30.07.2001 00:00 Еженедельный журнал «Профиль»

Архивная публикация 2001 года: "Неполитическая кухня Елены Мизулиной"

В августе депутат Государственной думы, заместитель председателя комитета по законодательству Елена Мизулина и ее супруг отметят серебряную свадьбу. Мизулина говорит, что одного слова ее мужа будет достаточно, чтобы она навсегда ушла из большой политики.Елена Мизулина: С будущим мужем мы вместе поступали в Ярославский университет на юридический факультет. Я обратила внимание на Михаила еще на консультациях перед вступительными экзаменами: он задавал очень умные вопросы. И я, грешным делом, подумала: уж лучше бы он "срезался", не выдержать мне такой конкуренции. Конкурс был 21 человек на место. К счастью, мы оба поступили и оказались в одной группе. Я влюбилась в Мишу, что, впрочем, тщательно скрывала.
Наталья Щербаненко: Почему? Михаил не обращал на вас внимания?
Е.М.: Честно говоря, я себя считала некрасивой девушкой. Еще в школе учителя говорили мне: "Ты, Лена, замуж никогда не выйдешь, слишком умная". Я действительно очень много занималась, читала -- мальчишкам серьезные девушки обычно не нравятся, они боятся рядом с ними выглядеть недотепами. Это я потом поняла, а тогда относила их невнимание к своей внешности. Я вообще слишком самокритично к себе отношусь.
Н.Щ.: А когда вы почувствовали встречное движение?
Е.М.: После первого курса Миша уехал бойцом стройотряда в Якутию, а девушки остались в Ярославле и организовали свой стройотряд. В Мишу были влюблены многие девчонки и перед его отъездом обещали писать письма. В результате писала только я. Он потом вспоминал, что обратил на меня внимание, читая эти письма.
Н.Щ.: То есть вы ему писали, как Татьяна -- Онегину?
Е.М.: Нет, что вы! Я писала не о чувствах, а о жизни, о нашей работе в отряде. Потом еще три года мы дружили: у Миши замечательные родители, однокурсники были желанными гостями у них дома и на даче.
Н.Щ.: А когда вы свадьбу сыграли?
Е.М.: После четвертого курса. Миша смеется, что это не он меня, а я его выбрала. Ссылается на классиков, на Льва Толстого -- женщина должна выбирать себе мужчину. Мне казалось, что все, что происходит со мной, нереально. После свадьбы я почувствовала себя счастливым человеком, мне было очень хорошо замужем.
Н.Щ.: Вам легко давалось домашнее хозяйство?
Е.М.: В семье у мужа существует культ матери -- моя свекровь такое уважение и любовь заслужила. Она, например, очень хорошо шила. И Михаил с максимализмом, присущим молодым людям, был абсолютно убежден, что все женщины должны уметь шить. Я закончила двухгодичные курсы кройки и шитья и освоила это мастерство. Это мне, кстати, в будущем очень пригодилось. Я и себя, и семью обшивала и даже немного подрабатывала этим.
Н.Щ.: Какие у вас с мужем семейные традиции?
Е.М.: С самого начала у нас повелось: если кто-то уезжает по делам, другой встречает его накрытым столом и каким-нибудь сюрпризом. К возвращению мужа из командировок я то шторы дома меняла, то новое макраме плела. Еще мы с мужем с удовольствием делали ремонт.
Н.Щ.: Помилуйте, Елена Борисовна! Ремонт -- это стихийное бедствие!
Е.М.: Мы довольно долго жили в общежитии, потом снимали квартиры. Вдвоем белили потолки, клеили обои -- нам нравилось заниматься обустройством нашего дома.
Н.Щ.: Вы, должно быть, завидная хозяйка?
Е.М.: Я специалист по домашним заготовками. У нас круглый год был богатый стол, у родственников и друзей собирала рецепты: маринованные грибы, перцы, баклажаны, огурчики -- всего не перечислишь! Каждое воскресенье обязательно пекла пироги.
Н.Щ.: А почему вы об этом говорите в прошедшем времени?
Е.М.: Потому что, когда восемь лет назад я стала депутатом, времени на дом остается, к сожалению, гораздо меньше.
Н.Щ.: Вернемся немного назад. У вас двое детей. Они не мешали вашей карьере?
Е.М.: Коленька родился, когда я заканчивала университет. Меня распределили на кафедру теории и права лаборантом. В декрете с сыном я провела всего десять месяцев, мне было как-то неловко: взяли на работу молодого специалиста, а он сразу в декрет.
Н.Щ.: Работа не мешала полноценному общению с сыном?
Е.М.: Я поступила в аспирантуру, и по четвергам у нас был "библиотечный" день. В этот день я не водила сына в садик. Мы договорились, что он будет тихонечко сам играть, пока мама работает с книгами, а потом у меня будет перерыв и мы с ним поиграем. Он иногда подходил на цыпочках и спрашивал шепотом: "Ну что, перерыв скоро?"
Н.Щ.: Муж занимался ребенком?
Е.М.: Миша где-то вычитал про японскую методику обучения чтению, развивающему зрительную память. Вся стена над кроватью нашего малыша была увешана картинками со словами. В два года он научился читать, а в шесть лет мы записали его в читальный зал городской библиотеки.
Н.Щ.: А чем сейчас занимается этот вундеркинд?
Е.М.: Коле 23 года, он окончил юридический факультет МГИМО, владеет тремя языками. Сейчас учится в магистратуре по специальности "международное право". Целый год он жил в Копенгагене, работал ассистентом-исследователем в Европейской ассамблее по безопасности и сотрудничеству.
Н.Щ.: То есть сын -- ваш единомышленник?
Е.М.: Конечно. Я ведь член Парламентской ассамблеи ОБСЕ, заместитель председателя комитета по гуманитарным вопросам, демократии и правам человека. Коля, когда есть возможность, ездит на заседания вместе со мной, помогает вести переписку.
Н.Щ.: В 23 года молодым людям, даже нацеленным на карьеру, все-таки пора думать и о личной жизни.
Е.М.: В Дании Коля познакомился с испанской девушкой Патрицией, она магистр политических наук. Уже два года они встречаются. Мне выбор Коли очень нравится: Патриция с большим уважением относится к его стремлению получить хорошее образование. Она учит русский язык.
Н.Щ.: Расскажите, пожалуйста, про дочку. Чем она занимается?
Е.М.: Катеньке было всего 9 лет, когда я стала депутатом. К сожалению, в ее взрослении я не принимала активного участия -- Катю воспитывали папа и бабушки. Я обязательно приезжала в Ярославль на выходные, но этого нам, конечно, не хватало. Катя очень скучала, но не обижалась, что мама так много работает. В этом году она закончила школу и будет заниматься художественным дизайном. Катя -- домашняя девочка, очень хозяйственная, в меня.
Н.Щ.: Елена Борисовна, а почему так сложно решался жилищный вопрос? Вы разве не могли жить всей семьей в Москве?
Е.М.: Мне казалось, что нельзя злоупотреблять служебным положением: я не брала служебную квартиру, жила в гостинице. Кроме того, осев в столице, я оторвалась бы от жизни округа. А бывая в Ярославле каждую неделю, я знала все в мелочах. Год назад семья наконец воссоединилась: мы с мужем, наши дети и моя мама живем в служебной квартире в "депутатском доме" на улице Улофа Пальма.
Н.Щ.: В Ярославль теперь не ездите?
Е.М.: Ездим каждые выходные. Ярославское шоссе знаю наизусть: 102 поворота, 12 постов милиции.
Н.Щ.: Вас не мучила совесть, что карьера "обкрадывает" семью?
Е.М.: Сколько бы я ни работала, я всегда должна была быть уверена: мой дом ухоженный и накормленный. Я, правда, всегда мечтала поболтать с девушками, которые сидели на скамейках, качая коляски. Но этого так и не получилось, свободного времени не нашлось.
Н.Щ.: В некоторых семьях между мужем и женой возникает конкуренция. Вы с этим столкнулись?
Е.М.: Соперничества в нашей семье никогда не было. Напротив, когда муж работал над кандидатской диссертацией, я ему помогала: печатала, редактировала. Когда защищалась я, так же точно помогал он. В 1991 году я первой защитила докторскую. Многие знакомые недоумевали, как же мужчина мог вперед пропустить жену, а мы с Мишей даже не понимали, что в этом особенного.
Н.Щ.: Чем занимается ваш муж?
Е.М.: Миша был деканом факультета общественных наук Ярославского университета, а сейчас преподает в Российской академии государственной службы при президенте РФ.
Н.Щ.: Узнав, что вы баллотируетесь в депутаты, супруг не стал возражать?
Е.М.: Напротив. Он был руководителем моего избирательного штаба.
Н.Щ.: Михаил Юрьевич, неужели вам не страшно было отпускать жену в политическое плавание? Вы не боялись, что там, где начинается политика, кончается семья?
Михаил Мизулин: Я знал, что для Лены семья -- это святое. У нее талант обустраивать пространство. Даже проводя одну ночь в поезде, Лена создает в купе уют, стелет свои салфеточки, ставит цветы. Конечно, наш патриархальный уклад был несколько нарушен. Но мне кажется важным, что Лена смогла реализовать себя как юрист-профессионал.
Н.Щ.: А к успеху жену не ревновали?
М.М.: В нашем случае Лена игрок, а я -- тренер. Который только радуется успехам.
Н.Щ.: Елена Борисовна, муж вас балует?
Е.М.: Время от времени он приносит мне легкий завтрак в постель -- кофе и йогурт.
Н.Щ.: Каково вам, женщине, на равных вести борьбу с мужчинами-политиками?
Е.М.: Я категорически против так называемого женского фактора в политике. Если хоть раз позволишь себе кокетство, с тобой больше никто не будет разговаривать на равных. К женщине у власти традиционно относятся снисходительно, и только сильные личности, как Маргарет Тэтчер, например, смогли заставить мужчин разговаривать с ними не сверху вниз.
Я возглавляла рабочую группу по разработке принятого недавно нового проекта Уголовно-процессуального кодекса. Борьба за него была жесткой, и я очень рада, что нам удалось его отстоять.
Н.Щ.: А в семье вы тоже отстаиваете свое?
Е.М.: Много лет назад, когда мы еще жили в общежитии, на кухне висел агитплакат. На нем были изображены мужчина и женщина, кричащие друг на друга, и подпись: "80% нервных заболеваний связано с неумением улаживать семейные конфликты". Маленький Коля как-то в шутку сказал дедушке: "Это мама с папой диссертацию обсуждают". Мы никогда не кричали друг на друга, но споры по научным вопросам вели яростные. В профессиональных делах мы с мужем друг у друга первые и крайне критичные рецензенты. А что касается бытовых вопросов... Нам так хорошо вместе, что поводов для споров просто не возникает. У нас вся семья дружная: недавно моя мама и мама Миши вместе были в санатории, так там никто поверить не мог, что теща и свекровь могут быть так дружны.
Н.Щ.: Что помогает вам отключаться от рабочих проблем?
Е.М.: Моя семья и домашние заботы. Я вяжу скатерти, вожусь с нашим любимцем -- экзотическим гладкошерстным котом. Я, кстати, коллекционирую кошек. А когда была членом фракции "Яблоко", начала собирать яблоки.
Н.Щ.: А почему ушли от Явлинского?
Е.М.: Я не вижу у этой партии политического будущего.
Н.Щ.: Елена Борисовна, если муж скажет вам, что пора уходить из политики и заниматься домом, вы послушаетесь его?
Е.М.: Конечно!

Наталья Щербаненко: Почему? Михаил не обращал на вас внимания?

Е.М.: Честно говоря, я себя считала некрасивой девушкой. Еще в школе учителя говорили мне: "Ты, Лена, замуж никогда не выйдешь, слишком умная". Я действительно очень много занималась, читала -- мальчишкам серьезные девушки обычно не нравятся, они боятся рядом с ними выглядеть недотепами. Это я потом поняла, а тогда относила их невнимание к своей внешности. Я вообще слишком самокритично к себе отношусь.

Н.Щ.: А когда вы почувствовали встречное движение?

Е.М.: После первого курса Миша уехал бойцом стройотряда в Якутию, а девушки остались в Ярославле и организовали свой стройотряд. В Мишу были влюблены многие девчонки и перед его отъездом обещали писать письма. В результате писала только я. Он потом вспоминал, что обратил на меня внимание, читая эти письма.

Н.Щ.: То есть вы ему писали, как Татьяна -- Онегину?

Е.М.: Нет, что вы! Я писала не о чувствах, а о жизни, о нашей работе в отряде. Потом еще три года мы дружили: у Миши замечательные родители, однокурсники были желанными гостями у них дома и на даче.

Н.Щ.: А когда вы свадьбу сыграли?

Е.М.: После четвертого курса. Миша смеется, что это не он меня, а я его выбрала. Ссылается на классиков, на Льва Толстого -- женщина должна выбирать себе мужчину. Мне казалось, что все, что происходит со мной, нереально. После свадьбы я почувствовала себя счастливым человеком, мне было очень хорошо замужем.

Н.Щ.: Вам легко давалось домашнее хозяйство?

Е.М.: В семье у мужа существует культ матери -- моя свекровь такое уважение и любовь заслужила. Она, например, очень хорошо шила. И Михаил с максимализмом, присущим молодым людям, был абсолютно убежден, что все женщины должны уметь шить. Я закончила двухгодичные курсы кройки и шитья и освоила это мастерство. Это мне, кстати, в будущем очень пригодилось. Я и себя, и семью обшивала и даже немного подрабатывала этим.

Н.Щ.: Какие у вас с мужем семейные традиции?

Е.М.: С самого начала у нас повелось: если кто-то уезжает по делам, другой встречает его накрытым столом и каким-нибудь сюрпризом. К возвращению мужа из командировок я то шторы дома меняла, то новое макраме плела. Еще мы с мужем с удовольствием делали ремонт.

Н.Щ.: Помилуйте, Елена Борисовна! Ремонт -- это стихийное бедствие!

Е.М.: Мы довольно долго жили в общежитии, потом снимали квартиры. Вдвоем белили потолки, клеили обои -- нам нравилось заниматься обустройством нашего дома.

Н.Щ.: Вы, должно быть, завидная хозяйка?

Е.М.: Я специалист по домашним заготовками. У нас круглый год был богатый стол, у родственников и друзей собирала рецепты: маринованные грибы, перцы, баклажаны, огурчики -- всего не перечислишь! Каждое воскресенье обязательно пекла пироги.

Н.Щ.: А почему вы об этом говорите в прошедшем времени?

Е.М.: Потому что, когда восемь лет назад я стала депутатом, времени на дом остается, к сожалению, гораздо меньше.

Н.Щ.: Вернемся немного назад. У вас двое детей. Они не мешали вашей карьере?

Е.М.: Коленька родился, когда я заканчивала университет. Меня распределили на кафедру теории и права лаборантом. В декрете с сыном я провела всего десять месяцев, мне было как-то неловко: взяли на работу молодого специалиста, а он сразу в декрет.

Н.Щ.: Работа не мешала полноценному общению с сыном?

Е.М.: Я поступила в аспирантуру, и по четвергам у нас был "библиотечный" день. В этот день я не водила сына в садик. Мы договорились, что он будет тихонечко сам играть, пока мама работает с книгами, а потом у меня будет перерыв и мы с ним поиграем. Он иногда подходил на цыпочках и спрашивал шепотом: "Ну что, перерыв скоро?"

Н.Щ.: Муж занимался ребенком?

Е.М.: Миша где-то вычитал про японскую методику обучения чтению, развивающему зрительную память. Вся стена над кроватью нашего малыша была увешана картинками со словами. В два года он научился читать, а в шесть лет мы записали его в читальный зал городской библиотеки.

Н.Щ.: А чем сейчас занимается этот вундеркинд?

Е.М.: Коле 23 года, он окончил юридический факультет МГИМО, владеет тремя языками. Сейчас учится в магистратуре по специальности "международное право". Целый год он жил в Копенгагене, работал ассистентом-исследователем в Европейской ассамблее по безопасности и сотрудничеству.

Н.Щ.: То есть сын -- ваш единомышленник?

Е.М.: Конечно. Я ведь член Парламентской ассамблеи ОБСЕ, заместитель председателя комитета по гуманитарным вопросам, демократии и правам человека. Коля, когда есть возможность, ездит на заседания вместе со мной, помогает вести переписку.

Н.Щ.: В 23 года молодым людям, даже нацеленным на карьеру, все-таки пора думать и о личной жизни.

Е.М.: В Дании Коля познакомился с испанской девушкой Патрицией, она магистр политических наук. Уже два года они встречаются. Мне выбор Коли очень нравится: Патриция с большим уважением относится к его стремлению получить хорошее образование. Она учит русский язык.

Н.Щ.: Расскажите, пожалуйста, про дочку. Чем она занимается?

Е.М.: Катеньке было всего 9 лет, когда я стала депутатом. К сожалению, в ее взрослении я не принимала активного участия -- Катю воспитывали папа и бабушки. Я обязательно приезжала в Ярославль на выходные, но этого нам, конечно, не хватало. Катя очень скучала, но не обижалась, что мама так много работает. В этом году она закончила школу и будет заниматься художественным дизайном. Катя -- домашняя девочка, очень хозяйственная, в меня.

Н.Щ.: Елена Борисовна, а почему так сложно решался жилищный вопрос? Вы разве не могли жить всей семьей в Москве?

Е.М.: Мне казалось, что нельзя злоупотреблять служебным положением: я не брала служебную квартиру, жила в гостинице. Кроме того, осев в столице, я оторвалась бы от жизни округа. А бывая в Ярославле каждую неделю, я знала все в мелочах. Год назад семья наконец воссоединилась: мы с мужем, наши дети и моя мама живем в служебной квартире в "депутатском доме" на улице Улофа Пальма.

Н.Щ.: В Ярославль теперь не ездите?

Е.М.: Ездим каждые выходные. Ярославское шоссе знаю наизусть: 102 поворота, 12 постов милиции.

Н.Щ.: Вас не мучила совесть, что карьера "обкрадывает" семью?

Е.М.: Сколько бы я ни работала, я всегда должна была быть уверена: мой дом ухоженный и накормленный. Я, правда, всегда мечтала поболтать с девушками, которые сидели на скамейках, качая коляски. Но этого так и не получилось, свободного времени не нашлось.

Н.Щ.: В некоторых семьях между мужем и женой возникает конкуренция. Вы с этим столкнулись?

Е.М.: Соперничества в нашей семье никогда не было. Напротив, когда муж работал над кандидатской диссертацией, я ему помогала: печатала, редактировала. Когда защищалась я, так же точно помогал он. В 1991 году я первой защитила докторскую. Многие знакомые недоумевали, как же мужчина мог вперед пропустить жену, а мы с Мишей даже не понимали, что в этом особенного.

Н.Щ.: Чем занимается ваш муж?

Е.М.: Миша был деканом факультета общественных наук Ярославского университета, а сейчас преподает в Российской академии государственной службы при президенте РФ.

Н.Щ.: Узнав, что вы баллотируетесь в депутаты, супруг не стал возражать?

Е.М.: Напротив. Он был руководителем моего избирательного штаба.

Н.Щ.: Михаил Юрьевич, неужели вам не страшно было отпускать жену в политическое плавание? Вы не боялись, что там, где начинается политика, кончается семья?

Михаил Мизулин: Я знал, что для Лены семья -- это святое. У нее талант обустраивать пространство. Даже проводя одну ночь в поезде, Лена создает в купе уют, стелет свои салфеточки, ставит цветы. Конечно, наш патриархальный уклад был несколько нарушен. Но мне кажется важным, что Лена смогла реализовать себя как юрист-профессионал.

Н.Щ.: А к успеху жену не ревновали?

М.М.: В нашем случае Лена игрок, а я -- тренер. Который только радуется успехам.

Н.Щ.: Елена Борисовна, муж вас балует?

Е.М.: Время от времени он приносит мне легкий завтрак в постель -- кофе и йогурт.

Н.Щ.: Каково вам, женщине, на равных вести борьбу с мужчинами-политиками?

Е.М.: Я категорически против так называемого женского фактора в политике. Если хоть раз позволишь себе кокетство, с тобой больше никто не будет разговаривать на равных. К женщине у власти традиционно относятся снисходительно, и только сильные личности, как Маргарет Тэтчер, например, смогли заставить мужчин разговаривать с ними не сверху вниз.

Я возглавляла рабочую группу по разработке принятого недавно нового проекта Уголовно-процессуального кодекса. Борьба за него была жесткой, и я очень рада, что нам удалось его отстоять.

Н.Щ.: А в семье вы тоже отстаиваете свое?

Е.М.: Много лет назад, когда мы еще жили в общежитии, на кухне висел агитплакат. На нем были изображены мужчина и женщина, кричащие друг на друга, и подпись: "80% нервных заболеваний связано с неумением улаживать семейные конфликты". Маленький Коля как-то в шутку сказал дедушке: "Это мама с папой диссертацию обсуждают". Мы никогда не кричали друг на друга, но споры по научным вопросам вели яростные. В профессиональных делах мы с мужем друг у друга первые и крайне критичные рецензенты. А что касается бытовых вопросов... Нам так хорошо вместе, что поводов для споров просто не возникает. У нас вся семья дружная: недавно моя мама и мама Миши вместе были в санатории, так там никто поверить не мог, что теща и свекровь могут быть так дружны.

Н.Щ.: Что помогает вам отключаться от рабочих проблем?

Е.М.: Моя семья и домашние заботы. Я вяжу скатерти, вожусь с нашим любимцем -- экзотическим гладкошерстным котом. Я, кстати, коллекционирую кошек. А когда была членом фракции "Яблоко", начала собирать яблоки.

Н.Щ.: А почему ушли от Явлинского?

Е.М.: Я не вижу у этой партии политического будущего.

Н.Щ.: Елена Борисовна, если муж скажет вам, что пора уходить из политики и заниматься домом, вы послушаетесь его?

Е.М.: Конечно!

НАТАЛЬЯ ЩЕРБАНЕНКО

Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».