, выглядеть прекрасно, всем уделять время. За всей этой светскостью надо еще не упустить суть: общение помогает решать серьезную задачу -- сближать культуры.

Н.Щ.: Мне говорили, что вы являетесь создателем трех благотворительных фондов?

И.Н.: Да, один работает в Петербурге, другой в Швейцарии, третий -- в Австрии. Но все они так или иначе связаны с Россией.

В 1995 году я основала фонд "Музыкальный Олимп" и организовала в Петербурге одноименный фестиваль классической музыки. Ему нет аналогов в мире: мы приглашаем молодых исполнителей -- победителей международных конкурсов. С каждым годом фестиваль набирает обороты, к нему огромный интерес у западной прессы. За пять лет существования в нем участвовало около ста тридцати музыкантов из двадцати стран.

С 1997 года в Цюрихе работает благотворительный фонд поддержки музыкальной школы при Санкт-Петербургской консерватории. Фонд приобретает для школы музыкальные инструменты, дает возможность талантливым ребятам участвовать в международных конкурсах и мастер-классах.

В 2000 году в Вене создан фонд для возрождения знаменитого концертного зала "Вокзал" в Павловске, где в свое время выступал (и после этого прославился) Иоганн Штраус.

Н.Щ.: Три фонда, один фестиваль -- не много ли?

И.Н.: Люблю жить в состоянии стресса -- это улучшает работоспособность.

Я еще и учусь. В Московском международном университете получаю степень МВА по специальности "арт-менеджмент". Учебники по микро- и макроэкономике для меня интереснее детективов.

Наконец, последний мой проект -- светские балы в Петербурге. Когда я их только затевала, мне в один голос все говорили: "Ты с ума сошла, сейчас не до балов!" Но чем больше я встречаю сопротивления, тем крепче во мне желание добиться своего. Воодушевленная несбыточной, на первый взгляд, идеей, я отправилась за поддержкой к мэру Вены -- и он стал моим союзником.

Н.Щ.: Имя супруга вам помогло?

И.Н.: Нет, я представлялась под своей девичьей фамилией, чтобы в случае неудачи не бросить тень на мужа. Мне удалось убедить деловые и политические круги Вены в необходимости проведения балов в Санкт-Петербурге. Уже два года во время "Музыкального Олимпа" мы даем бал. В этом году праздник был устроен во Дворце Екатерины Великой в Царском селе, где некогда давали балы императоры. Бал обязан быть изысканным во всем -- от сервировки стола до нарядов гостей. За этот революционный век наша страна, помимо прочих потерь, лишилась еще и генерации светских людей. Надеюсь, наш бал поможет хотя бы частично это положение исправить.

Н.Щ.: И что, наша деловая и культурная элита польку танцевала?

И.Н.: И еще с каким удовольствием!

Н.Щ.: Как ваш супруг относится к тому, что ему приходится меняться с вами местами на мероприятиях, которые проходят под вашим именем?

И.Н.: Замечательно! Нас называют "фестивальная парочка".

НАТАЛЬЯ ЩЕРБАНЕНКО

Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».

Реклама
Реклама
Реклама