Архивная публикация 2003 года: "Пророки в своем отечестве"
Пока астрологи и хироманты делают о судьбе нашей страны разные, в том числе и оптимистические, предсказания, ученые, опираясь на выведенную ими формулу катастроф, прогнозируют в России наступление Апокалипсиса.В группе риска
Прогноз, как известно, дело неблагодарное. Тем не менее, чем сложнее становится техническое оснащение современного мира, тем в большей мере он нуждается в научно обоснованных прогнозах. А если есть спрос -- будет и предложение.
Особенно это касается России, где больше половины промышленных мощностей выработали свой ресурс и которая в последние годы ближе многих других подошла к черте риска. За примерами далеко ходить не надо: гибель подлодки "Курск" и пожар на Останкинской башне, наводнения в Ленске и Краснодаре, сход лавины в Кармадоне и постоянные аварии теплосетей, авиакатастрофы и пожары на химкомбинатах и т.д. и т.п.
Впрочем, создание эффективной системы прогнозирования, как уже говорилось выше, актуально практически для всего мира, в том числе и для вполне благополучных стран. Ведь рисками нужно управлять. Тем более сегодня, когда налицо не только угроза катастроф и стихийных бедствий, но, к счастью, и достаточно высокий уровень развития точных наук, который позволяет содержательно анализировать эту область. И если раньше, например, в США прогнозами занимались всего несколько компаний (крупнейшей из которых была "РЭНД корпорейшн", обеспечивавшая прогнозами американское правительство), то сейчас даже некрупные фирмы имеют достаточно мощные прогнозные лаборатории.
В России "неблагодарным делом" занимается целый ряд институтов РАН -- прикладной математики им. М.В. Келдыша, машиноведения им. А.А. Благонравова, проблем управления, Вычислительный центр РАН, а также Международный институт теории прогноза землетрясений и математической геофизики, Московский физико-технический институт, Московский и Ярославский государственные университеты и др. Правда, на Западе специалисты по прогнозу называются "строителями будущего", а у нас -- кризисологами.
За горизонтом где-то
Когда речь идет о землетрясении или, например, об аварии на АЭС, цена точности прогноза очевидно велика. Поэтому современные методы прогнозирования и непосредственно конечный продукт -- упреждающая информация о месте, времени и параметрах бедствия -- не имеют ничего общего, скажем, с мистическими намеками Нострадамуса. Нынешняя "наука о будущем" опирается на мощнейшие компьютеры и научные теории.
Современная теория прогнозирования берет начало в 1960-х годах, когда рядом ученых была высказана мысль о том, что существует так называемый горизонт прогноза -- момент, после которого что-либо достоверно прогнозировать невозможно и речь может идти только о вероятностях.
Например, по заключению российских и американских ученых, даже если знать положение каждой капли воды и каждой молекулы воздуха, даже если использовать сверхмощный суперкомпьютер, точно предсказать погоду можно только на срок до трех недель. А горизонтом прогноза для состояния океана является месяц. Соответственно, то, что через три недели и через месяц произойдет в указанных системах, для нас является хаосом.
Как писал метеоролог Эдвард Лоренц, если земная атмосфера устроена так, как мы себе это представляем, то взмах крыльев бабочки в нужном месте и в нужное время может изменить погоду, скажем через две-три недели, в громадном регионе. Отклонения от исходной траектории, вызванные взмахом крыльев бабочки, постепенно приведут к смене погодных условий на большой территории -- малые причины вызывают большие последствия.
У всех систем, включая простейшие, есть свой горизонт прогноза -- везде чувствительность к начальным данным приводит к хаосу. Таким образом, тотальное прогнозирование невозможно в принципе. Это запрет природы.
Тем не менее некоторые закономерности поддаются вычислению, следовательно, прогнозированию. Например, с точки зрения теории прогнозирования "манеры" (линии) поведения сложноорганизованных систем, допустим фондового рынка или тектонического разлома, не отличаются. Перед катастрофой -- обвалом на рынке или землетрясением -- они ведут себя примерно одинаково: у них ускоренными темпами растут некоторые коэффициенты, на которые накладываются ускоряющиеся колебания. Таким образом, существует единая формула, весьма сложная, но все-таки способная описать любое катастрофическое изменение. Мы не будем ее приводить -- она достаточно сложна и требует для понимания специальных знаний. Но на самом деле эта формула есть.
Скажи-ка, дядя
Теоретически, если в эту универсальную "формулу катастроф" подставить данные исследуемой системы (природной, например состояние лавины, или техногенной -- вроде химического производства), возможно сделать точный прогноз, где и когда эта система может рухнуть
Например, российские прогнозисты активно сотрудничают с МЧС. Это министерство еще в 1997 году инициировало работы по стратегии управления рисками. В рамках этой работы составлена серия карт, ранжирующих территорию России по вероятности риска возникновения природных катастроф, крупных аварий в техногенной сфере.
В то же время, по словам Георгия Малинецкого, заместителя директора Института прикладной математики им. М.В. Келдыша РАН, ученые во всем мире, а особенно в России, обладают слишком малым количеством данных, чтобы эффективно использовать "катастрофические" модели и формулы. Многие наши институты и ведомства предоставляют необходимую информацию исключительно на платной основе, даже если эта информация для них не имеет никакой ценности. А у прогнозистов на это нет средств. Так что проблема прогнозирования эксцессов и катаклизмов, по существу, сводится к банальной нехватке денег.
Предсказание прогноза
Как считают прогнозисты, сейчас Россия находится в глубоком системном кризисе. Под этим подразумеваются утрата перспективы и целей развития страны, отсутствие стратегии в ряде важнейших отраслей. Например, когда ученые сравнили важнейшие показатели российского общества и экономики со значениями, которые в мире считаются катастрофическими, оказалось, что по 20 из них Россия находится в критической зоне (продолжительность жизни, доля населения, живущего за чертой бедности, доля высокотехнологичной продукции в экспорте и т.д.). И под кризисом, безусловно, подразумевается то положение, в котором сейчас находится большинство областей нашей промышленности. В частности, отмечается, что износ оборудования в химическом (потенциально опасном) комплексе составляет около 80%, свыше 200 крупнейших водохранилищ эксплуатируются более 50 лет без ремонта, половина магистральных трубопроводов служит более 20 лет и т.д.
В этой ситуации усилия прогнозистов направлены не только на прогнозирование отдельных неприятностей, но и в не меньшей (если не в большей) мере -- на разработку стратегического прогноза. Необходимо определить, какой будет страна через 10--15 лет, и только тогда станет ясно, к каким катаклизмам нужно готовиться. Также необходимо расставить "по росту" риски: составить аналог таблицы Менделеева, но для вероятностей катастроф, и проанализировать российское общество с точки зрения управления рисками -- найти самые эффективные методы его защиты.
В России на сегодняшний день насчитывается около 45 тысяч опасных производств, огромное количество сооружений, разрушение которых может привести к бедствиям не только регионального, но и национального масштаба. А вся информация о них рассредоточена по множеству организаций, и управлять рисками при таком положении дел практически невозможно. Кроме того, требуется ввести систему ответственности. Например, о наводнении в Ленске, о перебоях в теплоснабжении в Приморье и Якутии и др. предупреждали заблаговременно (например, о Якутии -- за два года). Однако эти бедствия произошли, а виновные в этом так и не были найдены.
Но уже сейчас все прогнозисты заявляют (причем без предварительных сложных расчетов), что, если и дальше все будет идти так, как идет сейчас, без изменений, к середине этого века произойдет Апокалипсис.
Пока астрологи и хироманты делают о судьбе нашей страны разные, в том числе и оптимистические, предсказания, ученые, опираясь на выведенную ими формулу катастроф, прогнозируют в России наступление Апокалипсиса.В группе риска
Прогноз, как известно, дело неблагодарное. Тем не менее, чем сложнее становится техническое оснащение современного мира, тем в большей мере он нуждается в научно обоснованных прогнозах. А если есть спрос -- будет и предложение.
Особенно это касается России, где больше половины промышленных мощностей выработали свой ресурс и которая в последние годы ближе многих других подошла к черте риска. За примерами далеко ходить не надо: гибель подлодки "Курск" и пожар на Останкинской башне, наводнения в Ленске и Краснодаре, сход лавины в Кармадоне и постоянные аварии теплосетей, авиакатастрофы и пожары на химкомбинатах и т.д. и т.п.
Впрочем, создание эффективной системы прогнозирования, как уже говорилось выше, актуально практически для всего мира, в том числе и для вполне благополучных стран. Ведь рисками нужно управлять. Тем более сегодня, когда налицо не только угроза катастроф и стихийных бедствий, но, к счастью, и достаточно высокий уровень развития точных наук, который позволяет содержательно анализировать эту область. И если раньше, например, в США прогнозами занимались всего несколько компаний (крупнейшей из которых была "РЭНД корпорейшн", обеспечивавшая прогнозами американское правительство), то сейчас даже некрупные фирмы имеют достаточно мощные прогнозные лаборатории.
В России "неблагодарным делом" занимается целый ряд институтов РАН -- прикладной математики им. М.В. Келдыша, машиноведения им. А.А. Благонравова, проблем управления, Вычислительный центр РАН, а также Международный институт теории прогноза землетрясений и математической геофизики, Московский физико-технический институт, Московский и Ярославский государственные университеты и др. Правда, на Западе специалисты по прогнозу называются "строителями будущего", а у нас -- кризисологами.
За горизонтом где-то
Когда речь идет о землетрясении или, например, об аварии на АЭС, цена точности прогноза очевидно велика. Поэтому современные методы прогнозирования и непосредственно конечный продукт -- упреждающая информация о месте, времени и параметрах бедствия -- не имеют ничего общего, скажем, с мистическими намеками Нострадамуса. Нынешняя "наука о будущем" опирается на мощнейшие компьютеры и научные теории.
Современная теория прогнозирования берет начало в 1960-х годах, когда рядом ученых была высказана мысль о том, что существует так называемый горизонт прогноза -- момент, после которого что-либо достоверно прогнозировать невозможно и речь может идти только о вероятностях.
Например, по заключению российских и американских ученых, даже если знать положение каждой капли воды и каждой молекулы воздуха, даже если использовать сверхмощный суперкомпьютер, точно предсказать погоду можно только на срок до трех недель. А горизонтом прогноза для состояния океана является месяц. Соответственно, то, что через три недели и через месяц произойдет в указанных системах, для нас является хаосом.
Как писал метеоролог Эдвард Лоренц, если земная атмосфера устроена так, как мы себе это представляем, то взмах крыльев бабочки в нужном месте и в нужное время может изменить погоду, скажем через две-три недели, в громадном регионе. Отклонения от исходной траектории, вызванные взмахом крыльев бабочки, постепенно приведут к смене погодных условий на большой территории -- малые причины вызывают большие последствия.
У всех систем, включая простейшие, есть свой горизонт прогноза -- везде чувствительность к начальным данным приводит к хаосу. Таким образом, тотальное прогнозирование невозможно в принципе. Это запрет природы.
Тем не менее некоторые закономерности поддаются вычислению, следовательно, прогнозированию. Например, с точки зрения теории прогнозирования "манеры" (линии) поведения сложноорганизованных систем, допустим фондового рынка или тектонического разлома, не отличаются. Перед катастрофой -- обвалом на рынке или землетрясением -- они ведут себя примерно одинаково: у них ускоренными темпами растут некоторые коэффициенты, на которые накладываются ускоряющиеся колебания. Таким образом, существует единая формула, весьма сложная, но все-таки способная описать любое катастрофическое изменение. Мы не будем ее приводить -- она достаточно сложна и требует для понимания специальных знаний. Но на самом деле эта формула есть.
Скажи-ка, дядя
Теоретически, если в эту универсальную "формулу катастроф" подставить данные исследуемой системы (природной, например состояние лавины, или техногенной -- вроде химического производства), возможно сделать точный прогноз, где и когда эта система может рухнуть
Например, российские прогнозисты активно сотрудничают с МЧС. Это министерство еще в 1997 году инициировало работы по стратегии управления рисками. В рамках этой работы составлена серия карт, ранжирующих территорию России по вероятности риска возникновения природных катастроф, крупных аварий в техногенной сфере.
В то же время, по словам Георгия Малинецкого, заместителя директора Института прикладной математики им. М.В. Келдыша РАН, ученые во всем мире, а особенно в России, обладают слишком малым количеством данных, чтобы эффективно использовать "катастрофические" модели и формулы. Многие наши институты и ведомства предоставляют необходимую информацию исключительно на платной основе, даже если эта информация для них не имеет никакой ценности. А у прогнозистов на это нет средств. Так что проблема прогнозирования эксцессов и катаклизмов, по существу, сводится к банальной нехватке денег.
Предсказание прогноза
Как считают прогнозисты, сейчас Россия находится в глубоком системном кризисе. Под этим подразумеваются утрата перспективы и целей развития страны, отсутствие стратегии в ряде важнейших отраслей. Например, когда ученые сравнили важнейшие показатели российского общества и экономики со значениями, которые в мире считаются катастрофическими, оказалось, что по 20 из них Россия находится в критической зоне (продолжительность жизни, доля населения, живущего за чертой бедности, доля высокотехнологичной продукции в экспорте и т.д.). И под кризисом, безусловно, подразумевается то положение, в котором сейчас находится большинство областей нашей промышленности. В частности, отмечается, что износ оборудования в химическом (потенциально опасном) комплексе составляет около 80%, свыше 200 крупнейших водохранилищ эксплуатируются более 50 лет без ремонта, половина магистральных трубопроводов служит более 20 лет и т.д.
В этой ситуации усилия прогнозистов направлены не только на прогнозирование отдельных неприятностей, но и в не меньшей (если не в большей) мере -- на разработку стратегического прогноза. Необходимо определить, какой будет страна через 10--15 лет, и только тогда станет ясно, к каким катаклизмам нужно готовиться. Также необходимо расставить "по росту" риски: составить аналог таблицы Менделеева, но для вероятностей катастроф, и проанализировать российское общество с точки зрения управления рисками -- найти самые эффективные методы его защиты.
В России на сегодняшний день насчитывается около 45 тысяч опасных производств, огромное количество сооружений, разрушение которых может привести к бедствиям не только регионального, но и национального масштаба. А вся информация о них рассредоточена по множеству организаций, и управлять рисками при таком положении дел практически невозможно. Кроме того, требуется ввести систему ответственности. Например, о наводнении в Ленске, о перебоях в теплоснабжении в Приморье и Якутии и др. предупреждали заблаговременно (например, о Якутии -- за два года). Однако эти бедствия произошли, а виновные в этом так и не были найдены.
Но уже сейчас все прогнозисты заявляют (причем без предварительных сложных расчетов), что, если и дальше все будет идти так, как идет сейчас, без изменений, к середине этого века произойдет Апокалипсис.
МИХАИЛ СИДОРОВ
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
