20.09.2010 00:00 Еженедельный журнал «Профиль»

Архивная публикация 2010 года: "ХИМИЯ БЕЗ ЛЮБВИ"

Правительство решило потратить миллиарды на нефтехимические кластеры, но не объяснило, кому нужна будет их продукция. На днях в Нижнем Новгороде прошло совещание по нефтехимии с участием премьер-министра Вла-димира Путина. Публичный разговор шел о плане развития отрасли на ближайшее десятилетие. Минэнер-го обнаружило, что в стране недостаток мощностей пиролиза для производства базовых мономеров. Не вдаваясь в технологические подробности, заметим, что без этих самых мономеров невозможно выпускать такие важные продукты, как пластики и каучуки. Министр Сергей Шматко констатировал, что "в России суммарная мощность пиролизных установок составляет 4,2 млн тонн, а сырья у нас - 27,5 млн тонн".
Было решено развивать шесть нефтехимических кластеров в разных регионах России и строить новые мощности пиролиза и другой нефтехимии. "Мы оцениваем капиталоемкость пиролиза в $1,5-2 тыс. за тонну мощ-ности, то есть затраты могут составлять от $1,5 до $3 млрд на установку мощностью 1 млн тонн", - сказал министр. Государство напрямую субсидировать кластеры не будет, но готово выдавать дешевые кредиты. Возможно, правительство возьмет на себя и строительство трубопроводной инфраструктуры.
Нефтехимики обрадовались уже тому, что на них обратил внимание лично Владимир Путин. Этого, впрочем, следовало ожидать. Премьер-ми-нистр несколько лет назад первым кинул клич: "Давайте перестанем сжигать попутный нефтяной газ (ПНГ) на факелах". Все взяли под козырек, но уже тогда руководители предприятий и эксперты говорили, что для этого нужно развивать переработку ПНГ по всей цепочке - от скважины до производства конечной продукции. Пока не видно не то что цепочки, но и отдельных звеньев. Возможно, Владимир Путин посчитал нужным подтолкнуть процесс. И тут, как обычно, начинаются вопросы.
Нефтехимические кластеры - это, конечно, хорошо. Но кто будет осваивать огромные допол-нительные объе-мы нефтехимической продукции, если реали-зовать все то громадье планов, ко-торое озвучили чиновники и ру-ководители компаний? Этот воп-рос мне удалось напрямую задать министру. Сергей Шматко в ответсказал, что да, сейчас у нас очень небольшой объем внутреннего потребле-ния (5,5 млн тонн), но "мысчитаем, что в бли-жайшие 10-15 лет в состоянии в 3-5 раз увеличить потребление нефтехимической продукции внутри страны, это уникальная ситуация, которая дает гарантии стабильного развития нашей нефтехимии".
Однако чтобы потенциал превратился в реальный спрос, нужно что-то предпринимать. Если исходить из того, что говорилось на совещании, нельзя сделать вывод, что у правительства есть план дальнейших действий. Продукция нефтехимии сама по себе не является конечным продуктом. Конечный продукт - это трубы, ведра, стулья, ткани и еще тысячи наименований товаров. Их производством, как правило, занимаются мелкие и средние предприятия, которых в нашей стране острый дефицит. Дефицит и профессионалов, которые могут готовить качественные, проработанные решения. Поэтому создается впечатление, что решено запустить процесс, а потом уже думать, что делать дальше. Пока же в выигрыше будут отдельные компании, которые получат финансирование и таким образом решат свои проблемы. Что само по себе неплохо, поскольку даст возможность организовать новые производства и занять работников. Но это преимущество может обернуться недостатками - длинные дешевые госкредиты дисциплинируют совсем не так, как добытые под высокий процент коммерческие займы.
В целом идеология подобного государственного вмешательства в экономику вызывает серьезные сомнения. Это очень напоминает идеи промышленной политики, за которые в свое время ратовали премьер Евгений Примаков и бывший на тот момент в фаворе у власти экономист Сергей Глазьев. При всей внешней привлекательности у этой стратегии есть очевидные пороки. Фактически правительство пытается подменить собой рынок, что может привести к возникновению диспропорций и неэффективному использованию финансовых ресурсов.