Архивная публикация 2005 года: "Редкие формы жизни. И смерти"

В молодости Джеймс Синклер учился в военной академии, играл кантри и рок-н-ролл, снимался в вестернах и телесериалах. Сегодня ему 55 лет, он живет на ферме и заботится о форме. Синклер собрал уникальную коллекцию советских военных мундиров.— Джеймс, когда вы начали их собирать?

— В 1997 году. Сначала покупал обычную военную форму, потом — парадную, 1943—1945 годов.

— Почему именно этих лет?

— В 1943 году, в разгар войны с Гитлером, Сталин решил поднять международный престиж Советского Союза и Советской армии. И задумался, как сделать форму военачальников высшего звена привлекательнее. Видимо, считал, что советские маршалы, генералы и адмиралы должны выглядеть красивее и элегантнее своих партнеров — союзников. Насколько я знаю, он изучал офицерскую форму времен Николая II, других русских царей.

— Какой мундир был первым в вашей коллекции?

— Мундир советского артиллерийского генерала: кого именно, до сих пор не знаю. Потом были мундиры Сталина, Ворошилова, других военачальников и государственных деятелей. Со мной начали связываться посредники, которые скупали форму в России у генеральских и адмиральских семей.

— А к посредникам они как попадали? И потом, вывоз из России исторических реликвий, представляющих национальную ценность, кажется, запрещен...

— Насколько я знаю, основная масса таких мундиров, как и других ценных военных реликвий, была скуплена в 1991— 1993 годы, когда многие семьи бывших видных советских военачальников с трудом сводили концы с концами. И были вынуждены продавать форму и ордена своих отцов, дедов и прадедов (ордена — в самую последнюю очередь). Именно тогда мне начали присылать фотографии мундиров, которые можно было приобрести за относительно небольшие деньги.

Схема проста. В России посредники-брокеры находят родственников бывших военачальников и скупают формы, ордена и т.п. Потом сообщают в Соединенные Штаты по электронной почте сведения о том или ином мундире, вывешивают в Интернете профессиональные фото с описанием деталей. Если товар подходит покупателю в Америке, то форма с орденами, медалями и погонами доставляется в район российско-китайской границы (никто раритеты не повезет ни через «Шереметьево», ни поездом в Европу). Там челноки за $50— 100 суют товар в мешки с ширпотребом и уже на территории Китая передают следующему члену «цепочки», который доставляет форму в США.

— Сколько у вас мундиров?

— 55. В более чем половине случаев мне известны имена их хозяев. Что касается остальных — я, как настоящий музейный работник, изучаю их происхождение. Примерно 20—25 просто уникальны, ничего подобного нет не только в Центральном музее Вооруженных сил в Москве, но и вообще нигде в мире.

Например, у меня есть форма адмирала флота Николая Кузнецова — в начале войны он, вопреки приказам Сталина «не поддаваться на провокации немцев», привел советский Военно-морской флот в боевую готовность и тем самым фактически спас от уничтожения. Его дважды разжаловали, заставили сдать адмиральскую звезду и адмиральские погоны. Хрущев восстановил его в звании и вернул на пост главнокомандующего ВМФ Советского Союза.

Есть парадные маршальские мундиры Климента Ворошилова и Семена Буденного. Ворошилов носил свой, когда возглавлял советскую администрацию в Венгрии сразу после войны. Все советские маршалы тогда предпочитали каждый день носить парадную серую форму, а не повседневную зеленую. А от Буденного мне досталась белая летняя форма из льна и шелка. В кармане кителя я нашел несколько волосков из его усов — положил в пакетик и приобщил к коллекции как «дополнительный экспонат».

Есть белая парадная форма адмирала флота Сергея Горшкова, форма маршала Семена Тимошенко, зимняя форма маршала Ивана Конева, форма Кирилла Мерецкова. Отдельно висят мундиры с Парада Победы, которые 24 июня 1945 года надевали Ворошилов и Буденный. Мне лично очень интересна парадная форма маршала Александра Василевского — 1943 года, когда в Красной армии восстановили погоны.

— Но самый ценный экспонат коллекции, наверное, мундир Сталина...

— Еще бы! Это его френч 1944 года. Он по покрою прост: глава СССР всегда хотел казаться ближе простым людям. Спереди на френче видны следы табака, высыпавшегося из трубки, которую курил генералиссимус, на левом кармане — пятна красных чернил из его ручки. Форму эту Сталин надевал часто, судя по ее износу. Есть даже фотография, где он именно в ней.

— Я видел, как в российском посольстве в Вашингтоне, где вы выставили пять мундиров к 60-летию Победы, советские ветераны войны грозили кулаками черному мундиру с позолоченными обшлагами...

— Это посольский парадный мундир Андрея Вышинского, бывшего Генерального прокурора. В 1953 году Вышинский стал представителем СССР при ООН. По военной номенклатуре он приравнивался к маршалу рода войск, поэтому носил мундир черного цвета с обшлагами, расшитыми золотыми нитками, и широкими серыми маршальскими погонами. Один ваш ветеран сказал мне: «Нечего мундир сталинского палача выставлять!» Думаю, мне удалось его убедить, что это историческая реликвия и не более того.

— А вы уверены, что покупаете не подделки? В Китае вовсю штампуют «настоящую» военную форму и ордена всех времен и народов.

— Мне как-то предлагали «форму Булганина». Но я заметил, что кое-какие детали — нашивки, лацканы, покрой воротника — не соответствуют тому времени и указанному именному мундиру. Прежде чем покупать мундир, я «прощупываю» его на идентичность и соответствие той эпохе. Например, в 1943—1944 годах в СССР каждый месяц в маршальских и генеральских формах появлялись новшества: нашивки, различные виды твердых погон, сменивших «пролетарские» петлицы, другие очень важные детали, по которым я всегда отличу подделку от оригинала. Приходится проверять на идентичность ордена и медали на формах, цвет кителей, определять, новая на нем ткань или старая, и даже устанавливать «правдивость» дырок от наград. Все эти подробности советской истории я постоянно изучаю по американским, советским и российским книгам и рисункам. Созваниваюсь с такими же, как я, коллекционерами. Они, в свою очередь, консультируются у меня.

— Я знаю, что постоянную музейную экспозицию мундиров вы делать не хотите. Зачем тогда их собирать?

— Я уже объяснял вашим ветеранам, которые пришли на праздник в посольство, что, если бы я не собрал эти реликвии вместе, их растащили бы по маленьким частным коллекциям по всему миру. Потом, я форму ведь не только скупаю, но и реставрирую. Например, на даче маршала авиации Григория Ворожейкина его мундир вместе с другими вещами нашли в полузатопленном подвале. Мундир попал ко мне, покрытый слоем грязи и весь в плесени. Я его несколько недель восстанавливал. Или вот форма маршала Ивана Конева. Он летел на встречу с курсантами военной академии на небольшом самолете. В дороге самолет сильно болтало, Коневу стало плохо, его стошнило на китель. Когда он прилетел на место, то надел другую форму, а эту бросил. Я ее отхаживал, как малое дитя: обрабатывал специальным составом и долго очищал, чтобы она не сгнила.

— Какова примерная стоимость ваших экспонатов?

— Комплект формы (китель, брюки, фуражка, ремень, сапоги) стоит от $5 тыс. до $50 тыс. в зависимости от того, насколько она раритетна, и от звучности имени бывшего владельца. Последние 10—15 лет цены стабильно растут.

— Так может, вы просто ждете, что коллекция вырастет в цене, чтобы продать ее и заработать?

— Нет, я собираю ее для своего удовольствия. Кроме советских мундиров я ведь коллекционирую еще американское колониальное серебро, пуговицы с политическими изображениями, китайский фарфор, предметы искусства доколумбовой эпохи. А делать бизнес на советской военной форме не хочу еще и по этическим соображениям: ведь это национальное достояние вашего народа. Это как если бы в России сейчас кто-то владел коллекцией личных вещей Эйзенхауэра или Монтгомери, Уинстона Черчилля или Шарля де Голля.

— Какие-нибудь интересные мундиры в России еще остались?

— В принципе, я собрал почти все существовавшие варианты военных форм и мундиров высших советских военачальников Второй мировой войны. На рынок попадает все меньше настоящих мундиров. Эта река высыхает, но я продолжаю поиск и если нахожу что-то уникальное, то обязательно покупаю.

— Увидят ли вашу коллекцию в России?

— Я планирую организовать большую выставку формы советских военачальников. Не исключено, что и в России. Но тут встают вопросы страховки, законодательных нюансов, сохранности экспонатов. Недавно я хотел просто подарить России свою коллекцию. Но потом мои брокеры, знающие российские реалии, сказали: ровно через неделю все мундиры опять будут висеть в Интернете и продаваться по всему миру через подставных лиц.