29 марта 2024
USD 92.26 -0.33 EUR 99.71 -0.56
  1. Главная страница
  2. Архивная запись
  3. Архивная публикация 2008 года: "Год преемственности"

Архивная публикация 2008 года: "Год преемственности"

Ровно год назад разрешилась главная политическая интрига второго путинского срока: преемником Владимира Путина был объявлен Дмитрий Медведев. Тогда же появилась и новая форма правления — тандемократия, собственно, и являющаяся способом обеспечения преемственности. Что дальше? Задним числом
Это уже сейчас — задним числом — многим кажется, что и выбора-то особого у Путина не было: «Кто, если не Медведев?» И молодой, и умный, и преданный, и еще десять тысяч положительных качеств. И ни одного — ни одного! — отрицательного. Дескать, если разобраться, выбор в его пользу был очевиден. И даже где-то вполне ожидаем.
Спору нет: очевиден и ожидаем. Более того: практически неизбежен. Впрочем, ровно в той же мере, с какой очевидным, ожидаемым и — вы будете смеяться — неизбежным казалось тогда назначение в преемники еще целой плеяды выдающихся деятелей нулевых.
Как вы помните, там был и Сергей Иванов (у Путина с ним давно уже было зафиксировано «чувство локтя»), и Виктор Зубков (кто его знает, почему: не из-за сходства же с Андроповым!), и Сергей Чемезов («России нужна твердая рука», хотя какая она у Чемезова, никто толком не представлял), и Владимир Якунин (по принципу «крепкий хозяйственник и вообще надежный мужик»), и даже Борис Грызлов (просто потому что).
Сейчас уже можно спорить, чьи фамилии вбрасывались для отвода глаз, в рамках операции прикрытия, да и просто для разогрева публики, а чьи были реальными, принадлежали людям, из которых Путин действительно выбирал. Сейчас это уже не важно: оставим «бойцов» вспоминать «минувшие дни».
Нам доподлинно известно лишь то, что 10 декабря 2007 года интрига, разгадка которой иссушала лучшие политологические умы России, разрешилась самым банальным образом: лидеры четырех партий (Борис Грызлов от «Единой России», Сергей Миронов от «Справедливой России», Михаил Барщевский от «Гражданской силы» и Владимир Плотников от «Аграрной партии») просто пришли к Владимиру Путину и сообщили ему имя преемника. Теперь уже об этом можно говорить: им оказался Дмитрий Медведев.
А за Путиным дело не стало: Медведев так Медведев. «Что касается кандидатуры Дмитрия Анатольевича Медведева, я знаком более 17 лет очень близко с ним, и целиком и полностью поддерживаю эту кандидатуру», — заявил тогдашний президент. Остальное уже было не интересно: интрига (она же «проблема-2008») иссякла, остались «интрижки»...
Тандем на марше
«Интрижка» первая: что несет с собой Медведев, не будет ли оттепели? «Выступления Медведева были заряжены таким оптимизмом, что у очень многих людей и в России, и за рубежом возникло ощущение, что будет новая перестройка, новая оттепель, — уверена завсектором изучения элит Института социологии РАН Ольга Крыштановская. — Его молодость, его оптимистический заряд рождал новые надежды: часть элиты ждала, что вот-вот что-то произойдет».
Рубежом этих ожиданий, по признанию Крыштановской, стали события на Кавказе: «После этого надежды, что Медведев — либерал, человек мягкий, ориентированный больше на западные ценности, испарились: стало видно, что это действительно преемник Путина. Что это человек, который проводит ту же политику, что он может быть столь же жестким, решительным и определенным». Теперь — задним числом — понятно, почему: Путин искал (и нашел) преемника, а не просто сменщика. Смена курса в задачу преемника не входит по определению. И это первая особенность тандема.
«Интрижка» вторая: сработается ли тандем и не передерутся ли аппараты? Ведь, чего греха таить, короля играет свита, а когда королей двое, опасность войны штабов становится вполне реальной. Однако пока — а с момента инаугурации Медведева прошло уже больше полугода — все говорит в пользу того, что войны не будет. По крайней мере, до тех пор, пока действует вторая особенность властного тандема — наличие одного аппарата, одной свиты при двух королях. Да, числятся все по разным ведомствам — кто по администрации президента, кто по аппарату правительства. Но это ничего не меняет. Как говорил культовый персонаж Алексея Баталова, «работаем мы в разных местах, но жить, я надеюсь, будем вместе».
Сами же «тандемократы» и вовсе демонстрируют по отношению друг другу высшую степень уважительности. Чего стоит, например, инициированное Путиным приветствие съездом «Единой России» присутствующего в зале «президента Российской Федерации Дмитрия Анатольевича Медведева». Медведев же, кажется, уже врос в роль Путина: и путинская походка, и манера говорить, и его же «привычка» делать записи по ходу выступления других ораторов — все это уже стало неотъемлемой частью имиджа нового президента. «Так часто бывает, — уверен гендиректор Совета по национальной стратегии Валерий Хомяков, — когда на место начальника приходит его бывший подчиненный, он в какой-то мере инстинктивно пытается копировать манеру поведения своего предшественника».
Все идет по плану?
Наконец, «интрижка» третья — самая долгоиграющая: сколько проработает тандем? Иными словами — просидит ли Медведев в президентском кресле весь отведенный ему Конституцией срок или же уступит место Путину, который в этом случае сможет избраться (дважды) на увеличенный до шести лет срок?
Качественных сценариев, разумеется, два.
Первый — Медведев усидит. В этом случае — одно из двух: либо через четыре года его сменит Путин, либо сам Медведев переизберется на 6-летний срок. В пользу того, что усидит, — демонстрируемое президентом (причем с каждым разом все отчетливей) удовольствие от того, что он делает, драйв от того нового качества, которое он приобрел, — быть первым. Например, во время зарубежных визитов.
Одновременно и Путин — особенно если судить по его выступлению на съезде единороссов — всячески подчеркивает: его сфера деятельности — экономика и социальная сфера. Этим трудно, но нужно заниматься. И он к этому готов. Иными словами, оба — по крайней мере, в публичной сфере — всячески дают понять: каждый отвечает за свой участок, и в ближайшие четыре года каких-либо рокировок ждать не следует.
В минувший четверг, после общения в прямом эфире с гражданами России Путин прямо заявил, что полностью исключает для себя возможность вернуться на президентский пост до 2012 года. «Я хочу вам сказать: у нас сложился очень эффективный тандем с Дмитрием Медведевым, мы вместе работали уже много лет, и то, как осуществляется наше взаимодействие сегодня, мне, например, очень нравится с точки зрения эффективности нашей работы», — отметил он. «Следующие выборы в Российской Федерации — в 2012 году, и я считаю, что каждый на своем месте должен выполнять свой долг», — подчеркнул премьер-министр. «И не нужно суетиться по поводу того, что будет проходить в 2012 году. Доживем до этого времени — посмотрим», — заключил Путин.
Этому есть и психологическое объяснение: Путин (а возможно, и Медведев — кто знает?) не из породы людей, что любят ломать правила игры (в этом, кстати, кардинальное отличие Владимира Путина от Бориса Ельцина). Бывший депутат Госдумы Алексей Митрофанов, давно наблюдающий за политическим процессом в России, прав: «За все годы, которые Путин находился у власти, он никогда не устраивал землетрясений в бюрократическом плане… Многие предсказывали и досрочный роспуск Думы, и досрочные президентские выборы; сколько разговоров было, что он пойдет на третий срок — какие только сценарии не обсуждались, но Путин все формальные сроки выдержал. Думаю, и сейчас все будет по плану».
Конечно, настораживает, что оба — Путин и Медведев — всячески подчеркивают: никаких ломок не будет. Методы политических спецопераций, которыми Путин в совершенстве владеет, разумеется, включают в себя и проведение отвлекающих маневров, вслед за которыми обычно следует самое неожиданное решение. Например, о досрочной рокировке.
Тем более, с кем из политологов ни поговоришь, все в один голос утверждают: никаких рокировок не будет, и тут же — заговорщически (потому что точно, как и все, ничего не знают) добавляют: «Если, конечно, не случится чего-то экстраординарного — войны, социального взрыва или, не дай бог, какой-нибудь неприятности с Дмитрием Анатольевичем».
Уйти нельзя остаться
Поэтому теоретически возможен и второй сценарий: по тем или иным причинам Медведев все-таки уйдет (чаще всего говорят о том, что он может пересесть в кресло премьера), а его (точнее, свое) место в Кремле вновь займет Путин. В пользу разработки такого сценария (а среди политических качеств нынешнего премьера — создание условий для максимально широкого маневра) — почти уже одобренные поправки в Конституцию, касающиеся увеличения президентского срока. Что бы ни говорили записные агитаторы, ясно, что, помимо прочего, такие поправки не могут вноситься «из любви к искусству». Что «распечатыванием» Конституции (да еще в преддверии ее 15-летия!) мы все-таки обязаны какому-то конкретному человеку.
Ведь вдумайтесь: вносить поправку, позволяющую напрямую избирать Совет Федерации, не стали, предпочтя вечно жаловаться на то, что Основной закон не позволяет проводить прямые выборы представителей регионов (по Конституции, один сенатор от субъекта РФ должен представлять исполнительную власть, другой — законодательную). И предлагать постоянные полумеры (теперь, например, сенаторы должны быть депутатами местных парламентов). Почему не подправили Конституцию в этой части? Один из вариантов ответа очевиден: не было человека, в этом кровно заинтересованного. Со сроками полномочий главы государства, очевидно, совсем иная история...
Однако подчеркнем: время не стоит на месте. Если еще полгода назад вариант с рокировкой был возможен без всяких оговорок, то теперь — после продемонстрированных сторонами «серьезных намерений» и призывов не суетиться — рокировку можно осуществить лишь при возникновении действительно исключительных обстоятельств. Чисто по-человечески всем хочется, чтобы они не наступили. А значит, создавать искусственные условия для такого рода сценария — заведомо провоцировать нестабильность. Это, безусловно, понимают и Путин, и Медведев, и поэтому вряд ли они лукавят, когда говорят, что собираются работать в тандеме, сколько положено.
Кстати, это понимает и та часть элиты, которая, возможно, лелеет планы «путинской реставрации»: в этом смысле подвешивание вопроса «Для кого меняли Конституцию?» только на руку участникам тандема. По крайней мере теперь противники (если таковые есть) их совместного плана обеспечения преемственности поостерегутся заниматься «разводками» первых лиц.
Кризис с нами
Конечно, во всю эту политологическую идиллию («возможно, так, возможно, эдак») вполне может вмешаться мировой, но от этого (увы!) не становящийся менее родным, экономический кризис.
Спору нет: весьма реалистичный в локальных масштабах сценарий, описанный членом научного совета медведевского Института современного развития Евгением Гонтмахером (в газете «Ведомости». За это ее даже предупредили медийные власти — мол, не сейте экстремистскую заразу в массы!), согласно которому массовые увольнения в ряде мелких городов приводят к дестабилизации целых регионов, в масштабах страны представляется маловероятным. Пока, по крайней мере.
Еще менее вероятными кажутся политические последствия социальных катаклизмов. В том смысле, что революции у нас по традиции случаются в столицах, и что-что, а «разруливать» проблемы внутри Садового кольца власти, похоже, научились. Если это действительно так, то всенародно избранный президент (вне зависимости от его фамилии) в любом случае усидит в своем кресле до конца срока.
Но это ближайшая перспектива. А что в будущем — например, среднесрочном?
Опасность «пивного путча»
Очевидно, что в условиях стремительно падающего уровня жизни и краха социальных ожиданий новое переизбрание (опять-таки вне зависимости от имен-фамилий) может стать проблематичным. Хотя бы потому, что пресловутые рейтинги (а сейчас, в разгар кризиса, они и у Медведева, и у Путина предельно высоки — см. инфографику) неизбежно опираются на образ того или иного рейтингуемого лица в массовом сознании. И хотя Медведев, похоже, как и Путин, обладает некоторым запасом «тефлоновости», сценарий, при котором власть при определенных условиях может оказаться непопулярной, до конца исключать нельзя.
Кто в этом случае получит неплохие шансы перехватить влияние и власть, наверное, ясно и так: «национально» и «социально», а может быть, даже «национал-социалистически» ориентированные граждане встающей с колен России. (Кстати, все следящие за политической периодикой, вероятно, смогли уже ознакомиться с манифестом такого рода деятелей). Между прочим, исторический опыт других стран подсказывает нам, что опору таких режимов вполне успешно составляет тот самый «средний класс» — нынешний «гегемон», как было недавно признано.
Ведь не стоит забывать классическое большевистское определение режима, установившегося в Германии в 30-е годы прошлого века, — «диктатура лавочников», тех самых приподнимающихся с колен середняков, которые в одном случае действительно могут выступать в роли соли земли, а в другом — быть явно деструктивной противоположностью. Конечно, в данном случае речь может вестись не о «диктатуре лавочников», а о диктатуре определенного типа собственников.
Как справедливо заметил в свое время один ныне опальный публицист, есть два «экзистенциальных» типа капитализма: первый существует по принципу «иметь, чтобы быть», второй — по принципу «быть, чтобы иметь». В первом случае деньги «не лежат в сундуке, а делают другие деньги, создают новые жизненные реалии, воплощаясь в стройки, города, фабрики, реконструкцию промышленности». Во втором случае деньги — это «обналичка» путем покупки недвижимости, «серые» валютные счета за границей и безграничный праздник потребления. Какой из этих типов — «иметь» или «быть» — господствует сейчас у нас, судите сами.
Стоит лишь заметить, что на наших глазах именно по «празднующим потребителям» кризис наносит первый удар. Именно по ним (или даже шире и честнее — по многим из нас) — набравшим потребительских и ипотечных кредитов, настроивших планов на летний отдых аж на пять лет вперед, решивших прикупить домик у речки или заменить передний привод на полный, и не только себе, но и жене с дочкой. Какой будет политическая реакция этих людей на предстоящий «облом», сейчас предсказать трудно.
Будем оптимистами
Впрочем, полно! Катастрофический сценарий можно обсуждать (как и всякий другой — при честном анализе), но при этом нужно понимать, что он вовсе не обязателен. Вероятность негативных политических последствий кризиса напрямую будет зависеть не только от глубины, но и от продолжительности падения. Иными словами, чем быстрее удастся переломить пессимистические общественные настроения, тем лучше.
Именно настроения: ведь сами по себе кризисы населению не в новинку — тридцати—сорокалетние помнят и рубеж 1980—1990-х, и «черный вторник», и дефолт августа 1998-го. Что уж говорить о старших возрастных группах!
Между тем, нынешний кризис опасен как раз тем, что проходит после продолжительной позитивной динамики, а, как известно, именно после горячего от холодного зубы ноют гораздо сильнее... А значит, настроение, самоощущение людей не менее важно, чем их реальное благосостояние (излишне доказывать, что одно с другим тесно связано, но при этом зависимость не прямо пропорциональная).
И поэтому в обозримой перспективе задача тандема Медведев—Путин — в целом и по отдельности — будет заключаться в том, чтобы среди прочего выполнять психотерапевтическую функцию. Успокаивать, обнадеживать, ободрять. В этом смысле выступление Путина на съезде «Единой России», как признали многие наблюдатели, это помимо программы минимизации последствий кризиса еще и психотерапия. Равно, кстати, как и слова Владислава Суркова о том, что Медведев и Путин «не дадут в обиду» средний класс...

Ровно год назад разрешилась главная политическая интрига второго путинского срока: преемником Владимира Путина был объявлен Дмитрий Медведев. Тогда же появилась и новая форма правления — тандемократия, собственно, и являющаяся способом обеспечения преемственности. Что дальше? Задним числом
Это уже сейчас — задним числом — многим кажется, что и выбора-то особого у Путина не было: «Кто, если не Медведев?» И молодой, и умный, и преданный, и еще десять тысяч положительных качеств. И ни одного — ни одного! — отрицательного. Дескать, если разобраться, выбор в его пользу был очевиден. И даже где-то вполне ожидаем.
Спору нет: очевиден и ожидаем. Более того: практически неизбежен. Впрочем, ровно в той же мере, с какой очевидным, ожидаемым и — вы будете смеяться — неизбежным казалось тогда назначение в преемники еще целой плеяды выдающихся деятелей нулевых.
Как вы помните, там был и Сергей Иванов (у Путина с ним давно уже было зафиксировано «чувство локтя»), и Виктор Зубков (кто его знает, почему: не из-за сходства же с Андроповым!), и Сергей Чемезов («России нужна твердая рука», хотя какая она у Чемезова, никто толком не представлял), и Владимир Якунин (по принципу «крепкий хозяйственник и вообще надежный мужик»), и даже Борис Грызлов (просто потому что).
Сейчас уже можно спорить, чьи фамилии вбрасывались для отвода глаз, в рамках операции прикрытия, да и просто для разогрева публики, а чьи были реальными, принадлежали людям, из которых Путин действительно выбирал. Сейчас это уже не важно: оставим «бойцов» вспоминать «минувшие дни».
Нам доподлинно известно лишь то, что 10 декабря 2007 года интрига, разгадка которой иссушала лучшие политологические умы России, разрешилась самым банальным образом: лидеры четырех партий (Борис Грызлов от «Единой России», Сергей Миронов от «Справедливой России», Михаил Барщевский от «Гражданской силы» и Владимир Плотников от «Аграрной партии») просто пришли к Владимиру Путину и сообщили ему имя преемника. Теперь уже об этом можно говорить: им оказался Дмитрий Медведев.
А за Путиным дело не стало: Медведев так Медведев. «Что касается кандидатуры Дмитрия Анатольевича Медведева, я знаком более 17 лет очень близко с ним, и целиком и полностью поддерживаю эту кандидатуру», — заявил тогдашний президент. Остальное уже было не интересно: интрига (она же «проблема-2008») иссякла, остались «интрижки»...
Тандем на марше
«Интрижка» первая: что несет с собой Медведев, не будет ли оттепели? «Выступления Медведева были заряжены таким оптимизмом, что у очень многих людей и в России, и за рубежом возникло ощущение, что будет новая перестройка, новая оттепель, — уверена завсектором изучения элит Института социологии РАН Ольга Крыштановская. — Его молодость, его оптимистический заряд рождал новые надежды: часть элиты ждала, что вот-вот что-то произойдет».
Рубежом этих ожиданий, по признанию Крыштановской, стали события на Кавказе: «После этого надежды, что Медведев — либерал, человек мягкий, ориентированный больше на западные ценности, испарились: стало видно, что это действительно преемник Путина. Что это человек, который проводит ту же политику, что он может быть столь же жестким, решительным и определенным». Теперь — задним числом — понятно, почему: Путин искал (и нашел) преемника, а не просто сменщика. Смена курса в задачу преемника не входит по определению. И это первая особенность тандема.
«Интрижка» вторая: сработается ли тандем и не передерутся ли аппараты? Ведь, чего греха таить, короля играет свита, а когда королей двое, опасность войны штабов становится вполне реальной. Однако пока — а с момента инаугурации Медведева прошло уже больше полугода — все говорит в пользу того, что войны не будет. По крайней мере, до тех пор, пока действует вторая особенность властного тандема — наличие одного аппарата, одной свиты при двух королях. Да, числятся все по разным ведомствам — кто по администрации президента, кто по аппарату правительства. Но это ничего не меняет. Как говорил культовый персонаж Алексея Баталова, «работаем мы в разных местах, но жить, я надеюсь, будем вместе».
Сами же «тандемократы» и вовсе демонстрируют по отношению друг другу высшую степень уважительности. Чего стоит, например, инициированное Путиным приветствие съездом «Единой России» присутствующего в зале «президента Российской Федерации Дмитрия Анатольевича Медведева». Медведев же, кажется, уже врос в роль Путина: и путинская походка, и манера говорить, и его же «привычка» делать записи по ходу выступления других ораторов — все это уже стало неотъемлемой частью имиджа нового президента. «Так часто бывает, — уверен гендиректор Совета по национальной стратегии Валерий Хомяков, — когда на место начальника приходит его бывший подчиненный, он в какой-то мере инстинктивно пытается копировать манеру поведения своего предшественника».
Все идет по плану?
Наконец, «интрижка» третья — самая долгоиграющая: сколько проработает тандем? Иными словами — просидит ли Медведев в президентском кресле весь отведенный ему Конституцией срок или же уступит место Путину, который в этом случае сможет избраться (дважды) на увеличенный до шести лет срок?
Качественных сценариев, разумеется, два.
Первый — Медведев усидит. В этом случае — одно из двух: либо через четыре года его сменит Путин, либо сам Медведев переизберется на 6-летний срок. В пользу того, что усидит, — демонстрируемое президентом (причем с каждым разом все отчетливей) удовольствие от того, что он делает, драйв от того нового качества, которое он приобрел, — быть первым. Например, во время зарубежных визитов.
Одновременно и Путин — особенно если судить по его выступлению на съезде единороссов — всячески подчеркивает: его сфера деятельности — экономика и социальная сфера. Этим трудно, но нужно заниматься. И он к этому готов. Иными словами, оба — по крайней мере, в публичной сфере — всячески дают понять: каждый отвечает за свой участок, и в ближайшие четыре года каких-либо рокировок ждать не следует.
В минувший четверг, после общения в прямом эфире с гражданами России Путин прямо заявил, что полностью исключает для себя возможность вернуться на президентский пост до 2012 года. «Я хочу вам сказать: у нас сложился очень эффективный тандем с Дмитрием Медведевым, мы вместе работали уже много лет, и то, как осуществляется наше взаимодействие сегодня, мне, например, очень нравится с точки зрения эффективности нашей работы», — отметил он. «Следующие выборы в Российской Федерации — в 2012 году, и я считаю, что каждый на своем месте должен выполнять свой долг», — подчеркнул премьер-министр. «И не нужно суетиться по поводу того, что будет проходить в 2012 году. Доживем до этого времени — посмотрим», — заключил Путин.
Этому есть и психологическое объяснение: Путин (а возможно, и Медведев — кто знает?) не из породы людей, что любят ломать правила игры (в этом, кстати, кардинальное отличие Владимира Путина от Бориса Ельцина). Бывший депутат Госдумы Алексей Митрофанов, давно наблюдающий за политическим процессом в России, прав: «За все годы, которые Путин находился у власти, он никогда не устраивал землетрясений в бюрократическом плане… Многие предсказывали и досрочный роспуск Думы, и досрочные президентские выборы; сколько разговоров было, что он пойдет на третий срок — какие только сценарии не обсуждались, но Путин все формальные сроки выдержал. Думаю, и сейчас все будет по плану».
Конечно, настораживает, что оба — Путин и Медведев — всячески подчеркивают: никаких ломок не будет. Методы политических спецопераций, которыми Путин в совершенстве владеет, разумеется, включают в себя и проведение отвлекающих маневров, вслед за которыми обычно следует самое неожиданное решение. Например, о досрочной рокировке.
Тем более, с кем из политологов ни поговоришь, все в один голос утверждают: никаких рокировок не будет, и тут же — заговорщически (потому что точно, как и все, ничего не знают) добавляют: «Если, конечно, не случится чего-то экстраординарного — войны, социального взрыва или, не дай бог, какой-нибудь неприятности с Дмитрием Анатольевичем».
Уйти нельзя остаться
Поэтому теоретически возможен и второй сценарий: по тем или иным причинам Медведев все-таки уйдет (чаще всего говорят о том, что он может пересесть в кресло премьера), а его (точнее, свое) место в Кремле вновь займет Путин. В пользу разработки такого сценария (а среди политических качеств нынешнего премьера — создание условий для максимально широкого маневра) — почти уже одобренные поправки в Конституцию, касающиеся увеличения президентского срока. Что бы ни говорили записные агитаторы, ясно, что, помимо прочего, такие поправки не могут вноситься «из любви к искусству». Что «распечатыванием» Конституции (да еще в преддверии ее 15-летия!) мы все-таки обязаны какому-то конкретному человеку.
Ведь вдумайтесь: вносить поправку, позволяющую напрямую избирать Совет Федерации, не стали, предпочтя вечно жаловаться на то, что Основной закон не позволяет проводить прямые выборы представителей регионов (по Конституции, один сенатор от субъекта РФ должен представлять исполнительную власть, другой — законодательную). И предлагать постоянные полумеры (теперь, например, сенаторы должны быть депутатами местных парламентов). Почему не подправили Конституцию в этой части? Один из вариантов ответа очевиден: не было человека, в этом кровно заинтересованного. Со сроками полномочий главы государства, очевидно, совсем иная история...
Однако подчеркнем: время не стоит на месте. Если еще полгода назад вариант с рокировкой был возможен без всяких оговорок, то теперь — после продемонстрированных сторонами «серьезных намерений» и призывов не суетиться — рокировку можно осуществить лишь при возникновении действительно исключительных обстоятельств. Чисто по-человечески всем хочется, чтобы они не наступили. А значит, создавать искусственные условия для такого рода сценария — заведомо провоцировать нестабильность. Это, безусловно, понимают и Путин, и Медведев, и поэтому вряд ли они лукавят, когда говорят, что собираются работать в тандеме, сколько положено.
Кстати, это понимает и та часть элиты, которая, возможно, лелеет планы «путинской реставрации»: в этом смысле подвешивание вопроса «Для кого меняли Конституцию?» только на руку участникам тандема. По крайней мере теперь противники (если таковые есть) их совместного плана обеспечения преемственности поостерегутся заниматься «разводками» первых лиц.
Кризис с нами
Конечно, во всю эту политологическую идиллию («возможно, так, возможно, эдак») вполне может вмешаться мировой, но от этого (увы!) не становящийся менее родным, экономический кризис.
Спору нет: весьма реалистичный в локальных масштабах сценарий, описанный членом научного совета медведевского Института современного развития Евгением Гонтмахером (в газете «Ведомости». За это ее даже предупредили медийные власти — мол, не сейте экстремистскую заразу в массы!), согласно которому массовые увольнения в ряде мелких городов приводят к дестабилизации целых регионов, в масштабах страны представляется маловероятным. Пока, по крайней мере.
Еще менее вероятными кажутся политические последствия социальных катаклизмов. В том смысле, что революции у нас по традиции случаются в столицах, и что-что, а «разруливать» проблемы внутри Садового кольца власти, похоже, научились. Если это действительно так, то всенародно избранный президент (вне зависимости от его фамилии) в любом случае усидит в своем кресле до конца срока.
Но это ближайшая перспектива. А что в будущем — например, среднесрочном?
Опасность «пивного путча»
Очевидно, что в условиях стремительно падающего уровня жизни и краха социальных ожиданий новое переизбрание (опять-таки вне зависимости от имен-фамилий) может стать проблематичным. Хотя бы потому, что пресловутые рейтинги (а сейчас, в разгар кризиса, они и у Медведева, и у Путина предельно высоки — см. инфографику) неизбежно опираются на образ того или иного рейтингуемого лица в массовом сознании. И хотя Медведев, похоже, как и Путин, обладает некоторым запасом «тефлоновости», сценарий, при котором власть при определенных условиях может оказаться непопулярной, до конца исключать нельзя.
Кто в этом случае получит неплохие шансы перехватить влияние и власть, наверное, ясно и так: «национально» и «социально», а может быть, даже «национал-социалистически» ориентированные граждане встающей с колен России. (Кстати, все следящие за политической периодикой, вероятно, смогли уже ознакомиться с манифестом такого рода деятелей). Между прочим, исторический опыт других стран подсказывает нам, что опору таких режимов вполне успешно составляет тот самый «средний класс» — нынешний «гегемон», как было недавно признано.
Ведь не стоит забывать классическое большевистское определение режима, установившегося в Германии в 30-е годы прошлого века, — «диктатура лавочников», тех самых приподнимающихся с колен середняков, которые в одном случае действительно могут выступать в роли соли земли, а в другом — быть явно деструктивной противоположностью. Конечно, в данном случае речь может вестись не о «диктатуре лавочников», а о диктатуре определенного типа собственников.
Как справедливо заметил в свое время один ныне опальный публицист, есть два «экзистенциальных» типа капитализма: первый существует по принципу «иметь, чтобы быть», второй — по принципу «быть, чтобы иметь». В первом случае деньги «не лежат в сундуке, а делают другие деньги, создают новые жизненные реалии, воплощаясь в стройки, города, фабрики, реконструкцию промышленности». Во втором случае деньги — это «обналичка» путем покупки недвижимости, «серые» валютные счета за границей и безграничный праздник потребления. Какой из этих типов — «иметь» или «быть» — господствует сейчас у нас, судите сами.
Стоит лишь заметить, что на наших глазах именно по «празднующим потребителям» кризис наносит первый удар. Именно по ним (или даже шире и честнее — по многим из нас) — набравшим потребительских и ипотечных кредитов, настроивших планов на летний отдых аж на пять лет вперед, решивших прикупить домик у речки или заменить передний привод на полный, и не только себе, но и жене с дочкой. Какой будет политическая реакция этих людей на предстоящий «облом», сейчас предсказать трудно.
Будем оптимистами
Впрочем, полно! Катастрофический сценарий можно обсуждать (как и всякий другой — при честном анализе), но при этом нужно понимать, что он вовсе не обязателен. Вероятность негативных политических последствий кризиса напрямую будет зависеть не только от глубины, но и от продолжительности падения. Иными словами, чем быстрее удастся переломить пессимистические общественные настроения, тем лучше.
Именно настроения: ведь сами по себе кризисы населению не в новинку — тридцати—сорокалетние помнят и рубеж 1980—1990-х, и «черный вторник», и дефолт августа 1998-го. Что уж говорить о старших возрастных группах!
Между тем, нынешний кризис опасен как раз тем, что проходит после продолжительной позитивной динамики, а, как известно, именно после горячего от холодного зубы ноют гораздо сильнее... А значит, настроение, самоощущение людей не менее важно, чем их реальное благосостояние (излишне доказывать, что одно с другим тесно связано, но при этом зависимость не прямо пропорциональная).
И поэтому в обозримой перспективе задача тандема Медведев—Путин — в целом и по отдельности — будет заключаться в том, чтобы среди прочего выполнять психотерапевтическую функцию. Успокаивать, обнадеживать, ободрять. В этом смысле выступление Путина на съезде «Единой России», как признали многие наблюдатели, это помимо программы минимизации последствий кризиса еще и психотерапия. Равно, кстати, как и слова Владислава Суркова о том, что Медведев и Путин «не дадут в обиду» средний класс...

Таблица 1

Как вам кажется, Д. Медведев продолжает курс В. Путина или он проводит свой собственный курс, отличающийся от политики прежнего президента? (%)

--
Продолжает курс Путина72
Проводит свой собственный курс16
Затрудняюсь ответить12
Источник: фонд «Общественное мнение», ноябрь 2008 года.

Таблица 2

Как вы считаете, за время президентства Д. Медведева ситуация в экономике страны улучшилась, ухудшилась или осталась на прежнем уровне?

--
Улучшилось 10
Осталось на прежнем уровне41
Ухудшилось 32
Затрудняюсь ответить17
Источник: фонд «Общественное мнение», ноябрь 2008 года.

Таблица 3

Вы в целом одобряете деятельность Дмитрия Медведева на посту президента России? (%)

-АвгустСентябрьОктябрьНоябрь
Одобряю73837678
Не одобряю22141817
Затрудняюсь ответить5364
Источник: «Левада-Центр».

Таблица 4

Вы в целом одобряете деятельность Владимира Путина на посту председателя правительства России? (%)

-АвгустСентябрьОктябрьНоябрь
Одобряю83888386
Не одобряю15101412
Затрудняюсь ответить2242
Источник: «Левада-Центр».

Таблица 5

Как вы считаете, смогут ли нынешние власти в ближайшее время добиться изменения положения в стране к лучшему? (%)

--
Да31
Может быть, да - может быть, нет34
Нет29
Затруднились ответить6
Источник: «Левада-Центр», ноябрь 2008 года.

Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».

Реклама
Реклама
Реклама