28 марта 2024
USD 92.59 +0.02 EUR 100.27 -0.14
  1. Главная страница
  2. Архивная запись
  3. Архивная публикация 2009 года: ""Сильнее благоразумия""

Архивная публикация 2009 года: ""Сильнее благоразумия""

Глава МВФ Доминик Стросс-Кан о политиках-консерваторах, своекорыстных банкирах и замысле превратить Валютный фонд в международную страховку от мировых финансовых кризисов. "Шпигель": Господин Стросс-Кан, на следующий день после объявления о банкротстве Lehman Brothers кризис в американской сфере недвижимости вызвал всемирное экономическое потрясение. Удалось ли лидерам банковской и финансовой сферы извлечь уроки из событий сентября прошлого года?
Стросс-Кан: За пару месяцев до разорения Lehman Brothers тогдашний министр финансов США, Хэнк Полсон, пригласил группу ведущих чиновников и глав некоторых инвестиционных банков на ужин. О проблемах Lehman Brothers никто тогда и не подозревал, хотя Bear Stearns - тоже инвестиционный банк - уже балансировал на грани разорения. Осложнения в финансовом секторе принимали вполне конкретные очертания, и во время трапезы один председатель правления банка высказался так: "Мы все слишком добивались собственной выгоды, нам нужны поэтому более строгие правила, которые бы усмирили нашу алчность".
"Шпигель": Звучит красиво. Но уверены ли вы?..
Стросс-Кан: Знаю, что вы хотите спросить: нет, я совершенно не уверен, что этот человек произнес бы те же слова и сегодня.
"Шпигель": Представление такое, что большинство банкиров Уолл-стрит снова на плаву. За ловкие сделки сегодня снова дают многомиллионные бонусы. И банковская система опять только того и хочет, чтобы политики не лезли в ее дела.
Стросс-Кан: Уж так устроено: человеческие слабости сильнее благоразумия.
"Шпигель": А глава Goldman Sachs сразу после того, как разразился кризис, заявил: это был идеальный шторм. А от идеального шторма уберечься нельзя.
Стросс-Кан: Сравнение с природной катастрофой некорректно. Человеческое общество - это не природная стихия. Нынешний финансовый кризис, правда, заслуживает названия "катастрофа", но вызван он человеческим фактором. И урок, который все мы должны извлечь, состоит в том, что даже рыночной экономике необходимы правила. Иначе она дает сбои. Все эти выдумки о том, что, "чем меньше предписаний, тем лучше" и что "рынок сам решит любую проблему", впечатляюще выглядят на бумаге, но не работают в реальной жизни.
"Шпигель": Отца немецкого экономического чуда Людвига Эрхарда эта мысль осенила уже 60 лет назад.
Стросс-Кан: Для немецкой истории Эрхард - это легенда, но ряды сторонников его идей постоянно растут и сегодня. Теперь найдется очень немного людей, вообще не желающих иметь дело с рынком. А с другой стороны, очень мало рыночников, вообще не желающих знать никаких правил. Ведь примечательно, что во время кризиса все правительства - и консерваторы, и социал-демократы - взялись проводить очень сходные меры, от национальных пакетов мер по оживлению конъюнктуры вплоть до реформ банковского сектора.
"Шпигель": С другой стороны, в реальности пока мало что изменилось. Реформаторский напор американских политиков ощутимо ослаб.
Стросс-Кан: В известной степени я ваш скепсис разделяю. Я очень хорошо помню первый отчет об уроках кризиса. Это было на встрече "Семерки" весной 2008 года, когда проблемы на финансовом рынке просматривались уже весьма явственно. У нас был консенсус по большей части предлагавшихся реформ, но спустя 17 месяцев в жизнь претворена лишь часть из них. И это меня тревожит, особенно когда я думаю о трейдерах с Уолл-стрит.
"Шпигель": Вы считаете, что они не видят причин менять свою манеру работы с ценными бумагами, основанную на высоких рисках?
Стросс-Кан: Будет не очень много пользы от того, если политики, профессора и публицисты свои уроки из случившегося извлекут, а до молодых трейдеров в банках они не дойдут. Если не будет новых правил, они будут и дальше работать в прежней манере. Игра с большим риском сулит большие заработки, а риск в конечном счете ложится не на них, за него отвечает кто-то другой. Именно так все и было год назад.
"Шпигель": Но применяемый ныне способ борьбы с кризисом порождает новые риски. Ведь сейчас банкиры уверены, что, если что-то у них не сложится, правительство их не бросит в беде. Экономисты называют это moral hazard, что буквально значит "риск недобросовестности", но, по сути, подразумевает побуждение к безудержному риску, потому что он остается безнаказанным. Разве разорение Lehman Brothers не было в этой связи совершенно необходимой воспитательной мерой?
Стросс-Кан: Если иметь в виду "риск недобросовестности", то позволить одному банку разориться было, вероятно, правильным решением. Но учитывать нужно и системные последствия, а в этом случае они оказались трагичными. Сегодня большинство людей, вероятно, считают, что отказ от спасения Lehman Brothers был ошибкой.
"Шпигель": Но это означает, что в следующий раз правления банков тем более смогут быть уверены в том, что государство придет им на помощь. Чего ради им тогда менять манеру работы?
Стросс-Кан: Вы не учитываете, что многие из сотрудников инвестиционных банков попали под увольнение. Тем не менее соглашусь, что системы поощрения в финансовом секторе следует продумать заново. Меня прежде всего интересует взаимосвязь между склонностью трейдеров к сделкам с высоким риском и последствиями этого для мировой экономики. То есть не вопросы этики в первую очередь, хотя как гражданина и они меня беспокоят. Но недостаточно изменить только оплату и бонусы для исполнителей сделок, необходимо ужесточить нормативы, касающиеся собственного капитала банков.
"Шпигель": Итак, спустя год после банкротства банка Lehman Brothers вы оцениваете происшедшее, скорее, пессимистически.
Стросс-Кан: Было бы некорректно сказать, что ничего не сделано. Но вполне правильно сказать, что сделано недостаточно. Надеюсь, саммит "Двадцатки" в Питтсбурге даст новый импульс.
"Шпигель": А вы удовлетворены тем, что сделал МВФ в период кризиса?
Стросс-Кан: У МВФ есть три разные задачи. Во-первых, он задуман как система распознавания опасности. Перед кризисом мы себя не очень здорово проявили, наши предупреждения не были достаточно громкими.
"Шпигель": Может быть, честнее было бы сказать: МВФ проспал кризис?
Стросс-Кан: После того как все покатилось под гору, МВФ первым предсказал, насколько серьезными будут глобальные последствия. Еще до эмиссионных банков и научных институтов мы поняли: этот кризис будет очень крупным и очень серьезным. А нас тогда еще упрекали в том, что мы смотрим на все слишком пессимистично.
"Шпигель": А в чем вторая задача МВФ?
Стросс-Кан: В консультировании политиков. С этой частью нашей работы мы справились. Во всяком случае, оба главных решения, принятых в ответ на кризис, предложены нами: скомплектовать пакеты мер по подъему конъюнктуры и заново организовать банковский сектор, в отдельных случаях даже национализируя банки. Они вызвали споры, поскольку на них требовалось много денег, но мы свою точку зрения отстояли. А третья наша функция - классическая: мы помогаем странам, попавшим в полосу финансовых трудностей.
"Шпигель": Достаточно ли у МВФ ресурсов и впредь справляться с этой ролью помощника?
Стросс-Кан: Мы получили твердые обещания на $500 млрд в качестве дополнительных средств. Нашу традиционную роль помощника в кризисных ситуациях мы благодаря этому выполнить сможем. Другое дело, что сейчас задачи стали объемнее, потому что нередко приходится помогать целым регионам, а не только отдельным странам. В мире, где господствует глобализация, кризисы быстрее преодолевают государственные границы.
"Шпигель": Какая часть из тех средств, что были обещаны в Лондоне, уже нашла свое применение?
Стросс-Кан: Примерно $165 млрд уже обещано странам, попавшим в экстренную ситуацию. Это вдвое больше того, что мы затратили на преодоление кризиса в Азии, разразившегося в середине 90-х годов.
{PAGE}
"Шпигель": Вы опасаетесь, что средства фонда могут слишком быстро исчерпаться?
Стросс-Кан: На этот момент денег у нас достаточно. Но в будущем мне видится еще одна, дополнительная задача для МВФ. Вот для нее нам потребовались бы дополнительные ресурсы.
"Шпигель": В чем должна состоять эта новая задача?
Стросс-Кан: В прошлом многим странам не хотелось видеть в МВФ единственного спасателя, потому что наши жесткие предписания им не нравились. После кризиса в Азии и Латинской Америке они по этой причине стали накапливать гигантские валютные резервы. Политически это можно понять. Но для их собственного народного хозяйства это плохо, как и для мировой экономики, поскольку деньги эти не работают, а практически лежат без дела. Глобальная система безопасности, координируемая МВФ и помогающая странам в момент финансовых осложнений, была бы более конструктивным решением.
"Шпигель": Вы подразумеваете некую международную страховку от мировых финансовых кризисов?
Стросс-Кан: Именно так. По моему разумению, страны не должны быть застрахованы от неудач на 100%, а также не должны оставаться вовсе без резервов. Но было бы разумно использовать МВФ как глобального спасателя для всех, кто попал в беду. Это позволит рациональнее обращаться с национальными ресурсами и придать стабильность всей системе.
"Шпигель": Но и стоит дополнительных средств. Сколько денег вам нужно для этой новой задачи?
Стросс-Кан: Если члены фонда эту новую для МВФ задачу поддержат, следовало бы обсудить вопрос о том, сколько дополнительных средств на это необходимо. Но наверняка существенно больше, чем наши нынешние ресурсы.
"Шпигель": Есть немало сторонников того, чтобы МВФ взял на себя роль, скорее, высшего органа надзора, то есть стал мировым полицейским в международной финансовой системе. Такая роль вас не вдохновляет?
Стросс-Кан: Эту идею придумали журналисты - не МВФ. Мы не хотим и не можем устанавливать правила. У нас для этого недостаточно людей и опыта. Мне фонд видится в роли не мирового полицейского, а, скорее, доктора. Мы даем пациенту консультацию, как ему сохранить здоровье, а если он все-таки заболевает, мы прописываем лекарство.
"Шпигель": Но пациентам, то бишь государствам, ваши лекарства обычно не очень по вкусу - горьковаты они, по их мнению.
Стросс-Кан: Такое случается и у настоящих докторов. Фонд часто оказывается в роли врача, который советует пациенту прекратить выпивать, потому что он болен. Пациент от этого не в восторге, но пить прекращает. И сразу начинает чувствовать себя ужасно. Понятно, что для него доктор виноват во всем.
"Шпигель": Во время нынешнего кризиса вы, однако, были добрым доктором. "Пациенту" США вы советовали: выпей еще, прими еще один должок на душу.
Стросс-Кан: В этом случае я бы нашу роль и роль правительств сравнил с тем, что делает пожарный. Все мы видели, что дом объят пламенем, и мы заливаем его большим количеством воды. Конечно, после этого придется от воды избавляться, но лучше дом отсыревший, чем сгоревший.
"Шпигель": А у вас уже есть план, как осушить дом? Например, как снова остановить вмешательство государства? Есть ли план отхода на прежние позиции?
Стросс-Кан: Соглашусь с вами: нам нужна такая стратегия отхода. И мы над этим работаем. Но возражу вам, если в вашем вопросе скрыт призыв уже сейчас начать отступление.
"Шпигель": Сколько же триллионов правительства должны еще закачать в свои национальные экономики?
Стросс-Кан: Слишком во многих головах, причем не только граждан, но и ведущих политиков, укоренилось представление, что кризис уже позади. Это опасный образ мыслей. Мировой экономический кризис продолжается, даже если Германия и Франция во втором квартале смогли представить несколько хороших показателей. Несмотря на это, безработица еще минимум год будет расти. Пика она достигнет к середине 2010 года. За финансовым следует не только экономический кризис, но и социальный, еще не достигший своей высшей точки.
"Шпигель": Остается, однако, вопрос, как будет выглядеть отход государства на прежние позиции. Смогут ли эмиссионные банки и министры финансов извлечь вброшенные ими дополнительные средства из системы денежной циркуляции, прежде чем всемирная инфляция уничтожит накопления и покупательную способность миллиардов людей?
Стросс-Кан: Те ликвидные средства, которые сейчас дополнительно закачиваются в рынок, мы должны будем снова вывести из обращения. В этом сомнений нет.
"Шпигель": Но как?
Стросс-Кан: Вероятно, потребуется комбинация из повышения процентных ставок и прекращения прямого вмешательства со стороны эмиссионных банков.
"Шпигель": А может быть, вы и другие уже дали свое молчаливое согласие на инфляцию? Ведь, как известно, в этом случае обесцениваются не только накопления, но и долги. В том числе и государственные.
Стросс-Кан: При таком кризисе не может быть политики без рисков. Вопрос в том, где таятся по-настоящему крупные опасности. А последствия того, что спрос может быть задушен слишком рано, мне кажутся большей угрозой, чем инфляция.
"Шпигель": Впервые за многие годы граждане США вновь взялись делать сбережения, при этом сократив потребление. Это хорошо или плохо?
Стросс-Кан: И хорошо, и плохо. В течение десятилетий американские потребители служили двигателем мирового экономического роста. Теперь свое поведение меняет, по крайней мере, поколение людей в возрасте между 25 и 45 годами. Станет ли тенденция к экономности устойчивой? Не знаю. Но если да, то возникнет новый вопрос: кто будет играть ту роль, которую в последнюю четверть века исполняли американские потребители?
"Шпигель": Может быть, китайцы?
Стросс-Кан: Не уверен, что такое возможно. Но даже если так сложится, это решит не всю проблему. Китайцы вкладывают деньги в первую очередь в базовые ценности, в образование и в инфраструктуру. А американцы покупают другие товары, прежде всего высокотехнологичные.
"Шпигель": Но, может быть, для потребителей в Америке было бы разумнее после десятилетий жизни в долг теперь больше денег откладывать?
Стросс-Кан: То, что хорошо для отдельного человека, может в масштабах мировой экономики создать новые проблемы. Мы должны найти новые источники роста. Мы не можем просто сказать: бразильцы, индийцы или китайцы будут больше покупать.
"Шпигель": Лауреат Нобелевской премии Пол Самуэльсон предлагает другое решение: он говорит, что США должны понизить динамику капитализма - slow down. Рост экономики, по его мнению, должен быть ниже, но устойчивее.
Стросс-Кан: Самуэльсон прав, в будущем показатели роста, вероятно, будут ниже, но все-таки: кто предлагает снизить темпы роста, должен открыто признать, что в мировом масштабе это приведет к росту безработицы.
"Шпигель": Господин Стросс-Кан, мы благодарим вас за эту беседу.

Глава МВФ Доминик Стросс-Кан о политиках-консерваторах, своекорыстных банкирах и замысле превратить Валютный фонд в международную страховку от мировых финансовых кризисов. "Шпигель": Господин Стросс-Кан, на следующий день после объявления о банкротстве Lehman Brothers кризис в американской сфере недвижимости вызвал всемирное экономическое потрясение. Удалось ли лидерам банковской и финансовой сферы извлечь уроки из событий сентября прошлого года?
Стросс-Кан: За пару месяцев до разорения Lehman Brothers тогдашний министр финансов США, Хэнк Полсон, пригласил группу ведущих чиновников и глав некоторых инвестиционных банков на ужин. О проблемах Lehman Brothers никто тогда и не подозревал, хотя Bear Stearns - тоже инвестиционный банк - уже балансировал на грани разорения. Осложнения в финансовом секторе принимали вполне конкретные очертания, и во время трапезы один председатель правления банка высказался так: "Мы все слишком добивались собственной выгоды, нам нужны поэтому более строгие правила, которые бы усмирили нашу алчность".
"Шпигель": Звучит красиво. Но уверены ли вы?..
Стросс-Кан: Знаю, что вы хотите спросить: нет, я совершенно не уверен, что этот человек произнес бы те же слова и сегодня.
"Шпигель": Представление такое, что большинство банкиров Уолл-стрит снова на плаву. За ловкие сделки сегодня снова дают многомиллионные бонусы. И банковская система опять только того и хочет, чтобы политики не лезли в ее дела.
Стросс-Кан: Уж так устроено: человеческие слабости сильнее благоразумия.
"Шпигель": А глава Goldman Sachs сразу после того, как разразился кризис, заявил: это был идеальный шторм. А от идеального шторма уберечься нельзя.
Стросс-Кан: Сравнение с природной катастрофой некорректно. Человеческое общество - это не природная стихия. Нынешний финансовый кризис, правда, заслуживает названия "катастрофа", но вызван он человеческим фактором. И урок, который все мы должны извлечь, состоит в том, что даже рыночной экономике необходимы правила. Иначе она дает сбои. Все эти выдумки о том, что, "чем меньше предписаний, тем лучше" и что "рынок сам решит любую проблему", впечатляюще выглядят на бумаге, но не работают в реальной жизни.
"Шпигель": Отца немецкого экономического чуда Людвига Эрхарда эта мысль осенила уже 60 лет назад.
Стросс-Кан: Для немецкой истории Эрхард - это легенда, но ряды сторонников его идей постоянно растут и сегодня. Теперь найдется очень немного людей, вообще не желающих иметь дело с рынком. А с другой стороны, очень мало рыночников, вообще не желающих знать никаких правил. Ведь примечательно, что во время кризиса все правительства - и консерваторы, и социал-демократы - взялись проводить очень сходные меры, от национальных пакетов мер по оживлению конъюнктуры вплоть до реформ банковского сектора.
"Шпигель": С другой стороны, в реальности пока мало что изменилось. Реформаторский напор американских политиков ощутимо ослаб.
Стросс-Кан: В известной степени я ваш скепсис разделяю. Я очень хорошо помню первый отчет об уроках кризиса. Это было на встрече "Семерки" весной 2008 года, когда проблемы на финансовом рынке просматривались уже весьма явственно. У нас был консенсус по большей части предлагавшихся реформ, но спустя 17 месяцев в жизнь претворена лишь часть из них. И это меня тревожит, особенно когда я думаю о трейдерах с Уолл-стрит.
"Шпигель": Вы считаете, что они не видят причин менять свою манеру работы с ценными бумагами, основанную на высоких рисках?
Стросс-Кан: Будет не очень много пользы от того, если политики, профессора и публицисты свои уроки из случившегося извлекут, а до молодых трейдеров в банках они не дойдут. Если не будет новых правил, они будут и дальше работать в прежней манере. Игра с большим риском сулит большие заработки, а риск в конечном счете ложится не на них, за него отвечает кто-то другой. Именно так все и было год назад.
"Шпигель": Но применяемый ныне способ борьбы с кризисом порождает новые риски. Ведь сейчас банкиры уверены, что, если что-то у них не сложится, правительство их не бросит в беде. Экономисты называют это moral hazard, что буквально значит "риск недобросовестности", но, по сути, подразумевает побуждение к безудержному риску, потому что он остается безнаказанным. Разве разорение Lehman Brothers не было в этой связи совершенно необходимой воспитательной мерой?
Стросс-Кан: Если иметь в виду "риск недобросовестности", то позволить одному банку разориться было, вероятно, правильным решением. Но учитывать нужно и системные последствия, а в этом случае они оказались трагичными. Сегодня большинство людей, вероятно, считают, что отказ от спасения Lehman Brothers был ошибкой.
"Шпигель": Но это означает, что в следующий раз правления банков тем более смогут быть уверены в том, что государство придет им на помощь. Чего ради им тогда менять манеру работы?
Стросс-Кан: Вы не учитываете, что многие из сотрудников инвестиционных банков попали под увольнение. Тем не менее соглашусь, что системы поощрения в финансовом секторе следует продумать заново. Меня прежде всего интересует взаимосвязь между склонностью трейдеров к сделкам с высоким риском и последствиями этого для мировой экономики. То есть не вопросы этики в первую очередь, хотя как гражданина и они меня беспокоят. Но недостаточно изменить только оплату и бонусы для исполнителей сделок, необходимо ужесточить нормативы, касающиеся собственного капитала банков.
"Шпигель": Итак, спустя год после банкротства банка Lehman Brothers вы оцениваете происшедшее, скорее, пессимистически.
Стросс-Кан: Было бы некорректно сказать, что ничего не сделано. Но вполне правильно сказать, что сделано недостаточно. Надеюсь, саммит "Двадцатки" в Питтсбурге даст новый импульс.
"Шпигель": А вы удовлетворены тем, что сделал МВФ в период кризиса?
Стросс-Кан: У МВФ есть три разные задачи. Во-первых, он задуман как система распознавания опасности. Перед кризисом мы себя не очень здорово проявили, наши предупреждения не были достаточно громкими.
"Шпигель": Может быть, честнее было бы сказать: МВФ проспал кризис?
Стросс-Кан: После того как все покатилось под гору, МВФ первым предсказал, насколько серьезными будут глобальные последствия. Еще до эмиссионных банков и научных институтов мы поняли: этот кризис будет очень крупным и очень серьезным. А нас тогда еще упрекали в том, что мы смотрим на все слишком пессимистично.
"Шпигель": А в чем вторая задача МВФ?
Стросс-Кан: В консультировании политиков. С этой частью нашей работы мы справились. Во всяком случае, оба главных решения, принятых в ответ на кризис, предложены нами: скомплектовать пакеты мер по подъему конъюнктуры и заново организовать банковский сектор, в отдельных случаях даже национализируя банки. Они вызвали споры, поскольку на них требовалось много денег, но мы свою точку зрения отстояли. А третья наша функция - классическая: мы помогаем странам, попавшим в полосу финансовых трудностей.
"Шпигель": Достаточно ли у МВФ ресурсов и впредь справляться с этой ролью помощника?
Стросс-Кан: Мы получили твердые обещания на $500 млрд в качестве дополнительных средств. Нашу традиционную роль помощника в кризисных ситуациях мы благодаря этому выполнить сможем. Другое дело, что сейчас задачи стали объемнее, потому что нередко приходится помогать целым регионам, а не только отдельным странам. В мире, где господствует глобализация, кризисы быстрее преодолевают государственные границы.
"Шпигель": Какая часть из тех средств, что были обещаны в Лондоне, уже нашла свое применение?
Стросс-Кан: Примерно $165 млрд уже обещано странам, попавшим в экстренную ситуацию. Это вдвое больше того, что мы затратили на преодоление кризиса в Азии, разразившегося в середине 90-х годов.
{PAGE}
"Шпигель": Вы опасаетесь, что средства фонда могут слишком быстро исчерпаться?
Стросс-Кан: На этот момент денег у нас достаточно. Но в будущем мне видится еще одна, дополнительная задача для МВФ. Вот для нее нам потребовались бы дополнительные ресурсы.
"Шпигель": В чем должна состоять эта новая задача?
Стросс-Кан: В прошлом многим странам не хотелось видеть в МВФ единственного спасателя, потому что наши жесткие предписания им не нравились. После кризиса в Азии и Латинской Америке они по этой причине стали накапливать гигантские валютные резервы. Политически это можно понять. Но для их собственного народного хозяйства это плохо, как и для мировой экономики, поскольку деньги эти не работают, а практически лежат без дела. Глобальная система безопасности, координируемая МВФ и помогающая странам в момент финансовых осложнений, была бы более конструктивным решением.
"Шпигель": Вы подразумеваете некую международную страховку от мировых финансовых кризисов?
Стросс-Кан: Именно так. По моему разумению, страны не должны быть застрахованы от неудач на 100%, а также не должны оставаться вовсе без резервов. Но было бы разумно использовать МВФ как глобального спасателя для всех, кто попал в беду. Это позволит рациональнее обращаться с национальными ресурсами и придать стабильность всей системе.
"Шпигель": Но и стоит дополнительных средств. Сколько денег вам нужно для этой новой задачи?
Стросс-Кан: Если члены фонда эту новую для МВФ задачу поддержат, следовало бы обсудить вопрос о том, сколько дополнительных средств на это необходимо. Но наверняка существенно больше, чем наши нынешние ресурсы.
"Шпигель": Есть немало сторонников того, чтобы МВФ взял на себя роль, скорее, высшего органа надзора, то есть стал мировым полицейским в международной финансовой системе. Такая роль вас не вдохновляет?
Стросс-Кан: Эту идею придумали журналисты - не МВФ. Мы не хотим и не можем устанавливать правила. У нас для этого недостаточно людей и опыта. Мне фонд видится в роли не мирового полицейского, а, скорее, доктора. Мы даем пациенту консультацию, как ему сохранить здоровье, а если он все-таки заболевает, мы прописываем лекарство.
"Шпигель": Но пациентам, то бишь государствам, ваши лекарства обычно не очень по вкусу - горьковаты они, по их мнению.
Стросс-Кан: Такое случается и у настоящих докторов. Фонд часто оказывается в роли врача, который советует пациенту прекратить выпивать, потому что он болен. Пациент от этого не в восторге, но пить прекращает. И сразу начинает чувствовать себя ужасно. Понятно, что для него доктор виноват во всем.
"Шпигель": Во время нынешнего кризиса вы, однако, были добрым доктором. "Пациенту" США вы советовали: выпей еще, прими еще один должок на душу.
Стросс-Кан: В этом случае я бы нашу роль и роль правительств сравнил с тем, что делает пожарный. Все мы видели, что дом объят пламенем, и мы заливаем его большим количеством воды. Конечно, после этого придется от воды избавляться, но лучше дом отсыревший, чем сгоревший.
"Шпигель": А у вас уже есть план, как осушить дом? Например, как снова остановить вмешательство государства? Есть ли план отхода на прежние позиции?
Стросс-Кан: Соглашусь с вами: нам нужна такая стратегия отхода. И мы над этим работаем. Но возражу вам, если в вашем вопросе скрыт призыв уже сейчас начать отступление.
"Шпигель": Сколько же триллионов правительства должны еще закачать в свои национальные экономики?
Стросс-Кан: Слишком во многих головах, причем не только граждан, но и ведущих политиков, укоренилось представление, что кризис уже позади. Это опасный образ мыслей. Мировой экономический кризис продолжается, даже если Германия и Франция во втором квартале смогли представить несколько хороших показателей. Несмотря на это, безработица еще минимум год будет расти. Пика она достигнет к середине 2010 года. За финансовым следует не только экономический кризис, но и социальный, еще не достигший своей высшей точки.
"Шпигель": Остается, однако, вопрос, как будет выглядеть отход государства на прежние позиции. Смогут ли эмиссионные банки и министры финансов извлечь вброшенные ими дополнительные средства из системы денежной циркуляции, прежде чем всемирная инфляция уничтожит накопления и покупательную способность миллиардов людей?
Стросс-Кан: Те ликвидные средства, которые сейчас дополнительно закачиваются в рынок, мы должны будем снова вывести из обращения. В этом сомнений нет.
"Шпигель": Но как?
Стросс-Кан: Вероятно, потребуется комбинация из повышения процентных ставок и прекращения прямого вмешательства со стороны эмиссионных банков.
"Шпигель": А может быть, вы и другие уже дали свое молчаливое согласие на инфляцию? Ведь, как известно, в этом случае обесцениваются не только накопления, но и долги. В том числе и государственные.
Стросс-Кан: При таком кризисе не может быть политики без рисков. Вопрос в том, где таятся по-настоящему крупные опасности. А последствия того, что спрос может быть задушен слишком рано, мне кажутся большей угрозой, чем инфляция.
"Шпигель": Впервые за многие годы граждане США вновь взялись делать сбережения, при этом сократив потребление. Это хорошо или плохо?
Стросс-Кан: И хорошо, и плохо. В течение десятилетий американские потребители служили двигателем мирового экономического роста. Теперь свое поведение меняет, по крайней мере, поколение людей в возрасте между 25 и 45 годами. Станет ли тенденция к экономности устойчивой? Не знаю. Но если да, то возникнет новый вопрос: кто будет играть ту роль, которую в последнюю четверть века исполняли американские потребители?
"Шпигель": Может быть, китайцы?
Стросс-Кан: Не уверен, что такое возможно. Но даже если так сложится, это решит не всю проблему. Китайцы вкладывают деньги в первую очередь в базовые ценности, в образование и в инфраструктуру. А американцы покупают другие товары, прежде всего высокотехнологичные.
"Шпигель": Но, может быть, для потребителей в Америке было бы разумнее после десятилетий жизни в долг теперь больше денег откладывать?
Стросс-Кан: То, что хорошо для отдельного человека, может в масштабах мировой экономики создать новые проблемы. Мы должны найти новые источники роста. Мы не можем просто сказать: бразильцы, индийцы или китайцы будут больше покупать.
"Шпигель": Лауреат Нобелевской премии Пол Самуэльсон предлагает другое решение: он говорит, что США должны понизить динамику капитализма - slow down. Рост экономики, по его мнению, должен быть ниже, но устойчивее.
Стросс-Кан: Самуэльсон прав, в будущем показатели роста, вероятно, будут ниже, но все-таки: кто предлагает снизить темпы роста, должен открыто признать, что в мировом масштабе это приведет к росту безработицы.
"Шпигель": Господин Стросс-Кан, мы благодарим вас за эту беседу.

Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».

Реклама
Реклама
Реклама