Архивная публикация 2006 года: "Путин прямого действия"
Городок Бор прославился на всю Россию. Во время «прямой линии» Владимиру Путину пожаловались, что здесь процветает наркомафия, причем с ней никто не борется.Наркорай
— Ненавижу я этого Путина! Не-на-ви-жу!
25-летнего Петра «колбасит». Рано утром он стоит на рыночной площади города Бора, сильно дрожит, пытаясь поднести к губам пластиковый стаканчик с только что купленным горячим кофе. Петру пришлось протопать три километра после того, как водитель маршрутки Нижний Новгород—Бор вышвырнул по просьбе пассажиров молодого наркомана из «газели». «Даже денег не вернул!», — возмущается парень, который час назад изгадил своей блевотиной пальто одной из пассажирок. Но деньги у Петра есть. Нет только его знакомой, местной наркоманки, постоянно ошивавшейся у аптеки на местном рынке. Раз в неделю девушка-«бегунок» брала у него 1000 рублей, садилась на такси, ехала в один из районов города под названием Малое Пикино и возвращалась оттуда с десятком доз. После «прямой линии» с президентом эта технология дала сбой.
— Ты посмотри-и-и, никого наших почти теперь нет. Люди нормальные по городу ходят, — удивленно разводит руками Петр. — Сам я дурак. Надо было лично с барыгами знакомиться. А я из-за лени через эту дуру всегда покупал...
Справка
Город Бор — районный центр в Нижегородской области. Расположен на левом берегу Волги в 19 км от Нижнего Новогорода. Население района — 126 тыс. человек, половина из них живут в Бору. Главное предприятие — стеклозавод. В районном наркодиспансере на учете стоят 302 наркомана, один из них — подросток. «Судьба у него такая, родители тоже колются», — говорят врачи. За 9 месяцев 2006 года в районе ликвидировано 11 наркопритонов.
Жители
— Сегодня выхожу в подъезд, спускаюсь — и не вижу ни одного шприца на лестнице! — говорит Степан Семенов, житель пятиэтажки на главной в городе улице Ленина, показывая на въевшиеся в бетон капли наркоманской крови. Его дом стоит на высоком холме, у подножия которого начинаются заливные луга, простирающиеся до самой Волги. На другой стороне реки виден Нижний. — Летом наркоши спускаются вниз, на луга, ширяются в траве или уходят куда-нибудь за гаражи, в скверы, где их не видно. Зимой же — либо по подъездам, либо рядом с домами, где закутки есть.
Хотя, если приглядеться, использованные шприцы все равно встречаются в Бору на каждом шагу. Но через несколько дней после «прямой линии» Путина горожане вздохнули с облегчением. Резонанс, вызванный вопросом анонимного жителя Бора, комментарии милиции, заявившей, что борьба с наркоторговцами будет усилена, прокурорские проверки, начавшиеся в милиции, госнаркоконтроле и районной администрации, привели к тому, что наркоманы притихли и практически перестали приезжать в Бор. Местные, привыкшие в последние годы к их обилию, даже удивлены.
— В автобусе до Нижнего стало нормально, — утверждает кондуктор Татьяна Соболева. — А так ведь каждый рейс — два-три наркомана под кайфом! Вечером и того больше! Высадить, в отличие от водителя маршрутки, мы не имеем права, если не буянят. Милицию вызывать бесполезно. Только если мужики выкинут того, кто гадить начнет. Да и мужики их боятся — они же неадекватные. Ножом пырнут — и все.
— Не видно наркоманов сейчас, а раньше кругом шныряли тут, кололись, умирали прямо на улице. Все на глазах детей! — говорит 50-летний водитель Андрей, живущий в «наркотическом» Малом Пикино. Это бывшая деревня, вошедшая в состав города. Осенняя грязь на плохих дорогах, минимум освещения, дома в основном деревянные, построенные еще при царе Горохе. — Патрульные машины стали ездить. Но цыгане никуда не делись, а жить-то им надо. Если их не выгнать, все останется по-прежнему после этой показухи.
Цыгане в Бору появились давно, еще при советской власти, которая решила, что надо им начинать вести оседлый образ жизни. Ведь до наступления коммунизма тогда оставалось, по всем расчетам, всего-то лет 20. Цыгане построили коммунизм, правда, для себя и на 20 лет позже. Андрей, третий год доделывающий гараж, показывает на шикарный кирпичный дом по соседству. Он принадлежит цыганской семье. В конце октября его брал штурмом ОМОН. Захват показали по центральным телеканалам. Сейчас все стекла вставлены, дубовые двери на месте, только внутри тишина.
— Во как живут! — восклицает Андрей. — Кто наркотиками торгует. Мы же все их знаем, любой малец может указать дома, в которых продают. А менты их точно «крышуют»... Все это знают. Дорога на Нижний одна, там пост за мостом. Любую машину с «нарками» проверь — и можно закрывать! Ведь не за одной же дозой они сюда приезжают.
Милиция
25 октября в день «прямой линии» Путина в газете «Борская правда» появилось объявление о другой «прямой линии». 30 октября редакция устраивала телефонное общение жителей с начальником УВД Борского района Владимиром Тимофеенко. Номер телефона полковника, год назад вернувшегося из длительной командировки в Чечню и получившего назначение в Бор, не раз публиковался в местной прессе.
Мне Владимир Николаевич заявил, что по телефону ничего не комментирует, но в аудиенции отказал, сославшись на занятость. Действительно, на следующий день в Бору ждали министра внутренних дел Рашида Нургалиева, который должен был открыть новое здание районного УВД. Современная кирпичная трехэтажка — по размеру как 2—3 «дворца» цыганских наркобаронов вместе взятых.
На «прямой линии» начальника УВД половина вопросов касалась наркоторговли. Полковник Тимофеенко узнал о своих подчиненных немало интересного. И что ленятся выгонять наркоманов из подъездов. И что в народе патрульных называют «полтишниками». Так как, забирая «нарков» и находя у них дозы, они стреляют по полтиннику с носа и отпускают вместе с героином. (После путинской «прямой линии» такса поднялась до 150 рублей.) И что сотрудники милиции «за руку здороваются с наркоторовцами». «Где факты?» — удивлялся полковник, подчеркивая, что за год служба собственной безопасности выявила целых двух «наркооборотней».
Власть
Меры приняты
Воспитанница клуба «Сокол» из Екатеринбурга Мария Шитикова сообщила президенту Путину, что у клуба отобрали помещение. В администрации Октябрьского района города срочно постановили выделить комнату в помещении детского клуба «Огонек». «Свободную площадь» отобрали у других детей, занимавшихся там в кружках лепки, вязания, пантомимы. «Проблема решена, выделена комната, теперь у ребят хорошие условия для занятий», — сказала «Профилю» заместитель главы Октябрьского района Екатеринбурга Светлана Сальникова.
Оренбургский аграрный колледж находится в 5 км от Оренбурга в селе Подгородняя Покровка. Преподаватель Мария Красникова спросила у президента, почему колледж не вошел в национальный проект «Образование». Реакция была незамедлительной. «Мне звонили из Министерства образования и из нашей местной администрации, — рассказал «Профилю» завуч Яков Адкин. — Про «Образование» пока ничего не говорят, но очень интересуются анкетными данными Марии Жоржевны. Поручили мне выяснить, где она родилась, какие награды имеет, есть ли родственники». По словам Адкина, заместитель министра образования области Ольга Озерова прилюдно пообещала, что в 2007 году национальный проект «Образование» охватит аграрный колледж, который сможет претендовать на президентские гранты.
Наталья Зиганшина
— Я очень была рада, когда прозвучал этот вопрос Путину, — говорит заместитель главы администрации Борского района Инесса Шмелева. Она отвечает за работу с молодежью, здравоохранение и культуру. — Дело в том, что 90% наркоманов — это приезжие из Нижнего и других городов. И хорошо, что проблему вынесли на федеральный уровень. Мы можем отвечать только за профилактику среди своих жителей. Она проводится, работаем с молодежью. Вот молодежный общественный совет 1 декабря организует в Малом Пикино шествие против засилья наркоторговцев. Ставим в подъездах железные двери и кодовые замки. Но вот как героин и другие наркотики попадают к нам? Никакая служба наркоконтроля на нашей территории не справится, пока не наведут порядок с южными границами!
Действительно, цыгане продают в Бору героин и ханку — раствор на основе опия-сырца. Все идет с юга. «А у нас тут даже конопля не успевает созреть», — подчеркивают в администрации района.
Врачи
— Сейчас меньше вызовов стало, — рассказывает старший фельдшер местной станции скорой помощи Татьяна Шаробанова, листая старые журналы вызовов. — А вот летом через одного: «наркоман», «наркоман», «скончался до приезда бригады», «введен «Налоксон», «пациент сам ушел домой». 71 наркоман только за одну неделю!
После «прямой линии» Путина в больницах началась проверка использования наркосодержащих препаратов.
— Это смешно! Даже если все наркотики, что у нас есть, собрать вместе, приезжим наркоманам этого на один день не хватит, — улыбается Татьяна Шаробанова. — Мы на каждую инъекцию пишем десятки бумаг, проходим комиссию, которая определяет, правомерно ли вкололи наркотик пациенту. Мы же не смотрим, свой или чужой. Уже невесело шутим: «Окажем помощь антидотом, тоже наркотиком, сами окажемся под статьей. Не окажем помощь наркоману, все равно окажемся под статьей». Замкнутый круг.
Вечером, уезжая из Бора, я заметил, что по обочине шоссе в сторону Нижнего двигались стайки молодых людей.
— Наркоманы, никто их не берет, боятся подвозить. Или денег нет, — пояснила кондуктор Соболева. — Раньше сплошным потоком шли, уколовшись где-нибудь в кустах. Машины их не раз сбивали. Но сегодня их мало... Надолго ли?
P.S.Бор не единственный городок в России, ставший центром наркоторговли. Их десятки, особенно в южных регионах. Ситуация там такая же: наркоторговцы богатеют, приезжие наркоманы умирают прямо на улице, у большинства жителей «хата с краю».
Городок Бор прославился на всю Россию. Во время «прямой линии» Владимиру Путину пожаловались, что здесь процветает наркомафия, причем с ней никто не борется.Наркорай
— Ненавижу я этого Путина! Не-на-ви-жу!
25-летнего Петра «колбасит». Рано утром он стоит на рыночной площади города Бора, сильно дрожит, пытаясь поднести к губам пластиковый стаканчик с только что купленным горячим кофе. Петру пришлось протопать три километра после того, как водитель маршрутки Нижний Новгород—Бор вышвырнул по просьбе пассажиров молодого наркомана из «газели». «Даже денег не вернул!», — возмущается парень, который час назад изгадил своей блевотиной пальто одной из пассажирок. Но деньги у Петра есть. Нет только его знакомой, местной наркоманки, постоянно ошивавшейся у аптеки на местном рынке. Раз в неделю девушка-«бегунок» брала у него 1000 рублей, садилась на такси, ехала в один из районов города под названием Малое Пикино и возвращалась оттуда с десятком доз. После «прямой линии» с президентом эта технология дала сбой.
— Ты посмотри-и-и, никого наших почти теперь нет. Люди нормальные по городу ходят, — удивленно разводит руками Петр. — Сам я дурак. Надо было лично с барыгами знакомиться. А я из-за лени через эту дуру всегда покупал...
Справка
Город Бор — районный центр в Нижегородской области. Расположен на левом берегу Волги в 19 км от Нижнего Новогорода. Население района — 126 тыс. человек, половина из них живут в Бору. Главное предприятие — стеклозавод. В районном наркодиспансере на учете стоят 302 наркомана, один из них — подросток. «Судьба у него такая, родители тоже колются», — говорят врачи. За 9 месяцев 2006 года в районе ликвидировано 11 наркопритонов.
Жители
— Сегодня выхожу в подъезд, спускаюсь — и не вижу ни одного шприца на лестнице! — говорит Степан Семенов, житель пятиэтажки на главной в городе улице Ленина, показывая на въевшиеся в бетон капли наркоманской крови. Его дом стоит на высоком холме, у подножия которого начинаются заливные луга, простирающиеся до самой Волги. На другой стороне реки виден Нижний. — Летом наркоши спускаются вниз, на луга, ширяются в траве или уходят куда-нибудь за гаражи, в скверы, где их не видно. Зимой же — либо по подъездам, либо рядом с домами, где закутки есть.
Хотя, если приглядеться, использованные шприцы все равно встречаются в Бору на каждом шагу. Но через несколько дней после «прямой линии» Путина горожане вздохнули с облегчением. Резонанс, вызванный вопросом анонимного жителя Бора, комментарии милиции, заявившей, что борьба с наркоторговцами будет усилена, прокурорские проверки, начавшиеся в милиции, госнаркоконтроле и районной администрации, привели к тому, что наркоманы притихли и практически перестали приезжать в Бор. Местные, привыкшие в последние годы к их обилию, даже удивлены.
— В автобусе до Нижнего стало нормально, — утверждает кондуктор Татьяна Соболева. — А так ведь каждый рейс — два-три наркомана под кайфом! Вечером и того больше! Высадить, в отличие от водителя маршрутки, мы не имеем права, если не буянят. Милицию вызывать бесполезно. Только если мужики выкинут того, кто гадить начнет. Да и мужики их боятся — они же неадекватные. Ножом пырнут — и все.
— Не видно наркоманов сейчас, а раньше кругом шныряли тут, кололись, умирали прямо на улице. Все на глазах детей! — говорит 50-летний водитель Андрей, живущий в «наркотическом» Малом Пикино. Это бывшая деревня, вошедшая в состав города. Осенняя грязь на плохих дорогах, минимум освещения, дома в основном деревянные, построенные еще при царе Горохе. — Патрульные машины стали ездить. Но цыгане никуда не делись, а жить-то им надо. Если их не выгнать, все останется по-прежнему после этой показухи.
Цыгане в Бору появились давно, еще при советской власти, которая решила, что надо им начинать вести оседлый образ жизни. Ведь до наступления коммунизма тогда оставалось, по всем расчетам, всего-то лет 20. Цыгане построили коммунизм, правда, для себя и на 20 лет позже. Андрей, третий год доделывающий гараж, показывает на шикарный кирпичный дом по соседству. Он принадлежит цыганской семье. В конце октября его брал штурмом ОМОН. Захват показали по центральным телеканалам. Сейчас все стекла вставлены, дубовые двери на месте, только внутри тишина.
— Во как живут! — восклицает Андрей. — Кто наркотиками торгует. Мы же все их знаем, любой малец может указать дома, в которых продают. А менты их точно «крышуют»... Все это знают. Дорога на Нижний одна, там пост за мостом. Любую машину с «нарками» проверь — и можно закрывать! Ведь не за одной же дозой они сюда приезжают.
Милиция
25 октября в день «прямой линии» Путина в газете «Борская правда» появилось объявление о другой «прямой линии». 30 октября редакция устраивала телефонное общение жителей с начальником УВД Борского района Владимиром Тимофеенко. Номер телефона полковника, год назад вернувшегося из длительной командировки в Чечню и получившего назначение в Бор, не раз публиковался в местной прессе.
Мне Владимир Николаевич заявил, что по телефону ничего не комментирует, но в аудиенции отказал, сославшись на занятость. Действительно, на следующий день в Бору ждали министра внутренних дел Рашида Нургалиева, который должен был открыть новое здание районного УВД. Современная кирпичная трехэтажка — по размеру как 2—3 «дворца» цыганских наркобаронов вместе взятых.
На «прямой линии» начальника УВД половина вопросов касалась наркоторговли. Полковник Тимофеенко узнал о своих подчиненных немало интересного. И что ленятся выгонять наркоманов из подъездов. И что в народе патрульных называют «полтишниками». Так как, забирая «нарков» и находя у них дозы, они стреляют по полтиннику с носа и отпускают вместе с героином. (После путинской «прямой линии» такса поднялась до 150 рублей.) И что сотрудники милиции «за руку здороваются с наркоторовцами». «Где факты?» — удивлялся полковник, подчеркивая, что за год служба собственной безопасности выявила целых двух «наркооборотней».
Власть
Меры приняты
Воспитанница клуба «Сокол» из Екатеринбурга Мария Шитикова сообщила президенту Путину, что у клуба отобрали помещение. В администрации Октябрьского района города срочно постановили выделить комнату в помещении детского клуба «Огонек». «Свободную площадь» отобрали у других детей, занимавшихся там в кружках лепки, вязания, пантомимы. «Проблема решена, выделена комната, теперь у ребят хорошие условия для занятий», — сказала «Профилю» заместитель главы Октябрьского района Екатеринбурга Светлана Сальникова.
Оренбургский аграрный колледж находится в 5 км от Оренбурга в селе Подгородняя Покровка. Преподаватель Мария Красникова спросила у президента, почему колледж не вошел в национальный проект «Образование». Реакция была незамедлительной. «Мне звонили из Министерства образования и из нашей местной администрации, — рассказал «Профилю» завуч Яков Адкин. — Про «Образование» пока ничего не говорят, но очень интересуются анкетными данными Марии Жоржевны. Поручили мне выяснить, где она родилась, какие награды имеет, есть ли родственники». По словам Адкина, заместитель министра образования области Ольга Озерова прилюдно пообещала, что в 2007 году национальный проект «Образование» охватит аграрный колледж, который сможет претендовать на президентские гранты.
Наталья Зиганшина
— Я очень была рада, когда прозвучал этот вопрос Путину, — говорит заместитель главы администрации Борского района Инесса Шмелева. Она отвечает за работу с молодежью, здравоохранение и культуру. — Дело в том, что 90% наркоманов — это приезжие из Нижнего и других городов. И хорошо, что проблему вынесли на федеральный уровень. Мы можем отвечать только за профилактику среди своих жителей. Она проводится, работаем с молодежью. Вот молодежный общественный совет 1 декабря организует в Малом Пикино шествие против засилья наркоторговцев. Ставим в подъездах железные двери и кодовые замки. Но вот как героин и другие наркотики попадают к нам? Никакая служба наркоконтроля на нашей территории не справится, пока не наведут порядок с южными границами!
Действительно, цыгане продают в Бору героин и ханку — раствор на основе опия-сырца. Все идет с юга. «А у нас тут даже конопля не успевает созреть», — подчеркивают в администрации района.
Врачи
— Сейчас меньше вызовов стало, — рассказывает старший фельдшер местной станции скорой помощи Татьяна Шаробанова, листая старые журналы вызовов. — А вот летом через одного: «наркоман», «наркоман», «скончался до приезда бригады», «введен «Налоксон», «пациент сам ушел домой». 71 наркоман только за одну неделю!
После «прямой линии» Путина в больницах началась проверка использования наркосодержащих препаратов.
— Это смешно! Даже если все наркотики, что у нас есть, собрать вместе, приезжим наркоманам этого на один день не хватит, — улыбается Татьяна Шаробанова. — Мы на каждую инъекцию пишем десятки бумаг, проходим комиссию, которая определяет, правомерно ли вкололи наркотик пациенту. Мы же не смотрим, свой или чужой. Уже невесело шутим: «Окажем помощь антидотом, тоже наркотиком, сами окажемся под статьей. Не окажем помощь наркоману, все равно окажемся под статьей». Замкнутый круг.
Вечером, уезжая из Бора, я заметил, что по обочине шоссе в сторону Нижнего двигались стайки молодых людей.
— Наркоманы, никто их не берет, боятся подвозить. Или денег нет, — пояснила кондуктор Соболева. — Раньше сплошным потоком шли, уколовшись где-нибудь в кустах. Машины их не раз сбивали. Но сегодня их мало... Надолго ли?
P.S.Бор не единственный городок в России, ставший центром наркоторговли. Их десятки, особенно в южных регионах. Ситуация там такая же: наркоторговцы богатеют, приезжие наркоманы умирают прямо на улице, у большинства жителей «хата с краю».
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
