Архивная публикация 2007 года: "Качки-спартанцы"
Есть в литературоведении термин: graphic novel. Это такая книжка из картинок — комикс, только большой.Есть второе значение: «жестокий роман». Такой комикс натуралистически описывает, как входит в тело металл, как падает оторванная голова и как изо рта летят зубы. Его задача — шокировать, тешить садистские инстинкты и вызывать сладостный ужас тошнотворными картинками. К этому жанру относится книжка Фрэнка Миллера о трехстах спартанцах.
Есть в игровом кино новая тенденция: в режиссуру приходят не из интеллектуальных сфер театра или литературы, как бывало, а из сфер зрелищных — рекламы и видеоклипа. Так пришел в Голливуд и Зак Снайдер, который к своим сорока не сделал в искусстве ничего, кроме рекламных роликов и ужастика «Рассвет мертвецов» о зомби, заполонивших Америку.
Они сошлись, жестокая книжка-картинка и кино типа клипа, они нашли друг друга. Так появился фильм «300 спартанцев», основанный на книжке Миллера и похожий на рекламный ролик про горы мускулов, накачанных в фитнес-салоне. Сам Миллер, напомню, в союзе с Робертом Родригесом снял «Город грехов» по своему «виртуальному роману», так что тропинку в кино он протоптал. Знамя теперь подхватил Снайдер.
Опыт рекламы дал ему навыки быстрого монтажа. Поэтому главной заботой было заставить красивых людей красиво драться, а потом, накромсав пленку, склеить куски так, чтоб адреналин литрами впрыскивался в кровь зрителей. Перед нами был упертый технарь, который знает только, как расставить камеры. В старом кино он назывался бы помощником оператора. В новом — он режиссер-постановщик.
Таким штукарством, к слову, увлечены многие. В фильме Сокурова «Русский ковчег», например, все силы ушли на организацию съемки единого полуторачасового кадра так, чтобы оператор, не споткнувшись, пробежал по Эрмитажу, а актеры вовремя начали изображать свои роли. Оператор не споткнулся, актеры вступали вовремя, но играли скверно. Нечто подобное произошло и в «300 спартанцах»: весь пар ушел в свисток.
Вся эта Спарта снята без отрыва от студийного павильона в Монреале: актеры изображали историческую битву на фоне пустого голубого экрана. «Голубой экран — мой друг, он позволяет сделать все, что хочешь, и именно так, как нужно. Это как живопись. Если я снял бы картину на натуре, возникла бы конкретность, а так вы каждый миг картины ощущаете как живую иллюстрацию к книжке, как нечто абстрактное».
Снайдер настаивает, что снимал эту ленту для себя. Он хотел чрезмерности во всем — в цвете, звуке, литраже вылитой крови, грандиозности массовок, которые с помощью компьютера можно простирать до бесконечности. В сексуальных эпизодах, которые еще не порно, но балансируют на опасной грани. «Это кино, которое не смущается — оно сделано для того, чтобы взять вас грубо и чувственно, как берут женщину», — говорит он.
О чем кино? Об упертых воинах, больных милитаризмом мужланах, которые не умеют ничего, кроме как воевать. Это вам не хлюпики-философы из враждебных Афин, а парни действия. По истории, спартанских мальчиков с семилетнего возраста отучали от таких лишних для человека качеств, как привязанность к кому бы то ни было, чувство юмора или способность думать, тем более — сострадать. Изъясняясь, они обходились десятком слов, общаясь в основном непосредственно с богами. Исходя из этих постулатов, роман Миллера и фильм Снайдера сосредоточились на битве при Фермопилах в 480 году до нашей эры, когда 300 спартанцев сокрушили 250-тысячную орду персидских завоевателей.
Спартанцы по Снайдеру — накачанные мужчины в кожаных штанах и с обильно политыми маслом голыми торсами, что делает фильм похожим на эротический спецжурнал для женщин или геев: даже мечи и копья тут поданы как род фаллических символов. Возглавляет спартанцев король Леонид (в этой роли Жерар Батлер — Фантом из «Призрака оперы» Шумахера). Титанам противостоит женственный Восток, который бросил в бой, кроме солдатских армад, еще и слонов, и мутантов, но все равно потерпел поражение.
Это игровая картина, которую от компьютерной анимации отделяет лишь одна незначительная деталь: все ее персонажи изображены живыми натурщиками. Чтобы достичь нужной скульптурности тел, весь актерский состав прошел шестинедельные тренировки по спецпрограмме. В отличие от «Города грехов», фильм почти монохромен — и земля, и небо, и строения, и герои будто отлиты из меди. Режиссер утверждает, что хотел стереть грань между компьютерной анимацией и фотографией, но его картина не имеет ничего общего ни с одной из знакомых нам реальностей. Это закапсулированный микрокосм, но и он не придуман изобретательно, как придумывали свои миры Лукас или Спилберг, а зафиксирован таким, каким вышел — статичным и монотонным.
Устоит ли перед кино-картинкой наш просвещенный зритель? Или снова примет за философское откровение и возведет забронзовевшую безмозглость в ранг культовой?
Есть в литературоведении термин: graphic novel. Это такая книжка из картинок — комикс, только большой.Есть второе значение: «жестокий роман». Такой комикс натуралистически описывает, как входит в тело металл, как падает оторванная голова и как изо рта летят зубы. Его задача — шокировать, тешить садистские инстинкты и вызывать сладостный ужас тошнотворными картинками. К этому жанру относится книжка Фрэнка Миллера о трехстах спартанцах.
Есть в игровом кино новая тенденция: в режиссуру приходят не из интеллектуальных сфер театра или литературы, как бывало, а из сфер зрелищных — рекламы и видеоклипа. Так пришел в Голливуд и Зак Снайдер, который к своим сорока не сделал в искусстве ничего, кроме рекламных роликов и ужастика «Рассвет мертвецов» о зомби, заполонивших Америку.
Они сошлись, жестокая книжка-картинка и кино типа клипа, они нашли друг друга. Так появился фильм «300 спартанцев», основанный на книжке Миллера и похожий на рекламный ролик про горы мускулов, накачанных в фитнес-салоне. Сам Миллер, напомню, в союзе с Робертом Родригесом снял «Город грехов» по своему «виртуальному роману», так что тропинку в кино он протоптал. Знамя теперь подхватил Снайдер.
Опыт рекламы дал ему навыки быстрого монтажа. Поэтому главной заботой было заставить красивых людей красиво драться, а потом, накромсав пленку, склеить куски так, чтоб адреналин литрами впрыскивался в кровь зрителей. Перед нами был упертый технарь, который знает только, как расставить камеры. В старом кино он назывался бы помощником оператора. В новом — он режиссер-постановщик.
Таким штукарством, к слову, увлечены многие. В фильме Сокурова «Русский ковчег», например, все силы ушли на организацию съемки единого полуторачасового кадра так, чтобы оператор, не споткнувшись, пробежал по Эрмитажу, а актеры вовремя начали изображать свои роли. Оператор не споткнулся, актеры вступали вовремя, но играли скверно. Нечто подобное произошло и в «300 спартанцах»: весь пар ушел в свисток.
Вся эта Спарта снята без отрыва от студийного павильона в Монреале: актеры изображали историческую битву на фоне пустого голубого экрана. «Голубой экран — мой друг, он позволяет сделать все, что хочешь, и именно так, как нужно. Это как живопись. Если я снял бы картину на натуре, возникла бы конкретность, а так вы каждый миг картины ощущаете как живую иллюстрацию к книжке, как нечто абстрактное».
Снайдер настаивает, что снимал эту ленту для себя. Он хотел чрезмерности во всем — в цвете, звуке, литраже вылитой крови, грандиозности массовок, которые с помощью компьютера можно простирать до бесконечности. В сексуальных эпизодах, которые еще не порно, но балансируют на опасной грани. «Это кино, которое не смущается — оно сделано для того, чтобы взять вас грубо и чувственно, как берут женщину», — говорит он.
О чем кино? Об упертых воинах, больных милитаризмом мужланах, которые не умеют ничего, кроме как воевать. Это вам не хлюпики-философы из враждебных Афин, а парни действия. По истории, спартанских мальчиков с семилетнего возраста отучали от таких лишних для человека качеств, как привязанность к кому бы то ни было, чувство юмора или способность думать, тем более — сострадать. Изъясняясь, они обходились десятком слов, общаясь в основном непосредственно с богами. Исходя из этих постулатов, роман Миллера и фильм Снайдера сосредоточились на битве при Фермопилах в 480 году до нашей эры, когда 300 спартанцев сокрушили 250-тысячную орду персидских завоевателей.
Спартанцы по Снайдеру — накачанные мужчины в кожаных штанах и с обильно политыми маслом голыми торсами, что делает фильм похожим на эротический спецжурнал для женщин или геев: даже мечи и копья тут поданы как род фаллических символов. Возглавляет спартанцев король Леонид (в этой роли Жерар Батлер — Фантом из «Призрака оперы» Шумахера). Титанам противостоит женственный Восток, который бросил в бой, кроме солдатских армад, еще и слонов, и мутантов, но все равно потерпел поражение.
Это игровая картина, которую от компьютерной анимации отделяет лишь одна незначительная деталь: все ее персонажи изображены живыми натурщиками. Чтобы достичь нужной скульптурности тел, весь актерский состав прошел шестинедельные тренировки по спецпрограмме. В отличие от «Города грехов», фильм почти монохромен — и земля, и небо, и строения, и герои будто отлиты из меди. Режиссер утверждает, что хотел стереть грань между компьютерной анимацией и фотографией, но его картина не имеет ничего общего ни с одной из знакомых нам реальностей. Это закапсулированный микрокосм, но и он не придуман изобретательно, как придумывали свои миры Лукас или Спилберг, а зафиксирован таким, каким вышел — статичным и монотонным.
Устоит ли перед кино-картинкой наш просвещенный зритель? Или снова примет за философское откровение и возведет забронзовевшую безмозглость в ранг культовой?
Читайте на смартфоне наши Telegram-каналы: Профиль-News, и журнал Профиль. Скачивайте полностью бесплатное мобильное приложение журнала "Профиль".
