Архивная публикация 1999 года: "Как закалялся Сталин"
21 декабря Иосифу Сталину исполнилось бы 120 лет. В принципе, люди столько живут, если повезет. Но Сталину не повезло, и он прожил всего 74 года.К вопросу о зооантропологии
В чем Сталину повезло, так это в том, что Ленин вовремя умер.
Проживи Ленин еще с десяток лет -- и неизвестно, где был бы Сталин и был бы он вообще. Потому что Ленин сильно Сталина не любил, разного поля они были ягоды.
Один был человек европейского воспитания, образованный, интеллектуал и прагматик. Другой -- чистый византиец, образованностью не отличался, умных презирал и побаивался, а ход истории понимал, скорее, интуитивно, сердцем.
Короче, в плане мироздания Ленин и Сталин были ориентированы на разные базовые константы. Как белые медведи и пингвины.
Важнейший, с точки зрения устройства жизни, вопрос: почему в Арктике, на Северном полюсе, живут белые медведи, а пингвины не живут -- и наоборот, почему в Антарктиде, на Южном полюсе, обитают пингвины, а белых медведей, хоть сколько иди, ни одного не встретишь? Почему их так природа развела -- ведь условия для жизни и там, и там одинаковые?
Потому что развела их не сама природа, а ее программное обеспечение, некий изначальный soft. Дело в том, что деление мира на Запад и Восток -- это игра человеческого ума и основа, скорее, современной геополитики, нежели мироустройства. Север и Юг -- вот основа мироздания и его базовые константы, взаимно враждующие, между прочим. И как метро ездит за счет разности электрических потенциалов, так и мир существует из-за несоответствия друг другу Севера и Юга. Во всех их проявлениях, включая людей, находящихся под воздействием того или другого полюса.
Несмешение же белых медведей и пингвинов -- это вещественное напоминание перемешавшимся людям о том, что сколько ни переезжай с места на место, кому положено быть белым медведем, тот им и останется, и пингвин так и помрет пингвином.
Словом, люди-медведи -- это те, кто любят удовольствия, предпочитают демократический стиль и лобовые столкновения и не стесняются в случае чего открытого личного зверства. Люди-пингвины, скорее, аскеты, склонны к тоталитаризму и изощренному интриганству, а заплечные дела делают от имени других людей, при этом оставаясь в тени.
Ленин был белым медведем. Сталин был пингвин.
Мечтать вредно
Сталин слыл очень остроглазым человеком. Он умел видеть людей так глубоко и столь подробно, что скрыть от него что-либо было нельзя. Ленин это знал и боялся, а потому всегда ловчился держать от себя Сталина подальше. Но даже с расстояния Сталин сумел разглядеть в Ленине то, чего не увидели особо приближенные -- Бухарин, Рыков, Пятаков, Зиновьев, Каменев и пр.
Сталин увидел, что к концу жизни Ленин растерялся. Растеряться Ленину было отчего. Ленин верил Марксу как Богу. Маркс же учил, что после коммунистической революции революционное творчество освобожденных масс приведет, кроме прочих частностей, к двум главным вещам, без которых дальнейшее построение коммунального общества просто невозможно: отмиранию государства и уничтожению социального неравенства.
Году к 1922--1923-му выяснилось, что революционное творчество масс вылилось в обыкновенное революционное хамство, что социальное неравенство и не думает уничтожаться, а государство, вместо того чтобы отмереть, вынуждено укрепляться как никогда раньше, чтобы противостоять революционному хамству жителей и нешуточной внешней контрреволюционной угрозе. Таким образом, круг замкнулся, и как его разомкнуть, чтобы хоть как-то приблизить получившийся результат к тому, что изображено на марксовых скрижалях, было непонятно.
И все эти метания: то военный коммунизм, то НЭП, то попытки реорганизовать Рабкрин -- все это было лишь сущностным отображением ленинской душевной сумятицы. При всем при том Ленин, по своей "северной" морфологии, догматиком не был, нос держал по ветру, и не исключено, что вся эта коммунизация Руси кончилась бы довольно скоро. Тем более что ленинские любимчики, все эти бухарины и рыковы, ортодоксальными коммунистами никогда не были и после смерти Ленина вполне могли бы повести страну к так называемому общественному социализму по нынешнему скандинавскому образцу.
Если бы не Сталин.
Сталин-то Марксу никогда не верил. Да он им особо и не увлекался. Более того, этот немецкий еврей был ему по-человечески противен. В конце концов, Сталин вообще тяготел к прикладной политике, предпочитая философии и политэкономии историю. Историю -- потому что политологию тогда еще не придумали, и Сталин, изучая деяния прошлых властителей, искал для себя приемлемые модели поведения.
Что он в итоге выискал, известно. Любимый персонаж Сталина, царь Иван Грозный, в управленческом обиходе пользовался несколькими весьма нехитрыми формулами. А именно. "Государство -- это я и карательные органы". "Все соратники -- потенциальные предатели". "Весь госаппарат -- дураки и сволочи". "Народ -- быдло". "Родственники -- только помеха".
Ну и при чем тут марксизм?
Так что Сталина, в отличие от Ленина, нестыковки между марксистской теорией и русской практикой ничуть не смутили. Он-то не был кремлевским мечтателем и вовремя понял, что коммунальное общество произрастает вовсе необязательно из марксизма, но из любой тоталитарной идеи. Что касается собственно марксизма, то надо с ним не носиться как курица с яйцом, а приспосабливать его к имеющимся обстоятельствам. Тем более что содержащаяся там идея мировой революции создает головокружительную перспективу всемирной власти. А пока надо строить реальный коммунизм из того материала, который есть под рукой.
А Ленин -- что Ленин, при чем тут Ленин, он умер в 1924 году.
Царская охота пуще неволи
Сталин к тому времени уже около двух лет возглавлял ленинскую Коммунистическую партию. Живой Ленин был ему совсем не нужен. Но мертвый Ленин был ох как нужен Сталину.
Чем дальше, тем больше Сталин понимал, что кому-то здесь и сейчас суждено стать не кем иным, как новым русским царем, потому что многовековую мечту народа о добром и справедливом царе невозможно изжить никакими революциями. А если так, то почему этим кем-то не может быть он, Сталин? Сталин чувствовал, что способен всецело подчинить себе шатающийся после смерти Ленина госаппарат, но сделаться именно царем, именно отцом народов -- вот была задача. А для этого нужно еще кое-что, чего у Сталина в помине не было.
Дело в том, что главная составляющая монаршей легитимности -- это причастность монарха к самому Богу. Царь -- это помазанник Божий, он правит от имени Бога, он вне критики и выше закона (отсюда, например, его право единолично миловать приговоренных к казни). Но для того, чтобы царь воспринимался именно так, народ должен быть сильно верующим, а церковь -- основополагающей государственной институцией. Большевики же Бога отменили, а церковь разгромили и ограбили. На воинствующем атеизме царем не станешь.
Тут-то и понадобился Ленин. И марксизму было найдено главное применение. Ленина объявили коммунистическим Богом, а марксизм-ленинизм стал новой религией. Для особой устойчивости эта конструкция была подкреплена добрым чекистским наганом.
При этом о Ленине толком никто ничего не знал. Так это и хорошо -- о Боге, по большому счету, тоже известно лишь то, что он носитель абсолютного знания, о котором простому землянину и думать-то смертельно опасно.
Поэтому про марксизм знали еще меньше, чем про Ленина. Но было же сказано: "Учение Маркса правильно, потому что оно верно". При Сталине вслух усомниться в этом было нельзя (наган!). Да и сомневающихся-то особо не было -- сомневаться можно только в том, что знаешь. Просто верили, и все -- вся система воспитания и образования была нацелена на то, чтобы укрепить людей в этой вере.
А Сталин?
Сталин был, безусловно, добрым царем. Он заставил людей быстро построить большие заводы, где эти же люди получили работу, а также бесплатные школы, больницы, парки культуры и почти бесплатные санатории и дома отдыха. О том, что за все это можно платить, но при этом зарабатывать так, что еще и останется, люди просто не догадывались. И поэтому были почти счастливы.
Сталин был справедливым царем. Он пачками сажал и расстреливал управленцев, от чего народ просто тащился, потому что везде и во все времена простой труженик знает: все начальники сволочи. Правда, Сталин сажал и расстреливал и простых тружеников. Но тут срабатывала вечная психология обывателя, задавленного государством: мол, наверху не дураки сидят, зря у нас не сажают, дыма без огня не бывает и т.п. Когда же дело касалось тебя самого, мысль опять же шла по накатанной колее, дескать, опять же начальники сволочи, а Сталин добрый, просто его дурят.
Тем более что Сталин, в отличие от Ленина, не писал единолично приказов типа "расстрелять для устрашения мерзавцев столько-то негодяев". Сталин, как настоящий пингвин, давил людей, сам при этом оставаясь в тени.
Вообще, Сталин, похоже, был, как теперь говорят, крепкий хозяйственник. Если бы он строил капитализм, он бы построил такой капитализм, что, мама моя,-- никакой Америке не снилось. Но он-то строил коммунизм и построил -- настоящий реальный коммунизм, о котором не догадывался Маркс и которого так забоялся Ленин. А Сталин не забоялся, потому что понимал, что это-то и есть единственно возможный коммунизм и другого не может быть.
Другое называется по-другому.
Без царя в голове
В чем Сталин не прав, так это в том, что не подготовил себе наследника. Не оказалось на подхвате человека, который после смерти царя по праву унаследовал бы коммунистический престол и занялся бы коммунизацией в мировом масштабе, о чем мечтал и к чему всю жизнь готовился Сталин.
Более того, высокое кровяное давление сталинской политики так утомило, в первую очередь высшую номенклатуру, что на место Сталина политбюро выдвинуло его антипода Никиту Хрущева.
Сталин над Хрущевым смеялся, заставлял напиваться и плясать вприсядку.
Хрущев в отместку уничтожил главное творение Сталина -- коммунистический царизм, обозвав его культом личности. Следом появился Леонид Брежнев. Он окончательно раскрутил завернутые Сталиным гайки и вполне естественно, что за ним, после непродолжительных гонок на лафетах по Красной площади, пришел Михаил Горбачев. Он-то и отменил главную составляющую сталинской коммунистической монархии -- Ленина и марксизм-ленинизм.
Первым после Сталина, кто почувствовал себя царем, был Борис Ельцин. Над ним не было никакого политбюро, а с расстрелом хасбулатовского Верхсовета в 1993 году в стране не осталось никого, кто мог бы составить Ельцину сколько-нибудь серьезную политическую оппозицию. Принятая в том же году конституция законодательно закрепила почти абсолютную власть президента.
Но воспользоваться этим Ельцин не смог. Чтобы после горбачевской реформации и последующего всенародного отвяза установить в России систему единоличной власти, надо было пролить столько крови, что куда там Сталину. А ельцинский, с позволения сказать, режим с одной Чечней справиться не может. Да и, честно говоря, Ельцин сам по себе не тоталитарный человек и уж тем более не из тех, кто способен по колено в крови шагать.
Но если бы даже Ельцину удалось подчинить себе госаппарат сверху до низу и уничтожить недружественную политэлиту, все равно бы он не стал царем. Потому что над ним ни Бога, ни даже Ленина нет. Да и страна в общем и целом неверующая ни во что. Так что, сколько бы Ельцин ни ощущал себя царем Борисом и ни надувал щеки -- все это туфта, ничей он не помазанник и все равно его будут показывать в "Куклах".
Царей в "Куклах" не показывают -- представьте себе Сталина, окарикатуренного в тогдашних СМИ.
Девять граммов в сердце.
Forza, Italia!
Смешно, когда о сталинском и послесталинском временах говорят как об эпохе Большого Стиля. Это полная чушь. Не было никакого большого стиля, а были большие политические понты, которые дороже жизни.
Но времена переменились. Теперь осталось слишком мало людей, готовых отдать жизнь ради чьих-то политических надобностей. Сколько ни объявляй по ОРТ чеченскую войну Отечественной, сколько, однако, ни заводи "Вставай страна огромная" -- дураков нынче нет, государство -- это они.
Пожалуйста, не просите налоги.
При этом почему-то все хотят порядка.
В Италии раз тоже захотели порядка. И то, итальянские люди устали от всеохватной мафии и тотальной коррупции. И тогда была объявлена спецоперация "Чистые руки". Сколько она продолжалась -- два года, три, четыре? Чиновников по всей Италии пересажали множество -- дело-то нехитрое, искать особо не надо, там, как у нас, все воруют и берут. Но стали происходить странные вещи. Государственная машина начала давать сбои, а затем и вовсе забуксовала. Почти остановилось делопроизводство, исполнительная система превратилась в неисполнительную, на бытовом уровне итальянцы бегали со своими бумажками как тараканы из конторы в контору без всякой пользы.
А зачем? Зачем чиновнику работать, если нельзя брать? В Италии именно так вопрос стоит, Сталина на них нет. Тогда инициаторы "Чистых рук" крепко задумались и догадались, что, борясь с коррупцией, они подрывают сами основы итальянского государства. Операцию быстро свернули, и все мало-помалу пошло на лад.
Так что Гавриил Попов в бытность свою московским мэром был не так уж не прав, когда предложил узаконить взятки. Мэр-то он был так себе, но человек умный. Тогда все подумали, что дурак. А он, наоборот, умный.
Потому что в новой России почти все как в Италии. Государство держится на воровстве и коррупции -- раз. Недоразвитая экономика -- два. Политическая пестрота -- три. Продвинутый север и отсталый юг -- четыре. Правительства меняются, как носки,-- пять. Проблемы с сепаратизмом -- шесть. У них Сицилия, у нас Чечня -- семь. У них Венеция, у нас Питер -- восемь. И даже своя вечно падающая башня у нас есть, Башня Сюямбеке в Казани,-- девять.
У нас, по большому счету, нет ничего общего ни с Америкой, ни с Германией, ни с Англией, ни даже с Францией. Основатель пропавшего в нетях "Гермеса" г-н Неверов был не прав -- Россия не станет процветающей страной. Если ей все же суждено развиваться в соответствии с либеральными традициями, маяк нам -- Италия, и то с поправкой на огромность пространств.
А если нет?
Если возникнет какой-нибудь харизматический фашизоид, последователь сталинской модификации царизма? Кстати, ничего невозможного нет. Вон в свете последних решений касательно российско-белорусского объединения перед нами отчетливо замаячил Александр Лукашенко, тоже вполне однозначный пингвин сталинской кладки с уклоном в брежневский "развитой социализм".
Лукашенко не Ельцин, он стесняться не будет. Не факт, что у него получится, но вдруг? Вдруг у кремлевских реформаторов и их наследников и дальше ничего не выйдет -- не век же Чечню воевать, надо как-то жизнь устраивать по итальянской модели. Вдруг доустраиваются до того, что народ и в самом деле возьмет и, когда придет время, выберет себе Лукашенко вместо всех этих нынешних левых, правых, центристов и прочих политических онанистов? А где народ, там и армия. А как выразился великий кормчий Китая Мао Цзэдун, винтовка рождает власть.
Какую хочешь, такую и родит.
Смертельный номер
Предположим, проблема тотальной власти гипотетическим новым царем будет решена. Однако с "монаршей" легитимностью опять же возникнут проблемы. С религией в ее настоящем понимании на этой части суши, похоже, разобрались раз и навсегда. С коммунизмом тоже покончено. Чьим же помазанником себя объявлять?
Беда в том, что освящающая царство идея должна быть по возможности всеобщей. Например, узко национальная идея не подойдет. Потому что, скажем, русская идея может не понравиться башкирам, а, в свою очередь, идея башкирская вряд ли обрадует русских. Царь, как и Бог, должен быть один для всех. Для монархии потребна идея наднациональная.
Вообще, до сих пор по-настоящему наднациональных идей буквально было раз, два и обчелся. И обе, кстати, упираются во всеобщее равенство. Религия -- в равенство людей перед Богом. Коммунизм -- тот вообще в чистое равенство. Ни то, ни другое, как уже было сказано, в РФ не канает.
Так что тому, кто соберется стать русским царем в XXI веке, придется крепко поломать голову.
Одно предложение есть уже сейчас -- эта идея способна претендовать на звание самой наднациональной.
Нервных просят выйти вон.
Значит, так.
Люди -- единственные на земле, кто осознает таинство смерти. Поэтому, кроме людей, никто не хоронит своих мертвецов. Живые хоронят мертвых, и каждый надеется, что и его похоронят по-человечески.
Чем больше по-человечески, тем лучше.
Дальше все просто. Нужно объявить целью жизни равенство в смерти. Это будет такая же утопия, как классический марксизм с его потребительским равенством. Но, как и в реальном коммунизме, важен не сам идеал, а дорога к нему.
Короче, надо обязательно заставить людей поверить, что светлое будущее всего человечества -- это на самом деле не что иное, как единообразные для всех похороны по высшему разряду. К этому нужно будет стремиться, и стремиться всегда, как в свое время к идеальному коммунизму. А по ходу дела каждый станет получать, что называется, по труду в соответствии с накопленным в ходе жизни рейтингом.
Это будет неслабый стимул.
Самых лучших повезут хоронить в золотых катафалках и положат в пантеоны из кареррского мрамора.
Кто немного недотянул -- удостоятся катафалка серебряного и усыпальницы из мрамора попроще.
Просто добросовестных работников и хороших людей отправят на "шестисотых" и упокоят в гранитных стенах.
Тех, кто звезд с неба не хватал, но и в плохом не был замечен, ждет пристойная могила на ухоженном кладбище.
Для антисоциальных типов всех мастей -- общая яма без гроба.
И уж самое последнее говно будет после смерти насажено на кол и выставлено для всенародного поругания на специальных площадях.
Ежу понятно, что при таком раскладе каждый россиянин станет жить и работать так, чтобы, померев, как минимум не выглядеть в глазах соседей полным идиотом.
Стоит ли говорить, что для обеспечения такого уклада и скрупулезного подсчета мортальных рейтингов понадобится абсолютно тоталитарная, полицейская система, где каждый житель будет как прозрачный мотылек на шершавой ладони государства. В свою очередь, государство обязательно научит жителей (еще и не тому учили) считать такой порядок вещей в высшей степени справедливым. А тот, кто сосредоточит в своих руках управление и сделается гарантом этой высшей справедливости, тот и будет новым русским царем, помазанником смерти.
Сталин был человек с фантазией. Я думаю, ему бы понравилось.
21 декабря Иосифу Сталину исполнилось бы 120 лет. В принципе, люди столько живут, если повезет. Но Сталину не повезло, и он прожил всего 74 года.К вопросу о зооантропологии
В чем Сталину повезло, так это в том, что Ленин вовремя умер.
Проживи Ленин еще с десяток лет -- и неизвестно, где был бы Сталин и был бы он вообще. Потому что Ленин сильно Сталина не любил, разного поля они были ягоды.
Один был человек европейского воспитания, образованный, интеллектуал и прагматик. Другой -- чистый византиец, образованностью не отличался, умных презирал и побаивался, а ход истории понимал, скорее, интуитивно, сердцем.
Короче, в плане мироздания Ленин и Сталин были ориентированы на разные базовые константы. Как белые медведи и пингвины.
Важнейший, с точки зрения устройства жизни, вопрос: почему в Арктике, на Северном полюсе, живут белые медведи, а пингвины не живут -- и наоборот, почему в Антарктиде, на Южном полюсе, обитают пингвины, а белых медведей, хоть сколько иди, ни одного не встретишь? Почему их так природа развела -- ведь условия для жизни и там, и там одинаковые?
Потому что развела их не сама природа, а ее программное обеспечение, некий изначальный soft. Дело в том, что деление мира на Запад и Восток -- это игра человеческого ума и основа, скорее, современной геополитики, нежели мироустройства. Север и Юг -- вот основа мироздания и его базовые константы, взаимно враждующие, между прочим. И как метро ездит за счет разности электрических потенциалов, так и мир существует из-за несоответствия друг другу Севера и Юга. Во всех их проявлениях, включая людей, находящихся под воздействием того или другого полюса.
Несмешение же белых медведей и пингвинов -- это вещественное напоминание перемешавшимся людям о том, что сколько ни переезжай с места на место, кому положено быть белым медведем, тот им и останется, и пингвин так и помрет пингвином.
Словом, люди-медведи -- это те, кто любят удовольствия, предпочитают демократический стиль и лобовые столкновения и не стесняются в случае чего открытого личного зверства. Люди-пингвины, скорее, аскеты, склонны к тоталитаризму и изощренному интриганству, а заплечные дела делают от имени других людей, при этом оставаясь в тени.
Ленин был белым медведем. Сталин был пингвин.
Мечтать вредно
Сталин слыл очень остроглазым человеком. Он умел видеть людей так глубоко и столь подробно, что скрыть от него что-либо было нельзя. Ленин это знал и боялся, а потому всегда ловчился держать от себя Сталина подальше. Но даже с расстояния Сталин сумел разглядеть в Ленине то, чего не увидели особо приближенные -- Бухарин, Рыков, Пятаков, Зиновьев, Каменев и пр.
Сталин увидел, что к концу жизни Ленин растерялся. Растеряться Ленину было отчего. Ленин верил Марксу как Богу. Маркс же учил, что после коммунистической революции революционное творчество освобожденных масс приведет, кроме прочих частностей, к двум главным вещам, без которых дальнейшее построение коммунального общества просто невозможно: отмиранию государства и уничтожению социального неравенства.
Году к 1922--1923-му выяснилось, что революционное творчество масс вылилось в обыкновенное революционное хамство, что социальное неравенство и не думает уничтожаться, а государство, вместо того чтобы отмереть, вынуждено укрепляться как никогда раньше, чтобы противостоять революционному хамству жителей и нешуточной внешней контрреволюционной угрозе. Таким образом, круг замкнулся, и как его разомкнуть, чтобы хоть как-то приблизить получившийся результат к тому, что изображено на марксовых скрижалях, было непонятно.
И все эти метания: то военный коммунизм, то НЭП, то попытки реорганизовать Рабкрин -- все это было лишь сущностным отображением ленинской душевной сумятицы. При всем при том Ленин, по своей "северной" морфологии, догматиком не был, нос держал по ветру, и не исключено, что вся эта коммунизация Руси кончилась бы довольно скоро. Тем более что ленинские любимчики, все эти бухарины и рыковы, ортодоксальными коммунистами никогда не были и после смерти Ленина вполне могли бы повести страну к так называемому общественному социализму по нынешнему скандинавскому образцу.
Если бы не Сталин.
Сталин-то Марксу никогда не верил. Да он им особо и не увлекался. Более того, этот немецкий еврей был ему по-человечески противен. В конце концов, Сталин вообще тяготел к прикладной политике, предпочитая философии и политэкономии историю. Историю -- потому что политологию тогда еще не придумали, и Сталин, изучая деяния прошлых властителей, искал для себя приемлемые модели поведения.
Что он в итоге выискал, известно. Любимый персонаж Сталина, царь Иван Грозный, в управленческом обиходе пользовался несколькими весьма нехитрыми формулами. А именно. "Государство -- это я и карательные органы". "Все соратники -- потенциальные предатели". "Весь госаппарат -- дураки и сволочи". "Народ -- быдло". "Родственники -- только помеха".
Ну и при чем тут марксизм?
Так что Сталина, в отличие от Ленина, нестыковки между марксистской теорией и русской практикой ничуть не смутили. Он-то не был кремлевским мечтателем и вовремя понял, что коммунальное общество произрастает вовсе необязательно из марксизма, но из любой тоталитарной идеи. Что касается собственно марксизма, то надо с ним не носиться как курица с яйцом, а приспосабливать его к имеющимся обстоятельствам. Тем более что содержащаяся там идея мировой революции создает головокружительную перспективу всемирной власти. А пока надо строить реальный коммунизм из того материала, который есть под рукой.
А Ленин -- что Ленин, при чем тут Ленин, он умер в 1924 году.
Царская охота пуще неволи
Сталин к тому времени уже около двух лет возглавлял ленинскую Коммунистическую партию. Живой Ленин был ему совсем не нужен. Но мертвый Ленин был ох как нужен Сталину.
Чем дальше, тем больше Сталин понимал, что кому-то здесь и сейчас суждено стать не кем иным, как новым русским царем, потому что многовековую мечту народа о добром и справедливом царе невозможно изжить никакими революциями. А если так, то почему этим кем-то не может быть он, Сталин? Сталин чувствовал, что способен всецело подчинить себе шатающийся после смерти Ленина госаппарат, но сделаться именно царем, именно отцом народов -- вот была задача. А для этого нужно еще кое-что, чего у Сталина в помине не было.
Дело в том, что главная составляющая монаршей легитимности -- это причастность монарха к самому Богу. Царь -- это помазанник Божий, он правит от имени Бога, он вне критики и выше закона (отсюда, например, его право единолично миловать приговоренных к казни). Но для того, чтобы царь воспринимался именно так, народ должен быть сильно верующим, а церковь -- основополагающей государственной институцией. Большевики же Бога отменили, а церковь разгромили и ограбили. На воинствующем атеизме царем не станешь.
Тут-то и понадобился Ленин. И марксизму было найдено главное применение. Ленина объявили коммунистическим Богом, а марксизм-ленинизм стал новой религией. Для особой устойчивости эта конструкция была подкреплена добрым чекистским наганом.
При этом о Ленине толком никто ничего не знал. Так это и хорошо -- о Боге, по большому счету, тоже известно лишь то, что он носитель абсолютного знания, о котором простому землянину и думать-то смертельно опасно.
Поэтому про марксизм знали еще меньше, чем про Ленина. Но было же сказано: "Учение Маркса правильно, потому что оно верно". При Сталине вслух усомниться в этом было нельзя (наган!). Да и сомневающихся-то особо не было -- сомневаться можно только в том, что знаешь. Просто верили, и все -- вся система воспитания и образования была нацелена на то, чтобы укрепить людей в этой вере.
А Сталин?
Сталин был, безусловно, добрым царем. Он заставил людей быстро построить большие заводы, где эти же люди получили работу, а также бесплатные школы, больницы, парки культуры и почти бесплатные санатории и дома отдыха. О том, что за все это можно платить, но при этом зарабатывать так, что еще и останется, люди просто не догадывались. И поэтому были почти счастливы.
Сталин был справедливым царем. Он пачками сажал и расстреливал управленцев, от чего народ просто тащился, потому что везде и во все времена простой труженик знает: все начальники сволочи. Правда, Сталин сажал и расстреливал и простых тружеников. Но тут срабатывала вечная психология обывателя, задавленного государством: мол, наверху не дураки сидят, зря у нас не сажают, дыма без огня не бывает и т.п. Когда же дело касалось тебя самого, мысль опять же шла по накатанной колее, дескать, опять же начальники сволочи, а Сталин добрый, просто его дурят.
Тем более что Сталин, в отличие от Ленина, не писал единолично приказов типа "расстрелять для устрашения мерзавцев столько-то негодяев". Сталин, как настоящий пингвин, давил людей, сам при этом оставаясь в тени.
Вообще, Сталин, похоже, был, как теперь говорят, крепкий хозяйственник. Если бы он строил капитализм, он бы построил такой капитализм, что, мама моя,-- никакой Америке не снилось. Но он-то строил коммунизм и построил -- настоящий реальный коммунизм, о котором не догадывался Маркс и которого так забоялся Ленин. А Сталин не забоялся, потому что понимал, что это-то и есть единственно возможный коммунизм и другого не может быть.
Другое называется по-другому.
Без царя в голове
В чем Сталин не прав, так это в том, что не подготовил себе наследника. Не оказалось на подхвате человека, который после смерти царя по праву унаследовал бы коммунистический престол и занялся бы коммунизацией в мировом масштабе, о чем мечтал и к чему всю жизнь готовился Сталин.
Более того, высокое кровяное давление сталинской политики так утомило, в первую очередь высшую номенклатуру, что на место Сталина политбюро выдвинуло его антипода Никиту Хрущева.
Сталин над Хрущевым смеялся, заставлял напиваться и плясать вприсядку.
Хрущев в отместку уничтожил главное творение Сталина -- коммунистический царизм, обозвав его культом личности. Следом появился Леонид Брежнев. Он окончательно раскрутил завернутые Сталиным гайки и вполне естественно, что за ним, после непродолжительных гонок на лафетах по Красной площади, пришел Михаил Горбачев. Он-то и отменил главную составляющую сталинской коммунистической монархии -- Ленина и марксизм-ленинизм.
Первым после Сталина, кто почувствовал себя царем, был Борис Ельцин. Над ним не было никакого политбюро, а с расстрелом хасбулатовского Верхсовета в 1993 году в стране не осталось никого, кто мог бы составить Ельцину сколько-нибудь серьезную политическую оппозицию. Принятая в том же году конституция законодательно закрепила почти абсолютную власть президента.
Но воспользоваться этим Ельцин не смог. Чтобы после горбачевской реформации и последующего всенародного отвяза установить в России систему единоличной власти, надо было пролить столько крови, что куда там Сталину. А ельцинский, с позволения сказать, режим с одной Чечней справиться не может. Да и, честно говоря, Ельцин сам по себе не тоталитарный человек и уж тем более не из тех, кто способен по колено в крови шагать.
Но если бы даже Ельцину удалось подчинить себе госаппарат сверху до низу и уничтожить недружественную политэлиту, все равно бы он не стал царем. Потому что над ним ни Бога, ни даже Ленина нет. Да и страна в общем и целом неверующая ни во что. Так что, сколько бы Ельцин ни ощущал себя царем Борисом и ни надувал щеки -- все это туфта, ничей он не помазанник и все равно его будут показывать в "Куклах".
Царей в "Куклах" не показывают -- представьте себе Сталина, окарикатуренного в тогдашних СМИ.
Девять граммов в сердце.
Forza, Italia!
Смешно, когда о сталинском и послесталинском временах говорят как об эпохе Большого Стиля. Это полная чушь. Не было никакого большого стиля, а были большие политические понты, которые дороже жизни.
Но времена переменились. Теперь осталось слишком мало людей, готовых отдать жизнь ради чьих-то политических надобностей. Сколько ни объявляй по ОРТ чеченскую войну Отечественной, сколько, однако, ни заводи "Вставай страна огромная" -- дураков нынче нет, государство -- это они.
Пожалуйста, не просите налоги.
При этом почему-то все хотят порядка.
В Италии раз тоже захотели порядка. И то, итальянские люди устали от всеохватной мафии и тотальной коррупции. И тогда была объявлена спецоперация "Чистые руки". Сколько она продолжалась -- два года, три, четыре? Чиновников по всей Италии пересажали множество -- дело-то нехитрое, искать особо не надо, там, как у нас, все воруют и берут. Но стали происходить странные вещи. Государственная машина начала давать сбои, а затем и вовсе забуксовала. Почти остановилось делопроизводство, исполнительная система превратилась в неисполнительную, на бытовом уровне итальянцы бегали со своими бумажками как тараканы из конторы в контору без всякой пользы.
А зачем? Зачем чиновнику работать, если нельзя брать? В Италии именно так вопрос стоит, Сталина на них нет. Тогда инициаторы "Чистых рук" крепко задумались и догадались, что, борясь с коррупцией, они подрывают сами основы итальянского государства. Операцию быстро свернули, и все мало-помалу пошло на лад.
Так что Гавриил Попов в бытность свою московским мэром был не так уж не прав, когда предложил узаконить взятки. Мэр-то он был так себе, но человек умный. Тогда все подумали, что дурак. А он, наоборот, умный.
Потому что в новой России почти все как в Италии. Государство держится на воровстве и коррупции -- раз. Недоразвитая экономика -- два. Политическая пестрота -- три. Продвинутый север и отсталый юг -- четыре. Правительства меняются, как носки,-- пять. Проблемы с сепаратизмом -- шесть. У них Сицилия, у нас Чечня -- семь. У них Венеция, у нас Питер -- восемь. И даже своя вечно падающая башня у нас есть, Башня Сюямбеке в Казани,-- девять.
У нас, по большому счету, нет ничего общего ни с Америкой, ни с Германией, ни с Англией, ни даже с Францией. Основатель пропавшего в нетях "Гермеса" г-н Неверов был не прав -- Россия не станет процветающей страной. Если ей все же суждено развиваться в соответствии с либеральными традициями, маяк нам -- Италия, и то с поправкой на огромность пространств.
А если нет?
Если возникнет какой-нибудь харизматический фашизоид, последователь сталинской модификации царизма? Кстати, ничего невозможного нет. Вон в свете последних решений касательно российско-белорусского объединения перед нами отчетливо замаячил Александр Лукашенко, тоже вполне однозначный пингвин сталинской кладки с уклоном в брежневский "развитой социализм".
Лукашенко не Ельцин, он стесняться не будет. Не факт, что у него получится, но вдруг? Вдруг у кремлевских реформаторов и их наследников и дальше ничего не выйдет -- не век же Чечню воевать, надо как-то жизнь устраивать по итальянской модели. Вдруг доустраиваются до того, что народ и в самом деле возьмет и, когда придет время, выберет себе Лукашенко вместо всех этих нынешних левых, правых, центристов и прочих политических онанистов? А где народ, там и армия. А как выразился великий кормчий Китая Мао Цзэдун, винтовка рождает власть.
Какую хочешь, такую и родит.
Смертельный номер
Предположим, проблема тотальной власти гипотетическим новым царем будет решена. Однако с "монаршей" легитимностью опять же возникнут проблемы. С религией в ее настоящем понимании на этой части суши, похоже, разобрались раз и навсегда. С коммунизмом тоже покончено. Чьим же помазанником себя объявлять?
Беда в том, что освящающая царство идея должна быть по возможности всеобщей. Например, узко национальная идея не подойдет. Потому что, скажем, русская идея может не понравиться башкирам, а, в свою очередь, идея башкирская вряд ли обрадует русских. Царь, как и Бог, должен быть один для всех. Для монархии потребна идея наднациональная.
Вообще, до сих пор по-настоящему наднациональных идей буквально было раз, два и обчелся. И обе, кстати, упираются во всеобщее равенство. Религия -- в равенство людей перед Богом. Коммунизм -- тот вообще в чистое равенство. Ни то, ни другое, как уже было сказано, в РФ не канает.
Так что тому, кто соберется стать русским царем в XXI веке, придется крепко поломать голову.
Одно предложение есть уже сейчас -- эта идея способна претендовать на звание самой наднациональной.
Нервных просят выйти вон.
Значит, так.
Люди -- единственные на земле, кто осознает таинство смерти. Поэтому, кроме людей, никто не хоронит своих мертвецов. Живые хоронят мертвых, и каждый надеется, что и его похоронят по-человечески.
Чем больше по-человечески, тем лучше.
Дальше все просто. Нужно объявить целью жизни равенство в смерти. Это будет такая же утопия, как классический марксизм с его потребительским равенством. Но, как и в реальном коммунизме, важен не сам идеал, а дорога к нему.
Короче, надо обязательно заставить людей поверить, что светлое будущее всего человечества -- это на самом деле не что иное, как единообразные для всех похороны по высшему разряду. К этому нужно будет стремиться, и стремиться всегда, как в свое время к идеальному коммунизму. А по ходу дела каждый станет получать, что называется, по труду в соответствии с накопленным в ходе жизни рейтингом.
Это будет неслабый стимул.
Самых лучших повезут хоронить в золотых катафалках и положат в пантеоны из кареррского мрамора.
Кто немного недотянул -- удостоятся катафалка серебряного и усыпальницы из мрамора попроще.
Просто добросовестных работников и хороших людей отправят на "шестисотых" и упокоят в гранитных стенах.
Тех, кто звезд с неба не хватал, но и в плохом не был замечен, ждет пристойная могила на ухоженном кладбище.
Для антисоциальных типов всех мастей -- общая яма без гроба.
И уж самое последнее говно будет после смерти насажено на кол и выставлено для всенародного поругания на специальных площадях.
Ежу понятно, что при таком раскладе каждый россиянин станет жить и работать так, чтобы, померев, как минимум не выглядеть в глазах соседей полным идиотом.
Стоит ли говорить, что для обеспечения такого уклада и скрупулезного подсчета мортальных рейтингов понадобится абсолютно тоталитарная, полицейская система, где каждый житель будет как прозрачный мотылек на шершавой ладони государства. В свою очередь, государство обязательно научит жителей (еще и не тому учили) считать такой порядок вещей в высшей степени справедливым. А тот, кто сосредоточит в своих руках управление и сделается гарантом этой высшей справедливости, тот и будет новым русским царем, помазанником смерти.
Сталин был человек с фантазией. Я думаю, ему бы понравилось.
АЛЕКСАНДР АНИН
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
