Архивная публикация 2011 года: "Почем модернизация?"

Перевод экономики на инновационные рельсы требует больших государственных расходов, настаивают в Минэкономразвития. Но инфляция, которую мы получим в итоге, убьет все стимулы к развитию. Сегодня, собственно, никто уже и не спорит, что российской экономике нужна модернизация. Дискуссии ведутся о том, как этой цели достичь, как из пункта А попасть в пункт Б побыстрее и с минимальными затратами. Желающих поработать "проводниками" хватает - это и министр финансов Алексей Кудрин, и замминистра экономического развития Андрей Клепач, и еще с десяток экспертов и разработчиков всякого рода стратегий. Но маршруты они прокладывают очень разные. Между тем кризис управления продолжается, выборы приближаются, а экономика по-прежнему развивается ни шатко ни валко.

НЕБОГАТСТВО ВЫБОРА
Алексей Кудрин 18 февраля выступил на Красноярском экономическом форуме с непривычно резкой критикой коллег из Министерства экономического развития (МЭР). Как известно, МЭР подготовило прогноз до 2030 года, где есть два сценария - инновационный и консервативный (сырьевой), ни один из них Кудрину не понравился. По его мнению, даже инновационный сценарий МЭРа не имеет права на жизнь. "По сути, это еще большая зависимость от нефти и еще большие риски для макроэкономики, чем были до кризиса, - заявил глава Минфина. - Я не думаю, что нам нужно скатываться до этой модели". Оценку, которую, как старший по званию, вице-премьер Кудрин поставил главному прогнозисту, замминистра экономического развития Андрею Клепачу, можно описать классическим "Садись, два!". Что же такого напрогнозировали в МЭРе? В пояснительной записке к документу, переданному в правительство в середине февраля, говорится, что в инновационном варианте расходы на здравоохранение возрастут до 5,9% ВВП в 2020 году и до 7,1% в 2030 году, расходы на образование соответственно до 6,4% и 6,8% ВВП, на науку - до 3% ВВП в 2020-2030 годах. При этом доля высокотехнологичного сектора к 2030 году увеличится до 20% ВВП с нынешних 12%. Среднегодовые темпы роста российской экономики составят 4-4,2%, а реальных доходов населения - 4,8%. "Сценарий предполагает прорыв в повышении эффективности человеческого капитала и превращение инновационных факторов в ведущий источник экономического роста на рубеже 2020-2022 годов", - утверждает документ, подготовленный в МЭРе. Это вроде бы хорошо, но какой ценой могут быть достигнуты такие показатели? МЭР отвечает на это: ценой массированных госрасходов и дефицита бюджета. По расчетам экономического ведомства, дефицит федерального бюджета в размере 2-3% ВВП сохранится до 2025 года, а госдолг после 2025 года превысит 30% ВВП! Такова плата за инновационный переход. А если кто сомневается, то у ведомства Эльвиры Набиуллиной есть и другой сценарий - консервативный, или энергосырьевой. Исходные параметры, включая рост цен на нефть до $101 за баррель в 2020 году и до $140 - в 2030 году, те же, что и для инновационного сценария.
Разница в госрасходах. Консервативный сценарий ориентирован при развитии инноваций в основном на импортные технологии и знания. Расходы на научные исследования и разработки возрастут к 2030 году лишь до 2% ВВП (в 2010 году - 1,2% ВВП). Расходы на образование на протяжении всего периода оцениваются на уровне 4,4-4,9% ВВП, то есть снизятся, так как в 2010 году они составляли 5,1% ВВП. Расходы на здравоохранение вырастут с 4,9% ВВП в 2010 году до 5,2% в 2030 году.
В результате "базовой гипотезой" консервативного варианта является обеспечение сбалансированности федерального бюджета после 2015 года (и даже выход на незначительный профицит - до 1% ВВП). Правда, сбалансированность, как подчеркивают прогнозисты, "может быть обеспечена за счет ограничения инвестиций в развитие человеческого капитала и транспортной инфраструктуры, а также пересмотра уже принятых решений в сфере пенсионной политики и обороноспособности страны". При консервативном варианте экономика будет расти со среднегодовым темпом 2,9%, а доля России в мировом ВВП снизится с нынешнего уровня в 3% до 2,6%.

НОВЫЕ ИСТОЧНИКИ РОСТА
Альтернатива, представленная МЭРом, Алексея Кудрина решительно не устроила. Ему подавай одновременно и инновации, и ликвидацию к 2015 году бюджетного дефицита, и темпы роста экономики в 6-7%. Поэтому нужны "новые источники роста", говорит министр финансов.
Кудрина очень волнует, что госрасходы постоянно увеличиваются, если же дать им зеленую "инновационную" улицу, они вообще прорвут все плотины. Тогда на месте инновационной экономики может оказаться экономика, всецело ориентирующаяся на бюджет, так как остальные ориентиры размоет инфляция, а такая экономика - это точно шаг в противоположную от модернизации сторону.
Спор между Кудриным и Клепачом о посткризисной экономической политике идет давно. Оппоненты уже схлестнулись публично на Гайдаровских чтениях в декабре 2010 года. Тогда самый громкий аргумент Клепача звучал так: "Только когда ученый, учитель и врач будут зарабатывать достойные деньги, мы получим действительно инновационную экономику, а не страну, которая экспортирует только нефть, девушек и будущих лауреатов Нобелевской премии".
Ответ Кудрина тогда был не стольярок, но зато тревожен: дополнительные госрасходы приведут к дефициту бюджета, а поддержание дефицита бюджета "является запирающим условием для развития".
На стороне Клепача расчеты. Правда, их трудно проверить, так как соответствующие математические модели, если они и есть, на суд научной общественности не представлены. Главное - качество прогнозов МЭРа таково, что они, мягко говоря, сами нуждаются в модернизации.
На стороне Кудрина... наши симпатии. Вот только что это за "новые источники роста", о которых толкует министр? Где найти, причем задешево, вечный двигатель экономического роста? Попробуем ответить на этот вопрос. Главный экономист УК "Русь-Капитал" Алексей Логвин в эфире радиостанции Business FM сказал, что резерв ускорения темпов экономического развития есть: "Он в значительной мере связан с тем, что производительность труда во многих отраслях экономики в разы ниже, чем в развитых странах". Чудесно! Но как этим "резервом" воспользоваться?
Для этого, по мнению многих экономистов и бизнесменов, не нужно ничего сверхдорогого: снять не на словах, а на деле административные барьеры, снизить госрасходы и уменьшить присутствие государства в экономике. "Какие могут быть расходы на то, чтобы создать независимый суд?" - задал риторически вопрос Логвин. Так что "новые источники роста" на поверку оказываются хорошо известными старыми.
И альтернатива, предлагаемая МЭРом, во многом ложная. Она сводится к выбору: бюрократия ничего не предпринимает или бюрократия на бюджетные деньги пытается что-то модернизировать. На самом деле модернизировать экономику нужно и можно, но только не силами и не под руководством чиновников. Вопрос: согласятся ли с такой точкой зрения сами чиновники?