Архивная публикация 2010 года: "ОТКРЫТЬ ДВЕРИ"
для вступления России в Североатлантический альянс Бывший федераль-ный канцлер Гельмут Шмидт с озабоченностью отме-чает, что многим из ныне действующих политиков недостает исторической эрудиции. Пожалуй, он мог бы добавить: пугающая потеря компетентности наблюдается и в политике безопасности или в вопросах стратегии. В Германии нет сколь-либо существенной дискуссии ни о завтрашнем дне НАТО, ни о его самовосприятии, ни о будущей стратегической концепции, ни о путях интеграции России в Североатлантический альянс. Берлин не только не исполняет функции генератора передовых идей, он в принципе не дает никаких импульсов для международных дебатов. Партнеров по альянсу это разочаровывает, кое-кто задается вопросом, как такое возможно: неужто немцы боятся дискуссии? Или же инновационные предложения им просто не по зубам?
Европейская безопасность по-прежнему на повестке дня; появление новых вызовов требует выработки ответов, отличных от прежних. Евроатлантическому пространству нужны внутренний мир, стабильность и - плюс к этому - защита от внешних угроз. В конечном итоге конфигурация многополярного мира делает необходимым нахождение нового равновесного состояния с учетом политической, экономической и стратегической динамики крупных азиатских держав.
НАТО в его сегодняшнем виде такие задачи не по плечу. Альянсу следовало бы стремиться к роли "стратегических скоб", скрепляющих три центра влияния - Северную Америку, Европу и Россию. Общим интересам "тройки" угрожают одни и те же вызовы, требующие общих ответов. Если трансатлантические партнеры хотят, чтобы их союз претендовал на статус центрального форума для обсуждения всех кризисных тенденций - хотя бы на том основании, что только на саммитах НАТО за одним столом встречаются представители Северной Америки, Европы и России, - необходимо уже сегодня создавать для этого институциональные предпосылки. Нужно открыть двери Североатлантического альянса для России. Разумеется, последняя со своей стороны должна быть готова принять обязанности и вступить в права члена альянса - равного среди равных.
России, без сомнения, придется проделать долгий путь, чтобы соответствовать всем требованиям для присоединения к НАТО. Но ведь Вашингтонский договор такую возможность предусматривает. Члены альянса вправе единогласным решением при-гласить в свой союз любое европейское государство, которое может выполнить требования договора и внести определенный вклад в безопасность Североатлантичес-кого региона. Бесспорно и то, что в XXI веке парадигма безопасности включает в себя защиту прав человека и уважение принципов правового государства, в числе которых политический плюрализм, свободная рыночная экономика, свобода прессы и прочие основные права. Соблюдение этих норм и принципов в рамках НАТО и Евросоюза, по сути, являет собой фундамент, на котором зиждутся стабильность и безопасность в Европе. Поэтому НАТО будет ссылаться на тот факт, что альянс основывается на общности ценностей. Чтобы соответствовать всем критериям на 100%, России понадобится время. Впрочем, до сих пор во всех государствах-кандидатах в НАТО перспектива членства запускала процесс, который в конечном счете приводил к формированию ценностно-го консенсуса.
В прошедшие годы страны альянса радушно распахнули двери для государств Центральной и Восточной Европы. Недавно российский президент сказал в этой связи: свое место в Европе нашли практически все, кроме России. Долгое время альянс пренебрегал ею, отказывал ей в том внимании, какое уделял другим. Двусторонние отношения складывались не в духе реального стратегического партнерства; Россия со своей стороны тоже упустила имевшиеся шансы, продолжая рассматривать Се-вероатлантический альянс сквозь призму образа врага. Верно и то, что готовность стран НАТО к совместной с Россией разработке принципов политики безопасности уменьшилась на протяжении последних двух десятилетий, если сравнивать с той жаждой перемен, которая царила в 1990 году, когда лондонский саммит НАТО протянул Советскому Союзу "руку дружбы".
В отношении того, с каким мерилом следует подходить к России и как с ней обращаться, общего консенсуса не существует. Партнеров по НАТО, равно как и по Евросоюзу, в этом фундаментальном вопросе разделяют глубинные разногласия. По сути, это обусловлено одним обстоятельством - в силу исторических причин новые члены НАТО видят залог своей безопасности в противостоянии России, в то время как Западная Европа следует иному императиву: безопасность в Европе и Европы возможна лишь при участии России.
Москва неоднократно давала понять: расширение НАТО и перемещение границ альянса на тысячу километров к Востоку порождает в России ощущение изоляции. Кремль также выражал озабоченность тем, что бывшие республики СССР становятся членами НАТО. Однако НАТО настаивает: каждое государство в Европе вправе присоединяться к любому союзу по своему выбору. Нельзя, чтобы стороны запутались в этом споре, таящем в себе нешуточный конфликтный потенциал. Вступление России в НАТО облегчило бы вхождение в европейские структуры Грузии и Украины: готовность войти в альянс сама по себе означает признание территориальной целостности всех европейских государств.
Россия нужна евроатлантическому сообществу по целому ряду причин: для обеспечения энергетической безопасности, в контексте разоружения, контроля над вооружениями и нераспространения ядерного оружия, в связи с необходимостью решать проблемы в Иране, Афганистане и на Ближнем Востоке и для сдерживания кризисного и конфликтного потенциала в Центральной Азии, а также для формирования мнения и принятия решений в Совбезе ООН и в рамках "Большой восьмерки" или "Большой двадцатки". Сегодня НАТО нужно определиться с тем, как Россия сможет обрести свое место в евроатлантическом сообществе.
Вопрос об участии России в системе коллективной безопасности имеет два измерения: внутреннее и внешнее. В силу полной прозрачности альянса, обусловленной строгим соблюдением принципа взаимности, а также благодаря политической и военной интеграции в структуры альянса и вовлеченности в процесс совместного принятия решений любые соображения по поводу угрозы для России, якобы исходящей от Запада, лишились бы оснований. Вместе с тем политический и военный потенциал России пригодился бы альянсу для защиты от внешних угроз, а также для решения проблем, с которыми сталкивается евроатлантическое сообщество, можно было бы употребить на пользу альянса в целом.
{PAGE}
У всех сторон "группы трех" - Северной Америки, Европы и России - имеется объективный интерес к совместному преодолению последствий мирового экономического кризиса, к недопущению формирования новых центров влияния за счет старых структур, к реагированию на вызовы, связанные с так называемой южной дугой нестабильности, а также к сотрудничеству в Арктике. Тем не менее предложение о вступлении России в НАТО неизбежно встретит противодействие.
В этой связи НАТО в ходе диалога со скептиками в странах Восточной Европы предстоит осознать, какую пользу получит альянс, в случае если Россия шаг за шагом будет подведена к полному членству. В интересах обеих сторон определить конкретные промежуточные шаги. Одним из них в самом начале процесса присоединения могла бы стать совместная декларация государств НАТО и России о неиспользовании друг против друга своих вооруженных сил, а также о том, что все имеющееся в их распоряжении ядерное оружие преследует одну цель: не допустить его применения. В этой связи в обмен на вывод американского ядерного арсенала с территории Европы все тактические ядерные вооружения России следовало бы передать на централизованное хранение с предоставлением международным контролерам права в любой момент производить их инспектирование. Возможным представляется и создание общей системы ПРО, защищающей территорию стран Североатлантического договора и России.
Трансатлантическая "связка" Европы и Америки не имеет альтернативы и при новой конфигурации с тремя сторонами - только она дает нам шанс на выживание в этом неспокойном мире. Впрочем, после преодоления конфронтации между Востоком и Западом Европе и, в частности, Германии США придают не столь большое значение, как в прошедшие десятилетия. Тихоокеанская ориентация Соединенных Штатов очевидна.
Существование НАТО обеспечило стабильность, необходимую для интеграции стран Центральной и Восточной Европы в европейские структуры. В результате Европейский и Трансатлантический союзы вместе решили историческую задачу: после окончания холодной войны в Европе сформировался новый порядок, основанный на мире и стабильности. Теперь на повестке дня новая задача, по своей значимости сравнимая с прежней: это интеграция России. Вступление России в НАТО может стать логическим завершением установления евроатлантического порядка, при котором роль ключевого института безопасности сохранится за НАТО.
для вступления России в Североатлантический альянс Бывший федераль-ный канцлер Гельмут Шмидт с озабоченностью отме-чает, что многим из ныне действующих политиков недостает исторической эрудиции. Пожалуй, он мог бы добавить: пугающая потеря компетентности наблюдается и в политике безопасности или в вопросах стратегии. В Германии нет сколь-либо существенной дискуссии ни о завтрашнем дне НАТО, ни о его самовосприятии, ни о будущей стратегической концепции, ни о путях интеграции России в Североатлантический альянс. Берлин не только не исполняет функции генератора передовых идей, он в принципе не дает никаких импульсов для международных дебатов. Партнеров по альянсу это разочаровывает, кое-кто задается вопросом, как такое возможно: неужто немцы боятся дискуссии? Или же инновационные предложения им просто не по зубам?
Европейская безопасность по-прежнему на повестке дня; появление новых вызовов требует выработки ответов, отличных от прежних. Евроатлантическому пространству нужны внутренний мир, стабильность и - плюс к этому - защита от внешних угроз. В конечном итоге конфигурация многополярного мира делает необходимым нахождение нового равновесного состояния с учетом политической, экономической и стратегической динамики крупных азиатских держав.
НАТО в его сегодняшнем виде такие задачи не по плечу. Альянсу следовало бы стремиться к роли "стратегических скоб", скрепляющих три центра влияния - Северную Америку, Европу и Россию. Общим интересам "тройки" угрожают одни и те же вызовы, требующие общих ответов. Если трансатлантические партнеры хотят, чтобы их союз претендовал на статус центрального форума для обсуждения всех кризисных тенденций - хотя бы на том основании, что только на саммитах НАТО за одним столом встречаются представители Северной Америки, Европы и России, - необходимо уже сегодня создавать для этого институциональные предпосылки. Нужно открыть двери Североатлантического альянса для России. Разумеется, последняя со своей стороны должна быть готова принять обязанности и вступить в права члена альянса - равного среди равных.
России, без сомнения, придется проделать долгий путь, чтобы соответствовать всем требованиям для присоединения к НАТО. Но ведь Вашингтонский договор такую возможность предусматривает. Члены альянса вправе единогласным решением при-гласить в свой союз любое европейское государство, которое может выполнить требования договора и внести определенный вклад в безопасность Североатлантичес-кого региона. Бесспорно и то, что в XXI веке парадигма безопасности включает в себя защиту прав человека и уважение принципов правового государства, в числе которых политический плюрализм, свободная рыночная экономика, свобода прессы и прочие основные права. Соблюдение этих норм и принципов в рамках НАТО и Евросоюза, по сути, являет собой фундамент, на котором зиждутся стабильность и безопасность в Европе. Поэтому НАТО будет ссылаться на тот факт, что альянс основывается на общности ценностей. Чтобы соответствовать всем критериям на 100%, России понадобится время. Впрочем, до сих пор во всех государствах-кандидатах в НАТО перспектива членства запускала процесс, который в конечном счете приводил к формированию ценностно-го консенсуса.
В прошедшие годы страны альянса радушно распахнули двери для государств Центральной и Восточной Европы. Недавно российский президент сказал в этой связи: свое место в Европе нашли практически все, кроме России. Долгое время альянс пренебрегал ею, отказывал ей в том внимании, какое уделял другим. Двусторонние отношения складывались не в духе реального стратегического партнерства; Россия со своей стороны тоже упустила имевшиеся шансы, продолжая рассматривать Се-вероатлантический альянс сквозь призму образа врага. Верно и то, что готовность стран НАТО к совместной с Россией разработке принципов политики безопасности уменьшилась на протяжении последних двух десятилетий, если сравнивать с той жаждой перемен, которая царила в 1990 году, когда лондонский саммит НАТО протянул Советскому Союзу "руку дружбы".
В отношении того, с каким мерилом следует подходить к России и как с ней обращаться, общего консенсуса не существует. Партнеров по НАТО, равно как и по Евросоюзу, в этом фундаментальном вопросе разделяют глубинные разногласия. По сути, это обусловлено одним обстоятельством - в силу исторических причин новые члены НАТО видят залог своей безопасности в противостоянии России, в то время как Западная Европа следует иному императиву: безопасность в Европе и Европы возможна лишь при участии России.
Москва неоднократно давала понять: расширение НАТО и перемещение границ альянса на тысячу километров к Востоку порождает в России ощущение изоляции. Кремль также выражал озабоченность тем, что бывшие республики СССР становятся членами НАТО. Однако НАТО настаивает: каждое государство в Европе вправе присоединяться к любому союзу по своему выбору. Нельзя, чтобы стороны запутались в этом споре, таящем в себе нешуточный конфликтный потенциал. Вступление России в НАТО облегчило бы вхождение в европейские структуры Грузии и Украины: готовность войти в альянс сама по себе означает признание территориальной целостности всех европейских государств.
Россия нужна евроатлантическому сообществу по целому ряду причин: для обеспечения энергетической безопасности, в контексте разоружения, контроля над вооружениями и нераспространения ядерного оружия, в связи с необходимостью решать проблемы в Иране, Афганистане и на Ближнем Востоке и для сдерживания кризисного и конфликтного потенциала в Центральной Азии, а также для формирования мнения и принятия решений в Совбезе ООН и в рамках "Большой восьмерки" или "Большой двадцатки". Сегодня НАТО нужно определиться с тем, как Россия сможет обрести свое место в евроатлантическом сообществе.
Вопрос об участии России в системе коллективной безопасности имеет два измерения: внутреннее и внешнее. В силу полной прозрачности альянса, обусловленной строгим соблюдением принципа взаимности, а также благодаря политической и военной интеграции в структуры альянса и вовлеченности в процесс совместного принятия решений любые соображения по поводу угрозы для России, якобы исходящей от Запада, лишились бы оснований. Вместе с тем политический и военный потенциал России пригодился бы альянсу для защиты от внешних угроз, а также для решения проблем, с которыми сталкивается евроатлантическое сообщество, можно было бы употребить на пользу альянса в целом.
{PAGE}
У всех сторон "группы трех" - Северной Америки, Европы и России - имеется объективный интерес к совместному преодолению последствий мирового экономического кризиса, к недопущению формирования новых центров влияния за счет старых структур, к реагированию на вызовы, связанные с так называемой южной дугой нестабильности, а также к сотрудничеству в Арктике. Тем не менее предложение о вступлении России в НАТО неизбежно встретит противодействие.
В этой связи НАТО в ходе диалога со скептиками в странах Восточной Европы предстоит осознать, какую пользу получит альянс, в случае если Россия шаг за шагом будет подведена к полному членству. В интересах обеих сторон определить конкретные промежуточные шаги. Одним из них в самом начале процесса присоединения могла бы стать совместная декларация государств НАТО и России о неиспользовании друг против друга своих вооруженных сил, а также о том, что все имеющееся в их распоряжении ядерное оружие преследует одну цель: не допустить его применения. В этой связи в обмен на вывод американского ядерного арсенала с территории Европы все тактические ядерные вооружения России следовало бы передать на централизованное хранение с предоставлением международным контролерам права в любой момент производить их инспектирование. Возможным представляется и создание общей системы ПРО, защищающей территорию стран Североатлантического договора и России.
Трансатлантическая "связка" Европы и Америки не имеет альтернативы и при новой конфигурации с тремя сторонами - только она дает нам шанс на выживание в этом неспокойном мире. Впрочем, после преодоления конфронтации между Востоком и Западом Европе и, в частности, Германии США придают не столь большое значение, как в прошедшие десятилетия. Тихоокеанская ориентация Соединенных Штатов очевидна.
Существование НАТО обеспечило стабильность, необходимую для интеграции стран Центральной и Восточной Европы в европейские структуры. В результате Европейский и Трансатлантический союзы вместе решили историческую задачу: после окончания холодной войны в Европе сформировался новый порядок, основанный на мире и стабильности. Теперь на повестке дня новая задача, по своей значимости сравнимая с прежней: это интеграция России. Вступление России в НАТО может стать логическим завершением установления евроатлантического порядка, при котором роль ключевого института безопасности сохранится за НАТО.
| * Фолькер Рюе в 1992-1998 годах занимал пост министра обороны Германии. Генерал в отставке Клаус Науманн был генеральным инспектором бундесвера и возглавлял военный комитет НАТО. Экс-посол Франк Эльбе руководил штабом планирования при МИДе и был послом ФРГ в Индии, Японии, Польше и Швейцарии. Вице-адмирал в отставке Ульрих Вайсер возглавлял штаб политического планирования Минобороны. |
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
