Архивная публикация 2003 года: "Правила машинного доения"
Вечером, припарковав машину возле подъезда, не уходите от нее просто так. Погладьте ее по блестящему крылу, запомните любимую как следует -- кто знает, что будет завтра? Может быть, вы видите ее в последний раз в жизни.Все эти машинки, беззащитные, безгаражные, -- это чистой воды провокация. Они просто напрашиваются оказаться исцарапанными, с разбитыми стеклами и выдранным с корнем магнитофоном. Все это обидно, но совершенно несерьезно по сравнению с главным надругательством, какое только можно совершить над автомобилем, -- угоном.
Я знаю много людей, у которых угнали машины, но я не знаю ни одного, кому эту машину вернули бы. То есть вернули бы посредством милиции -- про то, как машины возвращают сами угонщики, в смысле за выкуп, мне прекрасно известно. Тем временем в милицейских сводках мы слышим обескураживающие сообщения типа "за истекшие сутки сорок машин угнано, сто пятьдесят две -- найдено", и так каждый день. Никогда не могла понять: как это милиции удается ежедневно находить машин больше, чем угоняют? Может быть, когда-то, много лет назад, был такой день, когда сразу угнали сто миллионов машин, и вот теперь их потихоньку, частями находят, потому-то и получается ежедневный перевес найденных над угнанными? Век живи -- век учись. Сколько лет я пребывала в недоумении, и вот теперь туман милицейской статистики в моей голове стал немного проясняться.
Со дня покупки прелестного "фольксвагена-жука" прошло меньше месяца, и я все еще через день возила его на мойку -- чтоб был как новый. А надо было извалять машинку в грязи, исцарапать краску и тюкнуть чем-нибудь по лобовому стеклу -- чтоб треснуло. Так поступают умные люди, которые не хотят, чтоб к их машинам вязались угонщики. А мне "жука" было жалко: такой хорошенький. И вот однажды утром, ровно в шесть тридцать, меня разбудил доносящийся с улицы странный ритмичный вой. По мере просыпания я начала понимать, что вой состоит из нестройного хора неприятных в эту раннюю пору мужских голосов и что они вовсе не поют пьяную песню, а по слогам выкрикивают какие-то странные буквы и цифры. Странные-то странные, но почему-то очень знакомые мне лично.
Вслушавшись, я разобрала:
--Хо-зя-ин ав-то-мо-би-ля "фолькс-ва-ген" ре-ги-стра-ци-он-ный но-мер
(тут-то и шли буквы и цифры)! Спу-сти-тесь, по-жа-луй-ста, вниз!
Я выглянула в окно и увидела дивную картину: во дворе на своем законном месте стояло мое авто. Но стояло оно как-то кривовато. Рядом копошилась группа из трех милиционеров. Группа, задирая голову вверх, хором выводила все ту же песню:
-- Хо-зя-ин авто-мо-би-ля "фолькс-ва-ген" ре-ги-стра-ци-он-ный но-мер...
Обычно так ведут себя дети, которые снизу орут на пятнадцатый этаж:
-- Ба-бу-шка, ба-бу-шка, сбрось нам ка-а-н-фет!
Из соседних окон стали выглядывать разбуженные встрепанные соседи. Я замахала милиционерам: мол, сейчас выйду, минуточку! Хор мальчиков наконец-то замолк.
Кубарем, спросонья скудно и странно одетая в прозрачный пластиковый плащ с Микки-Маусом, короткую майку и тапочки, я скатилась узнавать, в чем дело, по дороге ломая голову над главным вопросом современности: неужели милиционерам обязательно надо орать под окном? Неужели у них нет каких-нибудь технических средств типа компьютера, которые помогли бы им без лишнего шума узнать адрес и телефон владельца машины и по-тихому позвонить -- либо по телефону, либо в дверь? Наверное, у милиционеров ужасно тяжелая работа. И вот я спустилась к ним. И они рассказали мне душераздирающую историю.
Кричащие милиционеры осуществляли патрулирование территории -- то есть ездили по окрестностям и следили, чтобы любимый район в этот предрассветный час спал спокойно. В рамках исполнения служебных обязанностей заехали они и в наш двор -- и тут их внимание привлекла симпатичная машинка, в дверце которой ковырялся совсем несимпатичный мужик. Словом, милиция слегка встревожилась -- уж больно эта протокольная физиономия не соответствовала маленькой хорошенькой женской машинке. Милиционеры притормозили и строго посмотрели на мужика -- мужик смылся с резвостью трепетной лани. "Ну и фиг с ним", -- подумали милиционеры. Действительно -- ну не бросать же им все, чтобы, как в каком-то дурацком Лос-Анджелесе, с сиренами, мигалками и выстрелами устраивать погоню по спящему городу? Было бы из-за чего! И они неспешно поехали дальше. Выехали они из нашей подворотни и уже на улице, повинуясь какому-то внутреннему милицейскому предчувствию, решили немного задержаться. И это было мое счастье, потому что минут через пять они увидели, как из той же подворотни выплывает все та же симпатичная иномарка, за рулем которой сидит все тот же упрямый подозрительный субъект.
Как ни парадоксально, но милиция принялась оперативно реагировать путем немедленного включения сирены. Нервный угонщик испугался и убежал, бросив машину с включенным двигателем прямо посреди дороги. Милиционеры загнали ее обратно во двор, как смогли, припарковали и начали разыскивать хозяина, то есть меня.
Розыскные действия они осуществляли путем душераздирающих криков -- не прошло и десяти минут, как их вопли сумели вырвать меня из сна. Такой вот хеппи-энд.
Моя благодарность не имела пределов, и меня поймет каждый автовладелец. В порядке этой благодарности я принялась зазывать милицию на кофе, бутерброды и шампанское с водкой. Не знаю, чем обычно с утра подкрепляются милиционеры, но мои предложения они отвергли. Вместо этого они почему-то стали интересоваться наличием у меня мужа как вообще, так и в данный момент, а узнав, что муж вообще-то есть, но сейчас уехал, очень воодушевились и попросили меня, раз уж я им так безгранично благодарна, позвонить по заветному телефону 02 и сказать, что у меня угнали машину, но ни в коем случае не говорить, что ее уже нашли. Мол, мне-то какая разница, а им будет хорошо в смысле отчетности и последующей материальной премиальности.
Ну я и позвонила, благо, мобильник был с собой: глядя в "глаза" моей собственной машины, я твердила в телефон дежурному про то, как вот сейчас я стою у окна и вижу, что моего автомобиля марки такой-то, регистрационный номер такой-то нет на положенном месте. Боюсь, в моем голосе не хватало надрывной истеричности, но дежурный мне поверил и пообещал принять необходимые меры. Милиционеры воодушевились и попросили меня заодно позвонить и в их родное отделение и дали мне его номер. Я, все еще полная благодарности, позвонила и в отделение тоже -- мне не жалко.
Тем временем у моих милиционеров что-то заговорило в рации -- им передали насчет угона моей машины! Милиционеры зарадовались, подождали минут пятнадцать, после чего сообщили, что угнанный автомобиль уже обнаружен!
Но это не было часом нашего расставания. Оказалось, что мне теперь надо ехать в отделение, писать там какое-то заявление -- благо, что отделение это находится буквально в трех минутах езды от моего подъезда. И еще хорошо, что они позволили мне переодеться, а то в таком виде я посреди государственного учреждения могла бы оказаться нездоровой сенсацией. По дороге в отделение, чтобы поддержать разговор, я все продолжала рассыпаться в благодарностях. И тут последовал намек: мол, из спасиба шубу не сошьешь и в карман его не положишь, так-то, хозяйка, и хорошо бы теперь дать хоть бы по полтинничку каждому. Ну, понятно, что речь шла не о пятидесяти рублях.
Моя благодарность стала потихоньку уменьшаться -- однако, вспомнив, что, если бы не милиция, не видать мне больше моей машины, я рассталась со 150 долларами почти без сожалений.
Ну а потом был нормальный день и наступил нормальный вечер. Под занавес которого ко мне пришли двое из трех спасавших машинку милиционеров. Они сказали мне, что пусть я не думаю, будто все мои проблемы позади, -- на самом-то деле все еще только начинается.
-- Вашу машину наверняка заказали, -- компетентно заявили они. -- Так что ее все равно не сегодня, так завтра угонят. Если вы хотите, мы можем за ней последить -- частным, конечно, образом. По полтинничку за ночь. Может, и дорого -- так ведь это же ненадолго: через ночь-другую мы угонщика поймаем, и спите себе спокойно!
"И правда, -- встревожилась я, -- как пить дать угонят". Я согласилась на частное милицейское дежурство. Дежурство продолжалось неделю и стоило мне триста пятьдесят долларов, а вора все не было. Каждый вечер ко мне являлся один из охранников без формы, получал свой полтинник и удалялся в засаду. Иногда они приходили с друзьями, пару раз -- с девушками, а вот где именно они устроили засаду, я так ни разу и не видела. Но точно не на лестнице и не во дворе, там бы я их разглядела. Ну, засада -- она на то и засада, чтобы ее не было видно.
Не исключено, что, привыкнув к содержанию личных милиционеров, я бы так и платила им до скончания либо века, либо денег -- но тут муж приехал из командировки и всех разогнал. Он сказал, что было довольно глупо с моей стороны думать, что они и правда где-то в засаде сидят под дождем и ветром и глаз не сводят с моей машины, -- а просто нашли дуру, то есть меня, и тянут с нее деньги. И еще он сказал (и я, признаюсь, согласилась), что, только пользуясь женской логикой, можно легко выделять средства на частную охрану машины, в то время как официально ее застраховать выйдет куда дешевле. И еще мой милый муж посоветовал -- на всякий случай -- каждый раз надевать на руль блокиратор, который и вовсе ничего не стоит.
Свои траты я все равно считаю не напрасными. Потому что теперь я точно знаю, как милиции удается находить больше машин, чем было угнано. А разгадка тайны мироздания дорого стоит.
Вечером, припарковав машину возле подъезда, не уходите от нее просто так. Погладьте ее по блестящему крылу, запомните любимую как следует -- кто знает, что будет завтра? Может быть, вы видите ее в последний раз в жизни.Все эти машинки, беззащитные, безгаражные, -- это чистой воды провокация. Они просто напрашиваются оказаться исцарапанными, с разбитыми стеклами и выдранным с корнем магнитофоном. Все это обидно, но совершенно несерьезно по сравнению с главным надругательством, какое только можно совершить над автомобилем, -- угоном.
Я знаю много людей, у которых угнали машины, но я не знаю ни одного, кому эту машину вернули бы. То есть вернули бы посредством милиции -- про то, как машины возвращают сами угонщики, в смысле за выкуп, мне прекрасно известно. Тем временем в милицейских сводках мы слышим обескураживающие сообщения типа "за истекшие сутки сорок машин угнано, сто пятьдесят две -- найдено", и так каждый день. Никогда не могла понять: как это милиции удается ежедневно находить машин больше, чем угоняют? Может быть, когда-то, много лет назад, был такой день, когда сразу угнали сто миллионов машин, и вот теперь их потихоньку, частями находят, потому-то и получается ежедневный перевес найденных над угнанными? Век живи -- век учись. Сколько лет я пребывала в недоумении, и вот теперь туман милицейской статистики в моей голове стал немного проясняться.
Со дня покупки прелестного "фольксвагена-жука" прошло меньше месяца, и я все еще через день возила его на мойку -- чтоб был как новый. А надо было извалять машинку в грязи, исцарапать краску и тюкнуть чем-нибудь по лобовому стеклу -- чтоб треснуло. Так поступают умные люди, которые не хотят, чтоб к их машинам вязались угонщики. А мне "жука" было жалко: такой хорошенький. И вот однажды утром, ровно в шесть тридцать, меня разбудил доносящийся с улицы странный ритмичный вой. По мере просыпания я начала понимать, что вой состоит из нестройного хора неприятных в эту раннюю пору мужских голосов и что они вовсе не поют пьяную песню, а по слогам выкрикивают какие-то странные буквы и цифры. Странные-то странные, но почему-то очень знакомые мне лично.
Вслушавшись, я разобрала:
--Хо-зя-ин ав-то-мо-би-ля "фолькс-ва-ген" ре-ги-стра-ци-он-ный но-мер
(тут-то и шли буквы и цифры)! Спу-сти-тесь, по-жа-луй-ста, вниз!
Я выглянула в окно и увидела дивную картину: во дворе на своем законном месте стояло мое авто. Но стояло оно как-то кривовато. Рядом копошилась группа из трех милиционеров. Группа, задирая голову вверх, хором выводила все ту же песню:
-- Хо-зя-ин авто-мо-би-ля "фолькс-ва-ген" ре-ги-стра-ци-он-ный но-мер...
Обычно так ведут себя дети, которые снизу орут на пятнадцатый этаж:
-- Ба-бу-шка, ба-бу-шка, сбрось нам ка-а-н-фет!
Из соседних окон стали выглядывать разбуженные встрепанные соседи. Я замахала милиционерам: мол, сейчас выйду, минуточку! Хор мальчиков наконец-то замолк.
Кубарем, спросонья скудно и странно одетая в прозрачный пластиковый плащ с Микки-Маусом, короткую майку и тапочки, я скатилась узнавать, в чем дело, по дороге ломая голову над главным вопросом современности: неужели милиционерам обязательно надо орать под окном? Неужели у них нет каких-нибудь технических средств типа компьютера, которые помогли бы им без лишнего шума узнать адрес и телефон владельца машины и по-тихому позвонить -- либо по телефону, либо в дверь? Наверное, у милиционеров ужасно тяжелая работа. И вот я спустилась к ним. И они рассказали мне душераздирающую историю.
Кричащие милиционеры осуществляли патрулирование территории -- то есть ездили по окрестностям и следили, чтобы любимый район в этот предрассветный час спал спокойно. В рамках исполнения служебных обязанностей заехали они и в наш двор -- и тут их внимание привлекла симпатичная машинка, в дверце которой ковырялся совсем несимпатичный мужик. Словом, милиция слегка встревожилась -- уж больно эта протокольная физиономия не соответствовала маленькой хорошенькой женской машинке. Милиционеры притормозили и строго посмотрели на мужика -- мужик смылся с резвостью трепетной лани. "Ну и фиг с ним", -- подумали милиционеры. Действительно -- ну не бросать же им все, чтобы, как в каком-то дурацком Лос-Анджелесе, с сиренами, мигалками и выстрелами устраивать погоню по спящему городу? Было бы из-за чего! И они неспешно поехали дальше. Выехали они из нашей подворотни и уже на улице, повинуясь какому-то внутреннему милицейскому предчувствию, решили немного задержаться. И это было мое счастье, потому что минут через пять они увидели, как из той же подворотни выплывает все та же симпатичная иномарка, за рулем которой сидит все тот же упрямый подозрительный субъект.
Как ни парадоксально, но милиция принялась оперативно реагировать путем немедленного включения сирены. Нервный угонщик испугался и убежал, бросив машину с включенным двигателем прямо посреди дороги. Милиционеры загнали ее обратно во двор, как смогли, припарковали и начали разыскивать хозяина, то есть меня.
Розыскные действия они осуществляли путем душераздирающих криков -- не прошло и десяти минут, как их вопли сумели вырвать меня из сна. Такой вот хеппи-энд.
Моя благодарность не имела пределов, и меня поймет каждый автовладелец. В порядке этой благодарности я принялась зазывать милицию на кофе, бутерброды и шампанское с водкой. Не знаю, чем обычно с утра подкрепляются милиционеры, но мои предложения они отвергли. Вместо этого они почему-то стали интересоваться наличием у меня мужа как вообще, так и в данный момент, а узнав, что муж вообще-то есть, но сейчас уехал, очень воодушевились и попросили меня, раз уж я им так безгранично благодарна, позвонить по заветному телефону 02 и сказать, что у меня угнали машину, но ни в коем случае не говорить, что ее уже нашли. Мол, мне-то какая разница, а им будет хорошо в смысле отчетности и последующей материальной премиальности.
Ну я и позвонила, благо, мобильник был с собой: глядя в "глаза" моей собственной машины, я твердила в телефон дежурному про то, как вот сейчас я стою у окна и вижу, что моего автомобиля марки такой-то, регистрационный номер такой-то нет на положенном месте. Боюсь, в моем голосе не хватало надрывной истеричности, но дежурный мне поверил и пообещал принять необходимые меры. Милиционеры воодушевились и попросили меня заодно позвонить и в их родное отделение и дали мне его номер. Я, все еще полная благодарности, позвонила и в отделение тоже -- мне не жалко.
Тем временем у моих милиционеров что-то заговорило в рации -- им передали насчет угона моей машины! Милиционеры зарадовались, подождали минут пятнадцать, после чего сообщили, что угнанный автомобиль уже обнаружен!
Но это не было часом нашего расставания. Оказалось, что мне теперь надо ехать в отделение, писать там какое-то заявление -- благо, что отделение это находится буквально в трех минутах езды от моего подъезда. И еще хорошо, что они позволили мне переодеться, а то в таком виде я посреди государственного учреждения могла бы оказаться нездоровой сенсацией. По дороге в отделение, чтобы поддержать разговор, я все продолжала рассыпаться в благодарностях. И тут последовал намек: мол, из спасиба шубу не сошьешь и в карман его не положишь, так-то, хозяйка, и хорошо бы теперь дать хоть бы по полтинничку каждому. Ну, понятно, что речь шла не о пятидесяти рублях.
Моя благодарность стала потихоньку уменьшаться -- однако, вспомнив, что, если бы не милиция, не видать мне больше моей машины, я рассталась со 150 долларами почти без сожалений.
Ну а потом был нормальный день и наступил нормальный вечер. Под занавес которого ко мне пришли двое из трех спасавших машинку милиционеров. Они сказали мне, что пусть я не думаю, будто все мои проблемы позади, -- на самом-то деле все еще только начинается.
-- Вашу машину наверняка заказали, -- компетентно заявили они. -- Так что ее все равно не сегодня, так завтра угонят. Если вы хотите, мы можем за ней последить -- частным, конечно, образом. По полтинничку за ночь. Может, и дорого -- так ведь это же ненадолго: через ночь-другую мы угонщика поймаем, и спите себе спокойно!
"И правда, -- встревожилась я, -- как пить дать угонят". Я согласилась на частное милицейское дежурство. Дежурство продолжалось неделю и стоило мне триста пятьдесят долларов, а вора все не было. Каждый вечер ко мне являлся один из охранников без формы, получал свой полтинник и удалялся в засаду. Иногда они приходили с друзьями, пару раз -- с девушками, а вот где именно они устроили засаду, я так ни разу и не видела. Но точно не на лестнице и не во дворе, там бы я их разглядела. Ну, засада -- она на то и засада, чтобы ее не было видно.
Не исключено, что, привыкнув к содержанию личных милиционеров, я бы так и платила им до скончания либо века, либо денег -- но тут муж приехал из командировки и всех разогнал. Он сказал, что было довольно глупо с моей стороны думать, что они и правда где-то в засаде сидят под дождем и ветром и глаз не сводят с моей машины, -- а просто нашли дуру, то есть меня, и тянут с нее деньги. И еще он сказал (и я, признаюсь, согласилась), что, только пользуясь женской логикой, можно легко выделять средства на частную охрану машины, в то время как официально ее застраховать выйдет куда дешевле. И еще мой милый муж посоветовал -- на всякий случай -- каждый раз надевать на руль блокиратор, который и вовсе ничего не стоит.
Свои траты я все равно считаю не напрасными. Потому что теперь я точно знаю, как милиции удается находить больше машин, чем было угнано. А разгадка тайны мироздания дорого стоит.
ЛЕНА ЗАЕЦ, рисунки ЛЮБЫ ДЕНИСОВОЙ
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
