Архивная публикация 1999 года: "Иванов International"
Может быть, все дело в его фамилии? В России иметь фамилию Иванов -- все равно что не иметь никакой.Будущего министра воспитывали в строгости. Отец, кадровый военный, считал, что главное -- жизненная закалка. Поэтому отдал сына в суворовское училище. Мама Игоря в принципе не очень хотела, чтобы сын шел по стопам отца. Но поскольку сама тоже была офицером (Елена Давидовна работала в ГАИ), то скрепя сердце согласилась на суворовское -- чтобы ребенок во дворе не болтался.
Вообще, с дисциплиной и самоограничением в семье Ивановых всегда был полный порядок. Рассказывают такую историю. Когда Игорь Сергеевич уже учился в инязе, его однокурсник и друг Евгений Дымоховский, единственный из студентов, имевший водительские права, гонял по Москве на институтском досаафовском мотоцикле и нарушил правила. А когда его стали останавливать, Дымоховский только прибавил скорость. Но в конце концов автоинспектор все же догнал его и отобрал мотоцикл. Что делать? Наш студент -- к Елене Давидовне.
-- Хорошо,-- сразу согласилась Елена Давидовна,-- я помогу выручить мотоцикл. Только принеси мне права.
Ничего не подозревая, горе-автолюбитель протянул ей "корочки". Елена Давидовна порвала их на мелкие кусочки и бросила в помойное ведро.
В общем, неудивительно, что жизненным девизом Игоря Иванова стало изречение пламенной коммунистки Долорес Ибаррури: "Лучше умереть стоя, чем жить на коленях".
Сколько у Испании друзей...
За семь лет, проведенных в суворовском училище, Игорь Иванов научился водить автомобиль, играть на фортепиано и неплохо изучил английский язык. Но главное -- училище сделало Иванова коллективистом. На переводческом факультете Института иностранных языков имени Мориса Тореза (теперь это Лингвистический университет), в 103-й группе испанского языка, куда в 1963 году Игорь Сергеевич поступил вслед за старшей сестрой, он прослыл надежным товарищем. Стал комсоргом группы.
Однокурсники вспоминают, что Иванов был обыкновенным парнем, ничем не выделялся среди сверстников. Ну, неплохо учился, увлекался спортом. Вместе со всеми мог сбежать с лекций и отправиться в Лужники смотреть тренировку любимой футбольной команды -- Игорь Сергеевич болел за "Спартак". Умел вместе со всеми посмеяться, поддержать шутку.
Олег Колесников, ныне сотрудник РИА "Новости", рассказывает, что испанский язык им преподавала чистокровная испанка, обаятельная, красивая женщина по имени Пакита. Студенты ее очень любили, а один даже стал за ней ухаживать. Она отвечала ему взаимностью. И вот как-то на праздничном вечере в институте троица друзей, одним из которых был Игорь Иванов, решила подшутить над влюбленными. Они по очереди приглашали Пакиту танцевать. Так что ее поклоннику за весь вечер она не досталась ни разу. Такой вот юмор.
После третьего курса та же троица проходила стажировку на Кубе. Все они работали переводчиками. Игорь Иванов был приписан к "Авиаэкспорту" и жил в одной из лучших гостиниц Гаваны. Как-то к нему зашли друзья. И решили искупаться в бассейне. Надели плавки, взяли полотенца. Но, чтобы попасть в бассейн, нужно было пройти через роскошный вестибюль.
-- Здесь в плавках нельзя,-- предостерег друзей Игорь Сергеевич.-- Только в галстуках.
-- Так давай сюда галстуки! -- радостно закричали все.
Швейцар рот открыл от изумления, когда мимо него проследовала группа загорелых молодых людей в плавках и с галстуками на шеях.
Впрочем, уже в студенческие годы Игорь Иванов старался вести себя осмотрительно. И не делать ничего такого, что могло бы помешать успешной карьере. Поэтому ни в какие авантюры не лез.
Однажды курс на целый месяц отправили на картошку. Как это часто бывает, городские не поладили с местными и на танцах завязалась жестокая драка. В ней участвовал почти весь курс. В конце концов дело дошло до суда. Досталось и деревенским, и городским. Однако Игорь Иванов остался в стороне -- его среди дерущихся не было. И где он находился во время драки, сейчас уже никто вспомнить не может.
Он всегда был человеком долга. Как-то в институте проходили межфакультетские соревнования по баскетболу. Незадолго до этого Игорь Сергеевич повредил палец, но его некем было заменить, и он вышел на игру.
Аналогичный случай произошел в Казахстане, куда стройотряд иняза приехал, как было положено в те годы, поднимать целину. Игорь Сергеевич, который отвечал за пропитание отряда, неожиданно заболел. Температура под сорок, а надо привезти воду для обеда. С трудом преодолевая слабость, Игорь Иванов привез воду и сварил обед. И лишь близкие друзья знали, чего этот обед ему стоил.
А еще как почетный член Ассоциации друзей Испании Иванов каждый раз перед наиболее важными праздниками подписывает поздравительные открытки. К слову сказать, в этой общественной организации около 450 членов. Как-то друзья посоветовали Иванову изготовить факсимиле своей подписи. Но он счел это неудобным и, несмотря на занятость, собственноручно подписывает поздравления. Говорят, до сих пор -- несмотря на министерскую должность.
Откуда у хлопца испанская грусть
После института судьба забросила Игоря Иванова в ИМЭМО -- Институт мировой экономики и международных отношений, один из самых престижных тогда академических НИИ. Достаточно вспомнить, что в свое время замдиректора, а потом и директором там работал Евгений Максимович Примаков.
Но чтобы попасть из ИМЭМО в МИД, должно было очень повезти. Иванов вытянул счастливый билет.
Он познакомился с девушкой Катей, симпатичной выпускницей экономфака МГУ. Которая, как совершенно случайно выяснилось впоследствии, оказалась дочерью тогдашнего первого заместителя министра иностранных дел Советского Союза Семена Павловича Козырева. (Бывший российский мининдел, а ныне депутат Госдумы Андрей Козырев -- не родственник ему, а всего лишь однофамилец.) Семен Павлович занимал этот пост с 1966 по 1986 год. Курировал кадровые вопросы.
В 1972 году сыграли свадьбу. И карьера начинающего международника сделала крутой вираж. Тестю понравился зять -- деловой, цепкий, принципиальный. К тому же Игорь Иванов в совершенстве владел испанским. Поэтому, когда встал вопрос о том, что пора восстанавливать отношения с Испанией (в те времена там правил Франко и между нами вообще не было никаких связей), Семен Павлович порекомендовал зятя на дипломатическую работу.
И в 1973 году Иванов, как рассказывают, вошел в инициативную группу, которая работала под эгидой Черноморского морского пароходства, готовя почву для установления дипотношений с Испанией. Иванов сразу был назначен на небывало высокую должность. Не имея опыта работы в диппредставительстве за рубежом, он сразу стал 2-м секретарем. (Для сравнения: выпускник МГИМО Андрей Козырев, придя в МИД, шесть лет просидел на должности референта.)
Как рассказывают, в группу входило всего пять или шесть человек. Их миссия была настолько успешной, что, говорят, по ее окончании Игорь Иванов даже удостоился государственной награды. А когда в 1977 году были установлены дипотношения, Игорь Иванов стал первым секретарем посольства СССР в Испании.
Там Иванов пробыл до 1983 года. Мало того что он проработал в одной стране десять лет подряд, в то время как обычно мидовцы не задерживаются на одном месте дольше четырех. Но еще и поднялся на три ступени в дипломатической табели о рангах, закончив командировку в чине советника-посланника, втором в дипломатической иерархии после посла. Это, пожалуй, уникальный случай в истории советской дипломатии...
А как семьянин Игорь Иванов выше всяких похвал. Уже в 1987 году, через пятнадцать лет после свадьбы, он признался другу, только что пережившему развод: "А я с женой даже ни разу не поссорился". Вот уже почти тридцать лет супруги Ивановы живут душа в душу. Дочь Ирина изучает филологию в Испании. Говорят, в Мадридском университете.
Слуга двух господ
1985 год. Перестройка. В МИД пришел Шеварднадзе, который тут же занялся кадровыми чистками, изживая семейственность. Однако Иванова эта кампания не коснулась. Более того, он вскоре получил должность руководителя общего секретариата, самого многочисленного подразделения МИДа, которое координирует работу всего министерства, стал правой рукой нового министра. Злые языки говорят, что определенную роль здесь сыграли национальные чувства Шеварднадзе (мать Игоря Иванова была грузинкой). Так или иначе, на этой должности Иванов хорошо себя зарекомендовал, и Шеварднадзе отправил его послом -- все в ту же Испанию.
А своим назначением на должность замминистра иностранных дел Иванов обязан Андрею Козыреву. Став министром, Козырев, ценивший Иванова за профессионализм и знание структуры МИДа, предложил ему прервать испанскую командировку. В 1993 году назначение состоялось. А через некоторое время Иванов стал первым замминистра.
В России складывался новый стиль управления. Как это принято в цивилизованном мире, пост министра иностранных дел занял политик с собственной внешнеполитической стратегией. А его заместителем стал чиновник, досконально знающий, как решать оргвопросы.
Линию Козырева сейчас называют политикой уступок. Это была прозападная линия, направленная на партнерство с наиболее экономически развитыми странами Запада. Иванов старательно проводил ее в жизнь. По воспоминаниям Козырева, на него всегда можно было опереться: Иванов был надежным и ответственным исполнителем.
Но в 1996 году "западника" Козырева сменил "ближневосточник" Примаков со своей концепцией "многополярного мира". Отношение к Западу стало более настороженным, начался поиск союзников в "третьем мире", завязалась борьба с расширением НАТО.
Тогда многие считали, что Примаков возьмет себе нового первого зама. Но ответственные и надежные исполнители нужны любому начальнику. И Иванов остался на своем посту. А когда в сентябре 1998 года Примаков стал премьером, Иванов пересел в кресло министра. Но, как считает Андрей Козырев, "Иванов остался "на хозяйстве" -- как если бы Примаков не уходил из МИДа, а просто уехал в командировку. Так что все вопросы относительно внешнеполитического курса надо обращать не к Иванову, а к тому, кто ее определяет. И я не исключаю, что, если завтра произойдет смена курса и мы вернемся к политике партнерства, Иванов по-прежнему будет прекрасным первым замом".
Иванов не стал "политическим" министром, какими были Эдуард Шеварднадзе, Андрей Козырев, Евгений Примаков. У него нет своей линии. Другими словами, Россия вернулась в те времена, когда министр иностранных дел выполнял коллективную волю партийного руководства, Политбюро. Делал, что ему говорят.
Отсюда и все неудачи нового главы МИДа.
Успехи советской дипломатии
Первой большой неудачей Игоря Иванова на посту министра стал доклад о достижениях МИДа в 1998 году. Похвастаться было нечем. Поэтому в качестве одного из главных итогов дипломатического года Иванов назвал то, что России удалось избежать "фронтальной конфронтации" с США. С тех пор это неуклюжее словосочетание перекочевывает из одного его выступления в другое.
Когда министром был Примаков, такие доклады звучали гораздо солиднее. Если особого прогресса в той или иной области международных отношений у России не наблюдалось, Примаков оставлял прошедший период за скобками. Он говорил: "В ближайшее время мы планируем провести новые консультации". А Игорь Иванов говорит: "Одним из достижений российской внешней политики стало проведение многочисленных консультаций".
Как могут консультации, не давшие результата, считаться достижением?
Примаков покрывал свои отчеты легким флером полуправды -- Игорь Иванов позволяет себе откровенные натяжки. Чего стоит фраза: "В прошлом (1998.-- "Профиль") году Россия упрочила свое положение в мире"! И это говорит министр иностранных дел в тот момент, когда о Россию разве что не вытерли ноги.
Как протестовал российский МИД против бомбардировок Ирака! А когда операция "Лиса в пустыне" все же началась, даже отозвал "для консультаций" российских послов из США и Великобритании. В конце концов послов пришлось вернуть. Так что бомбардировки МИД не предотвратил, а отношения с западными странами испортил.
Партнеры России по СНГ мечтают о НАТО. Узбекистан, Азербайджан и Грузия уже заявили о выходе из военного договора СНГ и начинают договариваться со странами альянса о создании на своей территории натовских военных баз.
После бомбардировок Югославии авторитет Иванова еще более упал. Хотя бы потому, что поначалу министр давал совместные пресс-конференции с военными -- в частности с начальником Генштаба Квашниным и его заместителем Балуевским, которые бряцали оружием и грозили начать военную помощь Югославии. В результате в обществе появился страх, что Россия будет втянута в войну. И хотя сам Иванов от этих угроз дистанцировался, его выступления звучали в едином хоре с генеральскими, по сути, нагнетая военную истерию.
В результате появилось заявление агентства Рейтер. В нем, в частности, говорится: "Натовские бомбардировки Югославии способствовали тому, что прежде вполне цивилизованный и интеллигентный министр иностранных дел России превратился в антизападника, риторика которого напоминает о худших днях "холодной войны".
Бывший высокопоставленный сотрудник спецслужб, пожелавший остаться неназванным: "Резкие заявления Иванова по югославскому кризису -- чисто эмоциональная реакция. Он понимает, что это будет комментироваться как просчет российской дипломатии. Ему обиднее за бомбежки Югославии, чем, допустим, министру обороны. И по-человечески его можно понять. Он столько сил вложил в мирный процесс на Балканах!"
Политолог Алексей Кара-Мурза: "Российская дипломатия плетется в хвосте событий. Отсутствие серьезной опережающей позиции по урегулированию ситуации в Югославии -- очевидная недоработка МИДа. К тому же это надо было умудриться поссориться со всеми ведущими странами Запада и одновременно стимулировать спонтанное нарастание ультраправых и милитаристских настроений внутри страны".
Удивительно было слышать от министра иностранных дел России заявление, что генерального секретаря НАТО за бомбардировки Югославии надо привлечь к уголовной ответственности.
Андрей Козырев: "Я о таком только в учебниках читал. Ведь решение принимал не лично Солана, а руководители стран -- участниц альянса. Значит, министр угрожает уголовным преследованием лидерам ведущих государств мира! Как же он после этого будет участвовать в международных переговорах? Как будет здороваться с уголовными преступниками?"
Впрочем, не все разделяют эту точку зрения. Первый вице-президент Ассоциации друзей Испании Владимир Бениашвили сказал корреспонденту "Профиля": "Иванов -- это неколеблющийся дипломат. Если Козырев отстаивал прозападную позицию, то у Иванова позиция пророссийская. Он не намерен торговать национальными интересами России".
По-своему понимая эти интересы, Иванов на одной из пресс-конференций фактически обвинил некоторых политиков и журналистов в том, что они стали "пятой колонной" США в России. "В Вашингтоне принято решение плотно поработать с некоторыми российскими политиками, общественными организациями и СМИ, позиции которых укладываются в рамки американской пропагандистской кампании". Цель -- "организовать альтернативную политике Кремля линию" в отношении ситуации вокруг Югославии. Тем самым министр иностранных дел, по сути, открыл "охоту на ведьм".
Любопытно, что одной из таких "ведьм" стал прежний начальник Иванова, Андрей Козырев. Когда журналисты попросили Игоря Иванова прокомментировать позицию Козырева, несогласного с нынешним внешнеполитическим курсом, то в ответ услышали: "Вы лучше спросите, на какую американскую фирму он работает!" (Действительно, Козырев работает в руководстве американской фармацевтической компании.)
Андрей Козырев: "Это тоже профессионализм -- советской школы. Ведь в советской дипломатической школе не было аргументов. Какой мог быть дипломатический аргумент вторжения в Чехию или в Вену? Никакого. Они подменялись понятием классовых интересов.
Но даже во времена "холодной войны", в период афганского конфликта существовала этика великих держав, когда старались избегать прямых взаимных нападок, а уж тем более личных оскорблений. Личные выпады были характерны для сталинской дипломатии, молотовско-вышинской. Тогда Иосип Броз Тито (кстати, югослав, хорват по национальности) был никакой нам не брат, а "кровавый палач". Джона Форстера Даллеса (госсекретарь США в 1953--1959 годах, сторонник политики "с позиции силы".-- "Профиль") называли "собакой". Апофеозом всего стало выступление одного советского дипломата в ООН. Он взял слово по порядку ведения и сказал: "Вот только что председательствующий на заседании назвал меня джентльменом. (Это обычная практика в ООН, там всех называют джентльменами и леди.) Так вот, я не джентльмен, а советский дипломат".
В этот контекст органично вписывается ответ: "А кто такой Козырев? На какую компанию он работает?" Следующим, очевидно, будет вопрос: "А на чью мельницу он льет воду?" Такая стилистика выгодна тем, кто завтра спросит: "А на какую разведку он работает?" Раз появился внешний враг в лице демократического Запада, то следующим шагом обязательно станет поиск внутренних врагов -- демократов".
Может быть, все дело в его фамилии? В России иметь фамилию Иванов -- все равно что не иметь никакой.Будущего министра воспитывали в строгости. Отец, кадровый военный, считал, что главное -- жизненная закалка. Поэтому отдал сына в суворовское училище. Мама Игоря в принципе не очень хотела, чтобы сын шел по стопам отца. Но поскольку сама тоже была офицером (Елена Давидовна работала в ГАИ), то скрепя сердце согласилась на суворовское -- чтобы ребенок во дворе не болтался.
Вообще, с дисциплиной и самоограничением в семье Ивановых всегда был полный порядок. Рассказывают такую историю. Когда Игорь Сергеевич уже учился в инязе, его однокурсник и друг Евгений Дымоховский, единственный из студентов, имевший водительские права, гонял по Москве на институтском досаафовском мотоцикле и нарушил правила. А когда его стали останавливать, Дымоховский только прибавил скорость. Но в конце концов автоинспектор все же догнал его и отобрал мотоцикл. Что делать? Наш студент -- к Елене Давидовне.
-- Хорошо,-- сразу согласилась Елена Давидовна,-- я помогу выручить мотоцикл. Только принеси мне права.
Ничего не подозревая, горе-автолюбитель протянул ей "корочки". Елена Давидовна порвала их на мелкие кусочки и бросила в помойное ведро.
В общем, неудивительно, что жизненным девизом Игоря Иванова стало изречение пламенной коммунистки Долорес Ибаррури: "Лучше умереть стоя, чем жить на коленях".
Сколько у Испании друзей...
За семь лет, проведенных в суворовском училище, Игорь Иванов научился водить автомобиль, играть на фортепиано и неплохо изучил английский язык. Но главное -- училище сделало Иванова коллективистом. На переводческом факультете Института иностранных языков имени Мориса Тореза (теперь это Лингвистический университет), в 103-й группе испанского языка, куда в 1963 году Игорь Сергеевич поступил вслед за старшей сестрой, он прослыл надежным товарищем. Стал комсоргом группы.
Однокурсники вспоминают, что Иванов был обыкновенным парнем, ничем не выделялся среди сверстников. Ну, неплохо учился, увлекался спортом. Вместе со всеми мог сбежать с лекций и отправиться в Лужники смотреть тренировку любимой футбольной команды -- Игорь Сергеевич болел за "Спартак". Умел вместе со всеми посмеяться, поддержать шутку.
Олег Колесников, ныне сотрудник РИА "Новости", рассказывает, что испанский язык им преподавала чистокровная испанка, обаятельная, красивая женщина по имени Пакита. Студенты ее очень любили, а один даже стал за ней ухаживать. Она отвечала ему взаимностью. И вот как-то на праздничном вечере в институте троица друзей, одним из которых был Игорь Иванов, решила подшутить над влюбленными. Они по очереди приглашали Пакиту танцевать. Так что ее поклоннику за весь вечер она не досталась ни разу. Такой вот юмор.
После третьего курса та же троица проходила стажировку на Кубе. Все они работали переводчиками. Игорь Иванов был приписан к "Авиаэкспорту" и жил в одной из лучших гостиниц Гаваны. Как-то к нему зашли друзья. И решили искупаться в бассейне. Надели плавки, взяли полотенца. Но, чтобы попасть в бассейн, нужно было пройти через роскошный вестибюль.
-- Здесь в плавках нельзя,-- предостерег друзей Игорь Сергеевич.-- Только в галстуках.
-- Так давай сюда галстуки! -- радостно закричали все.
Швейцар рот открыл от изумления, когда мимо него проследовала группа загорелых молодых людей в плавках и с галстуками на шеях.
Впрочем, уже в студенческие годы Игорь Иванов старался вести себя осмотрительно. И не делать ничего такого, что могло бы помешать успешной карьере. Поэтому ни в какие авантюры не лез.
Однажды курс на целый месяц отправили на картошку. Как это часто бывает, городские не поладили с местными и на танцах завязалась жестокая драка. В ней участвовал почти весь курс. В конце концов дело дошло до суда. Досталось и деревенским, и городским. Однако Игорь Иванов остался в стороне -- его среди дерущихся не было. И где он находился во время драки, сейчас уже никто вспомнить не может.
Он всегда был человеком долга. Как-то в институте проходили межфакультетские соревнования по баскетболу. Незадолго до этого Игорь Сергеевич повредил палец, но его некем было заменить, и он вышел на игру.
Аналогичный случай произошел в Казахстане, куда стройотряд иняза приехал, как было положено в те годы, поднимать целину. Игорь Сергеевич, который отвечал за пропитание отряда, неожиданно заболел. Температура под сорок, а надо привезти воду для обеда. С трудом преодолевая слабость, Игорь Иванов привез воду и сварил обед. И лишь близкие друзья знали, чего этот обед ему стоил.
А еще как почетный член Ассоциации друзей Испании Иванов каждый раз перед наиболее важными праздниками подписывает поздравительные открытки. К слову сказать, в этой общественной организации около 450 членов. Как-то друзья посоветовали Иванову изготовить факсимиле своей подписи. Но он счел это неудобным и, несмотря на занятость, собственноручно подписывает поздравления. Говорят, до сих пор -- несмотря на министерскую должность.
Откуда у хлопца испанская грусть
После института судьба забросила Игоря Иванова в ИМЭМО -- Институт мировой экономики и международных отношений, один из самых престижных тогда академических НИИ. Достаточно вспомнить, что в свое время замдиректора, а потом и директором там работал Евгений Максимович Примаков.
Но чтобы попасть из ИМЭМО в МИД, должно было очень повезти. Иванов вытянул счастливый билет.
Он познакомился с девушкой Катей, симпатичной выпускницей экономфака МГУ. Которая, как совершенно случайно выяснилось впоследствии, оказалась дочерью тогдашнего первого заместителя министра иностранных дел Советского Союза Семена Павловича Козырева. (Бывший российский мининдел, а ныне депутат Госдумы Андрей Козырев -- не родственник ему, а всего лишь однофамилец.) Семен Павлович занимал этот пост с 1966 по 1986 год. Курировал кадровые вопросы.
В 1972 году сыграли свадьбу. И карьера начинающего международника сделала крутой вираж. Тестю понравился зять -- деловой, цепкий, принципиальный. К тому же Игорь Иванов в совершенстве владел испанским. Поэтому, когда встал вопрос о том, что пора восстанавливать отношения с Испанией (в те времена там правил Франко и между нами вообще не было никаких связей), Семен Павлович порекомендовал зятя на дипломатическую работу.
И в 1973 году Иванов, как рассказывают, вошел в инициативную группу, которая работала под эгидой Черноморского морского пароходства, готовя почву для установления дипотношений с Испанией. Иванов сразу был назначен на небывало высокую должность. Не имея опыта работы в диппредставительстве за рубежом, он сразу стал 2-м секретарем. (Для сравнения: выпускник МГИМО Андрей Козырев, придя в МИД, шесть лет просидел на должности референта.)
Как рассказывают, в группу входило всего пять или шесть человек. Их миссия была настолько успешной, что, говорят, по ее окончании Игорь Иванов даже удостоился государственной награды. А когда в 1977 году были установлены дипотношения, Игорь Иванов стал первым секретарем посольства СССР в Испании.
Там Иванов пробыл до 1983 года. Мало того что он проработал в одной стране десять лет подряд, в то время как обычно мидовцы не задерживаются на одном месте дольше четырех. Но еще и поднялся на три ступени в дипломатической табели о рангах, закончив командировку в чине советника-посланника, втором в дипломатической иерархии после посла. Это, пожалуй, уникальный случай в истории советской дипломатии...
А как семьянин Игорь Иванов выше всяких похвал. Уже в 1987 году, через пятнадцать лет после свадьбы, он признался другу, только что пережившему развод: "А я с женой даже ни разу не поссорился". Вот уже почти тридцать лет супруги Ивановы живут душа в душу. Дочь Ирина изучает филологию в Испании. Говорят, в Мадридском университете.
Слуга двух господ
1985 год. Перестройка. В МИД пришел Шеварднадзе, который тут же занялся кадровыми чистками, изживая семейственность. Однако Иванова эта кампания не коснулась. Более того, он вскоре получил должность руководителя общего секретариата, самого многочисленного подразделения МИДа, которое координирует работу всего министерства, стал правой рукой нового министра. Злые языки говорят, что определенную роль здесь сыграли национальные чувства Шеварднадзе (мать Игоря Иванова была грузинкой). Так или иначе, на этой должности Иванов хорошо себя зарекомендовал, и Шеварднадзе отправил его послом -- все в ту же Испанию.
А своим назначением на должность замминистра иностранных дел Иванов обязан Андрею Козыреву. Став министром, Козырев, ценивший Иванова за профессионализм и знание структуры МИДа, предложил ему прервать испанскую командировку. В 1993 году назначение состоялось. А через некоторое время Иванов стал первым замминистра.
В России складывался новый стиль управления. Как это принято в цивилизованном мире, пост министра иностранных дел занял политик с собственной внешнеполитической стратегией. А его заместителем стал чиновник, досконально знающий, как решать оргвопросы.
Линию Козырева сейчас называют политикой уступок. Это была прозападная линия, направленная на партнерство с наиболее экономически развитыми странами Запада. Иванов старательно проводил ее в жизнь. По воспоминаниям Козырева, на него всегда можно было опереться: Иванов был надежным и ответственным исполнителем.
Но в 1996 году "западника" Козырева сменил "ближневосточник" Примаков со своей концепцией "многополярного мира". Отношение к Западу стало более настороженным, начался поиск союзников в "третьем мире", завязалась борьба с расширением НАТО.
Тогда многие считали, что Примаков возьмет себе нового первого зама. Но ответственные и надежные исполнители нужны любому начальнику. И Иванов остался на своем посту. А когда в сентябре 1998 года Примаков стал премьером, Иванов пересел в кресло министра. Но, как считает Андрей Козырев, "Иванов остался "на хозяйстве" -- как если бы Примаков не уходил из МИДа, а просто уехал в командировку. Так что все вопросы относительно внешнеполитического курса надо обращать не к Иванову, а к тому, кто ее определяет. И я не исключаю, что, если завтра произойдет смена курса и мы вернемся к политике партнерства, Иванов по-прежнему будет прекрасным первым замом".
Иванов не стал "политическим" министром, какими были Эдуард Шеварднадзе, Андрей Козырев, Евгений Примаков. У него нет своей линии. Другими словами, Россия вернулась в те времена, когда министр иностранных дел выполнял коллективную волю партийного руководства, Политбюро. Делал, что ему говорят.
Отсюда и все неудачи нового главы МИДа.
Успехи советской дипломатии
Первой большой неудачей Игоря Иванова на посту министра стал доклад о достижениях МИДа в 1998 году. Похвастаться было нечем. Поэтому в качестве одного из главных итогов дипломатического года Иванов назвал то, что России удалось избежать "фронтальной конфронтации" с США. С тех пор это неуклюжее словосочетание перекочевывает из одного его выступления в другое.
Когда министром был Примаков, такие доклады звучали гораздо солиднее. Если особого прогресса в той или иной области международных отношений у России не наблюдалось, Примаков оставлял прошедший период за скобками. Он говорил: "В ближайшее время мы планируем провести новые консультации". А Игорь Иванов говорит: "Одним из достижений российской внешней политики стало проведение многочисленных консультаций".
Как могут консультации, не давшие результата, считаться достижением?
Примаков покрывал свои отчеты легким флером полуправды -- Игорь Иванов позволяет себе откровенные натяжки. Чего стоит фраза: "В прошлом (1998.-- "Профиль") году Россия упрочила свое положение в мире"! И это говорит министр иностранных дел в тот момент, когда о Россию разве что не вытерли ноги.
Как протестовал российский МИД против бомбардировок Ирака! А когда операция "Лиса в пустыне" все же началась, даже отозвал "для консультаций" российских послов из США и Великобритании. В конце концов послов пришлось вернуть. Так что бомбардировки МИД не предотвратил, а отношения с западными странами испортил.
Партнеры России по СНГ мечтают о НАТО. Узбекистан, Азербайджан и Грузия уже заявили о выходе из военного договора СНГ и начинают договариваться со странами альянса о создании на своей территории натовских военных баз.
После бомбардировок Югославии авторитет Иванова еще более упал. Хотя бы потому, что поначалу министр давал совместные пресс-конференции с военными -- в частности с начальником Генштаба Квашниным и его заместителем Балуевским, которые бряцали оружием и грозили начать военную помощь Югославии. В результате в обществе появился страх, что Россия будет втянута в войну. И хотя сам Иванов от этих угроз дистанцировался, его выступления звучали в едином хоре с генеральскими, по сути, нагнетая военную истерию.
В результате появилось заявление агентства Рейтер. В нем, в частности, говорится: "Натовские бомбардировки Югославии способствовали тому, что прежде вполне цивилизованный и интеллигентный министр иностранных дел России превратился в антизападника, риторика которого напоминает о худших днях "холодной войны".
Бывший высокопоставленный сотрудник спецслужб, пожелавший остаться неназванным: "Резкие заявления Иванова по югославскому кризису -- чисто эмоциональная реакция. Он понимает, что это будет комментироваться как просчет российской дипломатии. Ему обиднее за бомбежки Югославии, чем, допустим, министру обороны. И по-человечески его можно понять. Он столько сил вложил в мирный процесс на Балканах!"
Политолог Алексей Кара-Мурза: "Российская дипломатия плетется в хвосте событий. Отсутствие серьезной опережающей позиции по урегулированию ситуации в Югославии -- очевидная недоработка МИДа. К тому же это надо было умудриться поссориться со всеми ведущими странами Запада и одновременно стимулировать спонтанное нарастание ультраправых и милитаристских настроений внутри страны".
Удивительно было слышать от министра иностранных дел России заявление, что генерального секретаря НАТО за бомбардировки Югославии надо привлечь к уголовной ответственности.
Андрей Козырев: "Я о таком только в учебниках читал. Ведь решение принимал не лично Солана, а руководители стран -- участниц альянса. Значит, министр угрожает уголовным преследованием лидерам ведущих государств мира! Как же он после этого будет участвовать в международных переговорах? Как будет здороваться с уголовными преступниками?"
Впрочем, не все разделяют эту точку зрения. Первый вице-президент Ассоциации друзей Испании Владимир Бениашвили сказал корреспонденту "Профиля": "Иванов -- это неколеблющийся дипломат. Если Козырев отстаивал прозападную позицию, то у Иванова позиция пророссийская. Он не намерен торговать национальными интересами России".
По-своему понимая эти интересы, Иванов на одной из пресс-конференций фактически обвинил некоторых политиков и журналистов в том, что они стали "пятой колонной" США в России. "В Вашингтоне принято решение плотно поработать с некоторыми российскими политиками, общественными организациями и СМИ, позиции которых укладываются в рамки американской пропагандистской кампании". Цель -- "организовать альтернативную политике Кремля линию" в отношении ситуации вокруг Югославии. Тем самым министр иностранных дел, по сути, открыл "охоту на ведьм".
Любопытно, что одной из таких "ведьм" стал прежний начальник Иванова, Андрей Козырев. Когда журналисты попросили Игоря Иванова прокомментировать позицию Козырева, несогласного с нынешним внешнеполитическим курсом, то в ответ услышали: "Вы лучше спросите, на какую американскую фирму он работает!" (Действительно, Козырев работает в руководстве американской фармацевтической компании.)
Андрей Козырев: "Это тоже профессионализм -- советской школы. Ведь в советской дипломатической школе не было аргументов. Какой мог быть дипломатический аргумент вторжения в Чехию или в Вену? Никакого. Они подменялись понятием классовых интересов.
Но даже во времена "холодной войны", в период афганского конфликта существовала этика великих держав, когда старались избегать прямых взаимных нападок, а уж тем более личных оскорблений. Личные выпады были характерны для сталинской дипломатии, молотовско-вышинской. Тогда Иосип Броз Тито (кстати, югослав, хорват по национальности) был никакой нам не брат, а "кровавый палач". Джона Форстера Даллеса (госсекретарь США в 1953--1959 годах, сторонник политики "с позиции силы".-- "Профиль") называли "собакой". Апофеозом всего стало выступление одного советского дипломата в ООН. Он взял слово по порядку ведения и сказал: "Вот только что председательствующий на заседании назвал меня джентльменом. (Это обычная практика в ООН, там всех называют джентльменами и леди.) Так вот, я не джентльмен, а советский дипломат".
В этот контекст органично вписывается ответ: "А кто такой Козырев? На какую компанию он работает?" Следующим, очевидно, будет вопрос: "А на чью мельницу он льет воду?" Такая стилистика выгодна тем, кто завтра спросит: "А на какую разведку он работает?" Раз появился внешний враг в лице демократического Запада, то следующим шагом обязательно станет поиск внутренних врагов -- демократов".
ЛИЗА БРИЧКИНА
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
