Еще до того, как нашему народу выпало счастье увидеть по телевизору американский сериал «Секс в большом городе», у меня была мечта повторить карьеру героини Сары Джессики Паркер — вести где-нибудь постоянную колонку о сексе. Но приходилось писать все о политике да о политике. И вот теперь сама жизнь предоставляет счастливую возможность совместить одно с другим — потому что разговоры о сексе вдруг стали существенным элементом российской политической культуры новейшего времени.На нашем телевидении, если вы заметили, небывалый расцвет передач, как говорила когда-то ведущая знаменитой программы «Про это» Елена Ханга, «о любви и сексе». Включаешь Первый канал — бац, в праймтайм шоу о трансвеститах и транссексуалах. Пока еще, правда, не в программе «Времена», но всему свое «Время». На русском MTV каждый вечер ближе к полуночи показывают передачу «Элементарный секс», где некий мачоподобный юноша рассказывает молодежной аудитории музыкального канала, как оно бывает. На дамском канале ТДК тоже каждый день программа «Сексуальная революция» (в ней самыми сексуальными являются наряды двух барышень-ведущих, а что до качества речей, то мы любим секс не за это). На канале ТНТ по субботам — «Секс с Анфисой Чеховой». Скучно, зато в тему.

От телевидения не отстает и политическая элита. На недавнем правительственном часе в Госдуме с участием руководителей Министерства культуры неожиданно остро встал (простите за глагол) вопрос борьбы с порнографией. В том числе на телевидении. Горячо любимый мною министр культуры Соколов по этому поводу честно сказал, что «вопрос эротики очень сложен, так как не проработан юридически на уровне понятий». Таким слогом обычно принято обсуждать поправки в законодательство о выборах или Налоговый кодекс.

По традиции демонстрирующая свою озабоченность (извините за существительное) за судьбы российского народонаселения ЛДПР предложила законодательно лишать гражданства россиянок, которые вступают в браки с иностранцами.

Я на месте «соколов Жириновского» так и написал бы в мотивирующей части законопроекта — «в целях поддержки отечественных производителей».

Вообще, подмена дискурсом о сексе политического дискурса, как это происходит в России — в парламенте или на телевидении, — неплохой признак. Это значит, что если демократии в стране, может быть, уже нет, то еще нет и тоталитаризма. В Туркмении о сексе на ТВ и в их замечательном парламенте Халк Маслахаты из 2500 депутатов не разговаривают. Опять же, даже стерилизованное государственное телевидение таким образом получает возможность хоть о чем-нибудь высказаться честно, прямо, без пропагандистских ограничений. И тема вполне народная.

Кстати, в России традиция описывать политические реалии в терминах сексуального лексикона укоренилась давно. Ну как, скажите, иначе трактовать классическое ленинское определение революционной ситуации — «верхи не могут, низы не хотят»? Или извечную формулу взаимоотношений народа с властью — «нас е..., а мы крепчаем»? Разговоры о сексе на телевидении и в парламенте, как ни странно, вдруг стали в России критерием уровня свободы. В советские времена была такая нехитрая игра — бралась газета «Правда» и каждый ее заголовок трактовался как описание интимных отношений мужчины и женщины. Таким образом даже совершенно железобетонные заголовки вроде «Цели ясны, задачи определены» или «Наша сила в плавках» приобретали особое звучание.

И то правда: революция поз безопаснее революции роз.